Два клинка. Летопись первая. Часть пятая

5

Отдышавшись, Джон резонно заметил, что им не стоит долго рассиживаться на пороге. Кто их знает, этих эльфов? Нельзя поручиться, что воинам Фирнаэра не знаком ключ ко входу в туннели. Они же бессмертны, и велика вероятность, что они уже бывали здесь и ходили этим путем. Уставшему Грегу оставалось лишь согласиться.

Друзья вновь запалили потухшие факелы и осмотрелись.

Перед ними простиралась огромная пещера. Свет факелов плохо разгонял тьму, ни стен, ни потолка они не увидели. Куда ни глянь, повсюду виднелись признаки того, что некогда эти пещеры служили жильем для подгорных эльфов. Джон и Грег тут и там замечали вделанные прямо в породу ржавые, покрытые толстым слоем пыли крепежи для факелов. Потом хранитель Тимисолайса едва не упал, запнувшись за груду полусгнивших балок, которые вероятно когда-то ограждали стойла для коней. Все вокруг говорило о запустении, и Джон подумал, что в этом мире бессмертны лишь сами эльфы. Прочее же - их творения, замки, даже магия - однажды исчезнет. Непонятно почему, но эта мысль вызвала у него грусть.

Меж тем, следовало торопиться. Дело было даже не в эльфах, оставшихся по ту сторону врат, а в Гэлайн. Лилово-черная туша в небе почти округлилась, и это было совсем нехорошо. А ведь людям еще предстояло пересечь Слибх...

Бродя по пещере, Джон очень скоро наткнулся на широкий тракт, уводивший куда-то в глубину. Подозвав Грега, он указал на большие разломанные врата. Приятели заглянули во тьму, тяжело вздохнули и двинулись вперед.

На поверхности, только обдумывая путь под землей, они представляли, что в пещерах будет сыро и душно. Однако, спускаясь все ниже, оба с удивлением обнаружили, что это не так. Воздух в туннеле оказался сухим и чуточку прохладным. Несмотря на древность, заброшенная дорога отлично сохранилась, что весьма и весьма приободрило путников. Тем более что тракт петлял, но почти не разветвлялся, и им не нужно было выбирать, куда повернуть. Как и предупреждал друзей Мараэль, по обе стороны дороги иногда попадались узкие, уходившие глубже в недра Слибха коридоры, но, памятуя о наставлениях эльфа, люди равнодушно проходили мимо них.

Так, в полной тишине и мраке, который с трудом разгонял свет факелов, Джон и Грег прошагали несколько миль.
- Все, - внезапно объявил Грег, останавливаясь и сбрасывая с плеч мешок. – Не могу больше. Надо отдохнуть.
Спорить с ним было бесполезно. К тому же Джон чувствовал, что его шатает от усталости и изнеможения. За последние дни они почти не спали, да еще стычка с темными эльфами и изнурительное блуждание среди камышей сделали свое дело.

Поискав крепеж, Джон воткнул в него факел и опустился рядом с развалившимся на полу Грегом. Он так устал, что ему не хотелось ни есть, ни спать, только лечь и никогда больше не подниматься. Сунув под ноги мешок, Джон раскинул руки, ощущая невероятное блаженство при мысли, что ближайшие часы ему не придется двигаться.
- Стары мы уже для таких приключений, не будь я хранитель, - сказал Грег.
- Глупости. Мы просто устали.
- Смотрю вокруг и удивляюсь: сколько же времени и сил ушло, чтобы проделать такую работу? – как ни в чем не бывало продолжал болтать Грег. – Выходит, не такие уж они и бездельники. Я про эльфов. Тимисолайс, Тимисенсерам, этот тракт – все их рук дело. Мы-то думаем, что они только песни петь горазды, да летописи сочинять, а оно вон как обстоит.
- Мы ничего о них не знаем, - отозвался Джон. – Я всю жизнь был уверен, что драконы – злобные твари, а эльфы, гляди ты, заключили с ними союз и всячески их оберегали, не то, что мы. Интересно, Шеилэс когда-нибудь летал на драконе? Каково это, вообще, летать?
- Вот спасем его - и спросишь, - заключил Грег. – Мне другое любопытно. Шеилэс с Мараэлем оба бледные, что твое молоко, но темные даже их переплюнули. Отчего они такие блеклые? Ведь сущие призраки! Как думаешь, Джон?
- Я думаю, что готов уснуть. Мне все равно, что с ними случилось. Они забрали моего принца, Грег, и я нутром чую – добром это не кончится.
- Вот она – магия эльфов, - хихикнул Грег.
- Нет, дело вовсе не в магии. Понимаешь, когда мы были в Тимисенсераме и пока сюда добирались, у меня было достаточно времени подумать. Так вот, я понял, что люблю Шеилэса, этого засранца остроухого. Мараэль мне все про магию поцелуя растолковал, и она тут не причем. Просто Шеилэс, он… Мы… Короче, не спрашивай.
- Тебе стоит жениться, Джон, - ехидно заметил Грег, но друг уже не слышал его. Он крепко спал, и ему снились огонь и ледяные торосы, и странные мечи. Похожие, как две капли воды, клинки их слабо сияли алым. Однако при всей своей схожести мечи были разными. Неуловимо, на грани сознания ощущалось, что их ковали для близких, родственных, но не равных друг другу душ. А потом чей-то голос произнес: «Один тому, кто верен. Другой тому, кто велик».

