Меньше недели, чтобы умереть

I
Черт, последняя сигарета. И почему все должно закончиться сегодня? Ах, совсем забыл, вы же еще не в курсе. У меня осталось лишь немного времени. Сейчас без пятнадцати полночь, а значит, мне осталось жить ровно пятнадцать минут… Уже четырнадцать, не так я себе все это представлял. За это небольшое время, которое мне оставили небеса, беспощадно забирающие его с процентами, я постараюсь уместить свою историю, точнее ту, самую интересную для читателя часть.
Где я сейчас? Я сейчас на крыше. Пасмурно, льет как из ведра. Серые тучи сгустились над моею головой. Ха! Я жутко промок…Кто-то там, по ходу, решил, что из меня получится недостаточно «мокрое место». Это было бы смешно, если бы не было так грустно. Вон уже толпа зевак собирается посмотреть на очередного психа, решившего покончить жизнь самоубийством, еще бы неделю назад я стоял бы вон там справа в третьем ряду, и, похрустывая попкорном, ждал бы, пока тот «конченый» на крыше наконец прыгнет... Назревает вопрос: «Что я забыл на крыше?» Я отвечу вам одним словом - судьба. Довольно лицемерно слышать это от человека, который еще неделю назад ни во что не верил. Но со мной произошел случай, который заставил меня поверить. Это был ужасный день…
II
Все было как всегда, это был четверг. Я был полон своих рассуждений о бессмысленности существования, но почему-то радость меня сильно распирала. Но! «Закон равновесия» никто не отменял, и этот день смог испортить мне настроение. Мне позвонили, сообщили, что мою статью вырезали. Замечательно, как-будто нельзя было дождаться начала рабочего дня! Ничего не подумайте, просто мое настроение очень часто меняется, во мне всю мою жизнь как бы борются два разных человека: оптимист и пессимист. А я, как немой зритель в театральном зале, все сижу и смотрю на продолжительное представление этих двух идиотов, которые, к тому же, отвратно играют.
Рутина! Когда я перестал жить и начал существовать?! Не важно… Сегодня обычный день, обычный день! Но хочется же, хочется быть особенным. Вот, я вышел из дома.
-Здравствуйте, тетя Роза, – сказал я давно заученную фразу.
-Привет, внучек, – как всегда задорно ответила бабулька.
Ох, уж эта старушка, целыми днями всё сидит у подъезда, одна осталась, подружки-то на дачах все. В оправдание тети Розы хочу сказать, что у нее была бурная молодость, это подтверждают ее многочисленные рассказы и огромная слегка порябевшая тату на плече, так что ей можно и посидеть, отдохнуть, так сказать.
Дорога на работу. Ровно двадцать две минуты тридцать восемь секунд летом и двадцать шесть минут и тридцать четыре секунды зимой. Да, я пунктуальный до чертиков, особенно в плане работы. Туда нельзя идти слишком рано, а то начальство подумает, что я горю на работе, люблю ее, никогда не уволюсь, а значит, заработную плату мне можно не повышать, если же я буду вечно опаздывать, то, с большой вероятностью, меня уволят.
Скучные улицы, гул машин, унылые лица, спешащие на работу люди, а я никуда не спешу, я уверен. Ха! Вот вам и минусы чрезмерной пунктуальности. Так, вот и моя редакция. Хм, странно, часы, видимо, сломались, показывают ровно то же время, что и было, когда я вышел. Я спросил время у прохожих, они опровергли неисправность моих часов. Возможно, я что-то напутал. Ладно, придется подождать… Ох, свободная скамейка, как это замечательно, посижу спокойно один.
