В ночном лесу. Трилогия

Часть 1. В пути

   В мрачной темноте дремучего леса бесшумно плыла фосфорическая фигура Призрака. Ночной зефир, насыщенный дразнящими испарениями болотной трясины и многолетней гнили, молча следовал за ним. Только вдруг жуткий вопль сыча, обкурившегося отборной анаши, изредка вспарывал глухую тишину. После нелёгкой схватки с пещерными духами на Лысой горе Призрак добирался на конспиративную квартиру к Лешему.
   В стороне заморгал зелёненький огонёк. Призрак остановился, принюхался и, по тонким запахам французского коньяка и самогона из лучших бледных поганок, узнал популярный лесной кабачок "У Мухоморыча". Трижды плюнув через правое плечо, путник решительно направился в это весёлое заведение, дабы немного подкрепиться огненным стаканом чего-нибудь крепенького. Ему повезло. Посетителей в этот поздний час было мало: два замшелых тролля, сто лет не мытый гоблин с красным кушаком в дерзко вонючих носках и хмурый барабашка, нервно постукивающий заскорузлыми пальцами по дубовой табуретке. А в дальнем углу кабаре, за изъеденной червями колодой, сидела его старинная любовница Кика из болота имени Тысячелетия топкой грязи. Она флегматично дожёвывала раскисший окурок "беломорины", и находилась в состоянии крайней депрессии. Её соломенная шляпка, похожая на щербатую пепельницу ядовито-жёлтого цвета, гармонично дополняла праздничный наряд, состоящий из фантастической хламиды иссиня-перламуторного оттенка последнего чиха лесной моды. Перед глазами Призрака ожили давно канувшие в Лету воспоминания средневековой молодости о кипевших тогда между ними страстях. Кика подняла на него свои неотразимые фиолетовые глаза. Мутный взгляд долго блуждал, пока не упёрся в высокий глиняный бокал, наполненный спиртоносным ОВ, который Призрак подносил ко рту, нетерпеливо причмокивая...


Часть 2. Тихое место

   Тем временем, в крепкой деревянной избушке, запрятанной в самой гуще бурелома, за прибитой к подоконнику широкой сосновой доской сидел, чуть горбясь, Леший. Одетый в тёплую дублёнку на медвежьем меху двухсотлетней давности, он терпеливо гадал на потёртых картах. Свеча, стоявшая в треснувшем стакане, сильно коптила. Было тихо. Только где-то по углам трещали сверчки, забавляясь, видимо, азартными играми. Ба-бах! На неровной стене громыхнула привязанная к ржавой трубе дырявая кастрюля. Это означало полночь.
   В ближнем углу хибары, ещё полностью не завоёванном жирными пауками, висела обрамлённая  сушёными грибами картина с нацарапанной надписью "Автопортрет". Это был дорогой подарок посетившего Лешего инопланетянина из далёкой галактики "Туманность Андромеды" в знак межзвёздной дружбы. На внеземном полотне, в стиле фламандских мастеров, впечатляло стереоизображение какой-то химеры из бреда воспалённого мозга бешенной собаки - нечто среднее между поросёнком, крокодилом, штопором, батареей отопления, автопокрышкой и шахтной клетью. Радушный андромедянин в ответ за тёплый приём пригласил лесного брата к себе в гости на чашечку эликсира молодости.
   Вдруг с потолка упала дохлая муха, угодив на замызганного бубнового туза. Всё шло по распорядку - пора ложиться спать. Насквозь прострелянный радикулитом и остеохондрозом, Леший поплёлся к уютной лежанке из мягкого камыша. Неожиданно он вспомнил вчерашний разговор со Штирлицем. Тот предупредил, что в случае, если ночью нагрянут люди группенфюрера СС Мюллера, то на вопрос "Как пройти в библиотеку?" надо ответить: "Как зайдёшь - налево" и указать в сторону ближайшего болота. После чего необходимо срочно послать шифрограмму Алексу вороньей почтой...


Часть 3. Встреча

   Призрака явно шатало. Амплитуда была сравнима с хорошим тайфуном, тем самым, в который он попал, когда ещё служил на шхуне у Волка Ларсена трюмным. Тогда гребни волн расходились на полмили, а пена легко взлетала выше клотика грот-мачты. Размазывая на своём бесплотном лице сочную губную помаду, изготовленную из редких видов волосатых гусениц, он хрипло ругался по-английски, вставляя непереводимые обороты. В общем, речь шла о якоре, застрявшем у кого-то в глотке, морском чёрте, которого вешали на всех реях, чёрном акульем зубе, трюмных крысах и одноглазом Джо. Хлобысь! Призрак наскочил на ствол большой добротной берёзы и отлетел в жгучую крапиву, давно поджидавшую какую-нибудь жертву. Перед глазами закружились в хороводе разноцветные звёздочки, хитро подмигивая и строя забавные рожицы.
   - Всех перережу! - Гаркнул он, выбираясь из густых недобрых кустов, уже перепачканных продуктами тошнотворения. К счастью, в тусклом свете обгрызанной луны показалась избушка Лешего, заросшая мхом по самую трубу. Делая последние усилия, Призрак по-пластунски взобрался на гранитное крыльцо одноэтажки. Резко открылась тяжёлая скрипучая дверь. В низком проёме стоял готовый ко всему Леший, держа на уровне пояса верный обрез, потерянный когда-то батькой Махно в тех лесах. Невдалеке послышался надрывный бронхиальный кашель. Это всевидящий филин записывал в свой объёмный талмуд лесные хроники.
   Призрак раскатисто хрюкнул и намертво уснул. Леший, прерывисто дыша, затащил, храпящее на всю округу, тело в сени и накрыл истлевшими наполовину лохмотьями дорогого турецкого ковра. Наконец-то они опять встретились на том же месте и в то же время...


Эпилог

   И так бывало нередко, однако хуже, но реже. Да кто знает, что ещё происходит в ночном лесу, что может ожидать порядочного, но страдающего бессонницей джентльмена, рискнувшего прогуляться там...