Ведьма снежных окраин. Часть 3. Гл. 6

6.
Элен разбудили громкие голоса. По ощущениям, она только уснула, но на самом деле было уже позднее утро, и солнечный свет бодро лился из маленьких окон под потолком.
Приподнявшись на локте, Элен увидела Лесника сидящего за столом, и стоящую рядом дикарку.
- Ну как мне тебе объяснить, что нам в город нужно, – Петрович театрально хватался руками за голову. - Может это наш шанс вернуться домой.
Айн интенсивно жестикулируя, лопотала в ответ на своём непонятном языке. У Элен сложилось впечатление, что дикарка прекрасно понимает Лесника, но сильно расстраивается из-за того, что тот, в свою очередь, не понимает её.
Элен поднялась с душистых мешков и увидела на месте глухой стены железную дверь в комнату, ту самую, куда она безуспешно пыталась пробраться вчера.
- Доброе утро, Лена! Проснулась? – воскликнул Лесник, обрадованный, что теперь он не один на один с Айн. – Завтракать будешь?
На столе красовался дымящийся котёл в окружении нескольких глиняных тарелок. Орешек с Давидом куда-то пропали, но в этот момент Элен было не до них и тем более не до завтрака. Она хотела увидеть Сергея!
Не сказав ни слова, она быстро подошла к двери и открыла её. Мысленно она готовилась к тому, что опять увидит стену, но за дверью оказалась небольшая светлая комната. В углу на невысокой кровати, укрытый шкурами спал Сергей.
Элен, бесшумно приблизилась к ложу и стала всматриваться в знакомое лицо, стараясь углядеть признаки недуга и боли. Сергей не был бледен, лицо его было спокойным, грудь мерно поднималась и опускалась. Элен казалось, что Сергей не ранен, что с ним всё в полном порядке, просто он спит. Встав на колени перед кроватью, она осторожно, чтобы не разбудить, положила ладонь ему на лоб. Кожа была прохладная и сухая.
- Хорошо, что нет жара, – шепотом произнесла она, не убирая руки. Внезапно, спящий пошевелился, вытащил руку из-под шкур и накрыл ладонь девушки своей ладонью. У Элен сердце забилось в три раза быстрее, она хотела заговорить, но предательский комок в горле помешал, и только слёзы обильно потекли по щекам.
- Элен, – хрипло произнес Сергей и открыл глаза.
Сергей смотрел, словно не понимая, что Элен действительно перед ним, но вот, глаза его прояснились и осмысленно, но недоверчиво стал разглядывать он её заплаканное лицо, её растрепанные светлые волосы, в которых застряли сухие травинки, глаза, покрасневшие от слёз.
-Элен, – прокашлявшись, своим вполне обычным голосом повторил Сергей. - Ты жива! Я так боялся за тебя…
- Да, милый! – Элен засмеялась от охватившей её радости.
Она, высвободив руку, стала гладить его по голове, покрывать горячими поцелуями лицо, говорить нежные слова которые только могли придти в голову в этот момент.
- Подожди, подожди… - зашептал он, приподнимаясь со своего ложа.
Движение причинило ему боль. Сергей морщился, терпел, но всё-таки сел в кровати, прислонившись спиной к голому, шершавому камню стены. Голый торс его был обмотан крест-накрест светло-серой, плотной тканью. Повязки были чистыми, значит, раны не кровоточили.
- Прекрасная леди мне позволит одеться?
- О! А мужественный рыцарь стесняется? Подожди. Я тебе помогу.
Окинув взглядом комнату, Элен увидела аккуратно сложенные в углу вещи. Они выглядели чистыми, не смотря на не отстиравшуюся до конца кровь. Сергей, стараясь не делать резких движений, встал. Элен заметила, что он сильно похудел за это время; и без того поджарый живот впал, ниже повязок чётко проступали ребра. Едва остановившись слёзы, снова потекли по щекам, но девушка усилием воли заставила себя не разрыдаться.
