Халтама

Иногда мы жалеем о чем-то, а потом понимаем,
и даже радуемся, что это не произошло.

Солнышко вначале щекотало Юлькин нос, потом играло зайчиками по всему лицу, и вот оно улыбнулось, пытаясь разбудить. Юлька просыпаться совсем не хотела, ей снился красочный сон, что редко случалось.
Телефонный звонок заставил прервать негу. Звонил муж:
-Дорогая, доброе утро! Как ты там без меня? Я уже в городе.  Ты помнишь, что мы сегодня ночью улетаем в Грецию в отпуск?
-Привет! Как командировка? Я скучала по тебе две недели, первое время еще ничего, а потом совсем тоска одной. Съездила к Володе в спортивный лагерь,  а так все время на даче сидела. Кстати, ты сына заберешь из лагеря?
- Да, конечно! Заеду в офис и сразу за ним, целую, дома увидимся…
-Ой, а с Муркой как быть?
-Ты знаешь мое мне мнение – гони эту дуру, после того, как она порвала новые обои, я бы ее уже давно под зад коленом, нянькаешься ты с ней.
-Жалко. Бестолковая она, но все ж уже прижилась, так сказать  - член семьи.
-Еще про Мурку у меня должна болеть голова… Делай, что хочешь. Все, целую, целую,   мне уже звонят, ты давай не задерживайся, а то знаю я тебя.
-Ну, не начинай…
-Все… Пока, пока…
В трубке раздались телефонные гудки. Юлька  сладко зевнула, закрыла глаза и попыталась уснуть, во сне ей подарили огромную белую американскую машину, хотя у нее был принцип – не брать дорогих подарков, в реале ей никто не дарил ничего дорого, так что следовать этому принципу не составляло труда, но ей казалось, и даже  себе не раз представляла, как она – честная и бескорыстная, отказывается от подарка, как оно было бы на самом деле  - трудно сказать, но во сне она отказалась от подарка, и тогда даритель сказал, что он разберет эту машину на запчасти.
Юлька еще повалялась в кровати, сон не шел, ей хотелось досмотреть историю, но - увы.
Она позвонила сыну, предупредив, что его заберет отец, и пошла собираться.
Заварила себе кофе, сложила в пакеты остатки еды из холодильника, огромную кастрюлю картошки с мясом, вчера приготовленную для сегодняшнего совместного ужина с семьей, и пошла положить вещи в машину. Кошка Мурка, притаившаяся на веранде, мигом  вынырнула на улицу.
-Мурка, девочка, ты куда?
-Куда, куда? Неужели сама не понимаешь? – взглядом ответила кошка и юркнула под баню.
Хозяйка еще часа два или три ходила вокруг бани, пытаясь вызволить питомицу, гнев менялся на милость: то она подкладывала кусочки мяса и нежным голосом звала кошку, то огромной палкой шурудила под баней, пытаясь заставить выбежать Мурку из своего укрытия. Но кошка оказалась хитрее: она залезла в коммуникационные трубы бани, а там  была недосягаема.
Мурка не любила город, там она частенько получала от хозяина за свои проделки, подумаешь, новые обои порвала, днем поклеили, а ночью она их уже и порвала, если бы не хозяйка, то и не жила бы она больше в этом доме, потом она  «отблагодарила»  хозяйку – поточила когти о новый фирменный свитер, поломала все комнатные цветы в доме, а уж стащить что-нибудь вкусненькое со стола, так это совсем пустяки. То ли дело деревня – вот где простор и раздолье: птички, мышки, территория огромная, утром Мурка выспится, свернувшись калачиком на диване, а ночью - на охоту. Нет, нет, в город она не поедет, даже не упрашивайте.
Юлька набрала номер мужа:
-Леня, что мне делать? Мурка залезла под баню и не хочет оттуда выходить. Я уже и так, и эдак, даже не знаю – что делать?
-Что, что, ну и хрен с ней, я уже думал, что ты в городе. Ты когда собираться будешь? Ты помнишь, что мы сегодня уезжаем?
-Как я ее оставлю на десять дней одну на улице? Она такая беспомощная!
