Рerformance. Почти криминальная история

Как же хочется  писать  юморески!  Но, видимо, что-то не так с моим мозгом, какая-то нужная часть его атрофировалась – не  получается веселое.  Разброд и шатание – то в мистику меня занесет, то в философию, или еще хуже – в педагогику.  Самое смешное, что мне удалось – это  статьи, рекламирующие межкомнатные двери известной фирмы.   Но знайте, я нашла выход:  буду писать серьезно, а  весь комизм – в описываемой ситуации. Так сказать, смех сквозь … ну вы понимаете.

 Начну. Как говорит одна знакомая маленькая девочка: если есть преамбула -  должна быть и амбула.
 
Итак – амбула.

                *     *    *

…его не коснулось  время, он был вечен, как Гиза, незыблемый столп культуры – книжный магазин «Орфей».  В былые годы писатели, поэты, художники и музыканты – вся городская богема – почитали за честь презентовать в «Орфее» свои произведения. Там всегда было многолюдно и интересно – время было такое.  Магазин занимал первый этаж – 250 квадратных метров - хрущевки в центре города.  И сам был рожден в эту же эпоху. 

Вход в магазин был -  ни больше, ни меньше -  временным порталом: шагнешь  за порог  - и ты уже в семидесятых.  Никаких стеклопакетов, пластика, гипсокартона – материалов,  без которых невозможен навязший в зубах евроремонт. Нет, нет и нет: только гранит, дерево и  мраморные плиты на полу. Высокие, до потолка стеллажи, стоящие четырьмя рядами-отделами,  плечо к плечу выстроившиеся на них книги - такой лик являл "Орфей" посетителям.Что касается ассортимента - он был отменный, удовлетворявший самый взыскательный  читательский вкус:  тут была и эзотерика, пришедшая на смену материалам Пленумов КПСС, и детская литература, и научно-учебные издания, и, конечно, художественные произведения. Так было всегда;  таким же, неизменным,  «Орфей»  встретил 2013 год.

В этот период  в магазине   работали пять женщин – четыре продавца и кассир; истинные книжники,  герои  печатного слова, энтузиасты  и бессребреники.  Работали за мизерную зарплату в условиях, приближенных к  критическим, подобно рудокопам в штольне. Без преувеличений.  Восемь лет назад магазин за неуплату был отключен от системы центрального отопления,  и зимой температура  в торговом зале не поднималась выше плюс восьми. Летом  помещение не проветривалось, кондиционеров, конечно же, не было; «Орфей» превращался в парную; случались даже обмороки. Товар принимали, носили, распечатывали  пачки и ставили книги  на полки те же мужественные продавщицы:  ворошили по полтонны за смену.  Но  радость  общения с книгой была выше всех лишений; держать в руках красивое издание доставляло почти физическое наслаждение.

Самой старшей из продавцов – Лидии Ивановне  - было семьдесят четыре года.   Её не увольняли, ею гордились: если бы не природная скромность Лидия Ивановна могла бы претендовать на рекорд.  У неё был особый талант: она знала, где стоит даже самая маленькая и непопулярная книжонка.  Она знала содержание каждой книги, любого жанра и направления, от Кастанеды до Мураками. Но особое удивление и восхищение  вызывали подобные диалоги между Л.И.  и каким-нибудь нерадивым студентом:

Студент:
 
  - У вас есть такой язык программирования, блин,   забыл, какой.  Ну, на нем еще сайты пишут.

Л.И.:

 - Есть, HTML 5 называется. Возьми еще CSS 3, это таблицы стилей, без них не получится.

Пятым членом коллектива была кассир – Людмила.  Люда пребывала  в такой же книжной зависимости, как и продавцы. В приятные  обязанности персонала вменялось ознакомление с новинками. Если день выдавался спокойным, Люда могла прочитать объемный том за смену – многолетний опыт научил её  скорочтению  безо всяких курсов. Иногда наступало  информационное пресыщение, но через несколько дней «диеты» голод брал своё, и руки сами тянулись к книге.

 Спокойно было не всегда: иногда удавалось задержать воришек. Нужно заметить, что  книжные воры – персонажи особые. У них нет ничего общего с теми маргиналами, которые воруют водку или колбасу в супермаркетах.  Среди  задержанных  в «Орфее» были преподаватели, студенты,  пожилые пары,  мамы с детьми.  При  их поимке продавцы смущались больше, чем  сами воры. Не было никаких нарядов милиции – книги просто изымались и тихо ставились на свои места. А провинившихся робко стыдили: «Вы же интеллигентный человек, как вам не совестно! Больше так не делайте».  И всё.

Один  стеллаж  привлекал особое внимание. Красивый и торжественный, как иконостас, этот стеллаж стоял особняком, недалеко от входа-портала и возле него всегда толпились любопытные. Он содержал подарочные издания, красочные альбомы  in folio, нарядные и дорогие.  Недавно  на стеллаже появился новый жилец: альбом со странным названием «Бюсты мира». Он гордо  занял свое место между  фотоальбомом от  National Geographic и «Японской  гравюрой». Продавщицы хихикали: «Интересно, кто его купит»?  Стоимость этого издания  составляла две месячные зарплаты.