Очнувшись ото сна и разлепив глаза, Джон сообразил, что ничего не видит. Пока они спали, факел погас. Вокруг стояла кромешная тьма.

«Сколько времени-то прошло?» - подумал Джон, наощупь нашаривая мешок, и прислушался к себе. Он отлично выспался, чувствовал зверский голод, а стало быть, спал он часов восемь, если не дольше. Поначалу такая длительная задержка огорчила его, но после Джон вспомнил, что им, возможно, предстоит схватка с эльфами и значит, силы точно пригодятся.

Сызнова запалив факел, он решил отойти в один из коридоров. Природа настаивала.

Выбранное им ответвление на поверку оказалось глубокой нишей в скале. Справив нужду, Джон собрался было вернуться к другу, как неожиданно заметил блеснувшую в камнях искру. Справедливо рассуждая, что если здесь и водилось золотишко или драгоценные камни, то их давным-давно вывезли, он приблизился к стене. В свете факела мелькнуло еще несколько искорок. Джон поднес огонь к месту, откуда разливалось мерцание, и отчетливо увидел, что порода там неровная, но не по прихоти природы. Камни оказались сложены аккуратно, и местами была видна осыпавшаяся штукатурка. Складывалось впечатление, будто кто-то нарочно выдолбил углубление, а затем обратно заложил его. Очевидно, это было сделано в незапамятные времена, когда тракт еще использовался по назначению и в туннелях жили эльфы. Старая кладка попросту рассохлась и обвалилась, обнажив древний тайник.

Снедаемый любопытством, позабыв обо всем, Джон положил факел на землю и вытащил из-за пояса кинжал. Орудуя им, точно кайлом, он расшатал камни. После нескольких минут усилий здоровенный кусок кладки угрожающе заскрипел и с оглушительным грохотом свалился на пол, чудом не потушив факел. Шум обвала гулким рокотом прокатился по туннелям, а следом пронеслось эхо громыхания камней помельче, что посыпались следом.

Пыль стояла столбом. Окутанный облаком мелкой каменной порошины, взвившейся в маленьком пространстве ниши, Джон немилосердно чихал и отплевывался.

- Где пожар?! – сжимая в руках обнаженный меч, в нишу в панике влетел разбуженный шумом Грег. – Джон! Ты чего творишь? Напугал меня... Так ведь и помереть можно.
- Я заметил искры в стене, - откашлявшись, коротко ответил Джон, поднимая факел и освещая углубление.

Там, среди осколков камней, покрытый изрядным слоем пыли покоился старинный меч. Отсветы факела тускло заиграли на гранях крупного рубина, украшавшего навершие эфеса, и сыпанули снопом искорок, отразившись в бриллиантовой крошке. По грязным чеканным ножнам прихотливо вилась золотом затейливая вязь эльфийских рун.

Сунув Грегу факел, Джон осторожно поднял меч обеими руками. Тот оказался на удивление легким. Тщательно вытерев пыль плащом, Джон ухватился за эфес и обнажил клинок. Ярко и хищно сверкнул металл, на котором не было видно ни пятнышка ржавчины. На плече клинка стояло клеймо мастера, а на лезвии виднелась надпись на эльфийском.

