Атлантида. Сказочная история Глава 2

Глава 2 Сон в майскую ночь


Пляж наполнялся, тихим-тревожным гомоном и редкими всхлипами. Люди появлялись и появлялись, как будто получали какой-то радио сигнал, о случившимся. И казалось, каждый считал своим долгом, подойти и поинтересоваться у раннее прибывших, о произошедшем.
Василия Александровича, перетащили с мокрых камней, на горячую гальку. Аккуратно подложив ему, под голову какие-то вещи. Как будто комфорт, еще имел какое-то значение, для трупа. В целом все выглядело так, что если, не знать, что перед тобой утопленник, то можно было подумать, что учитель просто загорает под солнцем, с приоткрытым ртом.
Артем и Максим, стояли в стороне всеми забытыми. Их даже не стали расспрашивать, как первых очевидцев, о том как утонул учитель. Лишь когда мальчики, стали надевать свои вещи, к ним подошел местный участковый. Это был, маленького роста и полноватого телосложения, с короткой шеей, мужчина пятидесяти лет. Обмахиваясь носовым платком он пыхтя, безразличным тоном, спросил о случившемся.
Максим, начал было гнусавым голосом (из-за разбитого носа) рассказывать, о том как они с Артемом увидели со скалы, тонущего Василия Александровича. Но запнулся, когда дошел до того места, когда он нырнул в воду. Воспоминания о чей-то цепкой руке, снова зародило внутри него страх. Застрявший во рту ком, сопровождался вспотевшими ладонями и судорогой левой ноги. Выжидающий взгляд, на кислом лице участкового, только сильнее заставлял Максима нервничать. На помощь другу, пришел Артем. Принимая, волнение друга, за робость, он поведал участковому, как спустившись спешно со скалы (попутно кстати ободрав себе колени и руки), помог Максиму втащить учителя на камни. Участковый лениво что-то черкнул у себя, в документах, которые держал до этого в черной кожаной папке, подмышкой. И вытирая платком вспотевшую шею, протянул:
– Ясно. Несчастный случай.
– Нет! Постойте! – воскликнул Максим, прогоняя страх и бросаясь вдогонку, за уже развернувшемся участковым. – Там… там было кое-что или кое-кто, – указывая в сторону моря, снова запнулся мальчик, не зная как продолжить.
Участковый обернулся, недоверчиво бросая на Макса взгляд своих маленьких глаз бусинок.
– И оно, – не решив все таки, стоит ли относить неизвестного обидчика к одушевленному, продолжил мальчик, – схватило меня за ногу и потащило на дно.
На мгновение среди троицы повисла пауза, а затем участковый издал странный звук, фыркнул, или усмехнулся, ни кто так и не разобрал.
– Кто? Чудище морское, что ли? – маленький, полный мужчина, снова протер свою короткую шею платком, – Гигантские кальмары у нас тоже не водятся. Так что не выдумывай.
– Но это правда! – запротестовал Максим, – Оно было там! Оно схватило меня…
– А потом передумало и отпустило? – уже открыто смеясь над мальчиком перебил его участковый. – Ты мне, что прикажешь в протоколе писать? Что школьного учителя, утащил на дно водяной? – потряс какими-то бумагами перед носом Максима, участковый.
– Но…
– Да меня начальство на смех поднимет или вообще… – мужчина перевел взгляд, на Артема и испуганно сглотнул, – Уволит.
– Но тогда, что вы там напишите?! – возмущенно воскликнул Максим.
Участковый снова посмотрел, на Максима и демонстративно убирая документы обратно в папку, надменным голосом протянул:
– А вот это, молодой человек уже не ваше дело. Это между прочим тайны следствия, так что всего доброго, – распрощался с детьми, участковый.
Наблюдая за удаляющейся спиной маленького человека, который так и не поверил его рассказу. Максим пнул гравий, с такой силой и произнес столь некультурное слово, в адрес участкового, что стоящий рядом Артем поджал смущенно губы и боясь попасться другу под горячую руку, отодвинулся от него. Однако словно заметив его конфуз, Максим нахмурился, вытирая кулаком сочащую кровь с носа и задал прямой вопрос.
– Ты, мне веришь?
– Ну-у… – на этот раз запнулся Артем.
– Ясно, – обиженным тоном буркнул Максим, подбирая остаток своих школьных вещей, не испачканной рукой.
Артем смущенно продолжал стоять и смотреть, на угрюмого друга, застегивающего одной рукой пуговицы на белой школьной рубашке и нервно запихивающего края ее в брюки, пытаясь заправиться. В конце концов, Максим плюнул на это дело и вытащил рубашку, решив не заправляться вовсе.
Пока Максим одевался и обувался, Артем не решался как-то наладить диалог с другом. Но когда тот поднялся с сумкой на плече и направился, вспомнив о каком-то деле, снова к воде; он последовал за ним. Несколько минут Максим, выискивал что-то на берегу, не поднимая головы. Наконец найдя, причину своих поисков, он нагнулся подбирая небольшую коричневую ракушку, которую недавно собственноручно закинул, на берег.
