Глава. Военное шествие

Глава N... (Где-то в середине книги).         

  В окрестностях села Преображенское было теплое июльское утро. Яркое солнце нежно заливало мягким светом землю. Белоснежные облака неспешно плыли по небесной глади. Слабый ветер трепал крону деревьев. Цветочно-медовые запахи полевых трав разносились по округе и сладким ароматом кружили голову. В воздухе звенело от шума пчёл и стрекоз.   
  В центре широко утоптанной поляны, на небольшом возвышении был собран большой открытый шатер. Внутри него для почетных гостей установлены удобные скамейки. На них, расположились царица Наталья Кирилловна вместе со своей свитой, несколько дворян приближенных ко двору и группа иностранцев. Среди всех приглашенных особо выделяются поведением и яркой одеждой любимцы юного царя - Шереметьев, Толстой, Меньшиков. Сегодня они вместе с приглашенными гостями почетные зрители.   
  Потешные войска Петра и отряд стрельцов пытаются построится стройными рядами на окраине поляны. Ветер лениво трепет полотнища флагов военных частей, собранных в одном месте. До трибуны доносятся крики команд, ржание лошадей, топот и суета строящегося войска.      

- Куда понесло этого свинопаса? - Алексашка Меншиков постоянно вскакивал, махал руками и кому-то что-то кричал, надрывая легкие. - Да объясните кто-нибудь этому криволапу, что знамя надо держать полотнищем вверх! И кто? Кто поставил лошадь в пешую колонну? А, ты пошто за телегу спрятался? А ну, выползай оттуда по-хорошему.   
- Государыня, не волнуйтесь, скоро начнем, - Толстой начал успокаивать царицу.   
- Ага, к обеду, - Шереметьев съязвил и зло посмотрел на творящийся беспредел.   
- Эс ист айн хаос, - иностранцы стали переговариваться за спиной царской особы. - Это-о русcишь бардак. Я-я... - Они выражали своё недовольство, постоянно перемешивая иностранные слова с русскими. - Найн дисциплина! Найн уменья! Отшёнь, отшёнь плёхо.   
- Да кого рожна их построили спиной к шатру? - Меньщиков продолжил раздавать указания. Он снова вскочив с места и подбежал к краю ограждений. - Где твой барабан, ирод? А, ты, что... парик не той стороной одел, олух? Да дайте же кто-нибудь ему в морду... А, вот так - хорошо!      

  Вчера Петенька настойчиво уговаривал всех посмотреть какое-то специфическое действие. Говорил, что примут участие потешные войска. Будет весело. Придумал непонятное название своей забаве - военное шествие. Людишек нагнал. Командиров пригласил иноземных.   
- Ох, уж эти игры, - Наталья Кирилловна подумала печально. - И все-то ему не спокойно. Посидел бы дома. Сходил бы в церковь. Вот, вчера опять батюшка жаловался, что очень редко бывает на молебне. Высказывал ей священнослужитель, что сын совсем дорогу в дом божий забыл. А ведь грех это, - Царица вздохнула в очередной раз.   
- Матушка, кваску испей, а то жарко, - служанка подбежала к ней с небольшим кувшином. - А может быть за солью сбегать заморской, а то от этих мужиков пахнет потом, как бы голова не закружилась.   
- Уйди, постылая! Не до тебя сейчас, - царица отмахнулась от прислуги.      

