При дороге

ВЕСЕННЯЯ ОДИССЕЯ
     Когда я появился на «Восходе» - капитан, аж крякнул, от удовольствия.
    - Ну слава тебе!.. Срочно выходить приказано, а на борту двух матросов не хватает.. Заступайте на вахту, будем заводить буксир… Ведем три баржи в Чулатов. Прошу в рубку…
До Чулатова добиралиь в начале разлива, ещё были видны низменные берега и ходовые столбы. Надеялись, что эти же баржи поведём и вниз по течению, но начальство решило иначе. Тепло пошло по северным областям и в Брянских лесах началось интенсивное половодье. Срочно нужно было выводить заготовленные за зиму плоты, из лесных озёр в реку. Каналы узкие, только «Восходу» впору там справиться  Срочно снялись и полным ходом, налегке, подались выполнять задание.. За день проскочили Новгород, добрались до Белых Берёзок. Дальше обстановки не было. Идти приходилось только в светлое время, но добрались, дез приключений и сразу же – за работу. Здесь можно было работать только в разливы, это полторы-две недели, от силы. Чтобы ускорить вывод плотов по каналам, работали круглые сутки – ночью, при пылающих кострах… и только-только успели вытолкнуть последнюю сплотку, а сами выбирались к реке, сняв плицы, на колёсах, как трактор, по берегу. А могли бы и обсохнуть до следующей навигации. Но хорошо то, что хорошо кончается.. Выгребли, закрепили плицы, подцепили приготовленный плот и… Боже помоги!  Оно бы так уж ловко, но одно плохо: Река кручёная, поворот за поворотом, прямые плёса, почти, не встречались. Скорость такая, что течение обгоняет и пароход не слушается руля… Приходилось двум матросам находиться постоянно на корме, у буксирного троса и баграми, по команде капитана, отталкивать корму туда, куда прикажут. В любую погоду, от зари и до зари: Тяни-толкай! Тяни-толкай!
Добрались до Белых Берёзок, оставили плот и снова, за следующим плотом. А половодье, на глазах убегает, а речка всё уже и уже, повороты всё круче и круче – и наших тридцати восьми кобылячих сил(вся мощь парохода!) стало не хватать, чтобы вывернуться на крутом повороте… И вот, случилась беда… Не сумели завернуть начало плота в поворот… Сами-то успели выскользнуть, а плот поставило «на попа», перегородило узкую речку, загородило проход. Пришлось ЭПРОНовцам взрывать запруду, чтобы расчистить русло… Ругались, комиссия выезжала на место, но не побоялись сделать вывод, что наших сил было недостаточно, чтобы справиться на том месте.  Спасибо им! Не сдобровать бы нам иначе… И так, мы подцепили плот и повели его вниз-_вниз до самого Чернигова. Потом началась нормальная, обыденная работа. Но часто вспоминается начало той навигации и, всякий раз ёкает сердечко, как привидится тот затор…   
     Как-то, в конце июля, стояли мы у причала Маношина, когда на борт поднялся молодой человек  в кепи и с чемоданом в руке, попросил вахтенного вызвать капитана или помощника ,когда вышел, к сходне, старпом, прибывший протянул ему бумагу. Бегло прочитав, тот пожал плечами и выдавил:
    - Тут какая-то ошибка, у нас полный штат и заявок мы не давали… Миша, ты не подавол заявку на увольнение? – Обратился старпом ко мне.
    - Нет, не подавал.
    - Тогда подождём капитана.. Присаживайтесь на баке – указал он прибывшему и скрылся в каюте. Я только сдал вахту и собрался было, сходить домой, отнести гостинцы, узнать новости и побыть в семье, но решил подождать прихода капитана. «Почему это меня спросил Саныч, а не кого-то другого?» - подумалось мне.
Пришёл капитан, прочёл бумагу, подозвал меня и сказал:
    - Придётся, Михайла, остаться здесь тебе. Прислали замену тебе, хотя мы никого не просили. Твоей работай я доволен. Но, сам понимаешь, пока разберутся, пока передумают – пройдёт время, гуляй пока, я позвоню. Бывай! – Он пожал мне, на прощанье, руку. Собрав вещи, я сошёл на берег.               
               ЛЕНТЫ-ЯКОРЯ
     Увидав меня с вещами, мама сразу расстроилась, не поверив в стечение обстоятельств. А мне так только на руку временная(так  думал) отставка. Отец затеял новый сарай поставить, так помочь не помешает да мало ли работы во дворе? И соскучился по домашним стравам, по родным лицам… Когда ещё выпадет такая возможность, посидеть вечерком, посумерничать?.. 
Вечером мама и сообщила, между прочим, что на побывку приехал из Выборга дружок, Олежка.
    - Так что ж ты раньше молчала, мам?
    - А ты уже и загорелся? Посиди… - попросила она.
    - Насижусь ещё.. пойду я , давно не виделись – и я  заторопился к выходу
     Рузаковы ещё не ложились, на веранде слышался смех и восклицания. Постучал в окошко и Олег откликнулся:
    - Заходи, Миша! Тут все свои.
    - Привет, честной компании! А ты что, сквозь занавески видишь? – Обратился я к Олежке.
    - Э-э нет… Вовка прибежал и доложил, что ты появился на горизонте . У нас дисциплина! Как тебя отпустили домой Или заночевали? – я рассказал о приключении и Олег воскликнул – Ха! Добро складывается! Полдела сделано. Собирай вещички, поедем в школу Юнг поступать. Что уставился? На полном серьёзе. Там большой набор!
Он сидел в форменке, украшенной голубым гюйсом, черных брюках-клёш, подпоясанным широким ремнём, со сверкающей пряжкой, на которой красовался якорь, как краб морской.
    - Три дня тебе на сборы!
    - Так у меня документы в области..
    - Сало дома есть?, Горилки достанешь – будут и документы!
    - А как же граница?
    - Не переживай. У меня тоже нету отметки, проскочим, а там будет тип-топ! Как что, с утра, за дело!
Поговорив о том, о сём – разошлись…
А утром мама убежала в сельсовет, с версией, что документы упали в реку и нужно срочно восстановить… Как там и что? Не знаю, но через пару дней документы лежали в боковом кармане кителя, сумка походная собрана. Осталось купить билет до Питера, а там…
     А там было всё в тумане, зыбко и не ясно. Там была новая жизнь, совсем не похожая на прежнюю… Но какая она на ощупь, на запах, на вкус? Что она преподнесёт на блюдечке, с голубой каёмочкой? Милосердной окажется или даст под дых так, что и, не очухаешься. Кто ж его знал.. Кто мог сказать?.. Никто. Но настрой был – только вперёд, на этот, грохочущий на рельсах состав, несущийся в неведомые дали, за песнями, за солью, за лучшей долей…
И вот он прогрохотал на мосту, выскочил из-за поворота, выростая на глазах, влетел на станцию и стал, как доля, как судьба. Открыл приветливо двери… «Садись, устраивайся поудобнее и…»
Прощайте родные веси, прощайте дорогие сердцу, самые близкие, не поминайте лихом, простите за всё, за все! Пишите и помните, а я вас не забуду, до самого скончания…
Гу-гу!!! Тронулись………  На перроне машут руками, постепенно уменьшаются в размерах и исчезают за поворотом…
Всё. Уносится старое, насиженное, дорогое сердцу.. Привет неведомое, принимай меня, и привечай меня, будь снисходительно и милосердно…
                17.07.2012

Часть вторая