Засунув ее в правый карман брюк, мальчик собирался уже идти домой, как вдруг на его плечо упала рука друга.
– Стой. Нужно попрощаться с Василием Александровичем, – указал обернувшемуся Максиму, Артем в сторону, уже довольно таки большой кучки людей.
Максима всего передернуло, от этих слов. Нет, он конечно осознавал, что учитель умер. Но прощаться с ним навсегда он и не думал. Он еще никогда и ни с кем, не прощался.
– Правда, – Артем печально вздохнул и опустил взгляд вниз, – мне страшновато подходить, к покойнику.
– Мы же вместе, его на камни затаскивали. – грустно усмехнулся Максим.
– Да, – согласился Артем. – Но тогда я еще не знал, что он… умер.
Максим ободряюще хлопнул друга по плечу, хотя в глубине души он разделял его страхи. И дело было вовсе не в том, что Василий Александрович мог превратится в зомби. Про которых, как и все подростки мальчик, многое узнал из голливудских фильмов. Просто ему не хотелось, снова смотреть, на человека которого он хотел спасти и не смог. Разумеется в этом не было вины мальчика, но наверное именно это его и пугало, а точнее тот на кого эта вина по праву возлагалась.
– А может, потом на похоронах попрощаемся? – попытался он оттянуть неизбежное. – Мы же наверняка всем классом пойдем, а то и всей школой.
Артем кивнул, с охотой соглашаясь с другом. Ведь прощаться с любимым учителем один раз и со всеми , на много легче. Чем делать это, снова и снова.
Оглядев в последний раз, печальным взглядом весь пляж, мальчики медленно пошли той же дорогой, что шли сюда. Они шли не вместе, а немного в рознь, думая каждый о своем. Максим, все ломал голову над тем, что тогда случилось в воде. Может участковый был прав? И он все это себе на придумывал. Что если у него, случился солнечный удар? Или быть может это была обычная водоросль, а его яркая фантазия решила за него все остальное? Нет! Максим решительно, помотал головой. Может он и не знает, что там произошло. Но он точно знает, что что-то там было. И это что-то убило, Василия Александровича.
Артем, шел сзади Максима, шаркая ногами и поднимая тем самым пыль. Он так-же как и его друг, думал о последнем событии. Только в отличии от Максима, он не знал ничего о таинственном обидчике. И вспоминал только последний разговор с учителем. Невольно мальчику, сделалось даже стыдно от того, что он не лучшим образом относился к его предмету. Почти никогда не выполнял домашнего задания и слушал в пол уха, на уроках. Вот и сегодня, им с другом удалось, договориться, наверное с самым добрым учителем, на свете, о том чтобы он не спрашивал их завтра. Артему, так стало от этих мыслей еще больше грустно и стыдно, что он мысленно дал себе слово, написать такое сочинение, какое он еще в своей жизни никогда не писал.
Легкий ветерок, слегка растрепал мальчикам уже высыхавшие волосы под жарким солнцем. Деревья грустно и едва заметно шевелили своими ветвями, изредка роняя совсем молодые зеленые листья. Казалось сама природа скорбела о потери учителя. Даже показавшийся на горизонте тот самый бродячий пес, которого после уроков Артем пытался великодушно угостить пустым хлебом, прошел мимо ребят низко опустив морду.
Дома – великаны, сочувственно провожали ребят не смея заскрипеть своими старыми заборами или калитками, дабы не потревожить их задумчивого состояния.
Дойдя до того самого поворота, где обычно каждое утро, ребята встречались по дороге в школу. Максим остановился, чтобы попрощаться с другом. За время пути, он уже порядком поостыл и не держал зла на Артема, за то что тот не поверил его рассказу. Хотя конечно легкая обида, еще оставалась.
Мальчики молча стояли, глядя себе под ноги и ковыряли носками школьных туфель, землю. Никто из них так и не решался, первым пойти  на мировую и пожать на прощанье руки. Наконец Максим, тяжело вздохнул и со словами – Ладно, до завтра, – протянул руку.
Артем сразу протянул руку в ответ и молча пожал ее. Ему не надо было, объяснять почему сегодня он больше не успеет увидеться с другом. И они как всегда не отправятся куда ни будь гулять, в поисках безобидных приключений по родному селу. Он прекрасно понимал, что от сегодняшних событий они еще не скоро отойдут.
Когда Максим, уже развернувшись собрался уходить, Артем вдруг тихим и отрешенным голосом, сказал.
– А ведь, не подвело предчувствие Спутника.
– Что? – не понял Максим, оборачиваясь и переспрашивая.
– Ну… – Артем переступил с ноги на ногу. – Помнишь, он сказал что у него предчувствие, что он завтра не спросит нас про домашку?