Но покупатели на первый из двух альбомов нашлись быстро. Они зашли в магазин, два молодых бизнесмена, и сразу направились к «Бюстам». Недолго полистав, поулыбавшись, они  двинулись к кассе, сопровождаемые удивленными взглядами продавцов.

 - Вы на подарок берете? – не сумев обуздать любопытство,  робко спросила Люда.

 - Да, бате,  на 75 лет, - покупатели оказались братьями. - Пусть вспомнит молодость.

Второй, последний экземпляр «Бюстов»   тотчас занял место проданного.


              * * *


«Где же детектив?» - спросишь ты, читатель.  А вот мы медленно к нему и приближаемся.


Рабочий день, ничем не примечательный, подходил к концу – до закрытия оставалось минут  двадцать.   Покупателей в зале уже  не было. Согласно неписанному правилу отпустили свободных продавцов – готовить ужин: женщины есть женщины. В магазине остались Лидия Ивановна, кассир Люда и её четырнадцатилетняя дочь Аня: девочка очень любила приходить к маме на работу. Она  была книжным ребенком и «Орфей» представлялся ей таинственным  и неизведанным, как страна Лемурия, а по ночам, верилось Ане, между стеллажами бродили призраки. Ей казалось, что даже воздух здесь особый. Впрочем, так оно и было.

Время тянулось медленно. Люда пересчитывала деньги в кассе, Лидия Ивановна примостилась рядом на подоконнике с очередной новинкой в руках, Аня разглядывала иллюстрации последнего издания «Снежной королевы». Пару минут назад пришел ночной сторож, щупленький дедок Николай Петрович. Он отвлекал Люду своими вечными жалобами на внука. Все было как всегда.

И вот тут случилось непредвиденное. В магазин вошел покупатель, странный,  даже нереальный. Высокий мужчина, одетый в  черное пальто с поднятым воротником – он просто влетел в торговый зал. В следующий же миг Люда осознала опасность – лицо мужчины закрывала черная шапка с прорезями для глаз, так называемая балаклава.  Еще страшней был пистолет в руке у посетителя. На уровне инстинкта Люда скомандовала дочери: «Туда!», махнув рукой в дальний угол  зала. Аню как ветром сдуло:  через долю секунды она в ужасе выглядывала  из-за дальних стеллажей.
 
Грабитель (в этом не было сомнения!) произнес одну-единственную  фразу; это не было  банальное «Руки вверх!» или «Спокойно, это ограбление!».  Со словами (почему-то): «So, the performance»,  мужчина в три прыжка оказался у заветного стеллажа. Он не взял National Geographic,  его не интересовала ни японская гравюра, ни даже Алмазный Фонд; он желал «Бюсты». Схватив альбом, грабитель бросился к выходу.

Дальнейшее не входило в планы преступника, вероятно, знакомого с распорядком магазина:  две хрупкие женщины и старик его не пугали. Откровенно говоря, дальнейшее  не входило и в планы продавцов: тем не менее, это произошло.

 Мужчина не успел добежать до выхода:  Лидия Ивановна повисла у него на правой руке, Люда обхватила его со спины за плечи, а маленький Николай Петрович уже бежал со шваброй  наперевес. Не ожидая сопротивления вообще, а тут еще и такого яростного, грабитель не просто растерялся – он позорно упал, выронив вожделенные «Бюсты».  Откуда ни возьмись вылетела Аня: она схватила  выпавший из его рук альбом и мгновенно вернулась  на старые позиции. Напоследок поверженный противник был огрет  шваброй по хребту.  Никто в это время не вспомнил про пистолет:  ни преступник, ни защищавшиеся. Оружие  так и оставалось   в руке мужчины.

Отшвырнув женщин, грабитель вскочил на ноги, и, сопровождаемый вдогонку ударами шваброй, выбежал на улицу.

Женщины и старик  понемногу приходили в себя,  выпили на троих (Аня не в счет) пузырек  барбовала и   вызвали милицию.

Неспешно приехавшие милиционеры разводили руками - искать было не кого: лица не видно, действовал в перчатках, да и, по сути, кража то  не состоялась.  Дело замяли.

Долго в сети книжных магазинов обсуждали произошедшее.  Дирекция  решила наградить своих  героев и на общем собрании, под долгие аплодисменты, Лидия Ивановна и Люда получили наградные: по сто пятьдесят рублей каждой.
Страсти постепенно улеглись. «Орфей» зажил привычной жизнью, неся, так сказать, культуру в массы.

Только маленькая Аня, получившая от мамы шоколадку за проявленный героизм, долго не могла забыть пистолет в руках у грабителя.

«Настоящий или нет? А что, если бы он вдруг  выстрелил? И вдруг бы он убил маму?!» - снова и снова задавала девочка себе вопросы. Это осознание смертельной угрозы пришло не сразу. Оно закралось постепенно, острое, пугающее, оттеснившее в самый  далекий уголок души гордость за спасение шедевра   -  альбома «Бюсты мира».