Я уселся, предался своим внутренним размышлениям, но счастье мое длилось недолго. Ко мне подсел какой-то мужик. Он был в обносках, но сказать, что это был бомж,  однозначно нельзя. Какой странный человек, - подумал я в тот момент. На руке у него были дорогие часы, на голове - очки с титановыми дужками, явно кожаные ботинки, блестящие от чистоты, но вот штаны! Штаны были как-будто с помойки, все потертые, давно потерявшие свой темно-зеленый оттенок. А пальто?! Это ужас, еще у моего деда было такое! Серого цвета в черную точечку, с оторванным карманом и недостающими пуговицами. Спина этого мужичка была вся в побелке, как-будто он специально обтирал все стены, а рукава, по-видимому, были испачканы в машинном масле. Не успев даже предположить, кто он по социальному статусу, а обычно я это определяю быстро, я услышал от него следующую реплику.
-Не возражаете, я присяду? – спросил мужчина, садясь на лавку и продолжая смотреть вперед.
-Странное дело, господин, вы сначала сели, а потом спросили, - ответил я.
-Можно подумать, мне интересно ваше мнение, - дерзко, но без энтузиазма ответил мужик.
-Хамло… - пробормотал я, обидевшись.
-Да, но вы не лучше. Кто в прошлом месяце нагрубил старушке в автобусе и не уступил ей место? – протараторил он, резко зыркнув на меня и блеснув глазом.
-Эм, ну это был тяжелый день, я сильно устал, да и она первая начала. - сначала замявшись, я начал оправдываться,- Стоп! А откуда Вам это известно?! Вы за мной следите!?
-Да нет, просто брякнул, что первое на ум пришло, – спокойно ответил мужик и раскрыл газету.
-Ха! Газеты уже никто не читает! Двадцать первый век! – сказал я, решив ему досадить.
-Я знаю, ровно так же не читают и ваши статьи в интернете… - все так же спокойно, читая газету, он мне отвечал.
-Что?! Да кто вы, мать вашу, такой!!! – испуганно закричал я.
-Дьявол, - ответил мужик.
Честно признаюсь, хоть я всю свою сознательную жизнь не верил в эти бредни, мне стало жутковато. Произошла небольшая пауза.
-Ха- ха –ха! – засмеялся мужик, - Ну ладно, до этого не трудно догадаться, вы сидите рядом с редакцией популярного интернет- журнала. Логично, что вы журналист.
- Ух, вы уж больше так не шутите, а то я чуть в штаны не наложил, - пытаясь пошутить и улыбаясь, ответил я.
-А я и не пошутил, я на самом деле дьявол. – Спокойно, но уже чистым басом ответил мужик.
- Ладно, мне не до шуток, да и пора на работу уже,- ответил я, пытаясь встать и побыстрее уйти.
-Да, долго мы с Вами болтали, пять лет уже прошло, – снова зыркнув на меня и, блеснув своим, как я потом уже понял, вставным глазом, ответил мужик.
Не понял я этого психопата, развернулся и пошел в редакцию, стараясь не поворачиваться. Взбежал вверх по лестнице. «Офис 203». Фуууух! Замечательно. Я остановился, отдышался и зашел. Как всегда пошел поздороваться с Кириллом, это мой начальник, мы с ним в хороших отношениях, сидели когда-то за одной партой в школе. Все мои коллеги были слегка постаревшими и почему-то смотрели на меня с удивлением. Все здоровались, жали мне руку, улыбались, будто старые друзья, хотя особо в дружеских отношениях я с этими людьми не был. Я зашел в стеклянный, вечно чистый кабинет моего начальника  и встал столбом! На стене висел календарь, на нем был две тысячи двадцатый год.
-О!!! Николай, сколько лет сколько зим! – вскрикнул Кирилл, – два года ты уже нас не проведывал, прям с того момента, как ушел.
Я молчал, просто не мог ничего сказать… Выбежал из редакции, в надежде найти того мужчину. А он, подлец такой, все сидел на той лавке и читал свою газету. Я стремительно побежал к лавке, в надежде узнать, что со мной произошло, но пока еще не верил, что это все наяву.
-Ты, ублюдок! Что ты со мной сделал!? – Кричал я ему, схватив его за рваное пальто.
