Рваное ухо

Жили-были муж с женой, и вот родился у них сынок. Назвали его Данилушкой. Растет сынок, а отец с матерью на него не нарадуются: румяный, кудрявый, одно загляденье. Только пристрастился Данилушка к воровству, где что плохо лежит, непременно украдет. Унес как-то Данилушка из дома материнский платок, цветами и птицами изукрашенный. Надевала мать платок по праздникам, а Данилушка у бродячего цыгана платок на свистульку променял. Дозналась мать, отругала Данилушку, а он - за свое. Приехал как-то отец с базара, выложил на край стола несколько грошиков, а Данилушка взял да и спрятал их: вдруг цыган опять в деревню приедет со свистульками и набивными, на резинке прыгающими мячиками. Уличил отец воришку, надрал уши, а Данилушка на следующий  день забрался в сад к соседу и обобрал дочиста яблоню. Укараулил его сосед, бросился вдогонку. Куда там! Ноги у Данилушки молодые, быстрые. Тогда взял сосед камень да бросил ему вслед, ударил камень по ноге. Посыпались из подвернутой Данилушкиной рубашки соседские яблоки, затерялись в траве.
Шло время, подрос Данилушка, и стал отец думать-гадать, куда бы определить его. А тут хозяин деревенской лавочки и запроси Данилушку к себе в помощники. Уж больно хорош он сделался, заглядываться стали на его золотистые кудри да васильковые глаза деревенские девушки. Вот и подумал хозяин: «Авось, торговля побойчее пойдет!» Стал Данилушка помогать хозяину в лавке отпускать товар да принимать деньги.
Поначалу крепился, а потом и впал в соблазн. Как-то украл у хозяина половину дневной выручки, припрятал, а хозяин дознался. Прихватил он Данилушку за ухо да и давай трепать. Трепал, трепал, да и разорвал ему ухо надвое, жесткими, будто тиски, были пальцы озлившегося хозяина.
И пошел Данилушка, сам не зная куда. Идет, плачет, нестерпимо болит разорванное ухо. А дорога все петляет, кружит. Далеко позади осталась родная деревня, темным, глухим стал лес, и места пошли чужие, незнакомые. Вдруг видит Данилушка, идет по дороге ему навстречу старичок в лапотках. Хоть и бедная, сермяжная одежонка на нем, да аккуратная и чистая. И бородка по пояс благообразная, белая, как снег. Еще горше заплакал Данилушка, а старичок остановился возле него, грозно пристукнул палкой. Дрогнул лес, зашумел, застонал, и ветер невесть откуда налетел свирепый. Испугался Данилушка. А старичок погладил белую свою бородку да и говорит:
- Не воруй больше, молодец, а то наказан будешь…
Упал на колени Данилушка, поклонился старичку в ноги.
- Прости… Больше не буду…
Коснулся старичок его уха своей легонькой рукой, исцелилось оно. Долго сидел Данилушка на дороге в мягкой теплой пыли, все трогал ухо да плакал от радости Так и не заметил он, когда и куда ушел старичок в лапотках.
Мало ли, много ли прошло времени, да как-то послал отец Данилушку в лавочку за солью. Забывчивым, незлопамятным оказался хозяин лавочки, приветливо заулыбался навстречу своему бывшему работнику, будто никогда ничего между ними плохого и не было. Купил Данилушка соли, хотел было уйти, а тут в лавочку новый покупатель зашел, отвлек хозяина разговорами. Забылся тот и оставил на прилавке неубранную бумажную денежку. Помедлил Данилушка, выждал время да и стащил денежку с прилавка. Вышел из лавочки, идет по деревне, радуется, а украденную денежку в кулаке зажатой держит, не выпускает. Захотелось ему на денежку поглядеть, остановился он, разжал кулак, только глянул, а та легкой бабочкой с его ладони вспорхнула да и закружилась в воздухе. Стал Данилушка ловить ее, а она никак в руки не дается. И будто какой-то смех злой  слышится то с одной, то с другой стороны. Устал Данилушка, махнул было рукой, а денежка возьми да и приклейся  к нему прямо  на лоб. Поначалу даже обрадовался Данилушка, хотел было денежку опять в кулак зажать, да та никак не отлипает, крепко-накрепко ко лбу пристала.
Побежал Данилушка к озеру, низко-низко склонился над водой и словно в зеркале увидел свое изображение: кудрявую, светловолосую голову, румянец щек и лоб, словно пластырем заклеенный украденной денежкой. Стал Данилушка отдирать злополучную денежку, водой озерной мочил, песком тер, нашел острый камешек, весь лоб себе исцарапал, а денежка так и осталась на том же месте целехонькой и невредимой.
Заплакал Данилушка и пошел, сам не зная куда. А тут ухо мочи нет как разболелось. Тронул его Данилушка, надо ж, а оно опять надвое разорвано. А дорога все петляет, кружит, и места все чужие, незнакомые. Идет Данилушка, спотыкается, а тут потемнело, тучи по небу поползли грозовые. Страшно стало. И вдруг видит Данилушка -  сидит на пеньке возле дороги тот самый старичок в лапотках и будто кого поджидает. Бросился к нему Данилушка, упал перед ним на колени, заплакал. Грозным сделался старичок, сдвинул брови, забрал в кулак белую свою бородку. Поднял к нему Данилушка залитое слезами лицо.
- Не буду… Никогда больше не буду… Обещаю…
Грохнуло что-то в небе, молния разорвала сгустившуюся тьму, и стало светло. Лицо у старичка сделалось покойным и  добрым. Погрозил он Данилушке пальцем, только как-то ласково, по-отечески. Тронул Данилушка себя за лоб, исчезла украденная денежка и ухо целехоньким сделалось. А старичок вдруг пропал, будто и не было его вовсе. Только серебристо-белое облачко повисло в воздухе над пеньком, где он только что сидел.
Исправился с тех пор Данилушка, больше никогда ничего не крал, а если и впадал в соблазн, рука сама тянулась к уху, и тогда начинало казаться ему, что рана опять вот-вот откроется.
А между тем время шло. Женился Данилушка, взял в жены себе красавицу из красавиц. И родился у них сынок Петруша. Уж восьмой годок шел Петруше, забрался он однажды в сад к соседу, набил карманы ворованными яблоками. Тут и углядел его Данилушка. Не стал ругать, не стал бить, не стал дергать за ухо, а усадил Петрушу рядом с собой на бревнышке да поведал ему в назидание некогда происшедшую с ним загадочную историю. А чтоб поверил ему Петруша, дал потрогать свое ухо, на котором так и остался на всю жизнь заметный на ощупь рубец.

1. Воровство - последнее ремесло.
2. Вор ворует, а мир горюет.
3. Лучше попросить ради Христа, чем отнять из-за куста.
4. Раз украл, а на век вором стал.
5. Речист, да на руку нечист.
6. Проворна Варвара на чужие карманы.
7. Кто таскает с блюд, того и бьют.