Аспект

 
АСПЕКТ

                Если  товар  хорош, его  перестают  выпускать.
                Закон  Хеблока
       - Привет! - весело сказал Осин, протягивая руку через порог. - Это опять и снова я!
       Козелков отступил в глубь прихожей, давая понять, что готов терпеть гостя в неограниченных количествах.
       - Привет! Давно не виделись. Аж целых три часа после окончания рабочего дня в одной фирме...
       - Так много? - не поверил Осин. - А мне показалось, что мы только что расстались...
       Он вошёл и с кряхтением поставил на пол, на вид весьма тяжёлую, спортивную сумку.
       - У тебя есть весы?
       - Безмен, или сгодятся и напольные? - ответил Козелков вопросом на странный вопрос.
       - Лучше, конечно, напольные, у них гораздо больше верхний предел измерений.
       - Опять свои сломал? - проворчал Козелков, привыкший к редкостной неординарности друга, а потому никогда не задававший лишних вопросов и ничему не удивлявшийся. - Худеть надо иногда, дорогуша! Хорошего человека не должно быть настолько много, чтобы это наносило серьёзный вред окружающей его среде.
       - Так в этом доме есть хоть какие-нибудь весы или тут нет вообще никаких весов?!. - в голосе Осина появились первые отзвуки нервозности. - Неужто, я и твои раздавил?..
       - Прямо здесь, в коридоре, будешь взвешиваться, или всё-таки пройдёшь чуть дальше?
       Глядя на свою перегруженную сумку, Осин стал послушно раздеваться и разуваться.
       - Весы давай! - он наморщил лоб. - И лучше - всех сортов, какие у тебя имеются.
       - Не обольщайся особым изобилием, выбор у меня не слишком богат, - сказал Козелков. - Если это не строгая государственная тайна, то что ты опять затеял?
       - С секретами я бы пошёл не к тебе, а в иностранные посольства. – Осин наконец открыл свою сумку и торжественно достал из неё пластмассовое ведёрко ёмкостью литров в пять.
       - Как ты думаешь, сколько оно весит?
       Козелков не без любопытства заглянул в ведёрко, которое к его удивлению оказалось совершенно пустым.
       - Если без всего, то граммов шестьсот - семьсот от силы. Ну а там - как уж получится.
       - А ты попробуй... - сказал Осин загадочно.
       Козелков хвастливо подцепил ведёрко за ручку одним мизинцем, но палец не выдержал, и пришлось подключить остальные.
       - Так сколько в нём чего?.. - осторожно и уже чуть насмешливо спросил Осин.
       - Больше пятнадцати кило... - сказал Козелков с удивлением. - Как из свинца, хотя на вид и пластмассовое...
       - Тащи напольные! Начнём с них.
       Козелков принёс весы и Осин с кряхтением водрузил на них загадочное ведро.
       - Шестнадцать с мелочью...
       - Многовато для пустой посуды, - проворчал Козелков. - А сколько же оно весит полное, и кто такое способен таскать?
       - Есть у тебя гантель? – деловито спросил Осин, которым уже овладела новая идея.
       Козелков принёс гантель и Осин тут же сунул её в ведро. Стрелка весов упала почти к нулю.
       - Давай безмен, - потребовал Осин напряжённым голосом. - Напольные весы себя уже исчерпали.
       Козелков подцепил ручку ведра крючком безмена.
       - Кило двести...
       - А завалящая гиря в этом доме найдётся? - спросил Осин, задумчиво глядя в ведро.
       Козелков двумя руками притащил давно заброшенную им двухпудовку, они поставили ведро на пол и заменили в нём гантель на гирю, которая влезла в него с превеликим трудом.
       Ведро вдруг резво подпрыгнуло, будто оттолкнувшись от батуда, и вместе с гирей стало быстро взлетать к потолку. Опешившие экспериментаторы не успели опомниться, как оно ударилось о него, и перевернулось. Тут же выпавшая из ведра гиря со страшным грохотом рухнула на пол, чудом не угодив хозяину дома в босую ногу. Рядом с гирей с ничуть не меньшим грохотом упало и опустевшее ведро.
       - Ты видал?! - спросил Осин восторженно. - Эх, Ньютона бы сюда! И Архимеда заодно!
       - Это что же такое?.. - Козелков смотрел на лежащее в углу ведро уже с некоторой опаской.
       - Если б я знал! Купил сегодня в хозяйственном магазине. Ещё удивился, что вес вроде бы не соответствует его конституции. На улице хотел обмыть его под колонкой, случайно налил в него воды и...
       - И что?..
       - Чуть не улетело! Едва успел поймать!
       - Странное ведро... - подытожил, потирая пальцем подбородок, Козелков. - И живёт по странным законам. Чем больше в нём чего-то, тем меньше оно из себя что-то представляет...
