ДэЖаЛе. Часть 1. Агния - не все сказано. Глава 34

         Жан шел впереди, неся необычной формы, серебряный кувшин, украшенный чеканными, довольно замысловатыми узорами и… значительно тяжелый, с плотно закручивающейся крышкой. Он прижимал сосуд для воды к груди, как нечто самое дорогое. Второй рукой он,  мощным фонарем, освещал дорогу. Виен шла сразу за ним, схватившись за плечо мужа рукой и сжимая пальцы, с каждым шагом, все сильней. Луч ее фонарика бегал по стенам, дрожа и выказывая ее волнение. Предупрежденная нелицеприятным видом, она не смотрела под ноги, заострив свое внимание на голове мужа. Под ногой что-то хрустнуло, и она отскочила немного в сторону, опустив свет вниз. Маленький череп, с остатками волос лопнул.  Сглотнула, опуская образовавшийся ком ужаса, затаила дыхание, поражаясь своему отвращению, что испытывала в данный момент, но не закричала.
- Потерпи немного. – прошептал Жан. Виен провела взглядом  по сторонам, опустив фонарь ниже, решила оглядеть дальнейший путь, чтобы больше не допустить подобного. Вокруг все было усеяно белыми костями и даже скелетами. Останки были в большей степени обгоревшие, однако попадались  и сияющие белизной, словно отполированные:
- Это склеп? – еле выдавила вопрос Виен и сразу же постаралась снова затаить дыхание.
- Я думаю, это случайно попавшие сюда люди, заблудившиеся. Ты же помнишь, Ольга сказала, что эти места не многих отпускают.
- Помню. А еще, что днем тут не опасно.
- Поживем – увидим.  – Жан склонил голову набок, коснулся щекой руки жены. - Осталось дождаться утра.
Что-то белое мелькнуло впереди и Виен, в ужасе остановилась. Храбрись не храбрись, как не старайся казаться хладнокровным, но нервы редко у кого выдержат, особенно у женщин. Жан вернулся к ней, сжал кисть и, поцеловав в ладонь, снова положил себе на плечо, не двигаясь дальше, послал  мощный поток света, своего фонаря, вперед. Некто скорченный сидел, прижавшись к стене, пряча голову.   Тысяча пугающих догадок пронеслось в голове Виен, она уставилась на объект и таращилась, пока в глазах не поплыло. Жан опустил фонарь к ногам, отвлекая жену, и они пошли дальше. Чем ближе они подходили, тем яснее становилось, что ОНО почти ползком, двигается им навстречу. Пришлось снова остановиться, Жан рукой завел Виен за себя. Вот ОНО совсем близко. Жан выдержанно ждал, не поднимая луч света вверх, но держа под контролем неизвестный субъект. Еще полминуты и он разглядел старуху, скрученную от артрита, слепую и практически без волос, а то, что осталось, седыми клочьями свисало до самых пят. Она бурчала и все время принюхивалась. Костлявая рука коснулась Жана, она подняла к нему голову. Худая настолько, что сквозь кожу просвечивались кости, за приоткрытыми веками бегали глаза без единого намека на зрачок. Потрескавшиеся, тонкие губы впали в беззубый рот. Пальцы скользили по торсу Жана и неожиданно, она опустилась на колени, коснулась ног и ударила лбом о камень, заломив в мольбе руки.
- Встаньте, пожалуйста! Поднимитесь! – просил Жан, боясь ее коснуться. Женщина не двигалась, все еще шепча не понятные им слова. – Я вас прошу, пожалуйста! – Он взял ее за плечи, пытаясь поднять. Женщина смолкла, прислушалась. Опять подняла к нему голову:
- Вы пришли за ЖИЗНЬЮ! – проговорила она на русском, это было так неожиданно, что Гаи даже не поняли. А она продолжала, с неподдельной радостью: - Хвала силам, я окончу свой долгий путь!
- Вы знаете наш язык? – заговорил Жан.
- Я многое знаю. Это не сложно, это дарует огонь земли и потоки небес. – ее бесцветные глаза переместились на Виен. - Бояться не стоит. Конец один у всех. А уйти в иной мир, отсюда,  неописуемо превосходно. Вы это скоро поймете.  Как неповторимо все, что вы увидите. Любовь, Вера и поклонение друг - другу дают Жизнь. А конец жизни всего лишь начало нового пути.
- Вы давно здесь? – поинтересовался Жан.
- Очень. Закивала старуха. – Свет, наверное, меняется?
- Да! – ответил Жан.