Максим слегка нахмурился, удивляясь мыслям друга. Сам он до этого момента и не думал, о последнем разговоре с учителем.
– По моему, он говорил что-то про ощущение, – придирчивым тоном, поправил Максим, друга.
Артем смотревший не мигая куда то в сторону, перевел взгляд на Максима и также не мигая, внимательно посмотрел на него, думая о чем то своем.
– Да какая разница? – махнул рукой мальчик, задавая риторический вопрос.
На этом разговор ребят закончился и они развернувшись друг к другу спинами, направились в разные стороны по домам. Идти до своего дома, Максиму было не долго. Обычно этот путь он преодолевал за какие ни будь шесть – семь минут. Но сейчас шаги его были медлительными и тяжелыми, ухудшающие его повседневный рекорд в два, а то и в три раза. Впрочем подходя к низенькому, недавно выкрашенному зеленому забору, Максим все же прибавил шагу.
У закрытой калитки он просунул руку в забор между досками, скидывая кончиками пальцев ржавый крючок, с железной петли на заборе и с легким скрипом прошел к маленькому одноэтажному (как впрочем и во всем поселке) домику. На первый взгляд можно было сказать, что дом в котором жил Максим, очень старый и даже разваливающийся. Однако нельзя не заметить, что дом этот видит заботу хозяев. Старая местами просачивающаяся крыша, которую много раз заделывали и столько же раз откладывали ее ремонт, ввиду отсутствия финансовых средств, упиралась на кирпичные стены, выкрашенные в синий цвет.
Домик-«великан», стоял по среди маленького участка, на котором всего то и помещался: дом, туалетная будка, восемь грядок, два яблочных дерева и детские качели, за домом (или как любят говорить, на западе, «на заднем дворе»)
Зайдя внутрь, Максим оказался в чистой и просторной кухне. Несколько старых, деревянных буфета стояли у стен, друг против друга. У одного стояла газовая плита советского периода и мойка того-же времени. А у другого буфета, маленький, старый и шумный холодильник «Саратов». В центре кухни стоял круглый стол накрытый белой скатертью, которая местами была перепачкана яркими солнышками и облачками, цветной акварели. Виновницей этого нового стиля в живописи, стала маленькая шестилетняя девочка со светлыми волосами, одетая в розовые шорты и маечку. Она сидела, на высоком табурете спиной ко входу, весело болтая ногами.
Стоило Максиму, увидеть эту миловидную картину, как настроение его резко улучшилось, узнаваясь в широкой улыбке до ушей. Поправив лямку сумки, на плече он без шумно разувшись у входа, подкрался к девочке и дотронулся до ее левого плеча. К тому моменту как маленькая девочка обернулась, Максим уже успел обойти ее незаметно с другой стороны и успешно приземлиться на соседний табурет, предварительно снова коснувшись до девочки, но уже за правое плечо.
– Ма-а-аксик! – радостно воскликнула девочка, заметив перед собой неожиданное явление.
Обмакнув указательный палец, левой руки в красную акварель, Максим с азартной улыбкой на лице, изрисовал им носик сестренки.
– Аня, ну сколько раз просить тебя, не называть меня так? – притворился обиженным мальчик. – Какой  я тебе Максик? Я Максим. Макс. Но уж точно не Ма-а-аксик.
Мальчик состроил такую гримасу, словно съел самый кислый лимон.
– Но мама же с бабушкой, тебя так называют, – не сдавалась маленькая Аня, пытаясь тоже испачкать краской в ответ, лицо изворачивающегося старшего брата. – Ой, а что это у тебя с лицом? – девочка обратила внимание на нос мальчика.
– Ничего, – вкрадчиво ответил Максим и вздохнув продолжил разговор. – Называть называют но, мне это никогда не нравилось.
– Они говорят, что называют тебя так, потому что любят, – честно призналась девочка. – Я тоже тебя люблю, поэтому дразню.
– Мда… – Снова широко улыбнулся Максим. – Видимо это мой дар и мое проклятие.
Девочка звонко захохотала, празднуя долгожданную победу, оставив на левой щеке брата отпечаток зеленой ладошки.
– Как прошел день? – Поинтересовался мальчик, оттирая рукавом рубашки свою щеку.
– Хорошо, – ответила Аня возвращаясь к своим рисункам. – С бабушкой борщ готовили. Она готовила, а я рисовала.
– Да, справедливо разделили обязанности. – Посмеялся Максим.
Девочка смешно поджав губы, с важным видом на лице кивнула в знак согласия.
– Смотри, – Аня пододвинула рисунок к брату. – Это наша мама. Правда у нее красивые сережки?
Максим утвердительно ответил, оценив заодно и очень большие уши, которыми девочка наградила их нарисованную маму.
– А это, – продолжала рассказывать девочка, указывая на правый нижний угол альбомного листа. – Моя подпись, как у Айфасофкого.
– Кого-кого? – переспросил Максим.
