Женская баня по имени Тангейзер

Для начала замечу, что вся православная возня вокруг постановки «Тангейзера» сильно напоминает старый анекдот про женскую баню, которая находилась под окнами одного  товарища (возможно, верующего),  что сильно оскорбляло его чувства. Помните?  Приходит к нему  комиссия, выглядывает  в окно, а там ничего предосудительного не видно -  окна бани замазаны краской.   Товарищ говорит – так вы отсюда ничего и не увидите, а вот вы на шкаф влезьте.   Комиссия влезает,  и опять  ничего не видно.  А вы, говорит,   правее, еще правее…  Ба-бах!  Вот видите, и так каждый день.
Что же  так сильно оскорбило чувства верующих в интересной,  на мой взгляд,  редакции  вагнеровской оперы режиссера Кулябина?  Наличие на сцене не полностью одетых женщин, грот Венеры и  вообще тема плотской любви в присутствии божественных особ?   А как же  Мария Магдалина из рок-оперы  «Иисус Христос — суперзвезда»?  Им можно, а нам нет?  Или теперь по директиве  РПЦ нам следует размножаться исключительно высоконравственным  почкованием?
А что, собственно, на самом деле хотят православные активисты и их кураторы?  В очередной раз расписаться в своей дикости?  Привлечь к себе побольше внимания или, наоборот,  отвлечь внимание от своей коммерческой деятельности?  Запугать гражданское  общество и погрузить страну в дремучее средневековье?
Каким вообще образом театральная постановка, то есть нереальное сценическое  действие может «осквернить религиозную или богослужебную  литературу, предметы религиозного почитания, знаки или эмблемы  мировоззренческой символики и атрибутики либо произвести их порчу или уничтожение…»  Может,  заодно привлечем Герасима, а с ним  и Тургенева,  за жестокое обращение с животными в лице убиенной  Муму?!
Впрочем, ничего нового  православные идеологи  постсоветского периода не придумали. Сто лет назад  замечательный русский композитор А.Т.Гречанинов  написал оперу «Сестра Беатриса» по пьесе Метерлинка, главным персонажем которой была, представляете,  сама Дева Мария.  Опера была поставлена частной оперой Зимина, и тут же в «Колоколе» и других православных газетках стали появляться такие статейки, цитирую:
«…Сообщают о новом поругании религиозного чувства. Там же, на этих сценах, где выставляют себя голые женщины, там же – о, страшно сказать, - появится изображение Пречистой Девы…  Пречистую Деву  будет изображать безбожная, развратная женщина, ибо ни одна женщина, не потерявшая страх божий, не решится совершить такое страшное кощунство, как изображать собою Богоматерь…   Что творится  в Москве… она превращается в безбожный развратный Вавилон…»    И т.п.
Знакомо, да,  ибо нет ничего нового под солнцем (Экклезиаст).    Как видите,  и сто лет назад голые женщины РПЦ тоже не очень нравились.  Кстати, после этих статеек Св. Синод предписал снять оперу с репертуара, что и было сделано.  А теперь, получается,  конституции у нас как бы и нет, а роль Св. Синода исполняет  новосибирская прокуратура?  Ну-ну.  Воистину, чудны дела твои, господи.
К слову, мне приходилось принимать участие в антиклерикальных дискуссиях,  и все аргументы противной стороны обычно сводились к примитивным обвинениям типа:  а вы что, против бога? Замечательно, да?  А вы что, против учения Маркса, которое всесильно?!   Вы не верите в Ленина,  коммунистическую партию,  ее генерального секретаря и  решения 25-го  съезда?!    Вот их стиль и интеллектуальный уровень.  Вам что, советская власть не нравится?! Нет, не нравится.
Как-то я попал на аудиенцию Папы Римского, Франциска,  случайно попал, поехал посмотреть Ватикан, а это была среда, день, когда Папа  встречается с народом, что и называется аудиенцией.  Я человек глубоко неверующий и я был потрясён:  народу на площади Св. Петра собралось тысяч пятьсот, а, может,  и весь миллион, и Папу не слушали, нет, ему внимали, хотя он говорил вовсе не о боге, а о добре, зле, правде и других понятных и земных проблемах.   И никого не спрашивал насчет отношения к богу.
А наши хотят бубнить что-то невнятное на  старославянском,  и при этом быть властителями дум и единственными обладателями истины.  Но -  вот беда! -  кроме как возлюбите начальство,  сказать им совершенно нечего, и они это знают.  И потому хотят, чтобы  и другие тоже помалкивали.