-Кто беспомощная?  Я бы уже давно ей голову открутил: не кошка, а одни убытки.
-А если ее украдут? Вдруг с ней что-то случится? Да и что она кушать будет?
-Что с этой тварью может случиться?! Кому она нужна? А если и случится, значит - судьба у нее такая. Да и вообще, жизнь деревенских кошек  интересная и насыщенная, но не долгая. Не хочу больше ничего слушать про эту гадину, может и лучше будет, что затеряется.
-Как ты так можешь говорить? Она такая миленькая! Да вряд ли она затеряется, она же с участка никуда не уходит, чужих людей боится, разве что собаки могут порвать, если вовремя не убежит, но как те к нам заберутся, вроде все огорожено.
-Хватит демагогии. Мы едем в Грецию или нет?
-Едем.
-Не забудь в доме воду отключить и газ перекрыть. Все, у меня второй звонок на линии.
Юлька высыпала весь пакет кошачьего корма в тазик, налила ведро воды и поставила провиант возле бани. Допила уже холодный кофе, выполнила указания мужа, отнесла вещи на переднее сидение машины и тронулась по направлению к городу.
Бывают дни, когда все водители на трассе ведут себя как-то неадекватно, может магнитные бури, или еще что-то непонятное в атмосфере творится, но во избежание  неприятностей – лучше сидеть дома. Этот день был именно таким: то все неслись с огромной скоростью, то перемещались не больше 20 км в час, аварии случались одна за другой, и вот уже почти подъезжая к городу, в Юлькину машину на огромной скорости, перепутав педали тормоза и газа, въехал совсем молоденький мальчик на большом белом кадиллаке.
От удара весь зад Юлькиной машины был смят гармошкой, сама Юлька ударилась сильно головой о сидение, а все картофельно-мясное блюдо расплескалось по салону.
Виновнику автотранспортного происшествия повезло меньше: его машина рассыпалась на детали тут же на трассе, но как ни странно, телесных повреждений никто не получил, за исключением пассажира кадиллака, который расцарапал коленку. Мальчик-водитель так испугался, что боялся выйти из машины.
-Вот и сон в руку: огромная белая машина, не подлежащая восстановлению, валяющиеся запчасти, моя помятая машина. Кто бы мог подумать, что меня ждет именно такой «подарок?» - чуть не рыдая, рассуждала Юлька.
Она первый раз попала в аварию, права у нее были уже 11 лет, но активным пользователем автотранспортного средства ее трудно было назвать, расстроенная и растерянная женщина  сразу же позвонила мужу:
-Лёнечка, представляешь, я попала в аварию, в меня въехал мальчик. Что мне делать?
-Что теперь делать? Вызывай ГИБДД и страховщиков. Ты сама как? Все цело?
-Да вроде.
-А с машиной что?
-Зад весь смяли?
Лёня выругался, а потом, стараясь спокойно, добавил:
-В каком месте авария?
-В Зайцево.
-Какое-то проклятое это Зайцево! Аварии чуть ли не каждый день там. Вот и ты умудрилась.
-Теперь ты понимаешь, почему Мурка не хотела ехать и меня пыталась остановить? Она чувствовала, говорят, кошки все чувствуют.
-Не уподобляйся этой дуре. Ну, прости, прости, я еду к тебе.
-Ты Вовика забрал?
-Дела были, еще не успел.
-А дома был?
-Нет же говорю, еще на работе разгребаю дела. Звони, давай, телефон страховщика у тебя в бардачке
в папке.
Юлька со всеми созвонилась, еще раз обошла машину, чтобы осмотреть повреждения, потом села в салон, включила музыку и постаралась успокоиться. Она не знала, сколько прошло времени, когда в окошко машины постучал инспектор ГИБДД:
-Приготовьте права, страховку и паспорт и подходите к нам в машину для составления протокола.
Юлька полезла в сумочку за документами, и тут она вспомнила, что свои права забыла у мамы в квартире. Она набрала номер мужа:
-Ленечка, я права забыла у мамы. Ты все равно будешь ехать по Московскому проспекту, заскочи, пожалуйста,  к маме, забери у нее права.
