Трудно в сказке без подсказки. Г. 9

Архимаг, будучи в первую очередь практиком, к числу сочинителей себя не относил. Исключение составляли написанные им песни, однако большинство из них носили шутливо-ироничный характер и на роль пламенных воззваний точно не претендовали. Из гномов писатели и вовсе были аховые, поэтому, после недолгих споров, текст получился лаконичный: «Долой Злую Колдунью! Выступаем немедленно, общий сбор в лесу возле дворца. За Короля и Белоснежку! Гномы и архимаг».
- Вот и поглядим, кто чего стоит, - бурчал Деридуб, следя за тем, как Стас дописывает послание. Это важное дело доверили ему, поскольку у гномов, как известно, не пять пальцев на руках, а четыре, так что держать перо им несколько проблематично. Да и многие изделия и приспособления гномьей работы для человека по этой же причине могут представлять некоторые сложности в использовании. Так или иначе, но воззвание было написано и, чтобы не терять времени даром, архимаг под одобрительный гул провёл ладонью над свитком, мгновенно размножив его до нужного количества копий.
- Стриж, дело за тобой! – распорядился Деридуб. Гном кивнул, сгрёб в охапку свёрнутые в компактные трубочки записки, и гномы в сопровождении архимага шумной толпой отправились во двор.

Голубятня была обустроена по уму, видно было, что Стриж души не чает в своих крылатых питомцах. Голуби при виде его заворковали, слетелись к довольному гному, устраиваясь кто на плечах, а кто и прямо на голове, ревниво тесня друг друга. Стриж выглядел донельзя довольным и, похоже, тоже ворковал по-голубиному, объясняя любимцам их стратегическую задачу, поскольку к тому, что гномы, разобрав голубей, начали привязывать им к лапкам крохотные свитки, пернатые почтальоны отнеслись достаточно спокойно. Ещё минута ушла на то, чтобы Стриж объявил каждому вестнику пункт назначения, потом оглушительно свистнул в два пальца – и белоснежная стая закружилась в воздухе, чтобы в следующий момент снежными хлопья разлететься в разные стороны.
- Ну, всё, дело сделано, обратной дороги нет, - констатировал Деридуб, провожая стаю взглядом из-под нависших косматых бровей. – В оружие, братья! Вернём свободу волшебной стране! Долой Колдунью!

- Долой Колдунью!!! – грянули гномы, потрясая боевым оружием. Из дома вышла тётушка Берта, в руках у доброй гномихи был внушительный мешок, судя по мгновенно разнёсшемуся в воздухе аромату свежего хлеба и копчёного мяса – с припасами. Мешок подхватил Кряжень, тётушка прошлась вдоль шеренги боевых братьев, при этом каждый склонил голову, чтобы Берта в знак благословения могла поцеловать суровых воинов в щёку. Стасу пришлось склониться в три погибели, однако ничего комичного в этом жесте никто, включая самого архимага, не усмотрел.
- За дочь не беспокойся. Присмотрю, как за родной, - тихонько шепнула гномиха, одаривая его таким же материнским поцелуем. Архимаг серьёзно кивнул, чувствуя, что сказано это было искренне, от души и что храбрая гномиха и вправду будет, если потребуется, насмерть стоять за его Марью. Лучше б, конечно, такой нужды не возникло… Стас тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли, и в этот момент Деридуб гаркнул:
- В путь! За Короля и Белоснежку!
- За Короля и Белоснежку!!! – грянуло окрест, пугая настороженную тишину, и вооружённый отряд из шести вооружённых до зубов гномов и одного архимага двинулся сквозь мрачно взирающий на них лес прямиком к логову Злой Колдуньи. Что-то ждёт их впереди, какие испытания и опасные приключения?..

… - Ух,  он им всем покажет! – Серый Волк, жадно читая через плечо магички каждое написанное ею слово, едва не подпрыгивал от предвкушения. – Давай, Стас, всколыхни тамошнее болотце! Вот только как там наш Иван-то… В плену ведь томится малой, страшно, поди… А Марье каково без него?! Они ж, почитай, с сестрёнкой и не разлучались ни разу…
Яга незаметно, но весьма ощутимо ткнула распричитавшегося не к месту Волка острым локтём в бок. Лея и так себе места не находит, а ты тут ещё маслица в огонь подливаешь… Серый, сообразив, что сболтнул лишнее, захлопнул пасть.
- А ты, девонька, слёзы зазря не точи, - строго выговорила Баба Яга, углядев, что у внучки уже и глаза на мокром месте. – Перо-то вроде больше не фокусничает… Знать, получило то, чего добивалось, и успокоилось. Может, коли попросить по-хорошему, с ним и договориться можно?
Лея ухватилась за эту идею, как утопающий – за соломинку.
- Пёрышко, милое, хорошее! – взмолилась она, с надеждой глядя на волшебное перо. – Расскажи, как там сын, не обижают ли? Может, помочь чем можно ему? Научи, пёрышко!
Перо в её руке ворохнулось, словно живое, и на бумаге одна за другой стали появляться всё новые строки.

