Жизнь и приключения Вари Коклюшкиной. Продолж. 12

                Глава 31. Про малиновые штаны и спички.

                Давно не было такого, чтобы Варя весь вечер сидела себе спокойно перед телевизором, никуда не бежала, не дергалась, не делала несколько дел одновременно, а как настоящая белая женщина восседала спокойно в кресле перед телевизором. И это при том, что обед не приготовлен (не считать же, в самом деле, обедом яичницу из нескольких яиц и бутерброды с сыром), в ванной стоит таз полный грязного белья, в корзине – выстиранное белье ждет глажки и вообще: «хозяйки глаз повсюду нужен, он вмиг заметит что-нибудь». Варин глаз замечает и слегка запылившиеся оконные стекла, и захватанные дверные косяки и не политые цветы. Да, она все сделает как надо, все исправит и исполнит свой долг хозяйки дома сполна.  Но…  Но не сейчас. Не сегодня.
                Сегодня ей ничего не хочется делать. И она не делает. Впервые в жизни. Чувство долга сегодня затаилось, спряталось глубоко и далеко, и сидит тихо-тихо, как мышка-норушка.  Завтра эта мышка превратиться в злобного свирепого зверя, который погонит Варю к кухонной плите, в ванну, в магазин, заставит стирать, готовить, бегать в мыле по квартире с тряпкой  в руке.
                Но это завтра. А сегодня – сегодня. И Варя сидит безмятежно и величаво в кресле, как царица на троне. И смотрит телевизор. Сынов нет. Сыночки ее уже взрослые совсем, у них своя взрослая жизнь, со своими делами и заботами, о которых они редко ведают своей озабоченной хозяйственными делами матери – то ли берегут ее, то ли просто отдаляются все дальше и дальше, и не далек тот день и час, когда станут совсем чужими и далекими от нее дядями. И ничего с этим уже не поделаешь, как-то так сложилось и, как говорит подруга и коллега Ирка Васильева: «теперь поздняк метаться». А родной муж Валентин изначально был далеким и с этим тем более ничего уже не поделать. И подумалось сегодня Варе: а на кой ляд тогда она тут колотится с ужинами, стирками и уборками, если это не нужно никому, не ценится никем, как и сама она никому не нужна и никем не ценится. И села Варя перед телевизором, наплевав на все и вся.
                Вот сидит теперь, смотрит кино. Кино называется «Кин-дза-дза». Посмотрев его первый раз лет двадцать пять назад, Варя была в полной растерянности: любимый режиссер, любимые актеры, а фильм получился такой, мягко говоря, странный и совершенно непонятный: странная планета Плюк, сплошь покрытая одним песком, на которой непонятно как существуют странные плюкане с их абсолютно ненормальными отношениями и идиотской градацией ценностей, когда малиновые штаны и коробок спичек являются верхом счастья и блаженства, целью жизни и дают власть над остальными.  Потом Варя еще посмотрела этот фильм не один раз, и каждый раз открывала в нем для себя все новые истины и откровения. А сегодня смотрит это фильм почти как документальный и ясно видит, что Данелия снял-то фильм, оказывается, о нас, землянах. Это мы живем так странно, так нелепо и тупо, ради  каких-то привилегий и того, чтобы чуть выше подняться по социальной лестнице, или ради, так называемых материальных благ, готовы гнобить себя, своих близких и своих далеких, гробить и тратить свою и чужие жизни за никчемные малиновые штаны и жалкие спички. И гробим, и горбимся всю жизнь, работаем локтями, топим, доносим, подсиживаем, упиваемся победой, заполучив очередную спичку. О, господи… Прости нас, дураков грешных. Не для того ты нас создал. Все надеешься, должно быть, что мы одумаемся, поймем, наконец, свою суть. Да куда там… Только все дальше и дальше от этой сути. Все в истовой погоне. Вперед, за малиновыми штанами и спичками!!!