Помогая ему одеться, она старалась не касаться повязок, чтобы случайно не сделать больно. Потрёпанная волками, армейская куртка была пробита насквозь в нескольких  местах. Именно там, где дракон вонзил свои чёрные когти. Пробоины были заштопаны крупными серыми нитями похожими на жилы. Сергей замычал от боли, и Элен поняла, что как не осторожничала, всё-таки задела рану.
- Прости! Прости, пожалуйста! Я такая неловкая… - воскликнула она, вымучено улыбаясь и глядя ему в глаза.
- Всё в порядке. У меня слабость, немного болит грудь, а в остальном всё в норме. Пойдём, – Сергей протянул Элен руку.
Сделав два неуверенных шага, он вдруг стал заваливаться набок. Элен подумала, что не удержит, что через секунду они упадут оба, но ничего, удержала, справилась.
- Ого. Это я наверно поторопился, – сказал Сергей, разворачиваясь обратно к ложу, с которого так уверенно поднялся. - Башка кружится,  в глазах темнеет.
В этот момент в комнату пулей влетела Айн и  тут же стала принимать активное участие в укладывании больного в горизонтальное положение. Вдвоём они помогли ему лечь и Айн, развернувшись к Элен, выдала гневную длинную тираду.
- Погоди, не тараторь, пожалуйста. Я не понимаю ни слова.
Но Айн и не думала униматься. Её грубоватое лицо раскраснелось, а чёрные глаза казалось, собираются испепелить Элен. Длинные спутанные волосы разметались в разные стороны, а руки, со сжатыми маленькими кулачками, ни секунды не оставаясь на месте, то и дело взвивались вверх.
Понимай Элен хоть немного этот язык, она бы смогла как-то объясниться. Но видя приключившуюся с оппоненткой истерику, девушка поступила единственным способом который, по её разумению точно подействует. А именно - врезала раскрытой ладонью по щеке Айн. И когда та ошеломлённо умолкла, добавила по другой щеке, да так, что заболела ладонь.
Дикарка часто заморгала, переваривая тактильную информацию, и поток шипящих слов прекратился. Прошла секунда, другая, Элен и Айн продолжали буравить друг друга не добрыми взглядами. Затем послышалось утробное рычание, и дикарка бросилась в атаку, хватая Элен за волосы и увлекая её на каменный пол.
- Девушки! Не ссорьтесь, –  Сергей беспомощно глядел на катающихся по каменному полу соперниц. Он попытался их образумить, но не тут-то было.
Элен не думала о том, что унижает себя. В ней проснулись глубинные инстинкты, она ногтями расцарапала лицо Айн и теперь с ненавистью метила в выпученные от ярости, чёрные глаза.
Айн в свою очередь, не оставаясь в долгу, сжала шею Элен своими цепкими пальцами, и, стараясь не ослаблять хватку, душила. Это длилось минуту или чуть больше, до тех пор пока не подоспел Лесник.
Он только охнул, увидев красочную картину, и больше не издавая ни звука, расцепил дерущихся девушек и крепко встряхнул их, Элен левой, а Айн правой рукой.
- Подруги вы мои сердечные! – воскликнул Петрович, стараясь удержать равновесие, что было проблематично, из-за Айн, которая шипя и брызгая слюной, постоянно пыталась изловчиться и лягнуть Элен ногой. –Стыдно, ей богу! Только всё налаживаться начало, а вы в драку…
Лесник продолжал держать их, в максимально разведённых в сторону руках, но не сумел среагировать, когда Элен тоже не думая успокаиваться, сумела резко пнуть дикарку в живот тяжёлым ботинком. Это решило исход драки. Айн побагровев, осела на пол.
И тут Элен стало по-настоящему стыдно. Как она могла так недостойно повести себя… Она. С приличным образованием, с хорошими манерами и достойным багажом воспитания вступила в нелепую драку…  Да и дикарку жалко. Элен была твёрдо уверена, что Айн досталось больше.
- Лежи, Серега, не вставай, – сказал Лесник, увидев, что его товарищ собирается подняться.  - Сами разберёмся. Ну, всё уже? Успокоились?
