Мой старший брат. Продолжение

Весь коллектив народного театра сочувствовал Славе и  некоторые даже обещали ехать за ним по вызову. Поехали двое, тоже немало. Друг, Женька  и Люда - девушка, в него влюбленная. Она и стала позже его  второй женой. Для начала Славик поехал в Тюмень. Там и завербовался в геологическую экспедицию, не по специальности, конечно, геодезистом.

Геодезия, знаю точно я,
Ты наука довольно точная:
Измеряешься сантиметрами,
Метрами, километрами.
Хоть сподручнее бы в кавалерии,
Пехотинец я по призванию,
Я весь Шарик рулеткой обмеряю,
Верить хочется, что все правильно.
А мы люди земные, грешные,
Не хватает порой в нас прочности.
Только ты одна без погрешностей,
Образец правоты и точности.
Я с твоею волшебной силою
На той правде, что вверх тормашками,
Лишь сведу крест нитей, сфокусирую –
Порастет ложь быльём с ромашками.
Только вот беда: не всегда в трубе
Разглядеть просто правду голую,
Ах, труба, труба, ну зачем тебе
Без разбору всё – с ног на голову?
Геодезия, мы ведь связаны
Неразрывно, как лимб с алидадою.
Подскажи ж ты мне верный азимут –
Увязать свой ход в жизни надо бы.

И потекла у Славки таежная жизнь. Теодолит. Планка. Палатка. Комары. Снег. Лыжи. Охота. Собака. Новые друзья. Новая любовь. Ожидание писем с «Большой земли».
 
Как корабль ждет свидания с молом,
Как болельщик – первого гола,
Как весна – журавлей прилета,
Ждет Толья – вертолёта.
Вертолёт – это люди и новости -
(Не РД, а живое слово!)
Вертолёт – это радость и горести,
Вертолёт – это просто здорово!
Вертолёт – это письма близких,
Где-то там, на «Большой» живущих,
Письма, месяц порой идущие
К адресату таежной прописки.
Как их ждут здесь, в глухом поселке,
Знают лишь бородатые ёлки,
Да солдаты поймут, быть может,
Письмам цену знавшие тоже.
За сто верст его звук знакомый
Каждый сердцем здесь узнает,
И проносится снежным комом:
«Вертолёт! Вертолёт! Вертолё-от!»
Ждем и мы. Но другие невольно
Мозг заботы уже шевелят –
Завтра мы улетаем в «поле».
До свиданья, Толья!

Помню его рассказ о том, как вертолет привез в поселок 3 бочки пива, и Славику доверили его делить. На каждого жителя приходилось, скажем по 10 литров: 60 человек принесли тары на 10 литров каждый. Я, говорит, по пять раз доливал пиво в емкости после того, как пена осела. И все равно бочка одна осталась нетронутой. Понял я тогда, кем надо трудиться, если хочешь заработать.

  В следующий раз мы увиделись весной 1967-го, в порту Николаева, куда он привез новую свою жену. Мое судно там грузилось, я был опять на практике, но уже мотористом, работал в штате, как большой. Да я и был уже большой, самостоятельный. Представил и я ему свою жену и двухмесячного первенца, Владислава. Жена хотела назвать его Вадимом, а я – Станиславом, как брата. Сошлись на Владиславе. (Славиком, правда, моего сына никто не называет).

Там забавная встреча получилась. Я, будучи в рейсе, ни сном, ни духом не знал, что он приехал в отпуск в Одессу, а он, узнав о моем приходе в Николаев, решил меня порадовать. Дал радиограмму на пароход, типа - приезжаю 15-го в 11, если можешь, встречай. И подпись – Слава. На почте что-то перепутали и подписали - Клава. Утром мы в город с женой собрались, радист меня в коридор вызвал и, так, чтобы половина не видела, вручил радиограмму. Я и не понял ничего. Сроду у меня никаких Клав не было. Плечами пожал, и забыл. Ушли с судна.

На проходной вдруг встречаю брательника с молодой супругой, на меня гневающегося. Я, мол, тут уже час стою. – А я что, виноват, что он Клавой подписался? Вернулись  на пароход. Облазил он все досконально, увидел даже то, что я не успел за два месяца. Помню, глядя на надстройку сказал: - Хотел бы и я уйти в рейс. И зарплаты не надо! - Посидели мы, чайку попили, не водки. Я гитару нашел, попросил спеть что-нибудь из нового. Он улыбнулся, подстроил гитару и запел:

Братишка где-то в кругосветке,
Чудес заморских в трюме груз,
А я по всей стране Советской
За зайцем солнечным гонюсь.
Сестренка вечно дорожила
Уютом тихого огня,
А мне гадалка ворожила
Цыганский табор, да коня.
И как скакун в полете жадно
Хватает воздух на лету,
Я чашу жизни пью, и жажду
Мне утолить невмоготу.

Новое семейное положение обязывало брата менять работу. Какой-то дружок позвал его в Усть-Каменогорск. Там они с Людой и осели года на три. Родился сын, Илья. Потом второй, Женей назвали. И вот из-за него,в основном, решили они перебраться на Украину, в Славянск, где жила Людина мать. По дороге погостили в Одессе. Отец наш хотел работу Славке найти дома, и была у знакомых вакантная должность директора совхоза в Дальнике под Одессой, но он отказался. – Рано мне еще на такие должности.
 
А под Славянском строили огромную ГЭС или ГРЭС, на тот момент самую крупную в Европе. Слава устроился  заместителем начальника производственного отдела стройки. Дали им двухкомнатную квартиру. Купил Славка мотоцикл с коляской, начали на речку ездить, да по грибы, по ягоды. Ребята поздоровели. Было Илюхе года два, а моему Владику около пяти, когда мы своей молодой семьей съездили к ним в гости.

 Познакомился я с его друзьями, с соседями, дружно они все жили. Да Славик по другому и не умел, а Люда, моложе его на 6 лет, смотрела на него влюбленно и соглашалась во всем. Театром он уже не занимался, не до того было, а поиграть на гитаре, песни попеть свои и чужие любил. Вот что  я тогда запомнил:

А с ружьишком за плечом, да с собакою,
Мне что вдоль, что поперек, одинаково,
Еще друга мне бы с верностью собачьею,
Я бы в сказку превратил жизнь бродя-чу-ю!

Дальше не помню, не записал, что-то типа:-

                Я свою судьбу-блесну кину на удачу!
Хочешь гладко жить, надо законы знать,
Кому морду бить, кому зад лизать,
Когда в дерьмо вступить, когда в партию,
Да не по  мне она, дорожка  ска-тер-тью!


Окончание следует - http://www.proza.ru/2015/03/18/419.