– Айфасофкого, – повторила Аня и пояснила. – Великого русского художника. Мне про него бабушка рассказывала.
– Ааа… – догадался Максим о ком идет речь. – Айвазовского? Только ты его имя, не правильно произносишь.
Девочка обижено пнула под столом своего брата.
– Не умничай! Я же маленькая. Мне простительно.
– Хорошо-хорошо! – согласился Максим, притворяясь, что ему было больно. – Пусть он будет Айфасофкий. Так даже лучше. Но ты, – мальчик взял со стола маленькую кисточку и обмакнул ее в красную акварель. – Но ты у нас, Анна ВетрОва. А не Ана ВетрАва, – с этими словами мальчик зачеркнул ошибки сестренки и написал правильно.
Девочка прищурила взгляд, оценивая поступок своего брата и высунув язык, объявила диагноз:
– Умник!
– Двоечница! – парировал Максим показав свой язык в ответ.
– Я не двоечница, – заспорила Аня снова начав пинать брата под столом. – Я даже еще в школу не хожу!
Их разразившуюся маленькую битву, прервала появившиеся полная фигура в дверях. Фигурой оказалась пожилая женщина с седыми волосами собранными в тугой пучок. На ней был одет сиреневый сарафан с короткими рукавами и широким поясом. Она буквально как, пушечное ядро, влетела в дом и отыскав глазами Максима, моментально заключила его в объятия своих с виду старых, но очень сильных и цепких рук. Покрывая макушку головы мальчика поцелуями, пожилая женщина причитая поведала ошарашенному внуку, о том как узнала о случившемся интенденте на пляже. Затем, когда видимо первая волна стресса с нее схлынула, она отвесила приличную затрещину по затылку Максима и возмущенным тоном воскликнула.
– Ты почему после школы, сразу домой не пошел, а?! Тебе кто разрешил, на пляж идти?
– Ну Ба… – только и смог ответить Максим, смущенно опустив голову.
Валентина Ивановна, так звали пожилую женщину, снова бережно погладила по голове своего внука, извиняясь за рукоприкладство и, рассказывая, как сильно она за него испугалась. Затем повздыхав о том, как жаль несчастного учителя, велела вымыть обоим – внуку и внучке, – свои руки и лица (особенно Максиму, на котором помимо акварели была еще запекшая кровь). Когда брат с сестрой выполнили поручения своей бабушки, обнаружилось что в умывальнике после них, совсем не осталось воды. И Максим не откладывая это дела, на переодевания, взяв два железных ведра из под раковины, отправился на колонку.
Идти за водой было не долго, на весь путь – туда и обратно, – ушло не много. Но достаточно, чтобы Максим успел разочароваться. Оказалось пока он отсутствовал звонила их с Аней мама. А мама, Максима принадлежала к той части людей, которые уезжают в большие города на заработки, чтобы обеспечить своим детям достойную жизнь. Работая в Москве, доктором, она приезжала в «Морской» поселок, два раза в год, на недельку-другую. Привозя с собой помимо подарков, долгожданную радость в сердца детей.
Как сообщила Валентина Ивановна, мама ребят, обещала приехать уже на следующей недели. Это сообщение приободрило Максима и он в вновь улучшенном настроение сел обедать, за накрытый в его отсутствие стол. Поедая вкусный, горячий борщ, маленькая Аня попыталась было расспросить своего брата о том, что случилось на пляже. Ведь она, как ей казалось, была единственной кто оставался в неведение чего-то особо важного. Но под строгим укором бабушки, тема тут же была сменена, на то что еще говорила мама по телефону. Что сейчас конечно, больше интересовало Максима.
После обеда, Максим быстро вымыл посуду за всеми членами семьи и отправился к себе в комнату, чтобы наконец-то переодеться, сменив школьную форму на что ни будь по домашней.
Комната Максима была маленькой, но уютной для четырнадцатилетнего мальчика, увлекающегося музыкой и литературой. По всем стенам на обоях висели плакаты со знаменитыми гитаристами и вокалистами, как отечественных, так и иностранных. Рядом с платяным шифоньером, у стены, стоял невысокий, но полностью заполненный, книжный шкаф. Все книги были старыми и потрепанными, изданными еще в середине двадцатого века. Там же на шкафу, а вернее на корешках книг, небрежно лежали несколько самодельных закладок, подаренных когда то Аней, Максиму.
У большого распахнутого  окна, стояла железная, пружинистая кровать с толстым матрасом и огромной подушкой, на которой величаво сидя, умывалась лапкой, белая с черными пятнами по бокам, кошка. У кровати стоял ученический стол с полками и деревянным стулом, с высокой спинкой. На столе лежала большая стопка тетрадей и учебников за восьмой класс. Пол в комнате был голый, как и во всем доме и на нем, в углу от стола, на против книжного шкафа, лежали штанга и две гантели.