       - Попробуем ещё разок?.. - осторожно спросил Осин, поглядев на изуродованный гирей пол.
       - Только без гирь и гантелей! Пол проломим окончательно, да и соседи на шум сбегутся.
       - Может, опять водой?
       - Погодь-ка! - Козелков убежал из прихожей и, покряхтывая от напряжения, притащил в коридор холщовый мешок. - Это дробь, - объяснил он. - Больше пуда. Готовился к осенней охоте.
       - Сыпь! – азартно велел ему Осин, ставя своё таинственное ведро обратно на весы.
       - Нет, - возразил Козелков. - Эксперимент должен быть совершенным и убедительным.
       Он прицепил к безмену полиэтиленовый мешок с ручкой, и стал медленно сыпать в него дробь.
       - Килограмм, - сказал он, останавливаясь. - Думаю, этого нам хватит для начала.
       Он ещё осторожнее пересыпал дробь из полиэтиленового мешка в ждущее ведро.
       - Пять! - сказали они синхронно.
       - Странная зависимость... - пробурчал Осин после молчаливой паузы. - Один килограмм дроби плюс и одиннадцать с лишним кило собственного веса ведра - минус...
       - Продолжим! - сказал Козелков нетерпеливо.
       Он ссыпал в полиэтиленовый мешок другой килограмм дроби и стал осторожно освобождать его в ведро.
       - Хватит! Хватит!!! - закричал Осин, когда стрелка весов подошла к стартовой отметке.
       Козелков взвесил остатки дроби в мешке.
       - Восемьсот граммов, - сказал он задумчиво. - Значит, первый килограмм дроби компенсировал одиннадцать кило собственного веса ведра, а оставшиеся пять компенсировали двести граммов дроби.
       - Нелинейная зависимость! - догадался Осин. - Или логарифмическая.
       - Это уже больше похоже на некую геометрическую прогрессию задом наперёд...
       - Из чего же сделано это проклятущее ведро?! - разозлился Осин. – И кто его таким соорудил?!
       - По виду - штампованная пластмасса.
       - А по содержанию?
       - А по содержанию - чёрт знает что! - Козелков бросил в невесомое ведро ещё одну дробинку и едва успел поймать его на взлёте к уже ободранному им же потолку. - Налицо откровенные элементы антигравитации или чего-то в этом же роде.
       Он забрал из ведра горсть дроби и поставил сразу отяжелевшую ёмкость на весы.
       - Одно непонятнее другого, - сказал раззадоренный результатами эксперимента Осин. - Это трансформировавшийся полимер приобрёл такие свойства, или вмешались какие-то добавки?
       - Всё может быть. - Козелков освободил ведро в холщовый мешок, покряхтывая, вошёл с ним в ванную комнату, и сунул его под струю горячей воды. - Прежде всего, ёмкость необходимо отмыть, - пояснил он. - Чтобы не было примесей свинца, они тут ни при чём.
       Осин сел на напольные весы.
       - Интересный эффект. Если разберёмся в нём, Нобелевской премии нам не миновать.
       - Разбираться, скорее всего, будут другие, - сказал Карпов нравоучительным тоном. - Те, кто в этой области знаний поумнее. Они-то и получат Нобелевскую. А мы с тобой заработаем именные посеребрённые часы с дарственной гравировкой. От Нобелевского комитета.
       - Обидно... - Осин случайно посмотрел на шкалу весов под собой и шустро встал.
       - Все видели, как падают с дерева яблоки, - изрёк Козелков точно на лекции у первокурсников. - Но один Ньютон усмотрел в этом закон всемирного тяготения.
       - А что сейчас мешает стать ньютонами и нам с тобой? Прямо здесь, на этом самом судьбоносном месте?..
       - Ум, - сказал Козелков. - И возможности. Нужны глубокие знания, спецсредства и хорошее компьютерное обеспечение для быстрой обработки полученных материалов.
       Осин отобрал у него успевшее стать чистым ведро и поставил на весы вместо себя.
       - Тринадцать, - сказал он с грустью. - Остальное съёла вода, которая в нём осталась. Дай тряпку!
       Он залез полученной тряпкой в ведро и стал тщательно вытирать его внутренности.
       - А тут что-то есть! - сказал он вдруг удивлённо. – Как же я раньше-то недоглядел?!.
       - Где?! - оживился Козелков.
       Осин поднёс ведро к свету.
       - Не видно...
       Он поводил по нутру ведра пальцем.
       - Есть!!! - крикнул он с растущей в голосе радостью. – Точно есть, и это неспроста!
       Козелков вытянул нетерпеливый палец.
       - Стерженёк... Сантиметра два... Невидимый...
       - Вкрапление! - сказал Осин. - Потерялось с летающей тарелки! Или из военной лаборатории!
       - Нам от этого не легче, - уныло подвёл итог Козелков. - Нобелевка не стала к нам ближе, чем к другим.
