Цыганка из Лиссабона

(новелла из книги «Там, за Босфором».

От Автора.
За долгие годы морских странствий было много опасных, забавных и романтических приключений. Некоторые из них нашли свое отражение в моих рассказах. Известные  всем О. Генри, Эрнест Хемингуэй и Эрих Мария Ремарк оказали на меня литературное влияние. У первого я учился сдержанному юмору в повествовании и заставляющим задуматься концовкам.
От высоко ценимого мною Хемингуэя я усвоил несколько правил. Однажды, давая совет начинающему писателю, он пошутил: "Пиши пьяным - редактируй трезвым".
Действительно, алкоголь - брат вдохновения. Подаренное чувствами - записывается эмоционально. А затем начинаются годы шлифовки написанного и это то, что называется творчеством. Хемингуэй редактировал свои работы десятки и сотни раз. Именно поэтому все его главные произведения пришли к читателям уже после его смерти. Читая романы Хемингуэя чувствуешь себя соучастником, сопереживаешь вместе с его героями. Он был мастером подтекста, этим приемом как бы приглашая читателя в соавторы. И в этом ему равных нет, во всей мировой литературе.   

В чем писательский секрет успеха Ремарка? Увлекшись литературными опытами с юности он писал и публиковался. Расписывал перо. И десять лет обдумывал свою повесть о войне, на которой сам воевал. А потом написал роман "На Западном фронте без перемен", всего за две недели. Этим романом автор затронул сердца миллионов. Найдя то, что искал, свой стиль и тему, в которой может выразить всего себя - Ремарк сдал свои предыдущие произведения в архив.

В юности я был очарован поэзией Александра Блока, Николая Гумилева и Сергея Есенина. Я начал читать их волшебные стихи, когда мне было всего четыре года. Однако, потеряв родителей и попав в детский дом, я стал жертвой системы, которую презирал. Я стал циничным и утратил способность писать о любви возвышенно. Мне очень нравились новеллы с закрученными сюжетами и интригами от Мопассана, Мериме и Бунина. Я начал писать поэтическую прозу. Так появилась новелла «Цыганка из Лиссабона», ее на моем сайте прочитали более 16 000 человек из 15 стран. Я получил множество отзывов. В английской версии я немного адаптировал оригинальный текст автора цыганского романса. Английский - это не только другой язык. Это другая культура, традиции, фольклор.

===   ===   ===
Лиссабон, красавчик Лиссабон примостился на самом краешке Европы. Однажды, давным давно, цыгане шли из Индии на запад. На своем пути забрели скитальцы в Бессарабию, в Венгрию. Многие там остались. Остальные дальше двинулись. И осели в Боснии, Хорватии, Испании. А самые безудержные добрались до Португалии. Дальше идти было некуда, дальше был океан. И со временем стали жители тех мест непохожими на своих соседей. Смуглые, курчавые, с огромными блестящими глазами, статные, красивые! А песни у них – заслушаешься! Пахнут те песни степной ковылью и цветами горных долин, шумит в них океан и чайки в них кричат.

Лешка Чугуев был вторым помощником капитана на судне-рефрижераторе, которое доставило в Лиссабон груз рыбы, пойманной траулерами у берегов Африки. Он отвечал за выгрузку и мотался весь день, тонул в накладных и грузовых манифестах. День закончился, задерганный и уставший Леха собрался в город, выпить и расслабиться. С ним за компанию пошли четвертый помощник Сашка Лизовский и второй механик Карин.
- Леш, я тут уже был, знаю кабачок один. Недорого и очень самобытно, - Карин замедлил шаг, прикуривая сигарету. Там водка вкусная и девчонки красивые, - добавил он, пыхнув дымком.
- Без вопросов, держим курс на кабачок, прибавь оборотов, - Чугуев хлопнул Сашку по плечу и подмигнул Карину.

Вечерело и город как спелая черешня, наливался красными и желтыми огнями. Кабачок, а скорее бар с закусками, находился у самого обрыва. Найдя столик на веранде, они заказали водку и осетрину, самое понятное что смогли вычитать в меню. Веранда была словно палуба, ее слегка раскачивал вечерний бриз, и казалось, что их опять уносит в океан.
Официант прикатил столик, на нем стояли две вазы из толстого зеленого стекла. Заполненные ледовой крошкой, вазы парили легким туманом. Из одной выглядывала головка бутылки «Абсолют», а из второй торчали высокие ножки крохотных рюмок, каждая грамм в пятьдесят, не более.

- Маммамия, я такого еще не видел, - Сашка Лизовский вытаращил глаза.
- Прибереги глаза для ночной вахты, - буркнул Чугуев, - давай наливай!
Налитая в заледеневшие рюмки водка тут же густела как ликёр.
Леха ткнул пальцем в откупоренную бутылку:
- Это чо, поллитра что ли, шеф, хаф литро? - повернулся он к официанту.
- Си, сеньор, - официант изогнулся в готовности.
Удвоить, плиз, давайте дубль, - попросил Чугуев. А фиш?
- Ее для вас готовят, сеньоры, принесут немедленно, как только, так сразу, - официант испарился, как туман над теми вазами.

