Тюрьмариллион

Большинство из нас живет обычной, размеренной жизнью, мало заботясь о корнях и изучая историю, задумываясь о том, что нас окружает. Множество разноречивых версий происхождения всего сущего, а также сотни противоречивых суждений о жизни, правде, свободе и равенстве, беспощадно атакуют вновь рожденного человека, оставляя на душе непреодолимый отпечаток, подобно компьютерной программе, создающей новый продукт. 
А так хочется взглянуть на правду без прикрас, без искажений и без множества сбивающих с толку теорий!
Миллиарды звезд неизмеримой вселенной! Откуда? Тысячелетняя материализация небесных тел?
Появление первых людей, их развитие, древнейшие войны. Теория Дарвина? Арийская цивилизация, пришедшая на смену атлантам?
Создание государства Российского, первый внешний долг и конфликты со Штатами, первый экономический кризис и высокая инфляция. Первая революция и первая демократия. Книжки истории? Возможно и так, но наша версия в корне меняет все известное, и проливает новый свет на исторические факты.
И все же помните, изучая данную рукопись, не стоит воспринимать все дословно, ибо даже у Всевышнего имеется чувство юмора. А как же иначе?
От автора. Июль 2004 года.


Тюрьмариллион, или планета, которой не было. (Грустная пародия на «Сильмариллион» Дж. Р.Р. Толкина).

Был Жора, Единый, кого иданы называли Киданус, нубиры – Армений, а кармани – Начальник Тюрьмы.  И создал Жора минтавров, небесных духов, не имеющих изначально внешнего облика. Сам же создатель звал их сержантусы, младшие братья, поющие в темноте. А как прекрасна была их песня, разносившаяся на тысячи лиг в космическое пространство.  Необычайная гармония носила в себе отражение миллиона различных звуков, от божественного гласа саксофона и до вульгарного насвистывания непристойных частушек. Длились века, и Жорику порядком надоели эти подвывания. И пожелал он создать то, для чего был создан, созвав предварительно духов небесных.
– Дети мои, – голос Единого звучал напутственно и жестко, – пришло ваше время помочь мне в воплощении давнишних замыслов. Так внемлите же своей прекрасной музыке, и знайте, что напев новой, вашей последней композиции превзойдет все то, что было услышано мной ранее. – И раздал Жора партитуры великой мелодии, создавшей впоследствии все живое. 
И началась великая песнь, носившая в себе многие аккорды, не известные духам. И разнеслись ее отголоски по всей обители Единого, вырвавшись наружу, в несуществующее пространство. И заполнилась пустота прекрасным напевом, всепоглощающим и всепорождающим одновременно. Так появилась бесконечная вселенная, миллиарды завораживающих звезд которой не изведаны и по сей день.          
И пусть ученые потом надрывались, доказывая, что мол, произошла многовековая материализация небесных тел, сосредоточение необъемной космической энергии и все такое, но мы то с Вами знаем, как было на самом деле. 
А было так, что вывел впоследствии Жора детей своих, и указал им на творение собственных рук.
– Бесконечное пространство создала великая мелодия, и придет то время, когда проснуться смертные дети мои, и заселят они множество планет, созданных вами. Но это будет не скоро, тем более что основная часть партии была направлена на создание дивного края, имя которому будет Тюрьмарилл. Так взгляните же на свое порождение!
И наделил тогда Единый зрением духов небесных, обладавших ранее лишь слухом. И взглянули они на творение рук собственных, на бескрайнюю вселенную, величественную и прекрасную, посреди которой находилась пока единственная планета, богатая и плодородная. Так был создан Тюрьмарилл, и великолепный вид сего совершенства поразил сержантусов, духов небесных. И содрогнулись их сердца.
Но это было всего лишь видение, возможное будущее. Поэтому повелел Жорик минтаврам спуститься с божественных вершин в бескровный край, и осуществить виденное. Духам это не понравилось, но ослушаться они не могли, так как за это налагалась административная ответственность.
Оказавшись в Тюрьмарилле, увидели минтавры безжизненные холмы, бескрайние дали. Но только одно радовало сержантусов – Жорик обещал повысить зарплату и впредь называть их полковникусы. А было их пятеро: Вованус, Колянус, Диманус, Андрюхус и Анналус.
Старшим по зва… т.е. высшим из духов был Вованус, и именно его создатель наделил бескрайней властью над собратьями. Вованус управлял могучим ветром, а в будущем возглавлял правильнусов. Колянус же напротив имел власть над водой, и со временем научился создавать водные блага в виде Мартинус, Кампариус, Шампусикс и многие другие. При власти правильнусов он руководил водоснабжением. Диманус владел всеми видами боевых стихий, бесконечно тренируясь на нелегальных нубирах. Власти он не желал, но волей неволей имел под собой Министерство Гебешникусов. Андрюхус обладал властью огня, при желании уничтожая непокорных кармани, еще не созданных Жориком, а Анналус владел всеми секретами мужского организма. Оба они состояли в помощниках Вовануса.
И вот началась работа по преображению Тюрьмарилла. Вованус, используя свои умения, зародил первую жизнь в этом крае, создав природу в виде травы, кустарников, деревьев, воды (при помощи Колянуса, конечно). И было создано первое конопляное поле, находившееся не далеко от будущего Зонариуса. Летописи кармани ничего не говорят о времени создания чудесного поля, а сами сержантусы давно в генералусах и не появляются на людях.
Андрюхус уничтожил все ненужные холмы, немного подправив уровень земли. Правда, один раз случился вполне анекдотичный случай. При поджоге одного из объектов, внезапно вспыхнули залежи нефти, о которых Андрюхус, конечно, не знал. Вы бы видели его рожу, просто умора!
Диманус работал над обликом будущих помощников в борьбе против кармани, и пока они представляли собой вполне безобидных котят. Но когда-нибудь они превратятся в безжалостных тигров и один из них, самый сильный и могучий, попробует оспорить власть Димануса. Имя ему Борзянус, но пока рано что-либо говорить. 
Анналус пока был безработным, и так будет продолжаться вплоть до создания петушинус, подруг для кармани.
И шли века, тысячелетия, и земля преобразовалась. Андрюхус создал кирпичий, великий материал из которого были выстроены безграничные залы Зонариуса, дома кармани. За долгое время они тянулись все дальше, строились дополнительные этажи, а облицовка проводилась виниловым сайдингом. Окна из стеклопакета тщательно закрывали мифриловые ставни, создания Димануса, и никому из смертных невозможно было их одолеть. 
Но на протяжении веков Жорик стал замечать, что долгое воздержаникус снижало уровень работоспособности минтавров. И создал Жорик женщин, жен духов небесных, каждая из которых обладала неведомыми знаниями. Вот их имена – Сифилус, Гонорейкус, Трипперушкус, и две особые – Импотентус и Аденомус. Все они были прекрасны, правда, не вполне здоровы, но ничего.
Сержантусы очень обрадовались своим женам, долго благодаря Жорика и посылая ему всякие почести. И продолжили они свою работу, длившуюся еще около двух веков.
Но когда последний кирпичий был вложен в непреступные стены, проснулись кармани, Жориковы дети, обиталищем которых был Зонариус.  И было предназначено им не покидать места своего пристанища, за исключением работы на минтавров.
Тюрмарилл же в целом был готов для существования: сладкие водоемы омывали его землю, сочная трава покрывала уличный газон, а бесконечные леса, полные жизни и добычи, тянулись вдаль, скрываясь от смертного взгляда. Конопляное поле простиралось на десятки лиг восточнее Зонариуса, и надежно охранялся слугами Димануса. Позже Берчевский, величайший из кармани, проклянет их и наречет НКВДешникус. Под таким названием они и войдут в великие летописи кармани.
Итак, перворожденные проснулись. К этому времени духи небесные уже имели внешний облик по образу и подобию подкидышей (так они называли кармани), но более прекрасный и могущественный. А жены их носили открытые бикини.