Войдя к себе в комнату, Максим бросил сумку на кровать, чем явно было недовольно умывающееся животное, которое от внезапного вторжения на его территорию подпрыгнуло в воздух, возмущенно мяукнув.
– Привет, Муся, – извиняющем тоном бросил мальчик.
Услышав в ответ очередное мяу, Максим снял с себя испачканную рубашку и бросил ее на пол, как делал всегда когда нужно было постирать какие ни будь вещи. У Максима, как наверное и у многих других подростков был необычайный талант, если его грязные вещи оказывались на стуле, кровати или другой какой мебели, то обязательно могли случайно перекачивать, к остальным чистым. Открыв дверцу шифоньера, Максим повесил на вешалку снятые брюки, которые по его мнению были еще не так уж и грязны. И в тот момент, когда мальчик вешал брюки, из переднего кармана выпало что-то коричневое и, это что-то обязательно упало бы со звонким звуком на пол, если бы Максим ловко не поймал это двумя пальцами левой руки. «Это» – оказалась та самая ракушка с моря, дабы не дать воспоминаниям так быстро вернуться, Максим убрал ракушку в книжный шкаф, положив ее между книгами.
Достав с полки белые шорты мальчик быстро надел их на себя, потом было хотел надеть красивую синюю футболку с эмблемой любой рок группы, но немного подумав о том как всё-таки сегодня жарко, передумал и положил ее на место.
В комнате стояла полнейшая послеобеденная тишина, если не считать мурлыканье Муси, продолжившей умываться и мерное тиканье круглого будильника, возле кровати, показывающего пять часов дня. Солнечные лучики проникали через открытое окно, освещая большую половину комнаты и это заставило ее хозяина забиться в самый дальний угол у двери. Вытянув левую ногу и удобно подогнув правую, Максим уселся на пол, облокотившись спиной, на холодную стену и тяжело вздохнув провел медленно большим пальцем правой руки по струнам гитары, висевшей до этого момента на стене у кровати. Когда гитара затихла, мальчик зажал тремя пальцами аккорд ля-минор и дернул несколько струн одновременно, позволяя своим ушам услышать известную классическую мелодию немецкого композитора. Он всегда играл одну и туже мелодию по несколько часов когда не хотел думать о чем то плохом, хотя и убеждался не один раз в том что это не помогает и плохие мысли никуда не исчезают, но ничего не мог поделать с привычкой. Вот и на этот раз, Максим не заметил как пролетело время к тому моменту когда он уже наверное не второй десяток по кругу играл композицию. К реальности его вернула вбежавшая в комнату Аня, заявившая что если он не прекратит бренчать по струнам и не сядет за уроки, то по словам бабушки рискует получить ремня.
Повесив гитару на место, Максим достал из сумки дневник, тетради и учебники. Вначале он сделал задание по математике и физике, хотя обычно эти предметы откладывал на последнее. Но сегодня была веская причина, делать их первыми, делать их как можно дольше, чтобы не бросать взгляд на учебник литературы или русского языка.
С математикой Максим разобрался быстрее, чем думал, а вот с физикой пришлось повозиться. Он не сразу понял, какую формулу нужно использовать для решения задачи. А когда наконец решил, долго ругал самого себя, за то что не мог решить такую как оказалось простенькую задачку.
Ближе к ужину Максим вышел из своей комнаты, чтобы немного размяться. Пока бабушка накрывала на стол, он немного побыл в роли пони, катающего на себе сестренку, немного первобытным человеком гоняющемся за своей добычей и в самом конце, перед тем как их обоих погнали за стол, успел ненадолго перевоплотиться в серого волка.
За столом ужин протекал весело и шумно. Аня строила разные смешные рожицы своему брату, а тот смеялся ей в ответ поощряя ее действия. И даже слабые попытки Валентины Ивановны, призвать внуков к порядку, скорее были для галочки, чем для порядка. После еды всем очень хотелось поваляться перед телевизором, но к Максиму это не относилось. Нет поваляться перед телевизором, ему конечно хотелось. Но у него не было на то права. Как единственный мужчина в семье и как старший брат, он должен был снова вымыть за всеми посуду, пока бабушка с Аней смотрели детскую передачу перед сном. А после уложить Аню спать в спальне бабушке, так как они спали вместе из-за отсутствия еще одной комнаты.
Дочитав сборник русской литературы до середины, Максим наконец захлопнул книгу и тихонько дабы не разбудить только что уснувшую девочку, вышел из комнаты. Пожелав спокойной ночи бабушке, он зашел к себе в комнату крепко закрыв дверь. В комнате было светло от двух лампочек горящих в люстре с абажуром, громко жужжали залетевшие комары которые под аккомпанемент кузнечика за окном создавали умиротворяющую мелодию.