-Ха-ха-ха! Я ничего не делал, это все ты! – Смеясь, ответил он мне.
-Как я мог переместиться на пять лет вперед!? Ты, фрик недоделанный! – не сбавляя тона, пытался я у него выяснить.
-О, ну тут все просто. Ты каждый день ходил на свою работу, потом приходил домой, пил кофе, читал новости и ложился спать. По четвергам и субботам ты встречался со своей девушкой, все было нормально, пока ей все не надоело, и она тебя не бросила три года назад. Два года назад, тебя уволили, ты спился и живешь на пособие по безработице. Взгляни на себя! – все также посмеиваясь, как ненормальный, повествовал он мне эту грустную и в тоже время странную историю.
Я посмотрел на себя. На мне уже не было того гладко выглаженного костюма, не было ни рубашки, ни любимого галстука с млечным путем, а была лишь рваная осенняя куртка кремового цвета, треники с вытянутыми коленями и сильно истертые ботинки.
-Что это за чертовщина! – воскликнул я слегка испуганно.
-Ну согласен, проделка так себе, ее мог выполнить даже черт… Эх, теряю хватку, обидно, - с непонятной обидой на самого себя отвечал дьявол.
Мужик похлопал три раза в ладоши, и весь город замер, громко тикающая стрелка моих часов остановилась.
-Ладно, ладно, допустим я тебе поверил, и из-за того что я жил системой, я пропустил пять лет своей жизни. Дальше то что? – спрашивал я, пытался я понять смысл этих странных для событий.
-О! А дальше мое любимое, время сделки! – радостно улыбаясь, говорил одноглазый.
-Какой к черту… - поняв глупость и неуместность выражения «к черту» в данной ситуации я продолжил - Ах, ну да. Какой еще сделки?
-Понимаешь, мой личный секретарь, в обязанности которого входит фиксирование всех моих намеченных дел и встреч, жутко мне надоел за эти семьсот двадцать девять лет, и я отправил его жариться в котел к остальным. Так что, мне нужен кто-то на его замену, а более системного человека, чем ты, я не нашел, - все так же задорно повествовал дьявол.
-Ты хочешь сказать, я  настолько глуп, что соглашусь работать на тебя целую вечность, вместо того, чтобы попасть в рай, - сам не веря в свои слова, отвечал я.
-О-хо-хо! В рай он собрался! Дела атеистов на небесном суде даже не рассматривают, а сразу отправляют мне, - Ухахатываясь, вскричал он.
Мужик хлопнул пару раз в ладоши и рядом с ним появился голый худощавый рогатый мальчик, лицо которого было сморщено, как у старика. В руках у этого «чуда» был какой-то договор.
-В связи с этим, я предлагаю тебе договор, согласно которому ты вступаешь в обязанности моего секретаря сейчас же и сроком на пятьсот лет, по окончанию же срока тебя пустят в рай. Предложение, на мой взгляд, более чем разумное, - уже спокойно, без эмоций говорил дьявол.
Я долго собирался с мыслями, но все-таки решился…
-Да пошел ты! На три веселых буквы!!! – гневно вскрикнул я, - Моя жизнь еще не закончена, я еще поживу! Я еще все исправлю!
-Ой- ой- ой! Ха-ха-ха! Не смеши! Исправит он! Тебе тридцать пять, у тебя ни жены, ни денег, ни детей. Мать ты проведывал последний раз пятнадцать лет назад. Ты никто и ничто! Тебя уже фактически не существует! – грозно, угрожающе вскрикнул дьявол.
-Я-я-я все исправлю! В-в-в-все исправлю! – испуганно пискнул я.
-Ладно, ты сейчас уже не в состоянии принимать взвешенные решения, так что даю тебе шесть дней на раздумья, и буду ждать тебя на крыше вон того дома в среду в полночь.