Вообще, если касаться образа жизни, или точнее места жительства слуг Жоры (а минтавры БОМЖами не были), то можно упомянуть, что они располагались в шикарнейших  особняках времени Людовика 15-го.
Первоначально кармани охотно подчинялись своим хозяевам, выполняя всю необходимую работу. Ну, там, канал выкопать, огород вспахать, дорожку к даче выложить и т.д. и т.п. Но через тысячу лет Жорик, считая, что Тюрьмарилл достаточно разросся, создал иданов и нубиров, свободнорожденных, изначально впитавших все идеи французской революции и бесконечные труды Гамильтона, Джефферсона, Франклина, ну и конечно Маркса, Энгельса и Ильича, до сих пор покоящегося в мавзолее.   
И зародилось сомнение в душе кармани, когда увидели они незнакомцев, обладающих свободой. И долго томилось это сомнение, пока не переродилось в страх, отчаяние и безграничную ненависть по отношению к сержантусам. Все более часто стали они отказываться от своей работы, ссылаясь на различные хвори.
– Не могу работать, болею я! – кричал каждый из них. Но духи небесные не хотели применять силу и обратились за советом к Анналусу, вечному бездельнику.
– А как же хотели вы, братья по…по…не важно. У вас та есть кого…это…в смысле…не важно. В общем, проблему я беру на себя.
И создал Анналус особую разновидность кармани, схожих с ними, но весьма утонченных. И нарек он их петушинусами, женами кармани. И возрадовались подкидыши такой радости, правда, из-за последующего недосыпания, стали работать еще хуже. Но гнев их был смерен на время.
А свободные племена тем временем разрастались, набирались опыта, строили прекрасные здания и возводили храмы в честь Жорика и духов небесных. Иданы и нубиры, как и кармани, были бессмертными, ибо не знали они усталости от лет и болезней,  с годами становясь прекраснее и мудрее. Краше их женщин не возможно было найти во всем Тюрьмарилле (да их, в принципе и не было больше нигде), а мужчины представляли собой сплав силы с галантностью плюс уважение к противоположному полу и тяга к…работе. 
Иданы в основном были светловолосыми, с яркими голубыми глазами, высоким ростом и большим желанием к постижению неизвестного путем получения новых знаний, внутреннего и внешнего развития. Селились они вдоль холмов Найма-Заун, огибавших Зонарий с южной стороны. Богаты и счастливы были их дома, новые поколения быстро подрастали, а само племя уходило все глубже на север к прекрасным лесам Лигорна. Нубиры же, напротив, больше предпочитали получать помощь и знания от небесных духов, которых называли Акларами. Они были рослы, крепки, темноволосы и более воинственны, как оказалось в будущем, чем южные братья. Нубиры также быстро развивались и набирались опыта, но больше всего достигли в кузнечном деле. Первоначально работа с железом была только в целях украшения улиц и домов. Но когда появилась первая опасность восстания кармани, нубиры стали ковать мечи и доспехи, которым не было равным во всем Тюрьманиле. Селились они на севере от Зонария, занимая большую территорию Дораббона, бессмертного леса и прекрасных полей. В отличие от иданов, нубиры довольно быстро подружились с лошадьми, приручили их. Скакуны росли сильными и выносливыми, никогда не испытывали потребности в еде, благо сочная трава росла повсюду.
Так тянулись долгие века, а когда свободные племена достигли полного расцвета, Вованус услышал пожелание Жорика:
«Дети мои достигли своего полного совершенства, посмотри, как они прекрасны! И отныне повелеваю я, чтобы ты, Вованус, да, кстати, когда ты скотина мне должок вернешь?! Не припоминаешь? Карты, покер, много водки? Хотя ладно, об этом позже. Итак, мое желание – государству Российскому быть! Ты должен объединить свободные племена, построить жесткий административно-командный аппарат, но не для того, чтобы повелевать иданами и этими, как их, черт, сам напложу, а потом вспоминай их всех. Ну, идею та понял? Бабе цветы, детям мороженное, смотри не напутай! И помни, что грядут тяжелые времена…»
И понял Владимирус желание Жорика. Но только через пятьдесят лет задуманные реформы смогли дать желаемый результат. Иданы и нубиры были всегда дружественны друг к другу, и поэтому с охотой согласились на объединение. Тем более все считали, что у Акларов не может быть немудрых решений. Итак, территория была поделена на отдельные части, так называемые субъекты федерации, обладающие равными правами. Началась разработка первой конституции, которая должна была закрепить основные признаки нового строя, а так как разрабатывали ее весьма тщательно, процесс продлился вплоть до 58954 года по иданскому летоисчислению, после чего основной закон приняли единогласно.  Никаких ограничений со стороны новой власти племена не испытывали и в принципе, многое осталось по-старому.
Вот только Вованус был обеспокоен, так как был самым мудрым и знал, что все эти преобразования были вызваны чем-то неизвестным. Но чем? Зачем Жорик включился в организацию жизни в Тюрьмарилле? Откуда ждать опасность? Много вопросов, очень много, но кто поможет? Что находиться за пределом Акларского взора? Спасение утопающих дело рук самих утопающих, решил Владимирус. И призвал он Димануса, сильнейшего из духов, чтобы дать новое задание.
– Брат мой духовный! – начал он, – Я рад, что мы вместе, но грядут неизвестные века, и я это чувствую. Тьма все больше затмевает мой разум, страх постепенно начинает повелевать мной, ибо боюсь я неизвестного лиха.
– О чем гутаришь ты, товарищ серж…дорогой брат мой?
– О том, что вскоре нам придется ощутить на себе действие иных сил, что мы знали до сих пор. И поэтому я хочу хорошенько подготовиться.
– Непонятны мне речи твои, о светлейший. Или не Жориком, родителем всего живого, мы были созданы? Какая сила может противостоять соратникам Единого?
– Сладки слова твои, но разум затмен чрезмерной уверенностью, ибо не видишь ты далее Тюрьмарилла. Но сила находиться не только здесь, вселенная огромна и лишь Жорик повелевает ей, правда, боюсь я, что он не простит мне большой проигрыш в карты. А ведь я ни в чем не виноват, Жорик сам напоил меня, так несправедливо! Почему я должен вытаскивать деньги из оборота предприятия, почему?!
– Никто не винит тебя, брат мой, – успокоил Диманус, сильнейший из духов. – Если хочешь, я одолжу тебе под небольшие проценты, но давай ближе к делу: зачем позвал ты меня?
– Да-да, конечно, извини. Итак, повелеваю я – создай воинов, почти равных тебе самому. Примени для этого все свои силы и умения, ибо час близок, и я это чувствую.
– Я сделаю все, как ты скажешь, Вованус, но прежде подумай, чем это может обернуться для самих нас. – С этими словами он удалился прочь. И закипела работа в чертогах Димануса, сильнейшего из духов, но не старшего по рангу. 
А тем временем государство было создано. Просторы его простилались вдоль всего южного побережья, холмов Найма-Заун, огибая с востока равнины Одиуса, за западном склоне охватывая горы Рауна и заканчивающегося северным Дораббоном. Зонариус же считался как округ федерального значения. Дружен и трудолюбив был народ России, с желанием помогая друг другу при надобности. Но Вованус волновался не напрасно, ибо опасность все больше зарождалась, и даже не там, где ее ожидали. И заканчивались мирные века, полные неожиданных открытий и бесконечной радости.   
