Синий Дендробиум или Обыкновенная орхидея

Какой то март морозный слишком, неуютный выдался. А, впрочем, Лина даже была рада этому где то в глубине души. Что то затянулась ее болезнь надолго и как то рановато было снимать шубу теплую и мерзнуть на теплом солнышке в тонком пальто, провоцируя новые осложнения.
С утра, не выспавшись, не позавтракав, приняв душ, наложив легкий естественный макияж, полив горшок с дендробиумом, одевшись в привычную одежду классического кроя, разбудила дочь, наскоро заплела ей косу и побежала на работу.
Идти до остановки всего 7 минут, дорога настолько знакома, что можно идти с закрытыми глазами, правда придется идти медленно, чего она не могла себе позволить. Хотя, может быть не пойти на работу?
Утром что то стало так плохо, видимо еще какое-то одно осложнение "вылезло", что даже проскользнула мысль о том, что если сразу не принять лекарство, то, однозначно, через минут пять повторится приступ двухгодичной давности.
Приняв две таблетки сразу, Лина встала коленями в кресло и загнулась, уткнувшись лбом в подлокотник, боль не стихала, заставляла бояться, разогнуться было никак, согнуться так, чтобы свернуться калачиком, было тоже очень больно. Так и прошло утро. Что с ней происходило, Лина не понимала. Врачи не могли сказать ничего определенного, а приступы появлялись раз от разу. Два года назад вот так же утром рано ее скрутило, сначала она не поняла ничего, пока ее, после страшной боли в животе, не бросило в холодный пот и не стало настолько плохо, что ноги не держали, появились жуткие судороги, началась паника, появились мысли о смерти. На больничном  ее промурыжили долго, все выписывать не хотели, что то страховались, на каких то дополнительных обследованиях настаивали, но результат как был нулевой, так и остался.
Вроде бы на работе немного полегчало, но состояние стало нервозным. Еще и муж Лины позвонил, вроде слова те же, а интонации другие. Чувствовала Лина, что не договаривает что то, а вот что, должна сама понять.
После ночной ссоры она как то не хотела об этом думать.
Что это он стал часто очень кричать на пустом месте. Смотрели фильм какой то. Там герой, по мнению Лины, не честно с женой поступал, но Лина смотрела молча, хотя одна фраза все же вырвалась: Вот как он, не предупредив ее (жену) собирает своих детей (о которых она не знает) и везет к себе домой?
И  тут ее благоверный начинает просто орать, причем Лина даже не поняла, что именно он хотел ей доказать. А потом хлопнул дверью и ушел на улицу, курить.
Внезапные смены настроения мужа ее выбивали из сил и выматывали, он постоянно обвинял ее в каких то несуществующих вещах, в том, что она не теми какими-то интонациями говорит с ним, не так смотрит и много-много чего не так еще делает, а в этом году даже не поздравил ее с праздником. Она всю свою зарплату потратила на подарки и цветы его родственникам, а он пришел домой с работы, и начал еще капризничать по поводу еды, посуда так и сталась в раковине лежать до утра 9 марта. Лина ломала голову весь день над этим всем, но лучшего, кроме как переключить свои мысли на свое плохое самочувствие, не нашла.
А вопрос остался витать в воздухе. Вот он позвонил, спросил у нее как дела? Что-то там еще пробурчал в трубку, спросил ее про работу и все на этом...

Эх! Синяя орхидея, подаренная ей мужем, была ей уже не нужна. Ведь он не пришел с работы с ней, а поехал и купил только после того, как увидел, что она лежит на диване уже больше часа, не поднимаясь, и по ее щекам катятся не капли, а настоящие ручьи слез. Орхидея была для нее уже не желанным подарком, а символом жалости к ней. Жалость ее переполняла и текла рекой из глаз и она не могла никак остановить этот поток. Орхидеи были для нее пределом мечтаний, она всегда старалась для семьи и всегда жалела денег, чтобы купить себе что то, что радовало бы ее по-настоящему, и, оказалось, что и он теперь тоже пожалел сначала денег на подарок, а потом пожалел уже и ее.
Не бывает синих орхидей, он принес ей синий дендробиум. Это орхидея обыкновенная, белого цвета, но для продажи ее покрасили, прямо как Лину. Дендробиум должен был быть продан, его окрасили в неестественный цвет, а Лина должна всегда стоять у плиты, хлопотать по-хозяйству, ее тоже "окрасили", чтобы была угодна.
Вот так легко мечта становится пустой и глупой, а все могло бы быть иначе.
И утро не показалось бы таким холодным и мрачным, и посуда в раковине утром 9 марта тоже не удручала бы, ее бы Лина просто вымыла еще накануне вечером.
Синий Дендробиум… как она хотела быть рада ему.