Подойдя к своему рабочему столу Максим взял в руки учебник литературы и настроение его тут же поубавилось. Но он все равно тяжело вздохнув, решительно открыл нужную страницу и приступил к заданию. В тоненькой синей тетради в линейку, он выводил ровным аккуратным почерком свое сочинение, лишь изредка останавливаясь чтобы обдумать мысль и заглянуть в учебник. Когда работа была кончена, за окном уже было совсем темно, а на круглом будильнике показывало десять часов. Пора было уже ложиться спать и Максим встал из-за стола, направляясь к кровати, как вдруг на глаза ему попалась одна из его книг. Совсем новехонькая с красивым черным переплетом, чем сильно отличалась от своих соседей по шкафу. Максим подошел к ней, на ходу вспоминая эту книгу. Ее привезла ему мама, уже очень давно, еще когда он изучал мифологию в четвертом классе. Правда тогда она показалась ему не интересной и он отложил ее, лишь для приличия пролистнув пару страниц перед мамой, чтобы сделать ей приятное. Но сейчас, он с затаившем дыханием брал эту книгу с полки, проводя большим пальцем по названию, на лицевой стороне. И одними губами прочел:
– «МОРСКИЕ ЧУДОВИЩА. ЛЕГЕНДЫ И МИФЫ».
Открыв книгу наугад, Максим тут же наткнулся на иллюстрацию в виде гигантского спрута толи пожирающего, толи топящего большой корабль в морской пучине. Перелистнув еще пару страниц, Максим остановился увидев нечто похожее на человека. Только вот лица у всех людей, что встречались Максиму были куда приятнее, чем у этого «нечто».
В разбушевавшемся море, на камне восседала девушка, вернее верхняя половина ее туловища была похожа на девушку, а вот нижняя имела огромный и уродливый, рыбий хвост. Под рисунком было помечено – «Русалка. Предвестница гибели мореплавателя».
В волнительном состоянии Максим, кинулся на свою кровать не отрывая глаз от текста в книге. В ней было написано про то, что издавна мореплаватели разных народов, встречали в морях страшных созданий похожих на людей. Так называемые русалки, прекрасным пением заманивали корабли на мелководье или же в бурю. Они, привлеченные красивой музыкой, как правило имели большую власть над мужчинами.
Еще раз внимательно посмотрев на лицо нарисованной русалки, Максим вздрогнул, от множества тонких зубов игл украшавших ее злорадную улыбку. Длинные ногти в виде полумесяца, внушили бы такой же страх как и холодные, бесчувственные глаза. И Максим твердо уверовал в том, что именно такое злобное создание, могло оказаться сегодня днем в море. Он как будто вновь почувствовал у себя на левой ноге, эти цепкие ледяные пальцы, тянущие его ко дну.
Погружаясь все глубже в изучаемую информацию о морских чудовищ, Максим не заметил как окружающая его комната сменилась на безбрежное море. Он сидел с удочкой в руках, в маленькой резиновой лодке, а вокруг плескали тихие волны. Солнышко ярко светило, уверяя что мальчик находится с ним в полной безопасности и защищенности. Счастливо потянувшись Максим с улыбкой взглянул на поплавок, тот плавно покачиваясь на волнах пару раз дернулся вниз и замер. Напрягшись весь до корней волос, мальчик сильнее стиснул удочку не спуская глаз с антенки поплавка. Но тот словно поняв чего от него хочет юный рыбак, перестал свое подёргивание, свободно отдавшись движениям волн.
Мир вокруг как будто остановился, или скорее замедлился. Где-то далекий крик чаек, был слышан глухо как из трубы, плеск волн перестал быть слышан, хотя большие брызги соленых волн ощущались не только на спине, но и на губах. Неизвестно сколько прошло времени, может час, может два, а может это всего лишь минута показалась вечностью. Но не смотря ни на что Максим продолжал уверенно ждать клева, потому что где-то внутри себя он знал, что рыба там внизу есть и она просто дразнит его рыбацкий аппетит.
Вдруг, неожиданно удовлетворив желание мальчика, леска на удочке натянулась, сгибая удилища пополам и потянула вперед. Зажимая рыболовную снасть коленями, Максим потянул ее на себя откидываясь назад и заматывая катушку. После небольшой борьбы, мальчик взял таки верх над своим соперником, но когда увидел свой улов воочию, то разочарованно промычал себе под нос.
Вместо пойманной рыбы, которая была бы достойна «аборигена», на крючке держался старый башмак. Удивленно скинув брови, Максим почему то решил, что это именно его башмак, а значит второй должен быть где-то там же. Аккуратно положив удочку на дно лодки, он тихонько перегнулся через правый борт и опустив руку до локтя в воду, начал там поиски. Вскоре до него дошел чей-то слабый зов, прислушавшись мальчик, понял что зов идет из под воды, при чем звали его Максима, по имени. Голос казался ему сильно знакомым, но это не мог быть тот про кого он подумал. Это просто невозможно. Но в следующую секунду, прежде чем Максим успел вытащить руку из воды, чья-то худая, черная и до жути ледяная рука, показавшись на поверхности схватила его за плечо и утащило под воду.