-А почему твои права у мамы? Ты что две недели рассекала без прав?
-Получается, что так.
-У тебя сейчас машину заберут на штрафстоянку.
-Ну, я уже не знаю, что мне делать?
-Все что ты могла, ты уже сделала. Сиди и жди меня, заеду я за твоими правами.
-Ты маму успокой, у меня повреждений нет.
-Хорошо.
В окошко опять постучали:
-Вы подготовили документы?
-У меня нет прав, муж сейчас подвезет.
-Вам «Скорую» надо вызвать?
-Вы на что намекаете?
-Ни на что я не намекаю, - стараясь говорить спокойно, произнес инспектор, - нам положено так спрашивать при ДТП и если надо, то вызвать «Скорую».
-Нет, у меня все хорошо, - немного подумав, добавила, - относительно хорошо.
Инспектор осмотрел ее с ног до головы, ухмыльнулся и пошел в свою машину составлять протокол.
Муж и страховщик подъехали почти одновременно.
Страховщик составил свои документы, инспектор – свои, Юлька подписала, куда ей тыкали пальцем, без очков она прочитать все равно ничего не могла, ей как раз нужно было сегодня забрать новые очки из оптики.
-Юля, я поеду первым потихоньку, ты поезжай за мной. С двигателем вроде все нормально, но если что - звони.
Домой они добрались быстро.
-У тебя много вещей?
-Нет почти.
-Тогда я полетел за Вовиком, а ты давай собирай чемодан, еще ни разу не улетели без приключений, - обнял жену, поцеловал, - не расстраивайся, всякое бывает в жизни, вот и ты прошла «боевое крещение».
-Да уж, а главное -  время нашла подходящее, - взяла вещи из машины и поднялась в квартиру.
В доме стоял затхлый запах. Юлька открыла балкон, чтобы  проветрить, потом глянула на себя в зеркало и тут она поняла ухмылку инспектора ГИБДД: заколка от удара во время аварии сломалась и торчала кусками из волос, так же в волосах запутались кусочки картошки, петрушки, сладкого перца и всего того, из чего было приготовлено блюдо на ужин,  но расплескавшееся по салону машины и окатившее ее с ног до головы.
Теплый душ смыл грязь с тела и немного успокоил душу. Юлька решила налить себя стопочку коньяка для снятия стресса, она подошла к бару и только сейчас увидела застывшие глаза мужчины.
Юлька вначале хотела орать от испуга, но на нее столько свалилось в этот день, что кроме усталости она ничего не испытывала.
Мужчина был огромный, даже странно, что она сразу его не заметила, почти двухметровое безжизненное тело лежало на полу, страшная гримаса искажала лицо, а в глазах застыл ужас.
-Так вот от чего такой неприятный запах! Чего же он так испугался в моей квартире?
Юля позвонила мужу:
-Леня, представляешь, у нас в квартире труп мужчины.
-Ты его замучила?
-Кого его?
-Юля,  с тобой вечно что-то случается!
-Ну, при чем тут я?
-Тебя на минуту нельзя оставить одну, сразу мужики пристают.
-Как он может ко мне приставать, он же мертвый?
- Ты и мертвого достанешь!
- Не смешно. У него кулак больше моей головы, а ботинки размером со скейт.
-Тогда не удивительно, что ты на него обратила внимание.
-Твоя ирония неуместна. Да, ты прав, я его не сразу заметила.
-Лучше, если бы ты его вообще не заметила… Как все не вовремя!
-Леня, он и так уже неприятно пахнет, если бы он еще пролежал 10 дней, пока мы бы были в Греции, он бы провонял весь дом.
-Сегодня вся полиция работает на тебя: то авария, то труп.
-Ой, точно! Надо позвонить в полицию.
-Звони, я еду к тебе.
Юлька набрала «02». Трубку никто не брал. Она поставила на автодозвон. Пять минут…, десять минут…, трубку никто не брал.
На первом этаже дома, где проживала семья Юли, находился пункт  участкового полицейского. Она оделась и спустилась.