Следующее повествование будет касаться порочности всего созданного. Как и было велено, Диманус приступил к созданию супербойцов, равных которым не могло быть во всем Тюрьмалине. И как выяснилось позже, даже самим духам небесным придется невмоготу сдерживать столь совершенную мощь, а сам же Диманус и вовсе поплатиться головой, но об этом позже. Пока же он заперся в самых отдаленных чертогах Таринских гор, величайших из всех существующих. Горы плавно располагались к северу от Дорабонна, за пределами государства Российского. Еще при первых днях появления минтавров великолепный Андрюхус создал просторные залы, находившиеся ближе к восточной части пещер. И так спокойно было там, что духи небесные приходили туда отдохнуть от дел мирских. Диманус, напротив, посетил темные чертоги с целью выполнения задания. И закипела великая работа, громовые звуки которой слышались далеко от пещер. Но пройдет еще достаточное количество времени, пока первый из СОБРа (так решил назвать их сам создатель) откроет глаза, полные силы и власти. Шли годы, морозная зима сменялась жарким летом, на свет появлялись все больше и больше граждан объединенного государства, расширялась территория, появлялись новые субъекты федерации, курс доллара понижался вместе с инфляцией, льготы старейших из родов были заменены на денежные выплаты,  а уровень МРОТ повысился почти в два раза. Но работа Димануса не затихала не на миг, и долго не общались с ним духи небесные, дабы не мешать великому заданию. Несмотря на все перемены, долгие годы напряженной работы сильно ослабили сильнейшего из духов, позволив допустить ему смертельную ошибку. Нет, дело здесь совсем не в потере сил, ибо восстановить их не составило бы особого труда, нет, дело не в этом. Итак, когда первые пять бойцов уже лежали на специальных плитах, Диманус приступил к созданию шестого, последнего и самого могущественного среди СОБРа, в которого вложил много собственных сил и возможностей. Но гнев все больше окутывал сильнейшего из духов. Гнев на Вовануса, на его приказ, на безнадежные проигрыш в карты и непомерные проценты от этого. И не заметил Диманус того, как вместе с силой автоматически передал укоряющие мысли на пару со злостью. И хотя сам он не знал обиды, а просто был не в себе, эта выходка в корне переменила сущность Борзянуса – могущественнейшего из созданных бойцов.
Шли последние годы безмятежной жизни, прекрасной и интересной, не знающей горя и печали. Владимирус даже не торопился возвращать долги создателю, наивно списывая на плохую память, хотя иногда все же проявлялись кое-какие порывы, но увы… Его жена открывала сеть миленьких бутиков, поэтому денег хватало едва ли на погашения беспощадных кредитов. В остальном же было довольно неплохо – Андрюхус изобрел новый способ приготовления шашлыков, вкуснейших из всех, существовавших за историю (к сожалению, летописи кармани не сохранили этот рецепт), а Колянус придумал хитрую идею смешивания пива с водкой, и назвал сей коктельчик он ершинус. Еще не раз жалели позже духи небесные о сем изобретении (ершинуса, в смысле, от шашлыков-то башка не болела…примеч. автора). 
Итак, читатель, приготовься, ибо с окончанием новогодних гуляний, наипьянющих за всю историю, мы вступаем в роковой год, год 59999 по календарям кармани. Давно томились заключенные души, не зная покоя в своей зарождающейся ненависти. Все было готово, не хватало лишь сильного предводителя, несмотря на то, что племя кармани не знало слабости. Но с начала 93 года стал явно возвышаться Иосиф Берчевский, еврейско-польский эмигрант из Одессы, сидевший более 3-х веков. Это был сильнейший из всех живущих кармани, поэтому, как только пришло время, он сразу распростер свою власть на все камеры племени. В принципе, эта власть ему мало что давала, кроме бесплатной баланды, ведь за пределами Зонариуса он не мог ничего сделать. Сколько бы не создавалось отчаянных планов бежать, все терпело крах – слуги Димануса не дремали, да и сам он не раз успокаивал кармани. Помощь могла прийти только извне, и она пришла…
– Ну так что, дорогой брат мой, пришло великое время и твои дети вот-вот откроют глаза, – Вованус говорил довольно спокойно, хотя некая тревога давно томила его.
– Ты прав, откроют, что случиться сегодня ночью. Вот только что это нам даст, я не знаю.
– Ну-ну, брат мой, не переживай ты так, ведь Жора простер над нами свою власть.
– Тогда на хрена я их вообще создавал?
– На всякий пожарный, авось пригодятся. А кому они будут подчинены?
– Борзянусу, сильнейшему из них.
– А он в свою очередь…
–…будет служить мне, ты доволен?
– Вполне, ступай мой брат. Да, кстати, ты хорошо поработал и можешь взять бесплатный отпуск. Отдохни, развейся, съезди на Кубу, что ли.
Диманус неохотно кивнул. Непонятная тревога зародилась в его сердце, но до ночи было еще далеко. За неимением дела, он решил наладить дела с нелегальными торговцами на Черкизовском рынке. На это минтавр и потратил большую часть дня, а ближе к ночи двинулся к Таринским горам, к своим детям, будущему горю Тюрьмарилла…
Ровно в двенадцать шестерка супербойцов СОБРа проснулась от долгого сна, открыли, так сказать, зенки свои и оглядели темные залы пещер. И возрадовался Диманус этому, позабыв прежние тревоги, и обнял он детей своих безгреховно зачатых, и осчастливилось его сердце, но ненадолго. Ибо последним проснулся Борзянус, причем с глубочайшего похмелья, еле приоткрыв правый глаз. Очень могуч и отважен был сей рядовой, но зарожденная ненависть дала свои плоды. Возжелал Борзянус безграничной власти, оглядел свой отряд и создателя своего, и прозвучали первые звуки ненормативной лексики.
– Стррооойсся, мать вашу! А тебя, лысый, я… – но не успел договорить он, как пораженный Диманус выбил ему две передние ноздри. Борзянус перелетел через каменные плиты и рухнул наземь, причем головой о небольшой выступ в скале, что еще больше напомнило о похмелье. Невыразимая ярость овладела им, и быстро вскочив на ноги, он заорал во всю глотку.
– Убить дезертира! Это приказ! – и подчинились бойцы приказу этому, и накинулись они на удивленного Димануса, стали бить резиновыми дубинками. Вот тут-то вспомнил сильнейший из духов о том, что большие силы оставил на Черкизовском рынке, не успел восстановиться. И били его долго, пока последние из сил не покинули сильнейшего из духов.
Возрадовался тогда Борзянус первой из смертей, причиненной по его воле, и еще больше возжелал он безграничной власти, полного тоталитаризма так сказать. Не медля ни секунды, отряд СОБРа покинул темные пещеры, глотнул впервые свежий воздух и стал искать себе единомышленников. И обратился тогда взор Борзянуса на безграничные залы Зонариуса и понял он, что иной помощи уже не найти.
Перебив охрану, он освободил заключенных кармани и заключил вечный союз с Берчевским, который поверить не мог свалившемуся на него счастью. Вместе они перебрались к югу от Зонариуса, навсегда покинув проклятые залы тюрьмы. За рекордно короткий срок был организован большой лагерь у подножия горы Орила, и началась подготовка к войне против минтавров, духов небесных. Но для начала Берчевский предложил уничтожить ненавистных ему иданов и нубиров и надо сказать, что это предложение затронуло душу Борзянуса.
Новость о восстании сильно потрясла Вовануса, начальника минтавров, и он долго не мог решить, как достойно выйти из сложившейся ситуации, не запятнав погоны. Пришлось собрать общее собрание, только без жен. Колянус и Андрюхус явились сразу, Анналуса же пришлось немного подождать, так как он выводил новую породу петушинусов, с двойными турбинами. Новость о смерти Димануса пришла немного позже и повергла всех в шок и отчаяние, даже в огромный страх перед Борзянусом. Андрюхус, обладая властью огня, предложил провести сеть атак напалмом, дабы испепелить неверных. Колянус же напротив, настаивал на всемирном потопе, напирая на то, что огонь погубит все живое. Долго думал Вованус, колеблясь перед трудным выбором, ибо сердце его изначально не знало ненависти к чему-либо, ну, кроме кредиторов конечно. Много раз взывал он голосу Жоры, но не получил ответа, только нудный голос в трубке, оповещающий о том, что абонент находится вне зоны действия сети. И наконец-то поняв, что мирным путем дело не уладиться, он дал добро действовать Андрюхусу, с его чудовищной огненной стихией.
