М. М. Кириллов Педиатрическая академия

ПЕДИАТРИЧЕСКАЯ АКАДЕМИЯ
(ЛЕНИНГРАД, 1996 -1997 годы)

ФРАГМЕНТ ИЗ КНИГИ
«ПЕРЕРОЖДЕНИЕ – 3 , 1996-2002 гг.», Саратов, 2014

Декабрь 1996 г. Еду в Ленинград в составе комиссии МЗ по ак¬кредитации Ленинградской педиатрической академии. Мне повезло: здесь в родном городе  о камень споткнешься — все равно приятно.
Впечатления очень серьезные. Общая социальная и демо¬графическая. ситуация в Ленинграде тяжелая: рождается до 30 ребятишек в день (раньше в 10 раз больше), а 120 чело¬век кладут в могилу. Это в трехмиллионном городе. К концу августа этого года  стало ясно, что не смогут начать сезон многие боль¬ницы. Нет обеспечения. В Мечниковской больнице (Санитарно-гигиени¬ческий институт) пустые клиники, работает только морг на платной основе, по двору бегают собаки и кошки...
В клингородке Педиатрической академии такие же пер¬спективы. Роддом закрыт на ремонт, который и не начина¬ется. Клиники (815 больных детей) живут на базе гуманитарной помощи, бюджетного финансирования нет. Сотням сотрудников уже 4 месяца не выплачивают зарплату. Гума¬нитарная помощь оказывается западными посольствами, кон¬сульствами, фирмами, пароходными компаниями, даже ар¬мией США (продукты, не использованные в ходе операции «Буря в пустыне»...). Главный врач клингородка ходит с протянутой рукой, звонит в посольства: дают — то гульдены, то марки, то тонну фасоли, то сухофрукты. Полученные продукты обмениваются на мясо, на масло, на молоко, нужное детям.
 Когда в конце августа встал вопрос о прекращении приема детей, сотруд¬ники не согласились встать на колени и до сих пор держат¬ся за счет милосердия. Руководителей клиник характери¬зует высочайший профессиональный уровень, самоотвержен¬ное отношение к детям, знание людей, проблем, готовность к худшему.
Возникла концепция уничтожения педиатрии как само¬стоятельной клинической и педагогической ветви медицины. Все это вытесняется концепцией семейного врача, пришед¬шей с Запада. Ставится задача закрытия единственного в мире педиатрического учебного заведения с громадной кли¬никой, созданного более шестидесяти лет тому назад по ре¬шению Советской власти, не закрывавшегося даже в годы блокады и выжившего в эвакуации. Очевидна несостоятель¬ность этих намерений. Россия слишком бедна, чтобы воспри¬нять западную модель. Сейчас же от этого проигрывают де¬ти рабочего Ленинграда. Главный педиатр города, профес¬сор И. М. Воронцов, отказался от своего поста в знак про¬теста против соответствующего административного нажима городских геростратов. Профессиональный протест становит¬ся политическим: имя этого профессора широко известно в городе. Я беседовал с ним. Мотивы и понимание происходя¬щего у нас едины. Что делать? Вот вопрос. Кто виноват? Это не вопрос. Вполне можно поставить и следующий воп¬рос: что делать с теми, кто виноват? Персональный подход не составит труда. Бывая во многих семьях в Ленинграде, я слышал один и тот же тревожный вопрос: закроют ли дет¬ские клиники?!
Детская патология изменилась: открыто целое отделение для детей, больных сифилисом, а о гонорее речи вообще уже не идет, растет недоношенность младенцев...
В Ленинграде в декабре уныло: темно, сыро, холодно, торчат черные дере¬вья, ветер несет снежную крупу. А в отделениях клиник та¬кая теплота, такая забота о ребятишках, которые в больни¬цах играют так же, как дома, такое желание им помочь, что мне стыдно было приходить в эти коллективы в качестве проверяющего. Профессора, сидящие без денег, даже еще что-то новое внедряют. Это Эрман, Ульрих, Воронцов, Со¬мов, Кобатадзе и другие мечтатели и труженики.
Прикинули с главным врачом Н. В. Кременецкой и ее замом Т. П. Веревитиной: каковы же перспективы? «До фев¬раля на гуманитарке продержимся, а дальше — вряд ли. Перспектива к весне: постепенное закрытие, превращение в больницу типа ЦРБ (неотложная патология, гнойная патоло¬гия, венерология...). Отмирание, как и вообще в нашей стра¬не, начнется с «пальцев», с тонких технологий, с прекраще¬ния мечты».
Аналогичные процессы происходят и в Саратове. Недо¬финансирование, сокращение коек и штатов по этой причи¬не, в том числе в детских клиниках, дороговизна лекарств, их недоступность для десятков тысяч пациентов, начиная с анальгина. Расслоение людей происходит не по тяжести течения болезней, а по возможно¬стям их лечения — это и есть элитаризация медицины. Бес¬платная помощь при ряде заболеваний становится не обес¬печенной. Все это — обвинение режиму.