       - Гениальная мысль! Значит, надо не сидеть, а действовать, чтобы приблизить её к нам!
       Осин завертел головой.
       - У тебя в доме есть ещё и плоскогубцы? Сейчас мы произведём изъятие этого голубчика, и проведём с ним серию экспериментов. Дилетантских, разумеется, но, по возможности, результативных. Перспективы должны быть ошеломляющими! Если этот стерженёк положить, например, в танкер или баржу, и загрузить их, представляешь, какой будет экономический эффект?! Баснословный!
       - Где нам сейчас взять баржу, и тем более - танкер? Лететь на самолёте до ближайшего порта?..
       - У тебя есть машина! Ты в неё доверху наваливаешь барахла, а она у тебя будет легче воздушного шара! Усекаешь?! Ты пластырем прикрепляешь стерженёк к штанге и устанавливаешь мировой рекорд по поднятию тяжестей! Усекаешь?!!
       Козелков с открытым нараспашку восторгами ртом ушёл за заказанными плоскогубцами, а когда вернулся с ними, рот его ещё не успел закрыться до конца.
       - Сейчас мы его обособим... - пообещал Осин, залезая в маленькое ведёрко почти целиком.
       - А может, лучше разделим Нобелевскую с другими?.. - неуверенно спросил Козелков. - Так оно будет вернее...
       - Надо сначала перетянуть на себя большую её часть. Ага!!! - завопил Осин, ухватив стерженёк плоскогубцами. - Сей момент, мы тебя отчекрыжим, голубчик!
       Он рванул на себя, прежде чем Козелков успел ещё раз попытаться его отговорить.

       …Осин явно перестарался с необходимым усилием. Последовал довольно громкий щелчок, и он опрокинулся на спину, породив при этом сильнейший грохот, явно затмивший собою даже лиссабонское землетрясение. Но треска ломающихся досок пола он этим грохотом не заслонил. Козелков увидел, как они встали дыбом, когда ведро провалилось в него. Одновременно с потолка посыпалась недавняя побелка.
       Осин встал с пола.
       - Всё! - сказал он и непонятно зачем принялся ощупывать плоскогубцы пальцами.
       - И как?..
       - Нету... - сказал Осин с грустью.
       Он увидел дыру в полу и подошёл к ней.
       - А это ещё что такое?!
       Козелков заглянул в пролом. Там был виден небольшой фрагмент квартиры, находящейся этажом ниже. В её засыпанном бетонным крошевом ковре на полу была ещё одна дыра, а в ней - долька интерьера квартиры уже двумя этажами ниже. В её полу тоже зияла дыра.
       - Та–а–а–а-к... - сказал Козелков многозначительно. - Семерых, значит, одним ударом...
       - Ты так думаешь? - Осин поднял на него печальные глаза. – Или считаешь?..
       - Я вижу воочию! И ещё я подозреваю, что твоё ведёрко прошило не только весь дом, но и всю нашу Землю до самого её расплавленного ядра. Пока земная гравитация не сошла на нет, и не перестала оказывать на него своего воздействия.
       Он стряхнул с ошалевшей от недавних событий головы белила и глянул в потолок.
       - Оп-ля! - воскликнул он, не скрывая огорчения, выросшего из первоначальных радостей.
       В потолке было ровное отверстие размером в несколько квадратных сантиметров, через которое в квартиру с любопытством заглядывало голубое летнее небо.
       - Всё! - сказал Козелков обречённо. - Плакала наша с тобой Нобелевская! Горькими слезами плакала! И не только нам с тобой! Заставь умника чёрта ругать...
       - Итак, это всё-таки был гибрид, - констатировал Осин, точно не расслышав едкости в свой адрес. - Стерженёк с летающей тарелки плюс мутировавший земной полимер...
       - Мы уже не узнаем этого никогда! - Козелков снова заглянул в пролом, сделанный в полу ведром. - А тем, кто проворонил Главный Приз, Фортуна взамен обязательно навешивает штраф.
       - Какой ещё штраф? - Осин встал на колени, чтобы легче было засунуть в дыру голову. - Это ж сколько оно весило?!
       - Миллиарды тонн - не меньше, - сказал Козелков. - У стерженька, я думаю, было почти то же самое, только с противоположным знаком. Мы поимели дело с силами максимального притяжения и максимального отталкивания. А штраф, дорогуша, иногда выглядит, как серьёзный ремонт двенадцати изуродованных квартир...
       Осин наконец перестал заглядывать в чужой развороченный быт и сел на пол.
       Козелков отряхнул ладони.
       - Или ты думаешь, что всё это я буду оплачивать один?.. Не дождёшься, несостоявшийся Ньютон…

     Легче  стать  заблуждениями  в  первой  инстанции, чем  Истиной –
                в  последней.