 А Борзянус уже заканчивал последние приготовления к первой войне против иданов. Легионы кармани были подчинены строжайшей дисциплине, обучены построениям и тактики ведения боя по всем правилам, которые были заложены в подсознании бойцов СОБРа. Не хватало только оружия, поэтому первым делом решили захватить железные руды. Итак, к середине 59999-го года безжалостная армия двинулась в свой первый кровавый поход на иданов, которые были предупреждены слишком поздно и не успели подготовиться к обороне. Первым делом были захвачены крупнейшие залежи на юге страны, причем захвачены довольно легко, что сильно обрадовало Борзянуса и Берчевского. Иданские пленные теперь ковали мечи и доспехи не покладая рук. Но эти победы рано окрылили союзников, заставив ослабить свою бдительность, что и привело к битве на поле Кидановом. Нубиры, которые хоть и не ведали войн, были подготовлены намного лучше своих северных соседей и сразу выступили на помощь. Двигаясь слишком быстро для обычной армии, они за месяц обогнули северный хребет Арумских гор и спустились в прекрасную долину Омаган. Мощные скакуны жадно впились в сочную траву, набирая утраченные силы. Измотанные войны разбили большой лагерь и только через три дня отправились дальше. Лазутчики иданов постоянно информировали их о передвижениях Борзянуса,  и к вечеру 17 сентября две армии встретились на том же роковом Кидановом поле. Появление противника сильно озадачило Борзянуса, но думал он не долго, решив атаковать. Это его и погубило. Нубиры умело заманили противника вглубь своих рядов, и в решающий момент из лесу показалась мощная кавалерия, атаковав противника с флангов (кармани не имели лошадей и кататься на них тем более не умели). Борзянус сильно растерялся при виде такой перемены, но быстро взял себя в руки и лично повел в атаку бойцов СОБРа. Буквально смяв в лепешку первый натиск кавалерии, он уже было восторжествовал, но тут случилось неожиданное для всех. Небеса потемнели, недра содрогнулись, воздух раскалился и, словно из ниоткуда, возник образ Андрюхуса. Пламенные глаза были полны ярости. От увиденного боя сердце его наполнилось глубокой печалью. Очень не хотелось духу небесному применять свои силы, но таков был приказ. Недолго думая, Андрюхус испепелил близ стоящих бойцов СОБРа яростным пламенем. Через секунду от них остался один лишь пепел. Но Борзянус умирать еще не собирался. Пока Андрюхус разбирался с бойцами, он быстро перескочил расстояние, разделявшее их и накинулся на духа небесного. Началась поистине битва титанов, слышно которую было далеко отсюда. Пыль земная поднялась и окутала бьющихся так сильно, что увидеть их было практически невозможно. Две армии стояли как вкопанные, не имея дальнейших приказаний. Лишь Берчевский понимал всю серьезность этого боя, поэтому сразу сорвался на поиски оставшихся в живых бойцов СОБРа. Они стояли высоко на холме, тупо наблюдая за происходящим. Их осталось трое.
– Чего стоите, кретины! – заорал Берчевский, – хотите без начальника остаться что ли?! А ну бегом на помощь! Уничтожьте врага!
Бойцы подчинились, с разбегу накинувшись на Андрюхуса, который был уже довольно измотан. И еще один из них нашел свою смерть в этом поединке. Но и дух небесный никак не ожидал такого сопротивления, и только теперь он смог оценить всю работу Димануса. После очередной атаки, Андрюхус закрылся огненным щитом, а через минуту и вовсе исчез в воздухе. Борзянус еле стоял на ногах, ожидая нового нападения, но вскоре не выдержал, и без сознания рухнул на мягкую землю. Двое оставшихся из детей Димануса вынесли бездыханное тело начальника. Но он не был мертв, хотя Андрюхус и всыпал ему по первое число. Продолжать бой не было смысла, поэтому Берчевский отдал приказ отступать. Нубиры вроде бы тоже не были против, медленно снимаясь с поля боя. Так окончилось первое серьезное столкновение воюющих армий.
Но Диманус не умер, вопреки всему перенесенному. Подобно Терминатору, у него включилось дополнительного питания, и глаза медленно приоткрылись, лениво осматривая темные стены пещеры. Было холодно и сыро, с потолка свисали красивые сталактиты. Попытка подняться оказалась поистине адской, но Диманус преодолел ее, недаром ведь считался сильнейшим из духов. Немного размявшись, он отправился в покои Вовануса как раз в то время, когда завязалась битва между Андрюхусом и Борзянусом.
– Ты живой? Тогда где же ты был?! – вспылил Вованус, едва только сильнейший из духов пересек порог жилища.
– Еле оправился от битвы с детишками, – съехидничал Диманус.
– Да ты хоть знаешь, что происходит? Твои отпрыски тут такого шухера навели, за год не разгребешь. Я отдал приказ Андрюхусу уничтожить их.
– Одному? Гм, может и не справиться.
– А ты, я смотрю, работу на совесть выполнил. Хотел бы похвалить, да не могу. Почему недомерки взбунтовались?! Отвечай! – рявкнул Вованус, задав, наконец наболевший вопрос.
– Да дисциплина хромает, товарищ начальник, – оправдывался сильнейший из духов.
– Дисциплина, говоришь? Да я тебе такую…
В зал с грохотом ворвался измотанный Андрюхус, перебивая напутственную речь своего шефа, и, сделав пару неуверенных шагов, рухнул навзничь.
– Брат мой! – кинулся Вованус на помощь товарищу, пытаясь поднять огромную тушу. – Чего стоишь, Диманус, помог бы хоть! – вдвоем они кое-как усадили Андрюхуса в кресло, который, кстати, вскоре очнулся. Но неутешительны были его новости.
– Внемлите мне, духи небесные, – молвил повелитель огня, предварительно спросив лишнюю сигаретку. – Плохи наши дела, и пришлось ныне столкнуться мне с силой, ранее неведомой, но оттого не менее грозной и опасной. Борзянус и вправду силен, очень силен, я бы даже сказал, что он, возможно, не уступает в силе никому из нас.
– Но это невозможно! – воскликнул Вованус. – Ведь это всего лишь производная сила!
– Боюсь, что Андрюхус прав, – грустно произнес Диманус, и, поняв, что головы ему все равно уже не сносить, продолжил далее, – ведь в создание последнего и главнейшего из своих детей я вложил львиную долю собственных возможностей, восстановить которые смогу нескоро. А Борзянус еще молод и полон сил. Держу пари, что после схватки с Андрюхусом он уже успел восстановиться сполна. А как же остальные? – обратился он вновь к повелителю огня. – Как ведут себя они?
– Троих мне удалось уничтожить, но не более. Ах, как жалко, что со мной не было тебя, Диманус!
– Троих говоришь, – печально кинул сильнейший из духов. – И все равно мне их жалко, ведь родные дети, как ни как.
– Не время для соплей! – пуще прежнего взбесился Вованус. – Детишек, видите ли, он жалеет, а кто бедных иданов воскресит, а забитых нубиров кто обнадежит? Кто я вас спрашиваю!
Но не было ответа, и стояли духи небесные поникнув головой.
– А мне, между прочим, ответ перед Жорой держать надо! – продолжал неутомимый начальник, но уже скорее с жалостью. – Вот нагрянет он со дня на день с ревизионной комиссией, и тогда всем нам не сносить головы. И карточный долг еще этот, как дамоклов меч висит над головой.
– А ты не пробовал отдать? – съехидничал Диманус, порядком разозленный выпадами начальства.
– Да как же, целый месяц пытаюсь наверх дозвониться, да никак. Абонент заблокирован, говорят.
– Ах, бедный Жорик, – вздохнул Андрюхус, – совсем обеднял, раз уж даже про мобильник забыл.