  В последнее время Наталья Кирилловна редко была на открытом воздухе. И у нее действительно слегка кружилась голова от большого открытого места и скопления людей. Ближе всех к ней находился, любимчик ее сына, Алексашка Меньшиков. Он постоянно наклонялся к ней и рассказывал о том, что происходит вокруг.            
- Вон, государыня у самого леса наш царь - Петр Алексеевич, - царский фаворит вытянул руку и показал куда-то вдаль. - Видишь, стоит рядом с барабанщиками.      
Царица нашла глазами сына и улыбнулась. Она пристально посмотрела на него, подумала о чем-то своем, покачала головой.   
- Вот, эти, в синем, матушка - Семеновцы. Там полковник Гордон. Вон, он в блестящих латах. А этот, в ярком красном кафтане - Франц Лефорт, - Шереметьев подошел к царице и тоже принял участие в разговоре.   
- Именно он посоветовал Петру Алексеевичу эту увлекательную потеху, - Алексашка напыжившись, вклинился в разговор. - И название чудное ей тоже он придумал - парадное шествие войск!   
- А эти, в зеленом, - Шереметьев продолжил рассказ, не обращая внимание на наскоки Меншикова. Он указал на следующую группу людей. - Преображенцы.   
- А вон, Фёдор Зоммер - напыщенный Меньшиков безалаберно, наплевав на всех гнул свою линию. - Он огнестрельный дел мастер. Рядом его пушкари. Знала бы ты, государыня, как он с пушек ловко стреляет! А как они у него ладно бьють!      

  Царица неторопливо рассматривала людей, о которых рассказывали соратники её сына. - А эти кто? - Наталья Кирилловна спросила с удивлением и показала на группу неизвестных в непривычной одежде. Темно-зеленые с разводами штаны и кафтаны солдат сливались с деревьями, находившимися позади них. На головы незнакомцев были повязаны зеленые платки. Обуты бойцы были в короткие шнурованные черные сапоги.   
- Это, матушка, крестьяне. - Алексашка ответил и сморщился, как будто от зубной боли. - Вчера вечером подошли. Называют себя - военный деревенский отряд.   
- Понятно, что деревенские, - царица возразила Меншикову. - Вон, как лица полосами измазаны. Чумазые все - как из хлева. Помыть бы их не мешало. А то, как-то нехорошо. Наши то все чистые, да ладные. Любо - дорого на них смотреть. А эти? Стыдно перед заморскими гостями.
   
- О-ла-ла! Смотрите! Их офицер? Пассаж... Моветон... Нет шляпа! Нет чулок, даже - нет парик... Фи-и! Да он коноваль, - один из заграничных гостей воскликнул громко, удивившись командиру неизвестных ратников. - Он явно пришел с сеноваль... Же маль е кёр!   
- Сольдатт... должен иметь дисциплина. Унт... строгий дисциплина. Иначе ошёнь плёхо. Иначе капут,... - поддержали его другие иноземцы, стоявшие рядом.   
- Так в первый раз, государыня. - Алексашка покраснел и начал оправдываться. Кто же знал? Помоем обязательно.   
- Лефорт попросил включить их в шествие, - Толстой произнес негромко, наклонившись к царице. - Хвалил. Говорил, воинской выучке обучены. Умелые дюже. Многое знают и могут.   
- Командир у них странный... - Шереметьев поддержал рассказ Толстого. - Говорят, за границей жил, всего иноземного нахватался. Скучно ему у нас. В деревне заняться не чем. Вот и развлекается как может. То простых мужиков как медведей дрессирует, то баб ямы рыть и деревья валить заставляет. А может ещё чего удумает...   
- А я сейчас смотрю на них и думаю... - Меньшиков всё ещё не мог отойти от обиды. - Не могут эти... грязнули - лапотники, воинское искусство знать! Обманули они Лефорта.      

  На поляне забили барабаны, заиграли флейты музыкантов. Масса людей пришла в движение. Первыми в сторону почетных гостей двинулись стрельцы. В начищенных наконечниках бердышей забегали солнечные зайчики. Отряд в коричневых кафтанах, меховых шапках шел степенной, неторопливой походкой. Бывалые солдаты показывали всем, кто здесь царское войско. За ними стройной колонной двинулись два, новых недавно созданных царем, войска - Семеновцы и Преображенцы.   
- О майн год! - один из иноземцев воскликнул громко - специально чтобы его услышала царица. - Какие солдаты! Как хорошо они идут!   
- О, да! - другой военный поддержал его восхищение. - Это... есть колосаль! В них чувствуется богатырская сила. Эти сольдаттэн уже сейчас готовы ломать лучших воинов Польша.   
- Да чего там поляки! - Алексашка распетушился, приняв похвалу и на свой счет. - Дай время, мы шведам все зубы поломаем. Пускай только сунуться! - Он снова активно замахал кулаками.      