Дьявол показал пальцем на одну из высоток. Мне было настолько страшно, что даже на руках мои волосы поседели. Но я нашел в себе силы, что бы ответить.
-Знаешь, что я тебе скажу! П-п-пошел ты куда подальше, мужик! – Вскрикнул я пугливо,  но пытаясь сделать голос как можно увереннее.
Во мне бурлило негодование, и не понимая сути происходящего я врезал дьяволу, что есть мочи, да так, что челюсть его хрустнула, а вставной глаз вылетел. И тут… Я разглядел его пустой глаз, из которого выползали черви и прочие мерзкие насекомые. Мой разум подсказал мне, что лучше бы бежать, и я дал деру, что было мочи.
-Д-д-да как он посмел, господин! – с негодованием запищал тот ребенок со сморщенным лицом и рогами.
-В среду в полночь, тварь, я жду, ибо дал слово, что не убью тебя до этого! А потом тебя не станет! Даже не так, тебя уже считай, нет! – разъяренно вскричал дьявол, что наверно было слышно даже на окраине города.
Люди вновь пошли, машины загудели. Я развернулся посмотреть, хотя все нутро сопротивлялось, но любопытство сделало свое. Мужик и его ручной маленький рогатый старик испарились, как-будто их и не было вовсе.
III
Я  шел по улице и размышлял над произошедшим. Ну что же, на розыгрыш это не было похоже, поэтому я поверил в правдивость этого случая. Я был подавлен, но что-то внутри меня неустанно твердило, что еще не поздно. Я вспомнил о Катрин, это моя девушка, Катя. Мне казалось веселым называть ее так, на французский манер, да и ей это тоже нравилось. Но что же я наделал! Моя девочка, любимая, не могло так случиться, что бы мы с тобой расстались, все же было так хорошо! ..
Я сел на автобус, но денег у меня не было. Эх, зайцем придется, как тогда в детстве с пацанами… А ведь хорошо было в детстве, ни тебе забот, ни правил, каждый день приключение. И тут я заметил, что подъезжаю к своей остановке. Двери открылись, и я вылетел из автобуса со скоростью пули. Мне было немного стыдно, но в то же время я испытал это замечательное чувство, которое давным-давно не испытывал – истинное наслаждение. Дойдя до дома, в котором жила Катрин, я выломал дверь подъезда, просто мне нужно было все объяснить, а я не хотел, чтобы этот разговор произошел по домофону. Поднялся на четвертый этаж, постучал в дверь на которой еле-еле висел на гвоздике номерок «тридцать пять».
И вот, тот волнующий момент. Дверь тихонько приоткрывалась. Она была великолепна! Пусть она была не накрашена, во всем домашнем, это её не портило, даже наоборот! Катя была той девушкой, которую природа наделила естественной красотой. Это была именно та, моя единственная и неповторимая! Я поймал ее взгляд, который мне показался напуганным.
-Привет! Моя зайка, мне нужно тебе кое-что рассказать!- восторженно сказал я.
-Нет, прости, тебе лучше уйти! – резко ответила она мне шепотом.
Вдруг из спальни донесся строгий бас.
-Кто это, милая?
Из угла показался тот самый одноглазый мужик, что подсел ко мне на улице, только на этот раз не в рваном пальто, а полуголый.
-Ах, ты ж, сукин сын! – вскричал я и бросился избивать негодяя.
Я швырнул его на пол и принялся разносить его лицо в кровь, а он, лишь лежал и смеялся. Катрин пыталась оттащить меня, но я отшвырнул ее в сторону. Вдруг, как громом среди ясного неба я услышал: «Не убий!»
Поняв, что происходит, я прекратил.
-Ха-ха-ха! Всего одна капля твоей крови на этом документе и все закончится, - смеясь и отплевывая кровь, говорил мне побитый мужик, доставая из кармана документ.
Но мне было не до дьявола. Я понял, что впервые в жизни ударил девушку, к тому же любимую девушку. Я ринулся извиняться, но было поздно… Она уже вызвала полицию.
