Гераклит и Демокрит

Я НИЧЕГО ПРО СЕБЯ НЕ ЗНАЮ!!!
                Я ПРОСТО НИЧЕГО ПРО СЕБЯ НЕ ЗНАЮ!!!
Так вот что это... Это конец, это конец… Я ничего про себя не знаю…
Убегает немедленно стол, и кровать, и окно с вымоченными в позолоте листьями, через мгновение рассыпаясь на колкие щепки, кислотные пятна, грязные следы от осенних ботинок. Огромная механическая челюсть с монотонным чавканьем жует всё, за что бы я мог и хотел ухватиться. Меткими выстрелами уничтожены шершавые корешки книг. Чугунное варево беспощадным цунами смешивает все краски, звуки, мысли в тёмно-серый клубок, где не найти ни начала, ни конца. Сквозь блеск похожих на две маленькие луны очков прорывается визжащий хохот – единственный аккомпанемент этого падения в пустоту.
А-а-а…
          Я не хотел…
                Я поседею, наверное…
                Я не хотел…
Я же НЕ СМОГУ! НЕ СМОГУ С ЭТИМ ЖИТЬ!
ЭТО ПУСТОТА!
Голос, перенасыщенный отчаянием, чужой, искаженный, немой, не мой, доносится из глубины, из нутра, из самого сосредоточения человеческого. Мозг не дает осознавать весь ужас этого момента, чтобы не сойти с ума, но, тем не менее, зияющая безысходностью клякса расползается перед сознанием, как врата… куда-то…
ЭТО ПУСТОТА!
                Зачем, о господи?!
В одной точке пересекаются молчание, истязающий смех и бессмысленная мелодия. Невозможно забыть… Невозможно себе даже представить, как смотрит Пустота.
Затишье...
               а я же кое-что понимаю!..
                понимаю!
Разбилась чашка – значит не поймать…
Разбилась чашка – ЗНАЧИТ, НЕ ПОЙМАТЬ…
Разбилась чашка – ЗНАЧИТ, НЕ ПОЙМАТЬ…
и не измерить больше, не поймать… и не догнать… и не понять…
Я слышу боевой клич индейцев. Вождь зовет племя на битву. Томагавки наготове, сумка для скальпов на поясе, на лице боевой раскрас.
Только шаман остается перед костром, покачиваясь в психоделическом трансе.
Я ничего ПРО СЕБЯ НЕ ЗНАЮ!!!
Первое слово тащит за собой следующее, помассивнее. Они набухают живой, давящей субстанцией – и в итоге обрушивается лавина! оползень! кара Египетская! Как в самой яркой и пронзительной катастрофе. Я встаю, ощупываю чужими руками чужое лицо. Лоб холодный и мягкий – сухие руки мнут его, чтобы лепить формы для новых мыслей. Мыслей, которые уничтожили популяцию предшественниц.
Я ПРОСТО НИЧЕГО ПРО СЕБЯ НЕ ЗНАЮ!
Я НИЧЕГО ПРО СЕБЯ НЕ ЗНАЮ!
Захлебываюсь отчаянием, созерцая то, что мир начался именно в эти мгновения, а до них ничего не было: ни друзей, ни родителей, ни близких, ни любимых… Ни меня самого! Я начался внезапно недавно и просто не был наполнен знаниями о жизни, которую, казалось, должен был помнить. Я остался наедине с собой и понял, что мне нечего сказать, потому что
Я НИЧЕГО ПРО СЕБЯ НЕ ЗНАЮ!!!
Тюрьма… карцер… давящие пустые стены… Виновен я, или нет – отпустите меня! Здесь повсюду
НИЧЕГО…
                НИЧЕГО…
                НИЧЕГО ПРО СЕБЯ НЕ ЗНАЮ!!!
Плакать, молиться, смеяться – я не научен таким вещам. Их не существовало до момента, когда я осознал себя.
Я не думал, что это будет так опасно.
Ощупываю лоб – будто забрался в чужую постель к холодному телу. Затрепетало и запело в груди марсельезу. Всеми силами пытаюсь удержать дверь – а в нее неистово барабанят. Соловей рвется на свободу. Кто-то вдалеке смеется.
Я поседею, наверное.
                Я не хотел.
                Я не смогу.
НЕ СМОГУ С ЭТИМ ЖИТЬ!
                Это пустота. ЭТО ПУСТОТА!
Зачем, о господи; зачем? зачем? зачем? зачем? зачем? зачем?..
Звук лопающейся струны разрывает всё сущее в мелкие клочья.