  Музыканты сменили мелодию. Мимо шатра проезжала конница.   
  Меньшиков вновь оживился, показывая на полностью закованного в броню рыцаря. - Государыня, обрати внимание на витязя в доспехах с яркими перьями на шлеме. Это Франц Де Муруа. - Любимец ее сына стал восхищенно описывать здорового усача. - Говорят он так умело пользуется копьем, что может двоих, а то и троих солдат проткнуть одновременно.   
- А сколько вина, за раз может выпить - бочку не меньше! - Шереметьев поддержал разговор.   
- О да! Это - ошёнь талантливый боец. Он служить ещё при Фредерик-Генрих Оранский, - иноземец в белом парике подтвердил, обратившись почтительно к царице.   
- А как молодушки его любят? - не унимался Алексашка. Глаза его задорно сияли. - Гроздями готовы вешаться! Даже мне завидно...   
  Наталья Кирилловна перевела взгляд на большого, грузного мужчину гордо восседавшего на закованной в броню лошади. - Ничего примечательного. Обычный, толстый... - мужлан. И что Петруша нашел в нем?   
  Мимо трибуны шли пушкари. Царица с легкой грустью смотрела на молодых ребят, позади которых следовали повозки с лежащими в них пушками.            
- Вот они Петины орлята эти маленькие оловянные солдатики её сына. Смогут ли они защитить его в трудную минуту? - По женскому лицу пробежала тень грусти. Перекрестившись, она продолжила любоваться шествием.      

  Тем временем движение войск почти завершилось. На краю поляны осталась группа, необычных крестьянских солдат, одетых во все зеленое. Они так и стояли, неподвижно, ожидая своей очереди. Барабаны потешного войска смолкли. На несколько мгновений над полем повисла тишина.   
- Они, что не знают куда идти? - Шереметьев наклонившись к царице прошептал громко, с упреком.   
- Я-я... Они, наверно-о... за-а-блудились, - кто-то из иностранцев поддержал его весело.   
- Да! Похоже кому-то надо рыло набить - чтобы не врали! - Меньшиков зло свел губы, готовый броситься наводить порядок с помощью тумаков.      

  Внезапно раздалась резкая команда, и солдаты в зеленом зашагали на месте. Они сами себе задавали ритм. Прозвучала новая команда. Флейты с барабанами заиграли незнакомую мелодию, под которую и начал движение неизвестный отряд. Возглавлял колонну молодой парень, в такой же как у солдат, пятнистой форме. Лихо, выкрикивая приказы, он не стеснялся присутствующих вельмож. Подойдя к шатру, солдаты резко вскрикнули и повернули лица в сторону гостей. После этого они начали шагать с такой четкостью, что казалось, это движется единая гигантская машина. Подойдя к трибуне, группа остановилась.      

- Матушка! - кто-то из свиты произнес с восхищением. - Ходють-то как стройно, шагают-то как ладно. Загляденье одно! Лепота!   
- Да, идут действительно хорошо, - Толстой подтвердил слова неизвестного.   
- Шойзе... Найн... Русський мужик глюп и ленив, - со стороны иноземцев возникло недовольство. - Эйнц, хорошо ходить это... Не есть хорошо - уметь воевать! - Они продолжили возмущаться. - Можно и медведь, научить, играть - балалайка.   
- Ес оф коз! Учить воевать и уметь воевать - могут только за границей, - авторитетно подтвердил мужчина в большой шляпе.      