– Забыл не забыл, а про то, что обеднял, это вряд ли. Но ведь и нам нельзя стоять на месте, ожидая новых выпадов развязавшегося СОБРа. Давайте ребята, отдохнули и вперед, уладьте обстановку. Урегулируйте конфликт, так сказать. Колянуса возьмите, если понадобиться, но Зонариус должен быть снова заполнен! Причем до отвала!                             
Борзянус же тем временем старался залатать неожиданно возникшие раны. Двоих оставшихся супербойцов, в награду за спасение он наградил именами и окрестил кратко – Чук и Гек. Дисциплина в армии немного пошатнулась, и это было немудрено, учитывая главную составляющую ее часть. Обезумевшие сражением кармани требовали заслуженной баланды, видимо забыв, что стены Зонариуса остались далеко позади. И если бы ни Берчевский, грозно наводящий порядок в слегка поредевшем строю, все могло бы окончиться незапланированным восстанием. Правда, в награду последующих трудов ему пришлось кое-что пообещать, а кроме захвата легендарного поля конопли ничего в голову не приходило.
– Да ты что! – взбесился Чук, услышав подобные новости. – Трое из наших пали сегодня, шеф измотан, а твои оборванцы еще и конопляного поля захотели? Это же просто безумие!
– Тогда может сам пойдешь да разберешься, – огрызнулся Иосиф, но продолжил уже мягче. – Ребята просто измучились уже от этой войны, не суди строго, ведь сам понимаешь, в Зонариусе было куда проще.
– Может и так, – согласился встрявший в разговор Гек. – Но мы скорее вернем вас обратно за решетку, чем отважимся напасть на конопляное поле.
– Это верно, – кивнул Чук. – Я слышал, что там вышки кругом, и сам Диманус ранее руководил его охранной. А как же иначе, святая травка должна охраняться по достоинству.
– Кончать базар! – рявкнул Борзянус на своих подчиненных, стараясь уснуть.
Но тут послышался гром, огромная молния ударила в землю и небеса разошлись, пропуская своего создателя. Чук и Гек в страхе повалились на колени, а Берчевский закатился под диван, прихватив напоследок парочку самокруток. Борзянус же и пискнуть не успел, заворожено глядя на Начальника Тюрьмы, явившегося из ниоткуда.
– Ну что, внучок, – молвил Жора, – доигрался в сепаратиста? – Борзянус не мог ответить, горло словно сдавило от страха перед грозным дедом. Наказания, однако, не последовало, а далее случилось и поистине невообразимое. Единый мягко положил руку на плечо начальника СОБРа, и Борзянус ощутил прилив новых сил, ранее неведомых. И молвил тогда Жора, и отголоски этих слов навсегда засели в душе тех, кто их слышал.
– Наделяю тебя силой, достаточной для того, чтобы противостоять духам небесным и стрясти карточный долг с Вовануса. И отныне не будешь знать ты покоя, Борзянус, пока не выполнишь свою миссию, да и зваться отныне будешь иначе, ибо нарекаю я тебя  Каструсом Фиделем. Иди и исполни свой долг. – Единый неожиданно закашлялся, а еще через мгновение вытащил из-под дивана бледного Иосифа, дымящего сигареткой. – Ну что за дешевый табак, – пожаловался Жора, на что Берчевский только руками развел, мол, в Зонариусе лучше не было. И исчез тогда в пустоте Начальник тюрьмы, не сказав более не слова. И стоял Борзянус, ныне Каструс, в долгом оцепенении, не веря собственному счастью. Иосиф же напротив, нервно разглядывал недокуренную самокрутку, стараясь понять критику создателя. Чук и Гек пытались долго вникнуть в смысл услышанного, и понять, как это им удалось сохранить головы. А тем временем тишину жилища нарушил отчаянный крик дозорного кармани, свидетельствовавший о приближающейся опасности в лице…
– Диманус! Там Диманус идет, да не один, а с пацанами! – орал во всю глотку дозорный. – Спасайся кто может!
Но не устрашился Каструс этой новости, и вышел он спокойно в дивно поле, принимая вызов отца своего. И последовали за ним оставшиеся супербойцы, прикидывая последние минуты жизни.
 – А вот я, – жаловался Чук своему брату, – так и не ощутил всей прелести жизни, но ведь я еще так молод! Я не хочу умирать! А как же школа, первая любовь и первый…и последний…, а как же поход в армию и первое увольнение с работы, а как же первая облава и долгий срок Зонариуса? Я не хочу умирать, не хочу!
– Это верно ты подметил, – согласился Гек, – первый секс мы пролетели, в общем, не будем о грустном. Эх, попробовать бы напоследок хоть пяточку из конопляного поля! А ты не унывай, брат, может все еще обойдется и про нас даже сказку напишут – «Чук и Гек». Потрясно, правда?
– Разговорчики в строю! – окликнул их начальник. – Держаться вместе, а то я вам таких сказок наштопаю, читать будет нечем! 
И остановились они напротив духов небесных, продолжая вспоминать упущенные варианты. И молвил тогда Диманус, сильнейший из духов, призывая детей своих к послушанию. И велика да проникновенна была его речь.
– Что же вы делаете, зачем убиваете батюшку вашего? Разве не я ли старался для вас, пытаясь создать лучшее, на что был способен? Разве не я ли вкладывал в вас частичку собственной  души? Или не я старался передать вам все самое наилучшее, что есть во вселенной, привить любовь ко всему сущему и проникнуться состраданием ко всем нуждающимся? Да я, сучата, всю молодость на вас угрохал! Зачал, между прочим, пребывая в одиночестве, а знаете, какого это было? И вот ваша благодарность? А ну сложить оружие и в штрафбат шагом марш!!!   
Чука и Гека весьма растрогала отцовская речь, но не захотел Борзянус достигнуть консенсуса, и завязалась великая битва, отголоски которой пронеслись по всему Тюрьмариллу, достигнув окраин. И содрогнулась земля от такого столкновения всемогущих сил, и дрогнули небеса, и ударила молния в самое сердце сражения, и навсегда разошлась кора земная на том месте, разделяя бывший Тюрьмарилл на два отдельных острова. И ужаснулись тогда духи небесные силе Борзянуса, ибо решили сначала навсегда покончить с ним. Но благодаря бессмертному дару своего деда, начальник СОБРа сражался просто остервенело, и отступили вскоре минтавры, боясь окончательно погубить Тюрьмарилл. И вернулись они в чертоги Вовануса, держа военный совет, на который по слухам пришлось явиться даже Анналусу, который уже изобрел модернизированную модель петушинус, да опробовать было не кому, благо все кармани давно разбежались. 
– Это просто немыслимо! – ужаснулся Вованус последним событиям. – Ну ведь это же твои дети, Диманус? Я вот только одного не понимаю, как можно было умудриться создать их такими всемогущими? Или это отсутствие женщин так на тебя подействовало? Так ты только скажи, и в следующий раз…
–…прости меня, о начальник! – взмолился измотанный в бою Диманус, еле-еле переводя дыхание. – Ибо не ведаю я собственных возможностей до конца, но со всей уверенностью могу доложить, что не только моими силами наполнены тела неверных!
– Не понял, так ты что, не один их лепил, что ли?
– Никак нет, один одинешенек. И, между прочим, имена сам выбирал, а эти кретины их даже не запомнили! Нет, ну это же уму непостижимо было назваться Чук и Гек! Какая безвкусица, и вообще я с твердой…
–…не отвлекайся, а на вопрос отвечай! Нам нужны подробности.
– Чего? Зачатия, что ли?
– Да нет, тупая твоя башка! Подробности о силе, переполняющую твою отпрысков.
– Не могу знать, товарищ начальник, – оправдывался Диманус, ибо и вправду не мог до конца понять возникновение столь могущественной силы. «А сынок-то весь в отца!» – с гордостью пронеслось в голове. 
– Но, тем не менее, ты утверждаешь, что не смог бы создать бойцов, превосходящих тебя самого?