-Прости, Катюшка, детка моя! Я позже все объясню, все объясню… - сквозь слезы сожаления, говорил я.
Но Катя меня не слушала, она была сильно напугана. Я ринулся бежать…
IV
Близился к концу второй день с той роковой встречи, я бомжевал, клянчил на выпивку, это было все, на что я был способен. Чувство презрения к самому себе лишь добавляло мне отчаянья. Я решил, что хочу попрощаться с мамой, прежде чем покину этот мир, но была одна большая проблема – тысяча километров, разделяющая нас. Решено! Надо ехать! Я продолжил клянчить, но на этот раз у меня появилась цель, поэтому я делал это с двойным усердием. Через часов десять, примерно, я насобирал нужную мне сумму и пошел в сторону вокзала. Взял билеты туда и обратно с разницей в день. И вот, поезд, я предался воспоминаниям былых дней и этой ночью не сомкнул глаз, да и вообще не спал, до приезда. Хоть и прошло пятнадцать лет, адрес я помнил, как свои пять пальцев. Улица Карамзина, дом семнадцать, квартира пятьдесят четыре. И даже помнил дорогу от вокзала до места, некогда называемого домом. Я пришел, постучал в дверь. Дверь мне открыл незнакомый мне парень.
-Тебе чего, попрошаек я не люблю, так что вали! – сказал грубым шепелявым голосом лысый парнишка.
-А Лидию Степановну можно?! – ничего не понимая, ответил я.
Ааа, это прошлая хозяйка шо ли? Так она умерла, лет как пять назад, - спокойно сказал он мне.
И тут меня перекосило, глаза закрылись, я упал в обморок. Очнулся через полчаса уже в чистой одежде, став свидетелем семейной ссоры.
-Ты с ума сошел, сразу вываливать такое на человека! – кричала какая-то молодая девушка.
-Да шо я то, пять лет прошло, все близкие родственники давно в курсе, а ты глянь на этого хлопца то, бомж, да и только, может она его подкармливала, добрая женщина была же, - спокойно отвечал уже знакомый лысый парнишка лет двадцати пяти.
-О, ты глянь, очнулся, пойду чайник поставлю, а ты пока пораспрашивай - сказала девушка и ушла на кухню.
-Ну, шо, хлопец, кем тебе приходилась-то хозяйка? – все также спокойно и в лоб, как - будто и не зная о тактичности, говорил он мне.
Я заплакал.
-Мать! Мать она моя! Вот я дурак бездушный! Десять лет не проведывал, так и еще плюс те пять… Да что ж за сын такой! – кричал я себе, шатаясь в истерике.
-Зина!!! Нафиг твой чай! Коньяк тащи! – вскричал парнишка своей молодой жене.
Девушка, суматошно перебирая ножками, несла бутыль и три рюмки.
-Зачем три рюмки то!? – возмутился парень.
-Ну ты сам сказал, тащи коньяк, - оправдывалась Зина.
-Да не нам, ему! Наградил же бог любовью! – безысходно смотря вверх, сказал парень.
-Ой, да боже-божечки! Сейчас унесу две рюмки и все, что кричать- то сразу! – бубнила девушка, выставив перед нами бутыль коньяка с рюмкой.
-Ну, и странная женщина! Ладно, давай, друже, вставай, шас мы на кухню пройдем, выпьем, успокоимся, и ты нам все расскажешь, - успокаивая и подбирая с пола рюмку и бутыль, обращался он ко мне.
Алкоголь сделал свое дело. Сквозь слезы я рассказал им свою грустную историю, всю, кроме случая с дьяволом и всем последующем. Узнал, где похоронили маму, и  отправился прямиком туда. Эти добрые люди дали мне одежду, которая была мне слегка великовата, предложили сходить в душ, но я отказался, и так злоупотребил уже их гостеприимством. Я поспешил уйти, но тут меня догнал лысый шепелявый, с украинским акцентом молодой человек и всучил мне еще одну бутыль коньяка и деньги.