- Красота, не будь я хранитель, - потянул Грег.

Завороженный находкой, Джон примерил ее к руке – меч оказался идеально сбалансирован, а рукоять удобно легла в пальцы. Невероятно! Клинок словно был сделан специально для него. Не в силах поверить, Джон крутанул меч в ладони и сделал выпад. Лезвие со свистом рассекло воздух. Желая проверить, насколько оно острое и не затупился ли меч от долгого безделья, Джон повертел головой. Ничего подходящего поблизости не нашлось, и тогда он попросил Грега вытянуть руку с факелом.
- Только не увлекайся, - с опаской попросил хранитель, и в ответ получил заверения, что все будет хорошо.

Прищурившись, Джон нанес удар. С легким треском меч рассек факел пополам. Горящий кусок отлетел в туннель, шипя и чадя. Клинок в руке оруженосца слегка завибрировал, однако на лезвии не осталось ни царапины.
- Это очень старый меч, - удивленно проговорил Джон. – Должно быть, он поучаствовал во многих сражениях, но на лезвии ни зазубрины. Словно им вообще никогда не пользовались.
- Оставишь себе? – немедленно спросил Грег, не отводя от меча восхищенного взгляда.
- Конечно! Нельзя бросать такое дивное оружие, Грег. К тому же, меч явно эльфийский, а Шеилэс все время жалуется, что наши клинки для него тяжелы.
- Он так говорит, чтобы увильнуть от ваших занятий, - хохотнул Грег, и Джон поддержал друга. Недолюбливая военное искусство, Шеилэс частенько придумывал всяческие предлоги, лишь бы избежать уроков фехтования, однако Джон упорно принуждал его к ним. Как все опытные воины, оруженосец не желал войны, но полагал, что к ней всегда нужно быть готовым. В случае нападения враг не станет ждать, покуда ты научишься владеть оружием.

Наскоро перепоясавшись новообретенным клинком, свой прежний меч Джон закрепил на спине. Это был хороший меч, не раз выручавший владельца в схватках с гоблинами, однако, испытав находку, Джон уже не мог представить в руках иное оружие. Он даже поймал себя на мысли, что вряд ли захочет отдать его принцу. И что с того, что меч ковался эльфами и для эльфов? Какая разница? В любом случае, оставлять его здесь – просто безумие! Во тьме туннелей он когда-нибудь обратится в прах, и сложно представить более горькую участь для столь гордого и прекрасного клинка. Пусть лучше его лезвие снова засверкает в руках смертного, нежели сгинет безвестным и забытым во мраке подземелий.


А тем временем разрубленный факел стремительно гас. Сбитое пламя еле тлело. Не горя желанием оказаться в темноте, Джон и Грег поспешили к мешкам, где вновь зажгли факелы, наскоро перекусили и собрались уже двинуться дальше.

И тут по туннелям разнесся страшный грохот. Словно гром неистовой бури сотряс хребты Слибха. Казалось, горы содрогнулись от самого основания до заснеженных вершин. Под ногами эльфов, рыскающих в поисках входа в туннели, зашаталась земля, а башня Тимдака пошла ходуном.

Застывшие от ужаса Джон и Грег услышали во мраке тяжелое хриплое дыхание незримого чудовища. Грохот стремительно нарастал. Пламя факелов билось и трепетало, точно безумное.

А затем в темноте ледяным блеском сверкнули два огромных синих глаза. Постепенно из тьмы туннелей проступили очертания узкой острой морды, увенчанной рогами. Длинные чуткие уши подрагивали, ловя малейший шорох в бесконечном лабиринте. В мятущемся свете пламени за мордой чудовища угадывалось мощное тело с гигантскими, прижатыми к бокам кожистыми крыльями. Это был Зах, последний дракон Эйта.

