При свете Свечи

И поистине, для того, чтобы разрушить такую великую империю, основанную на крови столь доблестных людей, потребна была немалая низость правителей, немалое вероломство подчиненных, немалая сила и упорство внешних захватчиков…»
                Николо Макиавелли
   


        Конец семидесятых. Донецк. Проспект Гурова, там, где трамвай поворачивает вверх  и идёт потом  мимо площади Ленина. Украинская писательница Галя Гордасевич говорит мне с раздражением, что Россия слишком велика, мешает Украине стать собой. Так сказать, в тени её ничто не растёт или выглядит бледно. Я говорю: «Такова данность. Страна велика и велико потому её влияние. Что же прикажешь, уменьшить её?  Как?»  «Да, не мешало бы, -  отвечает Галя, -  на энное число миллионов». Наверно, я побледнела. Галя глянула, засмеялась и добавила: «Но тебя, Леночка, я очень люблю». И это близко к правде. Она любила мои стихи и писала о всех моих книгах. Первый отклик  за пределами Донбасса принадлежал ей. В Киеве,  в «Литературной Украине», органе Союза писателей,   опубликована её рецензия о втором моём сборнике «На лесной тропе» (1968). А в 1989 году у неё вышла в киевском  издательстве книга «Силуэты поэтесс». Двенадцать портретов. Одиннадцать украинок. Двенадцатая поэтесса русская. Одна. Это была я. Галя раздваивалась между национальным чувством и дружеским.
     2001 год.  Увидела свет самая большая моя книга «Зажжённая свеча». Она складывалась в 90-е годы.  В ней я воскрешала "зарезанные" в советское время цензурой стихи и выпускала в жизнь стихи новые, с реалиями 90-х годов. В книге 555 стихотворений. Тираж 500 экземпляров. Деньги дала на издание моя читательница. Почитательница. В Донбассе книгу почти не заметили. Имею в виду прессу, не читателей. О России и говорить нечего. А вот Киев и Львов оценили. В «Лит.Украине»  процитированы как возмутительные строки:

И накрывает смерч собою
Разгромленные города.

     Приведу стихотворение целиком.

***
Всё тот же вид в оконной раме.
Тьма ночи. Снега белизна.
Идёт игра, где платят нами,
Где самый крупный куш – страна.

Не ветра свист – сигнал разбоя
На всех шляхах пылит орда.
И накрывает смерч собою
Разгромленные города.

Повсюду враг, а путь на Север
Изменниками перекрыт.
Мы сеем ветер. Ветер сеем,
Стеная у пустых корыт.
29 декабря 1998

      Иногда я заглядываю в эту книгу и вижу множество деталей, из которых складывалось то, что теперь происходит на Украине. Полно предостережений. Но кто сегодня читает поэзию? Единицы. Сколько там не объявляй год литературы.  Коммерческая макулатура заглушила голоса души. 
      Галя во Львове и Лёня в Киеве – мои коллеги - меня осудили  публично.  Я не стала отвечать. И, Слава Богу. Скоро Лёня погиб при странных обстоятельствах. Галя умерла от тяжёлой болезни. Он успел передать мне привет и просьбу не обижаться. От Гали пришло письмо о том, что она не хотела меня ранить. Как сказал Гоголь, наш общий литературный предок: «Грустно жить на этом свете, господа».