-Давай, друже, тебе сейчас нужнее. И ты таво, ну это… Держись давай, - подбадривая, говорил он мне.
Я поблагодарил парнишку и помчался к маме.
Был уже вечер, я приехал на кладбище, нашел «то самое место», сел и зарыдал. Всячески просил прощения, корил себя, в итоге, встретил рассвет на кладбище в обнимку с коньяком, разрывая на кусочки, деньги, что мне дал парнишка.
-Да что бы вы провалились пропадом, жалкие бумажки! Из-за вас же ведь уехал, бросил матушку… В люди хотел выбиться! Вот дурак! – продолжал я корить себя в миллионный раз.
Вскоре, часа через два, я вспомнил, что у меня поезд в двенадцать, а деньги на проезд до вокзала я только что разорвал. Придется идти пешком… Собрался, попрощался с мамой и пошел к вокзалу…
Добрался вновь до Москвы, я был подавлен всеми этими грустными событиями. Мое сердце было разбито, я чувствовал, я это чувствовал, умираю. Мне стало страшно, но в тоже время и легко, впервые за долгое время я был свободен! В делах в поступках, я не планировал, я брал и делал! Вот! Вот так вот надо было жить!!! Найдя в близ помойки клочок бумаги и свистнув ручку в местном киоске, я принялся писать прощальное письмо для Катрин, в котором все объяснял и просил прощения. «…Катрин! Моя любимая Катюшка! Даже если ты меня не простила, прошу, приди на крышу того здания, на первом этаже которого в кафе у нас было первое свидание.»
VI
И вот, я на крыше, на краю, сейчас без двух минут полночь, и лишь одна единственная ниточка связывает меня с миром живых – надежда, что Катя придет, что я увижу ее на прощание. Стрелка идет, а любимой все нет… И вот, секунда в секунду появился дьявол в черном длинном фраке. Он подошел ко мне и заговорил.
-Высоко, не правда ли? – сказал он, смотря вниз.
-Да иди ты… Я готов, только дай мне еще чуть-чуть времени. Она придет, я это знаю.
-Конечно, конечно, я никуда не тороплюсь, - ответил дьявол с издевкой, - Она у тебя кстати хороша! А в постели что вытворяет! Тигрица!
Мне вновь захотелось избить его до полусмерти, но я сдержался и даже промолчал. Вдруг, дверь скрипнула, вошла она. Дьявол исчез. Она была все так же красива, и даже фингал, поставленный, видимо, мной в тот раз, не мог испортить ее лица. И я услышал ее тонкий, мелодичный голосок.
-Я тебя прощаю, - грустно и тихо сказала она.
-Для меня это многое значит, спасибо. Я хотел лишь на последок, смотря тебе в глаза сказать, прощ…
Кирпич подо мной обрушился, и я рухнул словно камень вниз, не успев договорить своих слов… Но слышал я то, о чем мечтал все эти дни. Она кричала, кричала мне: «Я люблю тебя!»
Эта история – не фильм с счастливым концом, поэтому сейчас я разобьюсь и пополню статистику самоубийств своим процентиком…
VII
Я очнулся, это был рабочий кабинет. На все том же календаре был уже две тысячи пятнадцатый год. На столе был идеальный порядок, на мне был гладко выглаженный костюм и мой любимый галстук с млечным путем. Я сидел в шоке минут пятнадцать. Понятно, что это был сон, но он четко мне дал понять, что  так дальше жить нельзя! Нельзя жить по часам, по календарям, нужно жить моментами, иначе мы не живем, а существуем. Я написал заявление об увольнении, отдал его, изумленному Кириллу и вылетел из офиса. И лишь две мысли крутились в моей голове. Первая: сначала к маме, потом к Катрин, вторая: как же здорово все-таки жить!