В кабинете вальяжно в кресле сидел участковый.  Полный молодой человек с лоснящимся лицом и маленькими глазками уже давно  собирался покинуть душный кабинет. Его задерживала Анна Владимировна – маленькая худосочная старушка, Юлькина соседка. Она нашла паспорт в подъезде и хотела отдать  участковому, но тот упирался.
-Почему Вы не хотите взять у меня этот паспорт? Я его нашла на лестничной площадке. Все реже и реже мне удается выходить во двор, но сегодня такой прекрасный теплый солнечный день! Так и хочется сказать словами классиков, помните, как у Тургенева: «С самого раннего утра небо ясно; утренняя заря не пылает пожаром: она разливается кротким румянцем. Солнце - не огнистое, не приветно лучезарное - мирно всплывает под узкой и длинной тучкой, свежо просияет и погрузится, а лиловый ее туман…»
  - Вы шо? Пришли мне рассказать про погоду? – ехидно с украинским акцентом перебил участковый. Старушка его раздражала, он уже пять лет жил в этом городе и испытывал неприязнь к питерской интеллигенции, считая, что они специально  унижают и подчеркивают свое превосходство над ним, не имеющим высшего образования. Вот доработает до 10 лет стажа, чтобы служебная квартира, которую выдал город, перешла в его собственность, и сразу уволится – нет покоя от этих людей. А Анну Владимировну он вообще считал выжившей из ума старухой, бабке уже почти сто лет, а она из дома не выйдет не принарядившись: шляпка, туфельки, сумочка. При встрече всегда здоровается  и пытается заговорить: «Вы вчера были на премьере в Мариинском?» или «Вам понравилась выставка картин импрессионистов и постимпрессионистов в Эрмитаже?». Вот и сейчас решила поумничать. Повышая голос, участковый добавил:
- Вам шо, делать нечего?
-Возможно, я немного отвлеклась. Но паспорт – важный документ, наверняка, его эта женщина разыскивает.
-Какая женщина? – утирая пот со лба рукавом рубашки, заорал участковый.
Анна Владимировна расправила плечики, поправила шляпку, достала из сумочки очки и хотела прочитать фамилию в паспорте.
Разъяренный участковый вскочил с кресла, пуговица, еле сдерживающая распирающую рубашку на толстом брюхе, оторвалась и закатилась за сейф, он уже кричал во все горло:
-Я его из принципа брать не буду, делать мне больше нечего, как разносить паспорта по квартирам, у вас весь город – одни  идиоты - вечно шляются по выставкам, музеям, театрам, книжек начитаются, а потом каждая старуха корчит из себя мисс Марпл…
-Вы не могли бы  быть повежливее?! – стараясь сдерживать себя, вмешалась в разговор Юлька.
-А Вам шо здесь надо?
-Я собственно по делу. Приехали мы сегодня с дачи, нас две недели не было дома. Захожу в квартиру, а там труп, – выпалила лаконично и как можно доходчивее Юлька
-Ну и? От меня Вы шо хотите?
Анна Владимировна удивленно посмотрела на участкового, затем на Юльку, та тоже стояла в недоумении, пауза затянулась.
-Как что? Я же Вам говорю, что у меня в квартире труп неизвестного мужчины, у меня такое впервые.
-У всех что-нибудь когда-нибудь случается в первый раз!
-Это Вы так пытаетесь шутить?
-Все, дамочки, на выход. Мой рабочий день закончился. Звоните «02», приедут, разберутся.
-Я звонила, никто трубку не берет.
Участковый ее уже не слушал, он наклонился, пытаясь увидеть на замызганном полу среди клубов пыли и лузганых семечек пуговицу,  пошарил под сейфом, ничего не найдя, махнул рукой, взял ключи со стола, и, напирая животом, вытолкал женщин из кабинета. Закрыл дверь и, громыхая ключами, пошел  на улицу.
-Юлечка, если Вам страшно, Вы можете от меня вызвать полицию и дождаться ее прихода.