Разбилась чашка – значит, не поймать…
                (и не измерить больше, не поймать)…
Разбилась чашка – значит, не поймать…
                (и не измерить больше, не поймать)…
На пепелище смеха поднимается огромное полосатое чудовище в очках. Оно в припадке демонической хореи зовет на помощь – но кажется, что это просто хохот. Забавная интерлюдия в лёгкой пьеске или водевиле.
Пальцы скользят по неким материям и формам, пытаются узнать по предметам реальность, пытаются найти смысл там, где не может найти его мозг. Бестолковые приказы обреченного командира. Нелепые попытки понять, почему кто-то превратился в беззаботного ребенка, а
Я НИЧЕГО ПРО СЕБЯ НЕ ЗНАЮ!!!
                разбилась чашка – значит, не поймать…
Я НИЧЕГО ПРО СЕБЯ НЕ ЗНАЮ!!!
                и не измерить больше, не поймать…
Это крики разбуженной чайки! Чайка кружит над моей разрушенной сущностью и недоумевает. У нее есть рассудок, а я отказался от разума. Знаешь, что мешает сделать шаг вперед?
Я ПРОСТО НИЧЕГО ПРО СЕБЯ НЕ ЗНАЮ!!!
Я не хочу катиться с горы.
                Я поседею, наверное.
Я не смогу.
                Я не Иов, чтобы с этим жить.
Как мне с этим жить?!
ЭТО… слово прилетает легко, словно было готово и небрежно завернуто в бирюзовую оберточную бумагу… слово на острых белоснежных крыльях:
ЭТО ПУСТОТА!
Густая пыль поднималась над местом, где когда-то стоял МИР. Чашка разбилась, но для одного кванта времени она осталась ни разбитой, ни целой. Может, я придумал эту жизнь? Или пытаюсь сейчас, лишенный собственной полноценной, отобрать ее у кого-то? Мой личный ад: смеющееся чудовище в комнате, из которой нет выхода, пустая память, и разрастающееся облако паники…
было – или небыло… было – или небыло…
          было – или мыло?.. было – или небыло…
Остановись и успокойся…
                Ты же видишь ее! Ниточку Ариадны, которую тащил за собой. Она выведет из лабиринта! Нужно собрать пылинки воспоминаний – всех воспоминаний! – и пробраться к выходу.
Любимые лица превращаются в кислую, растерянную усмешку. Словно за всем, чужим мне, пришел истинный хозяин. Теперь приходится платить по счетам?.. Может, это явились судебные приставы и уносят всё ценное из хранилища сознания… Я в праве только стоять рядом и наблюдать, потому что знание того, в чем моя ошибка, вынесли первым, – это такая пытка, часть наказания.
Прыжок с парашюта, который никогда не закончится… Что означает крестик на ладони? Наверное, только то, что я не должен забывать, что решение проблем можно черпать из воспоминаний: например, из воспоминаний детства…
Карточки!
Теплый поток воспоминаний, которые творили фундамент для возрождения мира – я оставил карточки! Примерно такими мама приучала меня к делам. Карточки преследовали тебя в разных местах, появлялись то под книжкой, то в коробке с печеньем, то у старого дребезжащего телефона. И в каждой содержалось маленькое задание: подмести пол, помыть посуду, сделать уроки. Мы с мамой делили карточки пополам и прятали друг от друга, а папа изредка выступал судьей в этой игре. Бывало, он подбрасывал свои, липовые: купить пива, сходить завтра на работу за него – но эти фальшивки презрительно игнорировались.
«У меня ни на что не осталось денег, кроме как на сидр» – первая карточка, которую я обнаруживаю. Внутри всё дрожит, трещат виски, потеют ладони. Спокойно… Это подтверждение того, что чёрный ход никто не заколотил! Но связь хрупка, как крылышки мотылька, как…
…Образы родителей растворяются в пустоте… Будто жизнь свернули в рулон и спрятали в секретный тубус. Я забываю, что такое возвращаться домой, кушать мамин суп, вставать в семь в школу, плакать из-за разбитой коленки, спать допоздна в воскресенье; забываю как трещит голова с похмелья; забываю улыбку любви, и как я улыбаюсь ей; я забываю, что…
«Ты всегда забываешь про далалайник» – это вторая карточка. Взгляд не может сосредоточиться и, как беспокойный таракан, снует туда-сюда. Это и к лучшему, так скорее найду все карточки и упрочу связь с собой. Карикатурно изгибается пространство, отдавшись в руки спятившей геометрии. Как сквозь игольное ушко, через меня проносятся нити непрожитых жизней и уничтоженных городов. Стиснув зубы, приходится бороться с распадающимся миром. Нелепая надежда на счастливый финал тает кособоким куском масла на шипящей от ненависти сковородке. Кажется, что кто-то кричит… разрывает горло, но его еле слышно…
«Мы заражаемся шизофердией!» – в руки врывается третья карточка! Огонек надежды разгорается от мысли, что начнется нечто смешное, радостное. Улыбаюсь – но слышу дыхание Того, кто все время шел по пятам, и уже ничто не может уберечь меня от ошибки жены Лота. Я оборачиваюсь и понимаю, что НИЧЕГО ПРО СЕБЯ НЕ ЗНАЮ!!! Я НИЧЕГО ПРО СЕБЯ НЕ ЗНАЮ!!!
