Подумал

На скорую руку отшлепав ребенка,
Подумал негаданно: вот работенка...
Воспитывать в чаде тягу к труду.
Но сам весь измаялся как на беду.
Рука надмевала и опускалась.
Будто бы мячиком детским игралась.
Знала где мягче: там нужен упор,
Так приложить, чтоб серьезный задор
В душу ребенка проник и остался.
Сын же отцу во всем признавался:
Как тискал кошек прям за хвосты.
Таскал их бедовых в густые кусты.
Трогал их ушки, глазки щипал.
Папа измаялся, папа устал.
Устала рука возноситься и падать.
Сердце устало скорбя трепетать.
Папа устал и бить перестал
Чадо свое, кое уж наказал!
Так наказал, что на жизнь эта память.
И отпустил ребенка гулять.
Слышит, опять кошек вой и борьба.
Видно ему такая судьба,
Руку калечить об попу дрянную.
- Иди, - говорит сыну он, - поцелую.
Сын нахохлился и кошек не трогал,
Когда папа его любя обнимал.
Кончились ласки, измаялся весь.
- Что ж, - говорит сыну он, - ну-ка брось!
Делом таким гиблым ты заниматься.
Лучше на скейте иди покататься.
Сын нахохлился, пальцем в нос ткнул.
Папа растаял, властно зевнул.
Пальцем своим сыну вон показал.
Сын снова кошку за морду терзал.
Лапы вязал ей в узлы что ль морские.
Папа махнул рукой: все мы такие.