-Анна Владимировна, я буду очень Вам признательна. Мне действительно жутко, там такой громадный детина лежит, может он еще живой, а я панику подняла, ой, что-то голова кругом. С какой стати он к нам полез, если вор, так у нас и брать особо нечего, может дверью ошибся, или я дверь не закрыла, уходя из дома, а он зашел передохнуть?
-Юля, Вам надо успокоиться, мы сейчас выпьем валерьяночки на брудершафт.
-Да, не помешает!
- Нет ничего страшнее в человеке как сочетание глупости и хамства, раньше люди стеснялись показаться неумными, а сейчас буквально навязывают свой идиотизм, глупость не дает адекватно оценивать ситуацию,  хамство ведет к агрессии, честь и совесть им не присуща,  интеллигентность  считают проявлением слабости,  и если дать власть такому существу, то последствия могут быть катастрофические.
- Полностью согласна. Как можно быть таким бесчувственным увальнем? И воняет от него как от хомячка! У меня в детстве были хомячки, так те и то как-то пытались за собой следить, а от этого не пойми чем прет: рубашка и брюки в жирных пятнах, под мышками от пота уже желтые подтеки, изо рта несет гнилостно-луковым амбре, под ногтями грязь от семечек, а еще кольцо на правой руке. Неужели и жена  такая? Понаехали хомяки в город, только бы захомячить, а до других людей и их проблем им и дела нет, я уже не говорю, что это его работа и за нее ему деньги платят немалые, еще и куча льгот в придачу. Смотрят на людей по принципу: «что я с них буду иметь», если не видят наживы, то и зад свой от стула не оторвут, вон какое  пузо отрастил…
-Юленька, ну Вы так не распаляйтесь! Он какая ни какая - власть.
- Вы правильное слово сказали – никакая!
-Вы же не хотите идти на его место.
- Спасибо, мне и на своем хорошо.
Анна Владимировна открыла дверь, и они вошли в квартиру.  Юлька всегда по-соседски приветливо общалась, но в жилище и тайну жизни Анны Владимировны, ее впустили впервые.
Огромная сталинская квартира с высоким потолком, декорированным лепниной, как и стены,  старинные люстры, натуральный паркет с великолепным узором. Вдоль длинного широкого коридора расположились шкафы, до потолка уставленные книгами.
-Юлечка, проходите в зал, сейчас я угощу Вас отменным кофе, мне коллега привез, – пожилая женщина улыбнулась, вспоминая что-то приятное, – но это не важно, опять отвлекаюсь. Вы располагайтесь.
-Может мне Вам помочь?
-Нет, нет, не беспокойтесь, - уже из кухни раздался бодрый голос Анны Владимировны.
В центре зале стоял массивный стол, вокруг обставленный стульями. В углу – диван и два кресла, обитые дорогой шелковой тканью с букетами цветов на кремовом фоне, рядом – консольный столик и двухстворчатый шкаф-витрина с редкой красоты фарфоровой посудой. Вся мебель, добротно сделанная в одном стиле из мореного дуба,  с изогнутыми ножками и витиеватыми ручками, богата сложными резными элементами. Главным украшением зала служил искусственный камин из мрамора, над которым висело зеркало в роскошной раме. Картины на стенах, декоративные фарфоровые вазы, бронзовые светильники и множество аксессуаров,  создавали неповторимую атмосферу старины.
Глядя на это великолепие, гостья растерялась.
-Я уже и забыла, когда у меня были гости, - немного грустно произнесла хозяйка дома, входя в комнату и толкая впереди себя столик на колесиках, на котором стоял сваренный кофе. - Последнюю подружку схоронила два года назад. Я же старая, совсем старая, семнадцатого года рождения.
-Анна Владимировна, какая же Вы молодец! Никогда бы не подумала…  Живем за стенкой друг от друга, а ничего о соседях не знаем.