– Разумеется нет! – подтвердил сильнейший из духов. – Тем более что таких инструкций не поступало. Ведь сами же говорили, ребята нужны для разрешения непредвиденных инцидентов, ну и, между прочим, для охраны Зонариуса.
– Ах, Зонариус! – взревел Анналус горькими слезами. – Такую прелесть погубили, вандалы! И что же теперь будут делать мои прекрасные петушинус?
– Деморализующие сопли отставить!!! – сорвался Вованус. – А своих извращенцев теперь можешь хоть сам ублажать. Так что там у нас далее? Обстановка вроде бы ясна, остается действовать. Ваши предложения?
– Нанести еще более сокрушающий удар! – выпалил Андрюхус, чья гордость и честь весьма пострадали на поле брани. – Уничтожить недомерков! Стереть эту безотцовщину с лица земли!
– Ну что ж, если есть особое желание, вот прямо сейчас можешь туда и отправляться, – угрюмо бросил начальник. – Еще пожелания будут?
– Вступать в схватку никак нельзя, – сказал неожиданно Колянус, – ведь Тюрьманил может не вынести подобного повторения. И так вон, что натворили! – он все еще не мог забыть нанесенных миру ран, сильно переживая за творения рук своих.
– Ну что ж, разумно, – поддержал Владимир, – тем более что уверенности в полной победе у нас все равно нет. Или я неправильно понял? – никто не ответил. – Ну что ж, тогда будем думать иначе. На счет безмордобойного разрешения дела имеются какие-либо соображения?
– Для начала, оградить и взять в прочное кольцо ту часть суши, которая волею судеб досталась нам, – предложил Диманус. – Не думаю, что после такого Борзянус решиться на повторные атаки. Да и вообще, быть может, получив определенную свободу, он и остальные захотят разрешить все мирно.
– А что, вполне возможно, – поддержал собрата Колянус, – ведь точные замыслы этих засранцев нам до сих пор неизвестны. Чего они хотеть-то могут?
– Ясно чего, – буркнул начальник, – безграничной власти, да торговлю мою прикрыть поскорее. Им же только дай волю, как с налогами поналезут изо всех дырок, и ведь не отмажешься потом. Как пить дать закроют, и пишите письма мелким подчерком! Я таких жуликов насквозь вижу!
– И все же, придется попробовать, – настаивал Диманус. – Ах, как же нам не хватает сейчас совета Единого! Да, кстати, как он там?
– Как всегда – молчок.
– Может, абонента сменил? – предположил Анналус. Он вообще старался редко встревать в разговор. – Такое, знаете ли, сейчас часто бывает, ведь конкурирующие компании постоянно предлагают более выгодные условия для оплаты.
– Ну что ж, вполне может быть, – согласился Вованус, – но тогда почему Жора не поставил переадресацию на новый номер? Не понимаю.
– Значит, не знает такой функции, – продолжал вдохновленный Анналус, – я вон тоже совсем недавно открыл для себя ММС-ки, и ничего, не стыжусь.
– Так, ладно, – голос начальника обрел прежнюю строгость, – от дела отвлеклись! Что решать-то будем с недомерками?
– Посольство пошлем, узнаем чего им надо, а оттуда уже и плясать будем, – закончил сильнейший из духов. На том и порешили.               
И возрадовался Борзянус, ныне Каструс, своей победе, ибо до конца так и не верил в подобный исход. И принял он великое посольство от Российской Федерации, причем принял ласково, забыв прежние распри. И заключили тогда они вечный мир, по которому южная часть бывшего Тюрьманила безоговорочно отходила под власть супербойцов СОБРа.
И образовал тогда Каструс новое государство, простиравшееся от самого Дораббона до южных склонов Лианума. Название же ему было Соединенные Штаты Америки. И получили тогда Чук и Гек желанную власть, став министрусами, один по внешним сношениям, другой по внутренним, но тоже сношениям, ибо не признавали кармани иных методов общения. Если честно сказать, они вообще ничего не признавали кроме баланды, которая, кстати, стала больше и слаще с приходом новой власти, и безоговорочных приказов. И потекло мирное время своим прежним руслом. И пролетали незаметно дни, месяца, года, века и тысячелетия. И развивалась наука и техника, эротика и психология. И появилось много нового в старом Тюрьмарилле, поделенным на два острова. И были среди них телевизоры и DVD-плееры, кофеварки и летающие тарелки, телепортационные порталы (собирались вручную) и плащи-невидимки, помидоры по пять сорок и малосольные огурчики, птичий грипп и триппер, и изобрела тогда Россия безалкогольную водку. И вообще много чего произошло за минувшее время. США постепенно расстраивалась, становилась красивее и могущественнее. Но не могло население Штатов пополняться за счет новорожденных, ибо основную массу населения составляли бывшие кармани, звавшиеся сейчас гордо – американцы. И не было по-прежнему среди них женщин, и тяжко им было продолжать свой род. И прошли долгие тысячелетия, прежде чем Каструс стал серьезно интересоваться демографической обстановке в стране. И велел он тогда ученым разработать новую модель рожающих кармани.
Прошли года и на свет появились кармани жизнь дающие, понемногу уладив проблемы с населением. Но с приходом детородных появились и новые проблемы в виде постоянных забастовок, ибо не хотели кармани так часто уходит в декрет, ссылаясь не несовершенство трудового законодательства и маленькие пособия. И пришлось тогда пойти на встречу Борзянусу и продать свое ранчо, пополнив казну. Но не беспокоили его впредь подобные вопросы, и стали наполняться большие города новыми обитателями.
Берчевский же все это время находился при Каструсе на правах левой руки (не в пошлом смысле) и занимался в основном урегулированием конфликтов между бывшими сокамерниками, происходившими нередко. Бывали даже времена, когда он с грустью вспоминал стены разрушенного Зонариуса, предаваясь ностальгии. Но назад не хотел.
И немало еще времени понадобилось новой власти, дабы привести молодое (по местным меркам) государство в подобающий вид. И как только был отстроен официальный дом Борзянуса (в народе – Белый дом, так как состоял сплошь из белого камня), то вспомнил он, наконец, наставления великого деда. И предъявил он тогда требование к Вованусу о возврате карточного долга. И понял тогда Вованус, откуда руки растут, и раскрылась ему, наконец, тайна Борзяновой силы. Но деваться было некуда. И присоединил тогда дух небесный собственный долг к общему долгу Российской Федерации, благо разросся он до непомерных размеров. И возрадовался тогда Жора постепенно приходящим процентам, став почаще навещать любимого внучка. Последний, однако, в карты не играл, и от настойчивых предложений наотрез отказывался, ссылаясь на плачевный опыт сторонников отца.
Россия же в свою очередь также не теряла времени даром. Бывшие разграничения между иданами и нубирами напрочь исчезли. И образовалась вскоре новая нация – русские, создавшая много прекрасного и даже удивительно, к чему относилась проклятая водка. И сколько бы не прошло времени, открыли космос, слетали на луну, исследовали галактику вдоль и поперек, но средства от похмелья так и не изобрели. Вот и создали себе русские головную боль на все оставшееся существование, хотя в принципе, никто не жаловался. Ну, если только по утрам, а так….
По-прежнему не знали русские усталости и увядания, ибо жили вечно, и ни разу после Великой Битвы (как окрестили они битву за Тюрьмарилл, приведшей к его разрушению) не поднял оружие брат на брата, даже по пьяни. Мордобой, конечно, случался часто, но чтобы оружие, нет, этого не было. Правда, не последней в перечне причин, по которой русские не хватались за пушки была та, что все средства массового уничтожения у них давно изъяли помощники Димануса. Да и вообще духи небесные призывали любить ближних своих, уважать желания каждого и не напиваться до свинячьего визга. С последним, однако, была напряженка, и даже напутствия минтавров здесь не помогали. Лучше дела обстояли с любовью ближних своих, хотя и здесь русские слегка напутали, любя не только своих, но и чужих близких, что часто приводило к конфликтам между рогатыми мужьями. А что касаясь уважения, то здесь вообще все было в елочку, ибо каждый последующий тост начинался со словами: «Ты меня уважаешь?», и всегда поступали лишь утвердительные ответы. Даже когда говорить уже не было сил, собеседники дружно кивали головой. В общем, было весело, жизнь текла медленно и неторопливо, принося новые открытия, знания, праздники. И как упоминалось выше, средство от похмелья еще не изобрели.               
