Прелюдия

Новые кисти я пробую на своей коже. Лучше всего на запястьях и тыльной стороне предплечья. Кисть должна волновать. Не все кисти таковы, только с самой качественной щетиной. Щетина - слово неподходящее, особенного для того широкого флейца фирмы Колибри, который мне подарил Валера. Этот флейц звучит божественно, божественно, даже жалко пачкать его краской, надо подождать, пока картина полностью не напишется у меня в голове. Я еще раз провожу им по запястью. Кисть поет, и под кожей лопаются от удовольствия, поднявшись из самых глубин, сотни мельчайших пузырьков, как от шампанского.

Я видела, как делают кисти Колибри. В Германии, на арт-симпозиуме. Орги пригласили представителей фирмы выступить перед интернациональной толпой художников - в рекламных целях, разумеется. Мы с Валеркой мечтали сбежать. Дело было в пятницу вечером, и наш друг, живущий в Роттердаме, хотел приехать за нами на машине, чтобы на все выходные увезти в страну каналов и тюльпанов. Городок находился на самой границе, и, собственно, все это предприятие - симпозиум и все дела - были затеяны для встречи с голландским другом. Мы честно отпахали на оргов три недели и заслуживали сказочного уик-энда.

Но орги уперлись рогом. Нет, - сказали они. - Колибри наш спонсор, все художники обязаны присутствовать на мероприятии. Иначе какой в нем смысл, если вы разъедитесь, кто куда?

В общем, смотреть на то, как делают кисти знаменитой фирмы, мы (я-то уж точно) отправились в самом прескверном расположении духа. Пришел мальчик, хиппующий мальчик с черными кудрями, падающими ему на глаза. "Сын самого хозяина", - сказали нам. Сын хозяина вытащил из сумки и моментально собрал небольшой станок. Он был отстраненный, весь в себе, этот юноша. А потом он извлек первую заготовку: пучок волосков с беличьего хвоста, - хвоста рыжей хитрой белки, живущей в вестфальских лесах, хотела бы я так послужить искусству, как она, - достал деревянную ручечку, приладил все это, зажал в миниатюрные тиски, поколдовал и - торжествуя, протянул в зал первую кисточку. А затем... затем он сделал нечто, что поразило меня в самое сердце - он ее поцеловал. Деловито отложил в сторону и принялся за следующую.

Конечно, я потом пригляделась: это был не вполне поцелуй. Мальчик выравнивал кисть губами. Оказываются, так делают все мастера. Невесомые волоски настолько нежные, что их выравнивают губами. Но со стороны это смотрелось, как поцелуй. И по сути, было поцелуем. Мальчик любил свою работу, любил свои кисти, - это было видно невооруженным глазом. Он не просто изготовлял кисти. Он священнодействовал. Он сделал по кисточке каждому из нас. Они очень дорогие - кисти фирмы Колибри. Ручная работа.

Я рисую на своих запястьях цветы нежнейшей кистью, поцелованной кудрявым немецким мальчиком с вдохновенным челом поэта. Я знаю, что будет на холсте. Потерпите, вы скоро увидите тоже.