- Так сейчас все живут. А про меня что рассказывать? Родилась в 1917 году, родителей своих не знаю, может те, а может эти, какого рода или сословия были, не знаю, да теперь это и не важно. Из «Дома малютки» меня перевели в приют, я была маленькой, щуплой, сдачи дать не могла, вот меня все и били, все отбирали. В детстве я очень любила рисовать, для меня это было как окно в другой мир, перекладывала свои мечты на бумагу,  многим нравилось, и стали мои работы отправлять на разные конкурсы. Вот как-то на одной из выставок заприметил меня Аркадий Львович, стал захаживать в наш «Детдом», по началу - вроде как по работе (он в исполкоме заведовал культотделом), а потом меня к себе позвал жить. Я его не любила, но и житья в приюте мне совсем не давали, дети жестоки, а женская зависть – страшная вещь! Да ладно, прожито, пережито, не хочу про это вспоминать. Хотя, как в сказке присказка звучит: «Это еще не горе, горе будет впереди…».
Вдруг Анна Владимировна всплеснула руками:
-Ой, совсем забыла про конфеты, как раз сегодня купила, люблю побаловать себя «Ленинградскими», город переименовывают то туда, то сюда, а конфеты как были, так и остались «Ленинградскими». Вот угощайтесь, - хозяйка хлопотала и радовалась нежданной гостьи.
-Спасибо, я тоже люблю именно эти конфеты, и Вовик.
-Как мне нравится Ваш Володя! Такой красавчик,  девочки по нему сохнут. Он не собирается на юрфак поступать?  Из него получится хороший юрист. Он умный не по годам, рассудительный, внимательный, вежливый, Он на моего сына Володю очень похож.
-У Вас есть сын? А я и не знала. Где он сейчас?
-Наверное, с Богом… - у старушки накатились слезы.
-Извините, я не хотела Вас расстраивать.
-Да уже недолго мне осталось ждать, может Господь сжалиться и меня примет в свою обитель?! Все ж не последней грешницей я была, может и Вы, Юленька, когда за меня свечку поставите…
-Анна Владимировна, ну что Вы такое говорите?
-Да знаю я, знаю, нельзя роптать, вот ноги стали подводить, а так я еще ничего! – она кокетливо посмотрела в огромное зеркало, поправляя прическу.
-Вы красавица!
- «Как простор наших горестных нив, Вы окутаны грустною дымкой; Вы живёте для всех невидимкой, Слишком много в груди схоронив…» - все еще глядя в зеркало, декламировала Анна Владимировна.
-Хорошие стихи. Марина Цветаева прожила непростую жизнь. Анна Владимировна, возможно, я бестактна, но хочется услышать Вашу историю дальше.
-С мужем отношения не складывались, уж слишком мы разные были.  Даже не знаю, любил ли он меня или нравилось, что моя растущая известность и популярность способствовало его обогащению. А денюшки он, ой, как обожал:  мне никогда не давал, да еще и у меня все отбирал, считал, что я не умею ими распоряжаться! Фактически, я из одной клетки переселилась в другую. Володя стал моей отдушиной в жизни. Выставки, встречи, собрания – все это было суетой, которая меня отвлекала от моего сыночка, мне хотелось видеть все мгновения его жизни: как он в первый раз улыбнулся, какое первое слово сказал, как сделал первый шаг, я не могла им надышаться. Володеньке и года не было, когда началась война – страшное время. Хотя, как говорят: «Кому война, а кому мать родна!» Все это состояние Аркадий Львович сделал в дни блокады, это я потом узнала, что он за кусок хлеба скупал антиквариат. Он, как работник исполкома, получал спецпаек, не голодал, я бы даже сказала - жировал. А в это время простые люди пухли от голода и умирали, такие ужасы рассказывают про блокаду, такого в книгах не напишут. Нас с сыном эвакуировали в Ташкент, всякое пришлось пережить, вернулись уже в сорок пятом. Муж и раньше выпивал, а за годы войны так пристрастился, что уже и на человека не был похож пьяным. Бить меня стал. Я хотела уйти, так он пригрозился,  что сына отберет, боялся, он же партийный был, а у них строго -  воруй, пей, гуляй, а разводиться нельзя: теряешь моральный облик. Так вот этот «моральный облик»  умер на проститутке - собаке собачья смерть.
Последняя фраза несколько удивила Юльку, но, значит, были причины у этой милой старушки, всегда сдержанной и деликатной, так отозваться о бывшем муже.