Когда-то он славился среди родичей силой, мудростью и необычайной гордостью. Сложись история по-иному, и он в свое время стал бы Повелителем всех драконов Эйта. Однако судьба распорядилась иначе. Зах с презрением отверг предложение Фроаниэля перебраться в Таламхдак. Не помогли даже уговоры и мольбы прекрасной златокрылой Кары – нежной и любящей его драконицы. Зах остался непреклонен. Он жаждал отомстить людям за их безжалостность, однако Шеилэс пригрозил ему вечным холодом и забвением, а Мараэль в кои-то веки поддержал брата. Вынужденный отступить, Зах укрылся в туннелях Слибха, но горе было одинокому путнику, повстречавшему его, когда дракон выбирался на поверхность размять крылья. Из опасения разозлить Шеилэса Зах старался не залетать далеко в Гронег или Имелсолас, вволю резвясь на просторах Маэса, и очень скоро люди забыли о нем. Но Зах не забыл и не простил.

- Люди, - прошипел дракон, дохнув смрадом. – Добро пожаловать.
От него исходила такая волна застарелой злобы, что друзья поначалу не нашли сил сдвинуться с места. Просто стояли и смотрели, как приближается к ним гигантский ящер, как раздуваются его ноздри, с шумом выдыхая горячий воздух. Синяя чешуйчатая шкура чудовища слабо поблескивала, а взгляд полыхал ледяной лазурью.

Первым опомнился Грег.
- Бежим!

Не помня себя, люди пустились наутек. Вслед им несся исполненный ненависти яростный рев, и громыхала тяжелая поступь дракона. Зах не отставал, но и догонять не торопился. Он решил напоследок поиграть со своими жертвами.
- Где же ваша хваленая смелость? – глумился он на ходу. – Или в темноте подрастеряли? Ничего, будет вам свет!

Обернувшись на бегу, Джон увидел, как дракон сделал глубокий вдох. Под чешуйчатой шкурой заиграли, забегали золотые и алые огоньки.
- Грег! – он схватил друга за руку, втянул за собой в ближайший левый коридор и, как оказалось, вовремя.

Поток яркого пламени рекой прокатился по туннелю. На короткий миг в недрах гор стало светло, как в ясный полдень. Друзья едва успели отвернуться, чувствуя спинами смертоносный жар огня.
- Там не пройти, - прохрипел Грег. – Надо искать другой путь.
Джон был полностью согласен с ним, но как быть с предупреждением Мараэля? И тут он сообразил, что если они вернутся на тракт, дорога выведет их в Маэс, а им нужно попасть в Тимдак. Это решило дело. Кивнув Грегу, Джон решительно затопал вглубь коридора, мысленно радуясь, что они укрылись именно в левом и теперь им не придется ломать голову, как пересечь тракт, который стерег дракон.

Вначале узкий коридор вел куда-то вниз, а затем Грег обнаружил крутую лестницу, вырубленную в скале. Друзья принялись карабкаться вверх, что оказалось нелегким занятием. Ступени были узкими, округлыми и потому дико скользкими. Несколько раз нога Джона предательски соскальзывала, и лишь шедший позади Грег не давал ему скатиться вниз.

Костеря на все лады и дракона, и Фирнаэра, и собственную беспечность, друзья добрались до широкого уступа, за которым начиналась другая лестница. Не такая крутая, с более широкими ступенями, она оказалась гораздо длиннее, но в конце ее дохнуло холодом, и люди вывалились в огромный зал.

- Ну, хоть от дракона избавились, - отдуваясь, просипел Грег.

К их несчастью, хранитель Тимисолайса ошибся. За долгие годы под землей Зах изучил каждую пядь, каждый коридор, и каждый закоулок каменного лабиринта. Теперь это был его дом. Дракон без труда понял, куда свернули ненавистные люди, и поспешил опередить их. Внимательно следя за ними, Зах терпеливо дождался, покуда Джон и Грег не выйдут в центр зала, и громко зашипел.

Не ждавшие такого поворота друзья шарахнулись в разные стороны. Грег споткнулся и упал, выронив факел. Обернувшийся на его отчаянный крик, Джон, бессильный что-либо предпринять, в ужасе смотрел, как дракон нанес удар шипастым хвостом. Тело Грега пролетело несколько футов и, перевернувшись, распростерлось у ног оруженосца. Отказываясь верить в происходящее, Джон склонился к другу в слепой надежде, что тот еще жив. Однако надежда рухнула, стоило ему увидеть иссеченный ранами труп. Хранитель Тимисолайса, большой любитель выпить и побалагурить на досуге, отличный воин и его верный друг был мертв.