Максим проснулся, как раз тогда когда ему показалось, что соленая вода проникла в его легкие. Лежа в своей кровати, мальчик с широко раскрытыми глазами рассматривал белый потолок, с желтыми пятнами в некоторых местах. Казалось что он совсем не спал, не было обычной сонливости или слабости, спросонья. Наоборот, сердце бешено стучало, от приснившегося кошмара, а в голове все еще звучал голос утонувшего учителя.
Последнее что помнил Максим из своего сна, это как упав в воду он на мгновение четко увидел, нарисованную русалку из книги. Из ее устрашающих уст, слышался голос Василия Александровича, который спрашивал мальчика почему тот не спас его. Хотя возможно Максим и не слышал такого вопроса, но ему казалось что все так и было.
Поднявшись с кровати, Максим подошел к зеркалу в шифоньере и посмотрел на свои напуганные карие глаза. Еще никогда он не пугался до такой степени собственного сна, даже когда смотрел перед сном ужастик. Как же ему было страшно и стыдно за это. Неужели он теперь до конца своей жизни будет таким трусливым? И ничего нельзя сделать? Собрав все свое мужество в кулак, Максим бросился к столу собирая весь свой учебный инвентарь в сумку, время от времени прислушиваясь к бабушкиному храпу за стеной. Круглый будильник показывал четыре часа утра, до рассвета оставалось совсем немного.
План дальнейших действий, основанный на эмоциях, появился мгновенно. Решив что не хочет всю жизнь бояться собственной тени, Максим собирался лицом к лицу столкнуться с тем кто так его пугает, но для начало необходимо было поймать пугающее существо. Спрятав сумку с учебниками под кроватью, он рассчитал все так, когда бабушка обнаружит что его нет с утра, то как всегда решит что ее внук отправился пораньше в школу, чтобы выиграть перед уроками немного времени на спортплощадке. Так что его недолгое исчезновение ни кто и не заметит. А ближе к восьми он так же незаметно вернется за сумкой и если попадется, то скажет что забыл какую ни будь важную тетрадь.
Дверца шифоньера предательски скрипнула когда Максим доставал оттуда свои вещи, на время прекратившийся храп за стеной, заставил его замереть, но уже в следующую минуту храп возобновился и мальчик расслабился. Надевая сине-зеленую футболку, с портретом известного австралийского вокалиста, он лихорадочно вспоминал где припрятал подаренную когда-то небольшую сеть знакомым семьи из рыбнадзора, для конкурса в школе. Конкурс прошел, а сеть осталась. И теперь она как никогда, могла пригодиться в поимке чудовища.
Снимая со стены гитару, Максим старался чтобы все соответствовало тому что написано в книге. Музыкой он привлечет внимание русалки и когда та подплывет достаточно близко, накинет на нее сеть. И все наконец поверят тогда, что он говорил правду про чудовище. И участковый. И друг. Вот только куда он подевал сеть? Немного порывшись в нижних ящиках шифоньера, Максим наконец нашел спутанную, старую сеть, некогда принадлежавшую какому то браконьеру. Но он то собирается использовать ее в благих целях, так что можно не беспокоится о нарушении закона.
Повесив гитару на плечо и прижав сеть к груди, Максим внимательно оглядел свою комнату, проверяя все ли нужное по его мнению он прихватил и  не оставил ли следов, своего «побега». Мерно тикал будильник словно отговаривая мальчика, от его затеи. Но страх, продолжать бояться неизвестного, был более весомым аргументом. Поэтому бесшумно раскрыв, широко дверцы окна, он аккуратно перелез через узкий подоконник, спуская на влажную траву от расы свои босоногие ноги и крадучись направился в сторону пляжа.
В прохладной темноте, легкий морской ветерок трепал длинные волосы, отважного героя, отправившегося на бой с морским чудовищем. Все насекомые известные своими музыкальными талантами, провожали его дружным оркестром. И даже звезды, которые уже собирались отправиться на другой конец света, дарили мальчику свои последние огни в эту ночь.
Волны приветствовали мальчика веселым плеском воды, словно извиняясь за вчерашний случай. Пройдя мимо «Горба» и «Языка», которые внимательно наблюдали за каждым действием полуночника, Максим остановился чтобы явственней почувствовать пальцами ног, прохладу влажных камней на берегу. Вначале он думал, снять футболку, чтобы ненароком не намочить ее, но когда вздрогнул от ледяных брызг попавших на ноги, то передумал.
Взобравшись на камни, учтиво подставивших свои спины, Максим направился навстречу летящем волнам, никогда не дремлющего моря. Где-то на середине он еще раз остановился, чтобы оглядеться вокруг себя.
Луна почти исчезла на темном небесном покрывале, но звезды, блеклые и нечеткие, еще виделись. Щедро орошая галечный берег, белой пеной, шумело действительно черное море, в ночи. И если не считать этого шума, то вокруг стояла глухая-глухая тишина.