Анна Владимировна вышла из комнаты, вернулась с фотоальбомом и протянула его Юльке, все еще не понимающей, почему с ней так разоткровенничались:
-Я не могла нарадоваться успехам сына, всегда им гордилась. Это самые счастливые мои годы! Володя – лучший ученик, победитель конкурсов и олимпиад, душа компании, любящий сын… Мне казалось, что таких людей не бывает, и я не понимала: за что мне такая награда. К счастью быстро привыкаешь, воспринимаешь его как должное и не подозреваешь, что оно не вечно.
Юлька перелистывала фотоальбом, как страницы жизни Анны Владимировны, и ей казалось, что кто-то близкий и родной смотрит с тех фотографий.
-Володя без труда поступил на юрфак, подрабатывал в местном отделении милиции, нет, не ради денег, денег нам хватало, я уже стала известной художницей, заказов было больше чем. Сын хотел познать профессию с низов, учился у старших товарищей, с таким азартом рассказывал  о раскрытых преступлениях, несправедливости,  коррупции. Однажды мой сын пропал, его искали два месяца, труп нашли в Фонтанке. Очень много у меня  вопросов, на которые нет ответа. Милиция…, полиция…, от переименования суть не меняется.
-Сколько же Вам пришлось пережить! Примите мои соболезнования! Нет страшнее горя для матери, как потерять собственного дитя! Не дай Бог такое никому!
- Юленька, Вы уж меня извините, я давно хотела с Вами поговорить, все случая не представлялось, но похоже дни мои сочтены. Как Вы поняли, одна я осталась на этом свете, все свое движимое и недвижимое  имущество завещала детскому дому, я и раньше хотела, к чему мне такие хоромы, но всякое рассказывают про маклеров, а теперь мне бояться нечего, место на кладбище рядом с сыном  купила, так же оплатила все расходы по своему погребению, единственно, оставила часть суммы и хотела попросить Вас быть моим распорядителем на похоронах, вот Вам конверт с деньгами, все равно кладбищенские еще будут клянчить, ссылаясь на рост курса доллара или сезонное подорожание могил. А еще я хотела подарить Вам свою любимую картину, я ее написала сразу после гибели сына.
Анна Владимировна принесла из соседней комнаты портрет. Мистика: с холста на Юльку смотрел ее сын Володя, вернее мальчик, как две капли воды похожий.
-Я же Вам говорила про сходство, а Вы  до сих пор не верили, а ведь этому портрету уже более пятидесяти лет.
-Возможно мы родственники, ведь бывает так: люди годами через расстояния  ищут друг друга, а сами живут по соседству.  Моих тоже - кого расстреляли, кого сослали - выжили немногие. Вот времечко выпало!
Тут Юлька разрыдалась, ей было жаль эту сгорбленную, но не сломленную жизнью старушку, ее сына, неизвестно кем убитым и за что, она вспомнила события сегодняшнего дня, и ей безумно стало жаль себя, а еще она боялась за своего сына и мужа, испугалась, что человеческая жизнь ничего не стоит и случись что, никому не будет дела до нее, кроме самых близких и родных. Анна Владимировна обняла бедную женщину, и они так просидели неизвестно сколько времени, каждая вспоминая свою жизнь, пока не зазвонил мобильный телефон.
Юлька нащупала в сумочке телефон, в трубке раздался голос мужа:
-Дорогая, ты где? Следователь хочет с тобой поговорить.
-Я рядом, через две минуты буду.
Успокоилась и произнесла:
-Анна Владимировна, я тронута доверием ко мне, меня еще никто не просил о такой миссии, постараюсь выполнить достойно, спасибо за подарок, очень приятно иметь картину известной художницы, тем более такую значимую для нее самой. Но у нас в квартире сейчас будет куча посторонних людей, я потом к Вам зайду, заберу.
-Возьмите деньги, - Анна Владимировна протянула увесистый конверт с купюрами.
-А деньги тем более брать пока не буду, вдруг эти хапуги конфискуют, как вещественное доказательство. – И тихонько добавила, приобнимая щуплую стойкую женщину, ставшую сегодня такой дорогой сердцу. – Живите еще, пожалуйста!