Только очередная карточка «Не забудь номер. Номер не забудь» указывает путь, единственную верную кочку в болоте отходов мыследеятельности. Неясное предчувствие, что я нахожусь сейчас в какой-то экстремальной точке, в миге, когда всё началось и всё закончилось.
Смутный ореол однотипности.
Рядом – мой сокамерник. Мой антипод. Как в предсмертной фантазии сошедшего с ума клоуна: Арлекино стонет в смирительной рубашке. Разбивается на миллионы блестящих осколков понимание. Пытаюсь хватать их, не дать улететь друг от друга, но… одно суетливое движение – рассыпается даже то, что чудом соединилось.
Безумное смятение: как же так вышло? почему я?
Есть ли у Высших сил время разбираться с моим случаем, или они свалили всех в кучу, а потом каждому произвольно дали по наказанию? Мне такая участь…
Гипертрофированное кафкианство… Вечная дорога в ускользающий Замок…
КАК МНЕ С ЭТИМ ЖИТЬ?
До каких пор проходить через этот миг, через квант времени?..
…А впереди, как саван, расправляет крылья Пустота. Она затягивает меня, и я четко понимаю, что там даже осознания себя не будет. Я буду лететь куда-то вниз, а потом вновь возвращаться.
Удивительно, что я не поседел. Отчаяние захлестывает и душит беспросветной очевидностью. Что переживает чашка за квант времени, который отделяет ее целое состояние от разбитого?.. Я был этой чашкой и пытался повернуть миг вспять. Плата за это – пережить несостоявшиеся реальности, а потом мучиться: видел я будущее или просто сжигал старые листья?..
Спасшись – не горюй об одежде. Всё фантики. Самое ценное забирают приставы.
«Настоящих гениев мы не знаем. На иконе лишь тень того, кто действительно Там был» – это последнее, что я оставил. А дальше сам, дальше пешком. Тем не менее, в секретном сейфе остается еще одна карточка до поры до времени. Секрет от самого себя, чтобы не растратить накопленный потенциал, взяв слишком резкий старт, узнав слишком многое.
Песчаная буря успокаивается, остается лишь чувство недосказанности, недожитости, недопонятости. И тревога, что в один из дней ты проснешься и поймешь, что тебе больше ничего не интересно. Цвета, вкусы, запахи, прикосновения, события… даже мысли, окрашены, конечно, по-разному, но удовольствия не принесут. Словно ты утомлен, словно всё приелось. При виде жареных блинчиков с мясом, тушеной с овощами курочки, ароматного осеннего салатика не будут эрегировать сосочки на языке. Музыка любимых исполнителей перестанет тревожить слух и душу, а слова покажутся картонной кашей. Города, люди, приключения будут похожи друг на друга как огарки эмоций. Возникнет подспудная мысль ринуться на поиски новых возбудителей – так многие и гибнут. Поздно они понимают, что получили только отсрочку Этого дня.
Тонущий водолаз нашел батискаф и от радости забился внутрь. Радость вернулась уже после того, как кончился воздух.
Ты можешь всё пережить и попробовать за один квант времени!.. И если поймешь, что происходит, то тоже придешь в отчаяние от вопроса: «КАК МНЕ С ЭТИМ ЖИТЬ?!»
Ступеньки собраны, Stairway to Hellven готов.
Для Вселенной мы бабочки-поденки. А живя со знанием об этом дне, скажу всем тем, кто обратится за советом: «Ты же не прямая линия, чтобы не иметь экстремумов».
Когда глаза открылись, нужно не бояться и не закрыть их снова.
Проснулся человечек однажды утром и понял, что его нету.


{ИЕРОГАМИЯ}[http://www.proza.ru/2015/03/16/2015]