Крысиная Голова. Амворт

Ясным амвортским утром мимо дома Крысиной Головы, открытого всем сточным канавам города, проплывал распухший синий утопленник. Выйдя на крыльцо, Крысиная Голова выловил мертвеца палкой и затащил его в дом с целью обыскать на предмет ценностей, а затем – законсервировать на зиму. И первым, что привлекло его внимание, была записка в кармане утопленника:

«Почтенный К.Г.! В этот амворт мы приглашаем Вас на званый ужин в Высоком Водном Доме Халгота в качестве почётного гостя. Ожидаем Вас как можно раньше!»

“Невероятно! – сказал себе Крысиная Голова. – Наконец-то кто-то вспомнил обо мне!” Он быстро швырнул труп в кладовую к другим припасам, а сам начал наряжаться по тому, что считал последним словом моды. Из своих завалов он вскорости откопал древний камзол, который ещё его бабушка в девичестве выкопала из ядовитого ила у истоков городской реки. Надев его и красивый чёрный цилиндр, в трёх местах заштопанный (и по всем новым швам разошедшийся), а также обув высокие солдатские ботинки, снятые с одного из утопленников, Крысиная Голова поставил плот на воду, вооружился веслом и поплыл по направлению к Высокому Водному Дому.

У врат Высокого Водного Дома Крысиная Голова был встречен дворецким, который и принял его приглашение.
“Так вот вы какой, Карл Грюнтвиг! – восхищённо воскликнул тот. – Я представлял вас иначе, но общеизвестно, что гении неисповедимы… Что же, пройдёмте-с, пройдёмте-с!”
И он последовал за дворецким, что во всех красках нахваливал его кулинарные изобретения и в особенности отдавал в своих одах предпочтение некоему “Молочному Казу”. Крысиная Голова не понимал ничего из того, о чём говорил дворецкий, однако, помня наставления своей бабушки, молчал. “Если доведётся тебе убить какого-нибудь гениального шеф-повара, после чего понадобится занять его место, а я не успею научить тебя всем необходимым рецептам – просто помалкивай и улыбайся, дурачок!”, – всегда говорила она.
Вскоре дворецкий привёл Крысиную Голову на кухню, где восторженные повара в окружении своих поварят обступили его со всех сторон.
“Но-но, господа! Расступитесь! – повелел дворецкий. – Неужто вы не боитесь спугнуть этот творческий настрой?”
“О да, о да! Я вижу, вы готовы свернуть горы!”, – зычно выкрикнула кухарка, вручив Крысиной Голове половник и подведя его к кипящему котлу.
“Спасайте шедевр, о маэстро! – возопил кто-то из поваров. – Мы попытались воссоздать рецепт вашего Молочного Каза, но потерпели фиаско. Не всё ли потеряно?”
Крысиная Голова решительно засучил рукава, взял первую попавшуюся приправу со стола и высыпал её всю в котёл.
“Боги, какая смелость!”
“Ах, сколько силы! Какая суровая уверенность!”
“Революционно! Нет, фабулатично и легендарно!”
За приправой последовал какой-то белый порошок из шкафчика, а за ним – цветочный горшок.
“Как слеп был я! О нет, сердце моё не выдержит!”
“Невероятно! Кто бы мог подумать!”
“Слава маэстро! Вас не превзойти никому!”
Далее в котёл полетело всё содержимое соседних столов.
“Я… Я нем и ничтожен! Как смертен я и как низок!”
“Именно так Творцы создавали наш мир!”
“Не дышите! Задержите дыхание и не сотрясайте воздух! Маэстро за работой!”
Затем Крысиная Голова залил всё содержимое котла гёльнами и гёльнами молока (ибо в названии блюда было слово “Молочный”), после чего значительно прибавил огня.
“Мои глаза недостойны! Выколите их! Выколите мне глаза!”
“Сегодня я познакомился с богом!”
“Это лучше всех женщин и всего вина этого мира!”
Вскоре Крысиная Голова погасил огонь, зачерпнул половник получившегося продукта и благоразумно предложил продегустировать его кому-либо, кто не был бы им самим.
“Я недостоин! Я грязное насекомое, размазанное подошвой вашего гения!”
“Мне не хватит духа на это, о маэстро…”
“О нет! О нет! Я не совершу такого преступления!”
Внезапно кухарка, стерев суровую слезу, выдохнула, вышла вперёд и сказала: “Я отведаю!”
Опробовав яства, она блаженно закатила глаза, что-то простонала и упала навзничь, изойдя фиолетовой пеной изо рта.
“Это расплата за дерзость!”, – выкрикнул кто-то из поваров, и остальные поддержали его.

Когда котёл выносили в общую залу, Крысиная Голова уже отчаливал на своём плоту от Высокого Водного Дома. Дворецкий окрикнул его: “Уже покидаете нас, маэстро? Что же… Гении воистину неисповедимы! Я навсегда запомню эту встречу, и, если доживу, напишу о вас целую книгу!”

И так в Халготе сменилась правящая династия. Конец!