Водка скользила мягко и бутылка быстро опустела. Тут им прикатили ещё одну тележку.
- Вот, забота и внимание, - Карин откупорил вторую бутылку. Готовят рыбку, понимаешь, персонально для нас! – поднял он палец, - это вам не какой-то там общепит. Механик уже косил одним глазом, водка была качественной.
- Ты говорил здешние девчонки — красавицы? - подмигнул ему Чугуев.
- Во-во! Первое слово что человек промычал было «ба-бу-бы..», – кивнул Карин.
- Ха! - хмыкнул Леха, - прошли века и еще один человек сложил это в рифмы:
Тот, кто себе подружку выбирает,
Пусть помнит истину простую
Ведь рыба долго свежей не бывает,
Одну поймал и жарь. Потом лови другую!

- Это Хайям, что-ли, сказал? А я думал он был философ-импотент, - очнулся Сашка Лизовский.
Их треп нарушила девушка, прикатившая столик с закусками. Все трое умолкли,  оторопели. Она возникла перед ними словно морская дива из пены, ее южная красота казалась неземной. Длинные курчавые волосы были игриво заколоты огромной серебряной булавкой, в них красовалась крохотная белая лилия. Хрупкая фигура, тонкая талия, красивые бедра, маленькие груди, смуглое лицо мадонны.

- Ваша осетрина, сеньоры, - она плавными движениями изящных рук быстро и ловко заставила стол тарелками. Я догадываюсь по вашей речи, что вы гости из другой страны, поэтому хочу предложить вам соус к этой рыбе. Его умеют готовить только в одной деревне, во всей Португалии. Там живет моя бабушка и каждый раз, когда я навещаю ее, она мне дарит корзинку с бутылочками своего соуса, - она улыбнулась, собираясь уйти.

- Секундочку, сеньорита, плиз, пор фавор - Лёха выходил из ступора, напрягая все свои познания, смешивая английские слова с испанскими и опасаясь ляпнуть чего-нибудь из матросского жаргона. Прошу Вас, сеньорита, нам нужна ваша помощь. Мы на десерт хотели бы попробовать порто, ваше знаменитое вино.
- Да, конечно, - кивнула девушка.
- Как Ваше имя, простите, - Лешка приходил в себя.
- Меня зовут Анна-Мария. А вы из России?
- Да, мы моряки, - встрял Сашка Лизовский,- доставили вам груз рыбы.
- Это здорово, у нас не часто гостят русские, - улыбнулась девушка. Иначе я бы улучшила свои познания в русском языке. Мой дед сбежал от вашей революции. От него я лишь помню несколько слов. Он любил гитару и часто напевал красивые песни. Такие грустные романсы! В них наверное живет волшебная сила моих предков-цыган, - выражение ее лица стало отрешенным.

- Я хотел бы спеть для Вас такой романс, - Лешка замер от собственной храбрости. Он любил гитару и его двенадцати-струнная подружка в застольях всегда была желанной.
- А знаете, у меня возникла идея, - у девушки загорелись глаза. Я попрошу наших музыкантов дать вам микрофон. Попробуете?

Лешке дали гитару и он сел на рампу, свесив ноги. Гитара была шестиструнной и какое-то время Лешка приноравливался к инструменту, пробовал аккорды. Наигрывая мелодию он смотрел в зал. Приветливые, улыбающиеся люди за столиками, среди них он увидел знакомое лицо. Её распущенные волосы трепетали в волнах вечернего бриза, она была словно ангел в ночи.

Эх, дари-дари-да
Ты красива и стройна
Эх, дара-дари-да
Э-э-эх, молодая!

Гитара покорялась Лешке и он запел:

Я не ною о судьбе
Лучшее храня в себе
И признанием тебе
Не досаждая

Привыкая к боли ран
Я прощу тебе обман
Ты ж как песня у цыган
Молодая..!

Эх, дара-дари-да
Молодая!

Музыканты схватили мелодию:

Объяснить не объяснишь
Ты живёшь, как будто спишь
А в бессонницу грешишь,
Почему-то

А с тобою рядом кто?
И ты надеешься на что
В этой жизни всё не то
Даже чудо

Эх, дари-дари-да
Даже чудо!

Только мне ль тебя учить
Как необходимо жить
С кем не спать, а с кем дружить
Все гадая…

Что такое слово честь
Где-то чушь, а где-то лесть
Ты права, какая есть,
Молодая..!

Ничего не говори
Не боясь сгореть, гори
Эх, дари-дари-да,
Молодая!

Гости в баре уже танцевали и подпевали цыганскую припевку:
Эх, дари-дари-да,
Молодая!

Всё в тебе благословлю
Счастьем душу отравлю
Просто я тебя люблю
Молодая...
Эх, дари-дари-да,
Э-э-эх, молодая…!

Лешка сорвал аплодисменты. Его долго не отпускали.