«Вот и начались приключения!» - первое, что подумал Иван, оглядываясь кругом. Только что он был в домике у гномов – а сейчас уже стоял посреди совершенно незнакомой комнаты, пол, потолок и стены в которой были выкрашены в белый цвет, так что мальчику вспомнилась детская поликлиника, куда их с Марьей водили делать прививки. (Двойняшки ни разу не болели, однако для профилактики архимаг и магичка всё же решили подвергнуть детей этой неприятной, но нужной процедуре). Куда подевались Белоснежка и предательский архивариус, Иван понятия не имел, так что, пользуясь тем, что наблюдать за ним вроде как некому, мальчик решил разведать, а нельзя ли отсюда как-нибудь выбраться? Дверь обнаружилась за спиной,  к тому же незапертая, Иван осторожно приоткрыл её и тут же захлопнул и на всякий случай задвинул креслом. Хотя вряд ли это могло остановить здоровенного мохнатого тролля с секирой наперевес, явно караулившего маленького пленника, пожелай он ворваться в комнату…
«Вот  так влип!» - Иван, подумав, потихоньку перетаскал к двери всё, что смог, так что скоро там громоздилась целая баррикада. Немного успокоившись, мальчик выглянул в узкое оконце, забранное железной решёткой. Увиденное не добавило ему оптимизма.

Наверняка по местным меркам замок считался колоссальным сооружением. Иван родился и вырос в городе, повидал и не такие высотки, к тому же, когда каждый день смотришь на мир с шестого этажа, это входит в привычку. Сейчас он находился приблизительно на десятом, так что копошащиеся внизу странные создания казались отсюда почти игрушечными, да и разглядеть их было трудновато (может, оно и к лучшему, поскольку магическое чутьё мальчика уже отметило в каждом некую неправильность, словно их перекраивала чья-то явно недобрая рука). Однако, кем бы они ни были – в первую очередь они были солдатами, причём вооружёнными до зубов (а возможно – и до клыков).  Вокруг цитадели Злой Колдуньи, насколько хватало взгляда, высилась сплошная серая стена без единого намёка на ворота, за ней простирался широкий ров. В этот самый момент вода вздыбилась, и над её серой поверхностью поднялось нечто, напоминающее перископ подводной лодки. Иван поёжился: в океанариуме ему приходилось бывать, разных подводных чудищ он разглядывал с восторгом, а вот встретиться с представителем местной фауны ему отчего-то очень не хотелось…
За дверью послышались шаги. Мальчик отпрянул от окна и настороженно уставился на кажущуюся сейчас не такой уж надёжной баррикаду. Сомнения были не напрасными: дверь пару раз дёрнулась, а потом распахнулась, сметая попутно всё, что Иван успел к ней натаскать. В проёме на секунду показалась ухмыляющаяся рожа тролля, но даже его мальчику было приятнее видеть, нежели того, кто вошёл сейчас в комнату.

- Пошёл вон и сторожи! – коротко приказал Спиридон, оглядывая  бедлам, устроенный здесь общими усилиями. – Дверь верни на место! – добавил он, оглядываясь через плечо. Убедившись, что стражник, ворча себе под нос, водворил пострадавшую дверь обратно, архивариус отыскал уцелевшее кресло и устроился в нём, кивком предлагая Ивану также обосноваться поудобнее. Мальчик демонстративно уселся прямо на пол, сложив руки на груди и презрительно рассматривая уродливое лицо предателя. Однако отчего-то торжества по случаю совершённого злодеяния Спиридон не обнаруживал и выглядел скорее опечаленным.
Ивану вспомнился рассказ отца  про Мальчиша-Кибальчиша (маленькому архимагу даже довелось играть его роль в детском спектакле!), и мальчик принял твёрдое решение: он будет таким же смелым, ни одной тайны не выдаст Колдунье и её слугам! Однако архивариус повёл себя странно. Оглядевшись по сторонам, он быстро приложил палец к губам и прошептал:
- Ах, мальчик, не в добрый час тебе вздумалось проснуться! Теперь и не знаю, как помочь тебе выпутаться из беды… Слушай меня внимательно! Сейчас Злая Колдунья радуется своей победе, но скоро вспомнит и про тебя. Запоминай: говорят, у неё стальное сердце, не ведающее жалости, однако я точно знаю, что и к нему можно подобрать ключик. У Колдуньи есть тайна, если узнать, что она скрывает, её можно победить. Пока это не удалось никому, но вдруг тебе повезёт?

Иван с недоверием слышал быстрый шепоток Спиридона. Гном говорил странные вещи, на минуту мальчику показалось, что тот и вправду не только не желает ему зла, но и крайне сожалеет о случившемся. Он открыл было рот, чтобы спросить архивариуса, где Белоснежка и что вообще здесь творится, но Спиридон снова поднёс палец к губам, призывая к молчанию:
- Всё, большего я сказать не могу… Мне пора уходить, но скоро за тобой придут. Будь осторожен, постарайся не злить Колдунью, а ночью я попытаюсь вывести тебя из замка.
Иван не успел ничего сказать, гном подхватился и почти бегом выскочил из комнаты. За дверью послышался его голос:
- Сторожи хорошенько, слышишь, ты, образина? Если что случиться с пленником, хозяйка шкуру с тебя спустит!
Тролль в ответ угрюмо рыкнул что-то невнятное, по коридору послышались удаляющиеся шаги, а мальчик снова остался один на один со своими мыслями и вопросами, которых сейчас стало ещё больше, чем в начале.