Ни одна живая душа, не видела, ни этой красоты, ни одинокую фигуру мальчика, продолжившего свой путь. Дойдя до последнего камня, Максим, положил гитару, на самую ровную поверхность, что он мог найти возле себя и принялся раскладывать сеть. Расположив орудие лова, таким образом чтобы грузила смотрели в сторону моря, а поплавки в сторону берега, он взял в руки гитару отозвавшуюся в его руках звоном нижних струн и протерев тыльной стороной ладони, попавшие капли на гриф, начал играть свою любимую мелодию.
Кому именно принадлежала эта мелодия, Максим не помнил. Не то чтобы он знал так много мелодий которые мог бы сыграть, просто в данный момент он все ровно бы не вспомнил об авторе композиции, так как целиком и полностью был поглощен морем, отражавшемся в его немигающем взгляде, устремленном куда-то в горизонт. Из гитары выскальзывали высокие и низкие ноты, моментально уносящиеся по гребням маленьких волн, в даль. К концу мелодии, Максим решил сменить тактику, перехватив по удобнее музыкальный инструмент и зажав сложный аккорд с баррэ, он начал играть что-то из жанра рок-н-ролла.
Прошло немного, немало минут, но прежде чем небо стало темно синим и на горизонте показался желтый диск, с алой короной, Максим понял что его план удался. Вначале в момент из одних, коротких пауз, ему показалось что он услышал совсем рядом тихий всплеск, но машинально оглянувшись по сторонам и ничего не заметив, Максим вновь продолжил свою игру. Когда же всплеск повторился, мальчик уже более насторожено стал всматриваться во встречные волны, делая из-за этого все чаще и чаще ошибок в песне. От сильного напряжение, ему показалось, что он увидел большой рыбий хвост, в метрах пяти от себя и не сумев больше сдержать себя в руках, Максим отбросил любимую гитару куда-то в море, услышав на последок как та обижено, плюхнулась в воду и понеслась к берегу ударяясь барабаном об камни.
Максим столь быстро подскочил к лежащей наготове сети, что прежде чем забросить ее поскользнулся на голом камне и почти ласточкой полетел в воду. Не успев даже вскрикнуть, от испуга, мальчик упал в собственную ловушку из рыболовной снасти, путаясь в ней руками и ногами. Бултыхаясь в воде и уходя на дно, не в силах высвободить самого себя Максим старался как можно дольше удержать тот единственный вдох в легких, что успел поймать ртом.
Пузыри появлявшиеся вокруг Максима, скрывали от его глаз берег, единственную возможность на спасение. Он думал, что если сумеет доплыть до мелководья то сможет, как ни будь добраться и до берега. Правда плыть запутанным в сети, было весьма проблематично. Отталкиваясь ногами, мальчик пытался найти бок камня с которого так неудачно свалился, но постоянно мазал мимо.
Когда остатки кислорода подходили к концу, Максим наконец осознал какую глупость он совершил. Что он наделал? Чего хотел добиться? Поймать русалку? Морское чудовище? И отправился охотиться с маленькой старой сетью, которой и обращаться то толком не умел. Что теперь бабушка скажет, его маме? Когда та приедет через неделю, уверенная что ее единственный сын успешно закончил учебный год без единой тройки. А маленькая Аня? Кто будет теперь читать ей ее любимые сказки, про «Золотую рыбку» и страшную Бабу-Ягу? Он даже с Артемом, со своим лучшим другом не помирился как следует, после их не большой ссоры. И Василий Александрович, его он тоже подвел. Он их всех подвел.
Уже почти перестав сопротивляться пленившей его стихии, Максим тихонько оплакивал свою судьбу, изредка подёргиваясь и пуская воздушные пузырьки из плотно сомкнутых губ. Ему было страшно еще и от того, что он тонул лицом ко дну и не видел ни неба, ни солнца. Все что он мог увидеть это темную муть, да редкие водоросли вальсирующие вокруг его беспомощного тела.
Выпустив последний пузырь из легких, Максим закрыл глаза стараясь представить себе всех ему дорогих и любимых людей вместе. Но прежде чем он собрал в своем воображении, хотя-бы половину этих счастливчиков, кто-то схватил его за футболку и рывком вытащил на поверхность. Не успев обрадоваться своему спасению, Максим рефлекторно сделал единственный глубокий вдох и, вновь был погружен с головой в воду.
Увлекаемый вновь вглубь моря и наблюдая как уже вставшее солнце превращается из желтого, в зеленый диск, Максим с застывшем ужасом внутри себя понял, что он не был вовсе спасен, а на оборот был коварно пойман тем, на кого сам вел охоту. Чувствуя на себе чью-то длинную, стройную руку, обхватившую его подмышки, он ощущал с какой скоростью его уносит, все глубже и глубже, на дно, морское чудовище.