Но пришли наконец тяжелые времена, и предъявил Фидель Каструс свои права на карточный долг Вованусу, который впоследствии был приурочен к внешнему долгу России. Хотя в принципе, как такового долга, ни внутреннего, ни тем более внешнего, русские не имели, да и у кого собственно занимать было, если уж на то пошло. Но формальность есть формальность, и как сказал Колянус по новостям, она должна быть. Ну что ж, все согласились до поры до времени. «До поры до времени» не заставило себя ждать, ибо как оказалось позже, карточная забава вождя (как называли в народе Вовануса) оказалась слишком велика, высасывая все соки из местного  бюджета. Работникам подолгу не выплачивали заработную плату, инфляция повысилась, водка подорожала. И не могли долго терпеть представители пролетариата этого безобразия, тем более что растущие цены родимого напитка порезами отражались на трезвых сердцах. Начались забастовки, как некогда у кармани, но по несколько иным причинам. Производство встало, заводы затихли, школы закрылись, проститутки уволились (в знак солидарности к обедневшим клиентам), метро затопили. И пришел тогда Диманус к брату своему по духу, истинному виновнику сего торжества. И молвил он речь, в которой призывал отказаться от проигрыша, ибо не видел иного спасения.
– Ты что говоришь?! Да как же это возможно? – отчаянно сопротивлялся Вованус. – Отказать Единому!
– А как же страна, а как же люди! – гнул свое Диманус. – Ведь голодают братья наши меньшие, без водки совсем одичали. Да и работа встала так, что и без всякой виагры простоит до скончания веков. Надо выход искать, понимаешь!
– Прости меня о сильнейший из духов, – обреченно вздохнул Вованус, – но никакого выхода я не вижу.
– Зато вижу я, и немного все просчитал, иначе не явился бы к тебе. А теперь слушай начальник и внемли мудрым мыслям. Мы будем судиться!
– Что-о?!
– Да-да, ты все правильно слышал. Я лично найму лучших адвокатов, и мы сможем аннулировать карточный долг. Пока не знаю, каким образом, но надо попробовать. Иначе будет хуже! – Вованус не ответил, потрясенно смотря куда-то вдаль.
И начался тогда великий процесс, известный в народе как спор власти с олигархами (так окрестил обалдевший Жора духов небесных). И длился он долго, гораздо дольше, чем могли себе представить протрезвевшие мозги. Как и обещал, Диманус нанял лучших адвокатов, сформировав безупречную защиту для своего начальника. Жора тоже не дремал, пытаясь найти мельчайшую брешь в неподкупности судей. Работа по-прежнему стояла, но на время процесса все протесты были забыты, и русские с пристрастием наблюдали за собственной судьбой, ибо зависела она теперь от исхода дела. Адвокаты Владимируса вели атаку по всем правилам гражданского судопроизводства, и настаивали на признании ничтожным карточного долга, ссылаясь на ст.37856 Г.К., которая гласила: «сделки, совершенные с лицом, заведомо не осознающим окружающую обстановку, будучи то ли в дребезг накуренным, то ли в хлам обдолбанным или пьяным вдрыбаган, признаются ничтожными. А вступившие в действие не имеют юридической силы и должны быть аннулированы». Карточные долги также признавались сделками, совершенными в устной форме.
Защита же Единого, в свою очередь, настаивала на том, что нормы Г.К. обратной силы не имеют, и распространяться на ранее возникшие отношения не могут (и ведь дело говорили, тем более что возраст карточного долга опережал даже Борзянуса, ныне Каструса). Про сроки исковой давности понятное дело, все позабыли. Бедные судьи даже не знали, что и делать, ибо обе стороны предлагали неопровержимые доказательства. Да и разрываться между столь могущественными участниками процесса было не совсем приятно. Вованус грозился ликвидировать неприкосновенность судей и подмять всю систему под себя в случае поражения. Жорик же обещал стереть все остальное. И как тут не вспомнишь природное бескорыстие. Но и без того затянувшееся дело надо было заканчивать, а решения все не было. Прения уже давно закончились, духи небесные нервничали, Жорик злился, да и народ уже стал поактивнее вмешиваться в процесс. А решения все не было. И обратились тогда судьи к своему извечному наставнику, учителю-сансею, некогда обитавшему за стенами Зонариуса. И молвил тогда бывший кармани напутственную речь.
– Когда погасли все надежды, когда звезды более не освещают ваш запутанный путь, а мысли прекратили посещать неутомимую голову, тогда внемлите голосу разума внутреннего и действуйте в зависимости от обстоятельств.
– Ты чего-нибудь понял? – шепотом спросил один судья другого.
– Берите взятки, кретины вы безмозглые! – резко закончил наставник. – Тем более что Жора давно обещал озолотить каждого из вас.
– Но это же незаконно, и более того, безнравственно, – вставил было главный судья, но не получил одобрения со стороны коллег.
– Не задумывайся над такими мелочами, – утешил немного сансей-воспитатель, – ибо обладаю я даром предвидения и говорю, что в будущем, с приходом демократии, все дела будут решаться подобным способом.
И успокоились тогда представители закона, без угрызения совести рассмотрев предложение Единого. И решено было затянувшееся дело, но не в пользу олигархии.
Такой поворот, надо сказать, ни устраивал никого, кроме Жоры и самих судей. Народ взбунтовался, быстро осознав свое трезвое состояние. Безобидные забастовки подросли до настоящего грабежа всего окружающего. Города запылали в бесконечных пожарах, магазины были вычищены до последней чекушки, народ бунтовал. Причем бунтовал так усердно и напористо, что даже помощники Димануса не могли ему помешать. Сам же он не хотел применять силу, ибо осознавал, что не от хорошей жизни восстали русские. А вот разрешать обстановку надо иначе, и решил тогда сильнейший из духов пойти на смену власти. Надо сказать, что тяжело далось ему это решение, но деваться было некуда.
И вызвал тогда Диманус своего начальника на честный поединок, в присутствии духов небесных. Остальные минтавры хранили молчание, и не произнесли ни слова даже после начала битвы титанов. И велика была эта битва, длившаяся почти целый день, но не смог Вованус отстоять свою власть, уступив ее духу сильнейшему. И произошла тогда смена государственного режима, установилась военная диктатура, а бывшая Россия переименовалась в СССР. Надо сказать, что Вованус не смог вынести подобного позора, и похоронили его со всеми почестями в большом Мавзолее. Не последнюю роль в этом сыграли и смертельные ранения, полученные в поединке.
Итак, оранжевая революция свершилась, и новая власть наотрез отказалась признавать долги бывшей России. Народ успокоился, работа возобновилась, водка подешевела. Но такого поворота событий не ожидал никто, включая Жору. Ему по-прежнему не хотелось применять силовые методы.
Борзянус же обалдел не меньше деда, а Берчевский и вообще проклял новых вождей, и нарек их НКВДшникусы. Чук и Гек узнали о случившемся наутро с похмелья, и голова заболела пуще прежнего (а лекарства от похмелья по-прежнему не было…прим. автора). Американцы также не приветствовали изменения за бугром, общественность восстала. И надо было что-то делать, но четких указаний со стороны Единого пока не было. Впрочем, они так и не поступили, а сам Жора больше никогда не навещал края Тюрьмарилла. За исключением лишь последнего раза, но об этом позже.