Айн продолжала сидеть, а Элен вышла из комнаты и сев за стол обхватила голову руками. Её всю потряхивало от возбуждения, а уши просто горели.
Противно скрипнула входная дверь, и в зал вошёл Давид с сидящим на плече Орешком.
- Что тут у вас случилось? – спросила белка, оглядывая понурую Элен.
В руках у Давида был холщёвый мешок и глиняная крынка, и то и другое он разместил на столе.  Орешек, ловко спрыгнув с плеча поэта, подскочил к Элен, заглянул ей в глаза, а затем направился в соседнюю комнату. Там он подбежал к сидящей на полу Айн и так же пристально взглянул на неё, залез ей на шею и щекотнул хвостом в нос.
Айн неожиданно пришла в себя и бурно отреагировала: схватила зверька и с силой запустила в раскрытую дверь. Белка кувыркнувшись в воздухе несколько раз, изящно приземлилась, и нисколько не обидевшись на такой поступок, направилась к столу, запрыгнула на него, вытащила из мешка ломоть хлеба и принялась, с удовольствием, его есть.
- Кажется, поссорились, – с набитым ртом пробубнил Орешек. - Поссорились, да ещё подрались. Любопытно.
Из комнаты вышел Лесник и тяжело вздохнув сел рядом с Элен. Налил из крынки себе молока в глиняную чашку, из мешка достал каравай, отломил кусок и стал, запивая молоком, есть, как бы демонстрируя путь к всеобщему примирению. Элен, наконец, подняла глаза и посмотрела на принесенные припасы.
- Мы в деревню с Орешком ходили, – сказал Давид, опережая вопросы. - Разжиться съестным, да и просто разведать обстановку. Правда тётя Кристина нас сначала опять чуть арбалетным болтом не угостила. Но Орешек ведь убеждать умеет. Так, что нас хорошо приняли. Накормили. Хлеба и молока вот с собой дали немного. Вы уж меня извините, а я рассказал всё этим женщинам. Про нас. Может зря? – Давид виновато потупился. - Хотя они обрадовались, что ты Петрович не нежить вовсе. Теперь вот в гости зовут… Ребятишки от Орешка не отходили. Гладили. Галдели наперебой. А он им всё фокусы показывал. Шум. Смех.
Слушая Давида, Элен в очередной раз поразилась тому, что вот ведь и здесь течёт обычная жизнь, люди помогают друг другу, зовут друг друга в гости, дети смеются.

Может Бог и вправду существует? И ангел хранитель не даёт ей погибнуть до сих пор в этом сумасшедшем мире, который проверяет её на прочность, создавая ситуации, отнимающие столько сил и душевной энергии.
И она должна быть благодарна высшим силам за то, что они защищают её саму и её друзей. За то, что Сергей жив и поправляется. За то чувство, что она к нему испытывает.
Она внутренне помолилась, как могла, и ей стало легче. Стыд понемногу прошел, и теперь Элен знала что делать.
У нее есть кристалл! Тот самый, что передал ей Лесарт. Пришла пора его использовать. Поначалу Элен хотела отдать его Сергею и будь что будет. Хотела, чтобы он узнал её близко-близко, понял и почувствовал сам то, что чувствует она, прочитал её мысли. Но теперь Элен изменила решение.
Что с того если Сергей поймёт как сильно она его любит? Зачем? Он же не слепой. Это должно быть ему понятно и так, а если нет…
На душе стало легко, она встала из-за стола и пошла к Айн. Та подняла глаза, но не изменила своего положения. Сев рядом с дикаркой, Элен сняла с шеи кристалл.
Айн не приняла подарка, она резко вскрикнула, ударила по протянутой руке, и кристалл полетел в угол комнаты. Но не упал. Волшебный талисман не достиг пола, растворился в воздухе и снова возник, теперь уже в ладони Айн, которая смотрела на чудо расширившимися от удивления глазами. А дальше… Дальше был белый туман, который  мало-помалу начал рассеиваться и Элен увидела деревушку, в несколько домов, больше похожих на округлые шалаши. На паре домов, крыши, крытые соломой, были худы и сквозь дыры проступали деревянные скелеты. Бедная деревенька, но не заброшенная: повсюду проявлялись следы хозяйственной деятельности, то тут, то там виднелись клочки возделанной земли, но жители словно попрятались.