- Хотя, что мне тот Мир, я его не видела. – вздохнула и поплелась вперед, зазывая их с собой. -Идемте, надобно спешить. Я хочу скорее выпить все до конца. - Она почти побежала, да так быстро, не касаясь даже руками стен, что Гаи едва поспевали за ней.
- Что это? – Услышала Виен шум.
- Это? – голос старухи вынырнул из темноты: - Огонь желаний и вода жизни поют дуэтом.
- Как, дуэтом? – не поняла Виен.
- Ты совсем скоро поймешь. Как и то, что соединяясь, они могущественны!
- Но как, как могут они соединиться?
- В человеке! – прокричала старуха: - Быстрее! Да гасите вы этот мертвый свет! – теперь она убавила прыть, шла ровно посредине узкого мостика, с двух сторон которого был черный обрыв. Они заметили вспышки света и узкую тропу. С одной стороны лилась вода, с другой языки пламени поднимались высоко, стараясь добраться до самой вершины. Так они дошли до круглого помещения. Между тропой и площадкой была узкая, но скорее всего глубокая пропасть.
- Я помогу. – Сказал Жан старушке.
- Зачем? Я что, без ног? – Не смотря на свою скрюченность, с легкостью перешагнула и стала ровно посредине. – Как же тут все замечательно! – задрав голову и разбросав руки в стороны, восхищалась старушка. - Завтра я буду свободна, а через большой круг сюда придет новая дева, ждать следующих избранников. Садитесь, не стойте столбом, луна долгая. – Она сдвинулась немного в сторону, опустилась на колени и задрала голову вверх.  Гаи, прежде чем присесть, посмотрели вверх, туда, куда смотрела хозяйка пещеры своими слепыми глазами. Над ними горели звезды, и краешек луны выглядывал из-за скал.
– Как только она вся откроется нам, - шептала старуха, - все и начнется.
- Что начнется?
- Природа будет одаривать. Сидите и не бойтесь. Вода конечно холодна, но огонь жарок, не замерзните. – Она расслабилась, опустила руки на колени, чуть склонив голову набок, закрыла глаза-щелочки и казалось заснула, настолько ровным и безмятежным было ее дыхание. Язычки пламени, выскакивающие не так часто, бегали по стенам, согревая и освещая. Жан присел за спиной Виен, обнял, положив ее голову себе на грудь:
- Так будет удобней.
- Намного. Спасибо, родной. – Виен погладила мужа по рукам, радуясь его близости, прикрыла глаза и услышала, как старушка подавила смешок.
Потянулось время, как новая резина, упруго-медленно. Они то и дело поднимали голову вверх, а луна, казалось, стоит на месте. Звезд, на удивление, становилось больше, небо синее-синее, бархатное. Возможно, они задремали, и только услышав, как подскочила старушка, оба встрепенулись, а она громко восклицала:
- Скоро, уже совсем скоро! – Она смеялась, раскинув руки в покрове лунного света, полностью залившего их место обитания. Огонь медленно заполнял собою круг, плотнел, становился ярче и жарче. Он уже не выскакивал, а стеной стоял вокруг них, ползя к верху, к горловине котлована в котором они находились. Виен с трудом задышала, от стен, словно в сауне, исходил горячий пар.
– Мы в горле вулкана? – Тихо спросила она у мужа.
- Молчите! – Оборвала женщина. – Молчите, думайте и слушайте! Вам многое откроют. Вы же - мечтайте, вспоминайте, оценивайте свои поступки!
 Виен улыбнулась, покраснев как девочка, которую наставляет мать. Еще минуту ее мысли блуждали, а затем она увидела себя, совсем ребенком. Затем она менялась, взрослея.  Промелькнул Жан, затем всплывали лица родных и близких. За кого всплакнула, о ком сожалела, единицам улыбалась. Но были и те, о ком она не могла вспомнить без горечи. И все словно по кругу. Дети, внуки…. Не сдержала слезы умиления, это походило на показ фильма про ее жизнь, в который вставляли кадры бытия мужа. Внезапно все пропало.
Виен расстроилась, заморгала, потерла глаза рукой, словно это они не хотели смотреть дальше.  Вырвался вздох, и руки Жана крепче обняли ее.
Огонь достиг апогея, став багрово-красным. И тут, над ними, загудело, заклокотало, завыло. Виен подняла голову и не успела опустить – огромный поток воды падал на них. Ви, поневоле, стала глотать ее, задерживая дыхание. Жан как мог, закрывал ее собой, но было бесполезно. Она почувствовала, как вода наполнила ее всю, проникая в каждую пору, в каждую клеточку.