Ярость и тоска охватили Джона, но он не дал им поглотить свое сердце. Грег умер, однако где-то, уже совсем близко, его Шеилэс ждал своего оруженосца. К тому же, сильные эмоции - плохие советчики, когда дело доходит до поединка. Невероятным усилием заставив себя собраться, Джон обнажил эльфийский клинок и обернулся к дракону. Зах уже вовсю сверкал алым золотом, готовясь испепелить огнем оставшегося в живых человека.

Двух вариантов быть не могло, и Джон отважно бросился навстречу Заху. Сердце человека в этот миг билось так сильно, что заглушало топот чудовищных лап дракона. Увернувшись от удара хвостом, Джон рубанул по нему мечом и едва не вывернул кисть. Шкура монстра оказалась непробиваемой броней.

«Сердце и шея, - вспомнились Джону байки стариков. – Самые уязвимые его места. Главное - подобраться»

И вновь полыхнуло пламя. Джон задохнулся от боли в груди, так силен был жар огня, изрыгаемого Захом. В свете бушующего пламени он успел разглядеть единственный выход из зала и со скорбью увидел, как сгорело дотла тело Грега. И все же, он успел избежать смертельного огня и преодолеть расстояние, и теперь стоял прямо перед драконом – ничтожно маленький воин рядом с гигантским разъяренным зверем.

- Почему ты не бежишь? – удивленно пророкотал Зах.
- Люди убивали вас ради молодецкой удали, - крикнул в ответ Джон. – Как насчет умереть в честном поединке?!
Длинные острые когти дракона царапнули плиты, кроша камень, стирая его в порошок.
- У вас нет чести! - рявкнул дракон.
Взметнулся хвост, но Джон ожидал этого и с легкостью увернулся. Упал на пол, он перекатился, вскочил и рывком выдернул свой старый меч. Когда-то отец учил его драться с двух рук. Старик, верно, и в страшном сне представить не мог, для чего пригодится сыну этот навык.

Старый меч был тяжелее эльфийского, и Джон воспользовался его преимуществом. Зазубренное, много раз любовно заточенное лезвие плашмя рубануло Заха по лапе, а острый клинок в другой руке взметнулся вверх. Дракон взревел от боли и ярости. Из раны хлынула кровь.

Озлобленный дракон заметался по залу. Если бы ему удалось выбить ненавистного человека из-под себя, тогда Зах сжег бы его заживо, но воин метался между толстых, точно стволы деревьев, лап и наносил удар за ударом.

Еле успевая уворачиваться от оскаленной морды, лап и хвоста дракона, оглушенный его ревом, Джон понял, что начал уставать. Глаза застилал пот, струящийся вперемежку с кровавыми потеками. Подошвы сапог скользили по плитам, заляпанным лужами крови, струившейся из ран дракона. Силы были на исходе, и тут Джон оступился и упал, выронив эльфийский клинок. Зах победно взревел и собрался было растоптать человека в пыль, как вдруг по туннелям и коридорам разнесся его дикий вой. Не желая сдаваться, Джон выставил перед собой старый меч, и лезвие ушло в лапу почти целиком.

Бой был окончен. Весь израненный, Зах зашатался и с оглушительным громом рухнул на пол. Стены зала содрогнулись.

Чуть живой, Джон кое-как встал, поднял эльфийский клинок и, пошатываясь, приблизился.
- Желаешь покуражиться напоследок? – Зах умирал. В горле ящера хрипело и булькало при каждом вдохе.
- Нет. Мне жаль, что люди причинили вам столько зла. Теперь я никогда не узнаю, что такое полёт, - скорбно ответил Джон. – Ты был храбр, Зах. Прости и прощай.
С этими словами, он опустил меч между глаз свирепого и все равно прекрасного дракона. Последнего в Эйте, павшего в честном поединке с человеческим воином.

Лазурные глаза Заха потускнели и закрылись. Мутный взгляд Джона скользнул по тьме. Он подумал, что неплохо бы зажечь факел и идти дальше, но сразу за этой мыслью оруженосца повело от усталости и горя. Колени подкосились, и он упал без чувств рядом с мертвым драконом, погрузившись в еще больший мрак, чем тот, что царил вокруг.

Окончание следует...