Шли годы, СССР проводила все новые и новые преобразования, наращивая свою мощь. Но не решился Борзянус развязывать войну, и вновь наступило спокойное время. Американцы притихли, общественность угомонилась, и занялись все наконец собственными проблемами. А проблемы, как известно, у народов были прямо противоположными. Вот русские, например, никогда не знали напряженки с населением, разве что с водкой. Да и девушек бывшей России нельзя было сравнивать с американскими извращенцами, выращенным в неволе. Но что поделать, и кармани смирено терпели все тягости жизни. Зонариус, кстати, переделали под современный музей (подобный римскому Колизею) и водили туда экскурсии. Тюрем же больше не строили, ибо жили народы в мире и согласии, любви и взаимоуважении, и бесконечные «Ты меня уважаешь?» озаряли чертоги всеобщих пьянок. Что, однако, не мешало работе, поэтому Диманус мало внимания уделял этой проблеме.
Борзянус же и вообще забросил со временем государственные дела, благо Чук и Гек на пару с Берчевским и так неплохо справлялись с ними. Иные думы сейчас беспокоили начальника СОБРа, более неземные и романтические. Сердце изнывало от тоски, взявшейся из ниоткуда. И не знал Борзянус что делать, куда деваться от этих мук. Все реже и реже стал посещать он оргии, проводимые на коттеджах у Берчевского, и пьянки на министерских дачах.
И вот однажды, во время очередной поездки в СССР, а надо сказать, что таковые случались все чаще и чаще – да и вообще отношения между Диманусом и его отпрысками заметно потеплели, и немудрено, родная кровь, как-никак, даже не смотря на бывшие разногласия – так вот, во время последней поездки, посвященной дню рождения отца, Борзянус повстречал прекрасную Анжелину. Да-да, ее прямо так и звали, без всяких там -ус и тому подобных окончаний. А как красивы были глаза Анжелины, и эти пухленькие губки, а эти руки, а ноги, а все остальное…в общем, Борзянус совершенно потерял голову. Весь вечер он вел себя довольно странно, пытаясь бороться с неизведанным чувством, что не могло ускользнуть от взгляда отца.
– Что случилось, сын мой, – его голос звучал ласково, но с неким упреком. – Ты не болен? Почему такой хмурый? Или гости напрягают, так только скажи и я мигом. А может водка паленная? Голова не болит? – Борзянус отрицательно поморщился. – Тогда в чем же проблема?
– Я точно не знаю, – робко молвил сын, – но, по-моему, я влюбился.
– Да ты что! – радостно воскликнул отец. – Хотя немудрено, с бабами та у вас напряженка, всем известно. Но как же зовут твою избранницу?
– А вон та, что за стойкой водку хлещет. Анжелина, вроде.
– Ну что же, – одобрил Вованус выбор потомка, – так быть посему. Делай предложение, потом обмоем. А пока запомни, что женщины любят романтику, ну там, цветы, конфеты, алкоголь.
И женился тогда Борзянус на прекрасной Анжелине, и полюбили они друг друга бессмертной любовью. Свадьбу же сыграли в самом сердце русской столицы. Бесчисленные столы располагались прямо на улицах и тянулись на многие мили. И множество кармани явилось в СССР, впервые переступив пограничный порог. Было весело, Чука взяли в шаферы, а Гека в подружки невесты (так уж выпал жребий). Берчевский весь день напропалую квасил в компании духов небесных, рассказывая анекдоты из жизни тюремной. Диманус с гордостью наблюдал за молодоженами, предвкушая будущее потомство, ведь так хотелось с внуками повозиться. И надолго запомнилась свадьба обоим народам, повеселившимся на славу. Про Жорика, разумеется, все позабыли, а зря.
Единый не исчез, но долго оплакивал вероломство минтавров. Большая обида затаилась в его душе, а применять силовые методы по-прежнему не хотелось. Надеяться на внука тоже было поздно. Но проблема так и осталась открытой. Поэтому решился Жора на шаг отчаянный, обратившись за помощью к иным цивилизациям, им же созданным. И согласились они напасть на Тюрьмарилл, покарав неверных. И как только закончилась свадьба, а счастливые молодожены отправились в медовый месяц, затмилось солнце, погасли звезды, и вторглись беспощадные Шахиды в пределы Тюрьмарилла.
Ни духи небесные, ни Борзянус с Берчевским и министрами, понятное дело, и не подозревали о существовании инопланетных уродцев, тем более с таким страшным названием. Но началась тогда первая межгалактическая война, длившаяся более десяти лет. Жестока и беспощадна была эта кампания, унесшая бесчисленное количество отважных жизней. Русские и Американцы сражались плечом к плечу, защищая родные земли. И с переменным успехом велись контрнаступления союзных войск. Поначалу, правда, удалось Шахидам захватить большую часть территории СССР, и несколько лет контролировать ее. Но силен и могуч был гнев духов небесных, особенно Димануса. И сражались они с великой яростью, уничтожая всех неприятелей на своем пути. Не знал покоя Колянус, затопляя вражеские территории. Так не угомонился до конца Андрюхус, жестоко испепеляя врагов и выжигая их жилища. А про Димануса и вообще говорить нечего. На пару с Борзянусом они уничтожали целые армии Шахидов, не щадили никого.
Так и осталось неизвестным, знал ли Единый об исходе войны, но сила и могущество духов небесных вскоре превзошли возможности инопланетян. Решающая битва произошла на бескрайних полях Доррабона, и участвовали в ней объединенные нации во главе с вождями. И длилась она долгие сутки, но победили в итоге жители Тюрьмарилла, повергнув врага. Бежали Шахиды, и более никогда не ступали на земли благосклонного края. Мир возобновился, водка подешевела, свобода-равенство и братство установились между народами.
Но огорчена была радость земная, ибо нашел смерть в бою великий Диманус, получив множество ран. И собрались духи небесные вокруг умирающего, и склонился Борзянус над телом отца, не скрывая слез. 
– Не покидай меня, папаня! – взывал он. – Не лишай внуков удовольствия поиграться  с дедом, порыбачить, в конце концов. – Но молчал Диманус, смотря в небо, и продолжил тогда Борзянус трогательную речь. – Скажи тогда хотя бы, кто моя мать? Открой секрет, исповедуйся напоследок! Ведь зачать в одиночку невозможно, я знаю, читал анатомию, фильмы смотрел.
– По ночному каналу? – оживился вдруг сильнейший из духов.
– Ну да, по тарелке, – смутился Борзянус. – И там все было четко показано да рассказано о…да ты и сам знаешь. Но взываю я к тебе, ответь отец, открой секрет! Ибо хочу знать я матушку свою.
– Так быть посему, – понизил голос Диманус и привлек к себе отпрыска, чтобы не слышали остальные. – Видишь ли, сынок, тут такое дело. Мне конечно не совестно признаваться, но согрешил я с женой Вовануса, ныне покойного. Ах, как сладко вспоминать об этом! Только ты это, никому ни слова, а то не знать душе моей покоя, позора не оберешься. Женушке привет, целуй будущих внуков, скажи им, что дед скончался героически, от триппера. Да, и последнее, там, у Сифилуса, ну, мамки твоей, заначка осталась. Сэмыч первоклассный, в обиде не будешь, – и испустил тогда дух Диманус, и закрыл тогда Борзянус отцовские глаза.
Итак, враги были повержены, война прекратилась, государства заново отстроились, народы объединились.      
А потом явился вконец разъяренный Жорик и разнес все к…пустил в расход, в общем. 
                Мораль басни такова –
                Не играйте детки в карты,
                Хоть и много в них азарта……, но в будущем это может привести к тяжелым, непоправимым последствиям. Берегите свое здоровье, не пейте водку. А еще лучше – займитесь спортом. Любите чудесных девушек и помните, что любовь спасет мир, ибо нет ничего прекраснее ее.
P.S. Не стоит воспринимать данную рукопись как попытку детального изучения истории предков. Все.