                Вздохнула Варя тяжко-тяжко. И переключила на другой канал. И - о, радость! – опять на наш отличный российский фильм нарвалась. Не понимает она все эти голливудские блокбастеры, в которых показывается жизнь еще страннее, чем на планете Плюк. «Небесный суд». Прекрасный фильм, который Варя видела уже раза три. Тоже первый раз произвел на нее странное впечатление, уж очень сюжет неординарный. С удовольствием посмотрит и в четвертый раз, потому как фильм из тех, которые чем больше смотришь, тем больше открывается тебе. Вот Варя смотрит, открывает. И открывается ей, что и на, так называемом, Том свете, если верить фильму, все та же несправедливость, необъективность небесного суда, когда в зависимости от квалификации и умения адвоката и прокурора дело можно повернуть и так и эдак, в пользу судимого или в его в вину, и есть Там и коррупция, и дружба и вражда, и даже контрабанда и прочее, до слез родное по земной нашей жизни.  Вот тебе и «Но есть и божий суд, напестники разврата! Есть грозный суд: он ждет; он недоступен звону злата, и мысли и дела он знает наперед!».  Понятно, что фильм художественный, вымысел сценариста и режиссера, но все равно не спокойно Варе – мало ли, кто его знает, как оно там будет и будет ли и вообще. Тревожно ей. За себя, за сыночков своих, за людей в целом.
                Переключает Варя каналы дальше. Ищет что-нибудь, что успокоило бы ее растревоженные ум и душу. Ищет и не находит. В новостях сплошные  страшилки – и на фильмы ужасов ходить не надо, наши новости похлеще любого такого фильма. Наткнулась было на юмористическую передачу и еще больше расстроилась – мужики, переодетые в женщин, шутят так плоско и убого, что только плач, а зрители хохочут этому убожеству так искренне, что плакать хочется еще больше. …О, мультики! Варя аж заерзала в кресле, заулыбалась – милые славные детские мультяшки, хорошо.  …А чего хорошего? Странно передвигаются по экрану странные персонажи, что-то невразумительно лопочут, чего хотят – непонятно, но чего-то хотят, куда-то бегут, кого-то догоняют, кого-то бьют. О, вот этот непонятный экземпляр что-то отобрал у другого, радуется, другой плачет. Так это же детский вариант про планету Плюк.
                Плюнула Варя на все эти плюки и пошла на кухню. Блины жарить. Параллельно стиралку загрузила, пылесос достала.  Правильно сказал классик: от ума и размышлений одно только горе. Меньше думаешь, крепче спишь. Ну что теперь остается делать, коль выпал жребий жить на Плюке-Земле? Этот мир Варе не переделать, остается только приспосабливаться к нему с наименьшими для себя потерями. Нет, ей, Варе, малиновые штаны не нужны, и даже желтые не к чему. И спички ей тоже без надобности. Хотя…. М-м-м-м… Пожалуй, парочка спичек не помешала бы. Ремонт дома хороший сделать, холодильник бы надо обновить и мебель,  приодеться малость, а то совсем она обносилась, да и у ее парней гардеробчик так себе, а ведь молодым хочется и пофорсить. А вот если бы еще одну спичку заиметь, то махнула бы Варя аж в сам Париж. О, Париж, Париж!.. Несбыточная Варина мечта.

               Зашедший на кухню муж Валентин увидел, как стоит его законная супружница Варвара на кухне с закрытыми глазами, вид у нее мечтательный, держит она торжественно в пальцах спичку не зажженную серной головкой вверх и напевает:
              «Падам, падам, пада-ам!
               Дэ жётэм дё каторзэ жюи-е.
               Падам, падам, пада-ам!
               Дэ тужур конашет орабэ-э.
               Падам, падам, пада-ам!
               Дэ вётю ен вуаля пар пакэ..»
             - Ты чего это? – спросил жену удивленный Валентин.
             Варя открыла глаза, посмотрела на супруга ясными глазами:
             - Ничего. Вот, блинчики собралась жарить. Тебе с творогом?
             - Мне с мясом, - дал указание супруг и удалился в спальню смотреть спортивные состязания по биатлону.
             Варя вздохнула. Аккуратно положила спичку обратно в коробок.
             - Ну, с мясом, так с мясом, - посмотрела на закрытую дверь, улыбнулась, покачала головой,  - Испортил песню, дурак.

15.03.15