Тихий храм

  Ранняя весна. Может быть где-то в других городах также тепло и светло, как мы читаем в рассказах, учебниках и стихах, но только не в нашем северном городе. На улице свирепствует снежная буря. Я иду сквозь ветер с городского кладбища. Сильный ледяной ветер срывает с головы чёрный платок, кидает в лицо кучу холодные мокрые и колючие комки слипшихся снежинок. Они тают на ресницах и, смешиваясь со слезами, стекают по щекам. Холод пробирается от насквозь промокших ног всё выше и выше. Идти с окоченевшими ногами сквозь сильный ветер безумно сложно, я уже трижды падала в полузамёрзшие лужи. Тёмно-бордовая юбка в пол за считанные секунды стала чёрной. Тело обессилевает и я в который раз пожалела, что не поехала в такси. Перед глазами вновь резко встаёт картина с похорон и  глаза вновь переполняются непрошенными слезами, окончательно закрывая обзор. Я вытираю их и в тот момент, когда зрение полностью вернулось, я замечаю большой блестящий купол городской церкви. Этот блеск, словно спасительный маяк, зовёт к себе, суля отдых и укрытие. Я останавливаюсь у ворот и медленно крещусь одеревенелыми пальцами и вхожу внутрь.

Я здесь одна.

 Лёгкий стук весенних сапог казался ударом грома. Служба недавно закончилась, но, ещё не выветрившийся, запах ладана витал в воздухе, заполнял лёгкие, успокаивая дыхание. Я вешаю тонкую курточку на крючок в раздевалки, покупаю в свечной лавке свечу и захожу в сам зал, где проводятся службы. Стараюсь ступать как можно тише. Это очень красивое место. Помещение окутано тёплым полумраком, и в этом полумраке треплются огоньки чьих-то свечей. Слышно, как за окном мир рвётся на части жестокой бурей, но здесь царит тишина и покой. Но это какие-то особые тишь и благодать. Они были какими-то осязаемыми, глубокими, чистыми. Не хотелось ни о чём думать, ничего не вспоминать. Дышалось легче. Намного. Что-то такое витало в воздухе. Приятное. Будто время повернулось обратно лет на одиннадцать. Будто я сейчас стою на своей первой службе с моей бабулей. Тихая молитва появилась сначала в мыслях, потом опускалась глубже. В самое сердце. Дрожащими руками я зажгла свечу за упокой.  И знаете, боль, грусть, тоска отступили. Внутри словно появилась своя собственная неугасимая маленькая свечка, наполнявшая всё моё существо теплом и безмятежностью. Горячий воск стекал по пальцам, не обжигая, а согревая их. Казалось, будто сейчас я исчезну. Растворюсь в темноте святого места. Слёзы на щеках постепенно высыхали, глаза неотрывно смотрели на большую икону передо мной. Что-то в этом храме было мне так близко, было таким родным. На мгновение, в голове мелькнуло далёкое воспоминание. Губы сами собой тихонько запели молитовку, которую когда-то пела мне бабушка на ночь. Голос отражался от высоких, расписанных иконами, сводчатых стен, улетал куда-то ввысь. Такого спокойствия давно не было во мне. Все проблемы и печали, даже недавние похороны, отошли на задний план, поблёкли, стали совсем неважными и лишними. Сейчас я не в своём городе. Я в ином мире. И здесь нет места боли. Здесь только покой.

 Свечи догорали, капая воском на позолоченные подсвечники. Наверное, также угасает и человек. Мы как свечки. Сначала высокие, стойкие, несгибаемые. И горим ярко-ярко. Этакие маленькие солнца. Но со временем мы таем от своего же тепла. Чем ярче горим, тем быстрее сгораем. Мы становимся всё ниже и ниже. Огонь угасает, становится мельче и темнее. Его тепла не хватает даже на то, что бы согреться самому. Многие перестают дарить остатки тепла. Но есть люди, которые угаснут сами, но отдадут последний огонёк совершенно незнакомым людям или даже врагам. Их так и называют - "светлые". Я смотрю на свечу своему другу. Она горит ровно, ярко, тепло. Он был таким же. Светлым. Я невольно задумалась, а как скоро растаю я? Всю жизнь мы мечемся по миру, отбирая друг у друга огонь и тепло, и не замечаем, как это нас губит. Мы все таем. Неотвратимо. И скоро мы все потухнем в тёплом полумраке тихого городского храма.