- Сеньоры, ваш ужин оплачен, огромное спасибо за романс, - владелец ресторана склонил голову. Вы просили Анну-Марию о нашем лучшем портвейне. Это ее маленький подарок вам, - он подал знак официанту и тот поставил на стол серебряное блюдо с тремя крохотными бокальчиками.
Это вино делают из непокорного винограда, который растет на скалистых морских обрывах, - продолжал хозяин. Его треплют соленые штормы, у него мало пресной воды, только редкие дожди омывают и поят его ягоду. Но она никогда не будет расти на плантациях, никогда не покорится рабству человека. Эта ягода дарит вам себя сегодня, в этот дивный вечер.

- Могу ли я просить Вас, - робко обратился к хозяину ресторана Чугуев, но тот словно предугадал его вопрос: Анна-Мария уехала, сославшись на срочные дела. У молодости все дела - срочные, знаете ли.
Владелец ресторана склонился в прощальном поклоне и Лешке показалось что по его лицу пробежала тень едва заметной улыбки. Такой же пикантной, каким был соус, придавший их осетрине пикантный вкус.

На обратном пути Карин и Сашка Лисовский дурачились и пели песни. А Лёшка был задумчив. Рассказ владельца ресторана не выходил из головы. И вдруг догадка осенила его. Ведь притчей о непокорной ягоде искушённый жизнью пожилой человек рассказывал им о красавице-цыганке!
А ведь он прав, - улыбнулся своим мыслям Чугуев. Чтобы оценить уникальность вина, достаточно одного глотка...

****

 
THE GYPSY GIRL OF LISBOA
Published by Walter Maria, November 2024
Post Views: 16,858

" The beautiful city of Lisbon hides at the very edge of Europe. Long ago, gypsies travelled west from India. On their long journey, they reached Bessarabia and Hungary. Many of them settled there. The rest travelled on. Some settled in Bosnia, Croatia and Spain. And the most desperate made their way to Portugal. There was nowhere else to go but the ocean. Over time, the inhabitants of these places became distinct from their neighbours. They have dark hair and curls, big eyes, and they are stately and beautiful. Their songs are special too! They smell of the steppe waddle and the scent of flowers in the mountain valleys. They have the sound of the ocean and the cries of seagulls.
***

Chuguev was the second mate on a refrigerated ship transporting a cargo of fish, caught by trawlers off the coast of Africa, to Lisbon. As the person responsible for unloading, he spent the day immersed in waybills and cargo manifests. When the day was over, the nervous and tired Chuguev decided to walk into town for a drink and unwind. The fourth mate, Sashka Lisovsky, and the ship's mechanic, Karin, accompanied him.
'Lesha, I've been here before,' said Karin, slowing down and lighting a cigarette. 'I know a place that’s neither expensive nor touristy. The vodka there is delicious, and the girls are beautiful.' He smiled and took a drag on his cigarette.
'No questions. Let's go there. Pick up the pace,' said Chuguev, patting Sashka on the shoulder and winking at Karin.

As dusk fell, the town was illuminated by red and yellow lights, making it resemble a cherry tree in full bloom. The bar or caf; was located on the edge of a cliff. They found a table on the veranda and ordered the only items they recognised on the menu: vodka and sturgeon. The veranda swayed gently in the evening breeze, much like the deck of a ship, and it was as if they were being carried out to sea again.

The waiter pushed a trolley bearing two thick green glass vases. The vases were filled with ice chips, and a light mist hung over them. The neck of a bottle of Absolut vodka peeped out of one vase, while 50-gram shot glasses protruded from the other.
'Mamma mia! I've never seen anything like it,' said Lisovsky, his eyes widening.
'Save your eyes for the night watch,' Chuguev muttered. 'You’d better fill the glasses!'
The vodka poured into the ice-cold shot glasses immediately thickened. Chuguev put his finger on the bottle.
'Is it half a litre, buddy?' He asked the waiter.
'Si, se;or,' the waiter replied, bowing in readiness.
'Let’s double it. Please bring another one,' said Chuguev, smiling. 'And how about the fish?'
'The fish is being prepared for you, sir. It will be here in a few minutes.'
The waiter disappeared as quickly as mist over the vases.

The vodka flowed freely, and the bottle soon ran dry. Fortunately, the second cart arrived just in time.
'Here you go,' said Karin, uncorking the new bottle. 'They're cooking the fish especially for us!' He held up a finger: 'Capitalism, you know!'
The mechanic was already squinting one eye; the vodka was good quality.

'And you said the girls here are pretty?' Chuguev winked at him.
“Ho-ho! The first man muttered the word 'ba-boo'...” Karin snorted, and they both laughed.
'Centuries passed, and then another man rhymed,' Chuguev added:
'The man who caught the fish
Should understand a simple truth
Fish never stays fresh for long
Enjoy your catch and fry a dish...'

‘Did Omar Khayyam say that? I thought he was an impotent philosopher.' Lisovsky woke up.

Their chatter was interrupted by a girl delivering a new cart. All three fell silent, stunned. She emerged like a diva from the sea foam, her beauty seemingly unearthly. Her long, curly hair was playfully pinned up with a huge silver pin and a tiny white lily. A fragile figure, thin waist, beautiful hips, small breasts, the dark face of a Madonna..."

(полный текст новеллы на моем сайте walter-maria.com )