  Многим присутствующим показалось, что шествие потешного войска закончено. Стрельцы спокойно расходились по окраине поляны. Прошедшие ранее потешные войска шли далее вдаль по дороге. Однако Наталья Кирилловна поняла, это чувство обманчиво.            
  Барабанщики подошли ближе к шатру и начали выбивать новый ритм. Люди в необычной одежде из походного строя перестроились в шесть широких рядов. А затем начался групповой танец с одновременным движением рук и ног. Слаженность танца завораживала. Казалось, что тридцать человек превратились в единого живого исполина выдвигающего резкими толчками свои конечности. Очередная команда и ряды повернулись лицом друг к другу. Новый выкрик и бойцы начали слаженно наносить различные удары руками и ногами. Потом пошли синхронные захваты, подсечки, броски. Войны с таким остервенением и силой били друг друга, что Наталья Кирилловна непроизвольно прикрыла глаза, боясь представить, что это правда.      

  Среди почетных гостей возникло удивление и непонимание того, что происходит. Алексашка с восхищением открыв рот, сделал непроизвольный шаг вперед и вышел из-за спины царицы. Происходившие перед ними события не были запланированы. Царь Петр растолкав закрывших обзор людей, тоже с удивлением наблюдал за происходящим.      
  Барабанщики увеличили ритм, и группа снова перестроилась, освободив центр. Что началось потом назвать по-другому как выступление заезжих, бродящих артистов не могли.   
  Неизвестно откуда появились три больших деревянных конструкции с нарисованными человеческими фигурами. Один за другим из группы выбегали бойцы и жонглировали колющими и режущими предметами. После выступления они бросали их в деревянные мишени. Царица видела, что там уже торчат ножи, топоры, мечи и много другое чего раньше в глаза не видела и даже не думала, что это можно воткнуть. В кои-то веки у находившихся вокруг нее людей было единодушие во мнении.   
  Затем началось совсем непонятное. Были зажжены бочки. Пошел сильный дым. Стали раздаваться сильные хлопки. Солдаты как на празднике Ивана Купалы стали прыгать через огонь, совершая различные трюки. Окончанием выступления стал показ кулачного боя, разделившихся на две части бойцов.               

  После поединка войны поклонились зрителям. Командир быстро и слаженно построил их в походную колонну. Они дружно что-то крикнули и уверенным шагом вернулись к месту начала шествия.            
  Над трибуной на время повисла тишина. А затем произошло движение людей. Это Петр, а за ним и вся свита бегом как полноводный ручей двинулась к необычному отряду.               


Швеция. Стокгольм. Двумя месяцами позже.            

  Пожилой мужчина со вздохом взял и снова начал перечитывать письмо от шпиона находившегося в далекой Московии.         
- .... эта ужасная страна постоянно наводит на меня тоску....            
- Нет, не здесь, - вздохнул читающий... - Здесь он жалуется на малое количество денег выделяемых ему...
- так, вот... - эти дикие нравы народа и правителей делают невозможным мое пребывание...      
- Опять не то - тут он просит прислать себе замену - хмыкнул он в очередной раз.      
- Ага,... вот отсюда.... - На днях присутствовал на выступлениях потешных войск молодого царя. По-другому как маскарад это событие назвать нельзя. И это у них войско? Эта толпа больше похожа на сброд пьяниц и неумех. Более того у них появился отряд шутов и клоунов набранных из деревенских дурачков и измазанных грязью цыган. Пляшут, двигаются под барабаны и музыку. Пускают дым, зажигают огонь и как безумные прыгают через него. Дрыгают ногами и руками.. Но если у цыган выступают медведи, то здесь они все делают сами. Может быть у них медведи болеют или разбежались? Точно не знаю. Думаю, если царь Петр решит когда-нибудь отправить этих потешных в бой, то вся наша железная пехота и конница будет долго смеяться, увидев их. А потом разгонят как зайцев. Кстати бегают и прыгают они тоже как зайцы. Да, вот еще, что... у этих деревенщин оказывается есть девиз: "Никто кроме нас". Что он обозначает и правильно ли я его перевел на шведский язык точно ответить не могу... И вообще все, что здесь происходит представляется мне как дурной сон потому, что эта ужасная страна постоянно наводит на меня тоску...