- Крещение Господне. – подумала Вилен. – Только Бог и я, и ничего между нами! – Вспомнила слова из своего сна, взялась за руки мужа, обнимающие ее, словно давала понять – вот я, я на веки с тобой! И поправила свои же слова, мысленно крича:  - Только Бог и Мы! И ничего между нами. Только Бог, я, муж и семья…
        Поток прекратился. Жан был мокрый, холодный, как и камень, на котором они сидели. Руки его онемели, он все это время боялся одного, что не удержит жену, что ее смоет этот водопад. Невольно глянул на старушку, а та…, стояла, выпрямившись, отдаваясь потоку.  На удивление, ее дряхлые, побитые подагрой ноги выдержали. Он отдал ей должное, даже не заметив,как она изменилась,как выровнялись плечи, что волосы засияли. Он поднял руку, стер с лица капли, струсил воду с головы и плеч жены, хотя нет-нет, а струйка воды попадет на них. Задышал спокойней, улыбнулся. Только радоваться не спешил, понимая, что это еще не конец. Едва последняя капля воды упала рядом, как огненное кольцо стало сжиматься, покусывая их пятки. Жан невольно глянул на старушку, та протянула к огню руки и одежда вспыхнула. Как Виен, так и Жана охватил ужас, за бедное создание, вспыхнувшее как сухая травинка. Виен закричала, сжала веки, закрывшись руками, не желая видеть агонию женщины. Крик ее не был слышен в раскате грома, муж мог только догадаться по движениям. Он рванулся было на помощь, но старуха, повернувшись к ним, остановила его порыв, вытянув вперед руку. Она горела как свечка, как лампада,  но была настолько спокойна и умиротворенна, что он поневоле начал успокаиваться, поглаживая жену по плечам, как бы прося поднять голову. Еще миг и Жану показалось, что старушка не только выпрямилась, но даже подросла. Огонь светлел, краснота пропала, понемногу жар стихал, спадал, пока не стал голубым. Гаи сидели и наблюдали неимоверное зрелище, старуха возвращала себе молодость! Постепенно «догорев» она, как птица феникс, сбросила пепел, расправила плечи и…. выглядела на двадцать лет. Ее седые волосы стали вьющимися локонами цвета соломы. Черные брови округлились дугой, длинные ресницы взлетели вверх, открывая ясные, медового цвета глаза, с крупинками вокруг зрачка. Легкой поступью она подошла к ним и протянула руки, приглашая подняться. Гаи поднялись, протянули ей руки в ответ и искорки огня забегали по их телу, заплясали, согревая и обновляя. А женщина, льющимся как песня голосом, проговорила:
- Создатель и Природа наградили меня за долгие годы смирения и ожидания. Я не сетовала, жила и ждала. Мне и вернулось. Берите частичку этого благословенного огня, несите детям, радуйтесь! Будьте благословенны. Возвращайтесь домой с миром. Как только луна уйдет, путь вам откроется. Вас никто не тронет. – И легкой поступью, все еще сияя и неся огонь своему племени, ушла.
Гаи смотрели ей в след, пока не пробежал между ними разряд, их искорки соединились в некий шар – ауру, окружил их, и какое-то время было просто покойно, тепло и ни о чем не хотелось думать. Жан первый пришел в себя, отодвинулся, боясь, что потрескивание между ними превратится в электрический разряд. Его действия привели и Виен в чувства.
- Жан, мы прошли это?
- Похоже, что так. Это неописуемое счастье! Я чувствую себя так…. Нет, слов не подберу.
- А я себя – Виен усмехнулась, - батарейкой. – Она соединила две руки, и между пальцев забегал голубой огонек. – Но больше всего меня радует, что с плеч свалился неимоверный груз. Ты даже не представляешь, какой он был.
- От чего же? Дорогая, поверь, у меня был не меньше! – Они разговаривали, не спеша даже удостоверится во времени и поспешить покинуть эту пещеру. Им многое хотелось сказать и обсудить. И оба слышали внутри себя легкое жжение огня, что исчезал с кожи, проникая внутрь. Сердце билось так громко, что оба слышали стук другого. А еще оно, сердце, «жадно напивалось» этим огнем, будя новую волну жизни. – Я так тебя люблю. Ты самая смелая.
- Нет, не правда. Я самая трусливая. Знаешь, как боялась? Так боялась, что речь отказывала. Но сейчас, сейчас стало очень легко, словно я пушинка.
