***

В нашем колледже числились самые выразительные люди, те, кого нельзя представить в каком-либо ином месте, не заставившем их потерять себя, кроме этого, и, проходя мимо, многих хотелось забальзамировать, не позволив этому чуду оскверниться. Смотря на каждого и каждую, я вздрагивал; они свободны, их деяния и жизнь подобны перине необъятной подушки, а их голоса – маленьким нитям, добрым и обособленным.
 Поступить сюда практически невозможно, но, сделав это, каждый смог освободиться от оценок, оценок своего характера, оценок своих действий и зачетов. После получения диплома, каждый сам выбирал место работы, или, если хотел, путешествовал, получая средства от плодов студенчества. Человек, держащий это место, владел многим, но потерял мечту. Именно он проводил собеседования, но не обычным путем, особенным для каждого. Мы с ним подружились, и он выкупил все мои работы, как, думаю, и еще чьи-то. Он лишь хотел, чтобы мы не теряли себя, и не тратили. Каждый период нашей жизни имел отдельные метки, хоть метки в духе «первая влюбленность» мы ставили через очень много лет, когда их нам давали посмотреть.
Этот человек был глубоко несчастен, и жил нашими мыслями. Их выкупали,  по очень  дорого, но мы получали мечты, хоть денег не видели и в ценах не разбирались.

Один раз, проходя мимо одной девочки, мне захотелось усомниться, остановиться. Пушок ниже носика, чистые мысли без формы и вымученный, нет, счастливый, взгляд, скрывали линзы. Зеленый и голубой, какие прекрасные глаза…