Спички

Спички не оказывались в руках этого мужчины очень и очень давно. Плита в его доме была электрическая, в походах ему не приходилось бывать со студенчества, и, наконец, он не курил… До этого момента. Он выдвинул коробок, вытащил одну из спичек и чиркнул ею о боковую его часть. Сломалась. Мужчина, чертыхнувшись, повторяет операцию. На этот раз спичка зажигается и на пару секунд позволяет разглядеть лицо человека. У него круги под глазами, глубокие морщины и почти полностью седые коротко стриженные волосы. Судьба и время не пощадили его, подкидывая самые разные и тяжелые беды, способные выбить из колеи любого, но не его. Смерть любимой жены… рак жесток даже сейчас, а уж тогда он был и вовсе беспощаден, потом брат оказался за решеткой… клевета соперников по бизнесу, видимо, весы нужны Фемиде для того, чтобы определять размер взяток, а не взвешивать грехи подсудимого, потом финансовая система падает и лишает его всего… Теперь же он лишился и последнего, что у него было.

Наконец, он подкурил сигарету, наполненную абсолютно мерзостным, да еще и просыпающимся табаком… Он всегда был против пристрастия дочери к курению, но теперь… Это единственное, что напоминало о ней… Запах табака. Уже девятый день.

Он сделал глубокую тяжку и подошел к окну… Не так много машин ездит по городу в 3 часа ночи. Вдалеке уже третий год строили торговый центр. Развеселая молодая компания с пивом в руках громко смеялась во дворе. Мартовская ночь все так же сковывала успевшие растаять лужи льдом… Не менялось ничего. Городу было абсолютно наплевать на горе мужчины.

Бросив окурок в пепельницу, он подошел к буфету. В самой глубине ящика стояла темная бутылка. Та самая, которую его ныне покойный тесть прислал на рождение его дочери. Мужчина посмотрел на открытку, привязанную к горлышку бутылки. «Выпейте за здоровье девочки! Чтоб Настенька росла веселой и здоровой, чтоб прожила много-много лет!». Не сбылось. Вообще ничего. Может потому что не выпили, бутылка пришла лишь через неделю после рождения дочери.

Мужчина достал штопор и открыл бутылку. Он налил полный фужер и подошел к фотографии дочери, перевязанной черной шелковой ленточкой.

Мужчина поднял бокал и, не найдя слов, осушил фужер.

Слезы давным-давно закончились в его глазах, иначе было бы проще. Сил, однозначно, больше не было. Он зашел в свой кабинет, открыл ключом ящик письменного стола и достал черный револьвер с одним единственным патроном в барабане.

Он лишился абсолютно всего. Спички так и лежали на столе в зале.