- Тогда я и дальше буду держать тебя крепко, чтобы ты не улетела.
- Как думаешь, нам долго тут сидеть?
- Теперь не важно. Ты поспи, устала, небось. Тут тепло, думаю, лить больше не будет. – он поднял голову, луна еще была видна, но уже освобождала горло грота. – Я разбужу.
- Не хочется. Внутри все жжет.
- У меня тоже.
Замолчали. Напряжение, усталость, тепло от горящего на стенах огня как в камине, взяли верх и Виен заснула. Жан  «клевал носом», но упираясь в макушку жены, сразу поднимал голову кверху, определяя время. При одном из таких дреманий, Жан заметил, что стало совсем темно и прохладно. Луна ушла, черное небо, без звезд, ничем не отличалось от стен. Даже огонь потух. – Нам пора уходить. – проговорил он жене на ухо, поднялся и помог ей встать.
- Да, идем, обрадуем детей. – Рука Жана коснулась ее плеч и Виен прижалась к нему. – А фонарик не потерялся?
- Сейчас! – Жан вручил ей фонарь, сам взял кувшин с водой, нес осторожно, чтобы не пролить ни капли.
****
Гаи, проводив Ви и Жана, не смогли даже вздремнуть, настолько сильным было переживание за родителей. Они слышали как хлынула вода, побоялись, что достигнет их, но она уносилась с такой скоростью, что и маленький бассейн не наполнился до краев. Вместе с этим стало жарко, казалось, горел сам камень, а за переходом, где скрылись родители, происходило нечто невообразимое, они не видели, но и то, что слышали, было достаточно, чтобы испугаться. Длилось это не больше часа, затем все постепенно стало стихать. Первой успокоилась вода. За ней пришла свежесть. Ев послышались шаги и они, потеряв чувство времени, бросились к проходу. Темень, фонарик в руках Эда дал сбой и погас в самый не подходящий момент. Они стали как вкопанные, не зная уходить или ждать непонятно чего. Там, в глубине лабиринтов, возник яркий свет, и он приближался к ним. Вздохнули, начали радоваться, думая, что идут родители, но мимо пронеслась огненная дева. Так быстро, что они и рассмотреть ее не успели. Замерли, и вспыхнувший в руках Эдгара фонарь испугал не только девушек, но и парней. Пошли обратно.
- Что это было? – Уже усевшись на свой спальник, спросила Ев.
- Приведение. – Ответил Дэн.
- Нет, это нечто другое. Ой, дорогие мои, - говорил Эд, – сказка какая-то! Да когда же рассвет?! Я больше не могу тупо сидеть и ждать!
- И что предлагаешь? Пойти, искать их, и возможно тем самым помешать? – Дэн подошел к брату, заглянул в глаза и Эд понял – он не только нервничает, Дэн боится за всех и так же как он сам, готов сорваться и крушить. Только…, только выдержки в нем немного больше.
- Идут, идут! – Уже не скрываясь, воскликнула Ев. – Я их слышу!
- Я тоже. – Вел заулыбалась, поправила волосы, затем принялась завязывать шнурки на кедах.
- Ждите тут, я встречу! – Эд бросился вперед и светил в проход, радуясь, как мальчишка. Первой появилась Виен, он подхватил ее и поставил за собой, в ожидании отца. – Как вы?
- Живы!
 Эд хотел ее обнять, но Виен отодвинулась:
 - Осторожно, мы можем быть опасны.
- Не понял…
- Сейчас все скажем, только отойди и, Эд, иди вперед, достань кружки и крышку.
 Жан отлил немного воды, закупорил кувшин, ставя его в безопасное место:
 – Испейте живой воды, вкус оболдевательный, как вы любите говорить.
 Кружка пошла по рукам.
- Вкусно! – Первой сказала Вел.
- А я не успела понять. Поток был таким сильным, что я боялась, задохнутся. Но послевкусие осталось, самое приятное. А теперь, девочки, дайте мне руки, буду делиться. – она, очень осторожно, положила руки так, как делала жрица, передав искру Вел, затем Ев. Жан отдавал часть своего заряда сыновьям. Легкое покалывание и дети ощутили, как энергия течет по жилам.
- Это так бодрит! – Ев смотрела на свои руки, очень легкий огонек бежал по ним, но она уже чувствовала его внутри себя. Жан тем временем попросил детей пару часов перерыва, прежде чем все рассказать и они все, уже сбросив напряжение, разошлись по своим кельям.