- Где же люди? -  думала Элен. Она словно висела над деревней, но стоило захотеть, и любая мелочь представала перед глазами во всех подробностях. - А что это за бурые пятна  на земле?
Это кровь! Следы крови. Много следов. Но где тела? И они проявились, из ниоткуда - мужчины, женщины, дети, все лежали на голой земле. Все были мертвы. Из их тел кто-то выложил почти правильный круг, и  это походило на чудовищный ритуал, жуткий, бессмысленный.
Элен знала, стоит лишь захотеть, и она сможет увидеть эту бойню. Но ей не хотелось. Лучше быстрее убраться из этого скверного места, где трупы людей, словно спички укладывают в геометрические фигуры.
И тут она заметила девочку, сидящую на корточках над мертвой женщиной. Девочка плакала и трясла маму за плечо. Но мама уже никогда не встанет с холодной земли. Не обнимет и не погладит по волосам. У женщины от уха до уха распорото горло, из-под полуприкрытых век  виднеются белки закатившихся глаз, а на губах запеклась чёрная кровь. Но девочка, словно не видела этого и продолжала трясти женщину и плакала  не переставая. Элен узнала девочку. Это была Айн, только совсем ещё маленькая, не старше пяти лет.
Довольно!  Она желала поскорее покинуть эту злосчастную деревню и вот, наконец, снова белый туман. Ощущение падения и тревоги. На этот раз она оказалась на опушке леса. Айн теперь выглядела гораздо старше, лет на двенадцать. Она сидела на громадном бревне возле убогой мазанки с соломенной крышей. Ловкие пальцы связывают в пучки какие-то травы, аккуратно раскладывают их перед собой.
Вдруг из прямоугольника  входа показалась высокая старая женщина одетая, как и Айн в длинное, простое, платье из грубой серой шерсти. Морщинистое лицо лишённое всяких эмоций. Она жестом позвала Айн в дом, и та, поспешно собрав травы, скрылась под конусом соломенной крыши следом за женщиной.
Элен захотела увидеть, что в доме и увидела. Айн поит кролика из маленькой чашки. Кролику это не нравится, он постоянно дергается и норовит удрать. Рядом тыкается мордой в колени молодой оленёнок с перевязанной лапой. Закончив с кроликом, Айн разматывает повязку на ноге оленя и осматривает затянувшуюся рану. Всё это время оленёнок, словно собака норовит лизнуть в лицо, но девушка со смехом отпихивает назойливое животное.
Снова туман и снова ещё более повзрослевшая Айн стоит на коленях над распростёртым мужчиной. В руках она держит нож с раскалённым лезвием, а у мужчины из груди торчит обломанная стрела. С тошнотворным шипением наконечник ножа касается кожи бедняги и его крик тонет в молочно-белом мареве.
На этот раз Элен видит языки пламени над горящей крышей, клубы сизого дыма и мёртвую старуху с зияющей раной на голове. Айн стоит с зажатым в руке длинным окровавленным кинжалом, а напротив неё трое одетых в чёрные шкуры мужчин с громадными топорами. Один из них зажимает рукой рану на груди. Словно в замедленной съёмке взметнувшийся топор обрушивается на девушку, но та проворно отскакивает, успевая полоснуть нападавшего по руке. Туман.
Туман рассеивается в последний раз и Элен обнаруживает, что так и сидит на корточках рядом с дикаркой, сжимая её ладони своими. Ноги затекли и девушка поднялась. Поднялась так же и Айн, которая теперь с любопытством и восхищением смотрит на Элен.
- Возьми, – прошептала дикарка, протягивая Элен кристалл. - Ты хорошая. Я не хочу тебя больше бить.
До Элен дошло не сразу. Сначала она взяла камень и повесила себе на шею. И только потом, словно щелкнуло в голове:
-  Я понимаю! Я понимаю тебя!