Юлька вошла в полуоткрытую дверь своей квартиры, в доме хозяйничали посторонние люди, муж сидел на кухне и беседовал с мужчиной средних лет.
-А вот и моя супруга Юля, для протокола Юлия Алексеевна - Леонид встал, чтобы поцеловать жену, но тут же сел, сочтя это неуместным при посторонних и трупе в квартире.
Следователь оторвал взгляд от своих записей, взглянул на вошедшую, приглашая присесть:
-Очень хорошо! Разрешите представиться: Сергей Павлович, следователь… Мне надо с Вами поговорить. Мы как раз уже закончили, – и, обращаясь к Леониду – пишите: «С моих слов записано верно. Мною прочитано. Разборчиво фамилию, имя, отчество. Число. Подпись».  Очень хорошо! Вы свободны, – нараспев, убирая листок в папку, заключил следователь.
-Здравствуйте. – Юлька разглядывала следователя, стараясь понять типаж мужчины, и в зависимости от этого построить свою манеру поведения.
- Здравствуйте, Вы обнаружили труп в квартире? Давайте все с самого начала.
-Денек выдался не из легких…
-Пожалуйста, ближе к теме и без эпитетов.
-Пришла домой. Обнаружила труп неизвестного мужчины. Вызвала полицию. Всё, - выпалила допрашиваемая.
-Лаконично, чрезмерно. Не сочтите за труд все-таки остановиться на некоторых деталях, нам надо составить протокол с места событий.
Следователь не был похож на провинциальных военнослужащих, приехавших в город в ходе государственной программы по распределению жилья отдельным категориям граждан. Те, как правило, низкого росточка и щербатым лицом, еще с детства воспитываемые своими родителями из малообеспеченных семей, и рассматривающие воинскую службу как возможность жить за счет государства, а говоря современным языком – на халяву, не имея понятия, что хотя бы иногда нужно отдавать долг этому государству и прежде всего его гражданам, простым и таким же малообеспеченным, но теперь, эти «вояки», не видевшие войны, и при случае, сбежавшие из армии, получив бесплатно квартиры в большом городе, считали себя избранными Богом, ко всем относились свысока и с чувством вседозволенности, а женщин делили по принципу: «ой, какая дурочка» или «фу, какая дура». Оно и понятно! Кризис в армии был, когда выбирали жен те военные, брали, что ни попадя, умных и красивых им не хватило, и потом в гарнизоне - все по образу и подобию, вот и сложилось негативное мнение о всех женщинах. Юлька в общении с таким типом мужчин, как она называла: «надевала костюм блондинки», эдакой красотки, которой нравятся назидания «умных мужей», распаляя их тщеславие, в душе же она смеялась над ними.
Сергей Павлович у нее ассоциировался с литературным образом русского офицера, которому присуще благородство и честь, это был статный мужчина с проседью в волосах, с красивым мужественным лицом и умными уставшими серыми глазами. Внешняя манера держаться, взгляд, речь свидетельствовали, с одной стороны, о волевом складе натуры и сильной личности, а с другой, о надломленности системой, с разрастающимся беззаконием и коррупцией, которой он не мог противостоять.
-Сергей Павлович, давайте я Вам сварю кофе, или чаю? Похоже, у Вас сегодня мой вызов не первый, я буженинку в камине на даче запекла, сейчас порежу к столу, поди, и не обедали?
-Юлия Алексеевна, не сочтите за труд - чаю, умаялся - это верно. Да еще «скорая» не торопится.
-Не сетуйте, до «02» тоже не дозвониться. Представьте, если бы я оказалась женщиной со слабыми нервами…, было бы у Вас два трупа.
-Я бы сожалел, - осекся – простите за бестактность.
-Ой, как-то страшно стало, получается, что если бы я была в квартире, то он меня убил? Хорошо, что мы сегодня улетаем в Грецию, меня море успокаивает.
-А вот от поездки я бы попросил Вас воздержаться, следствие идет по делу, в квартире обнаружен труп, Вы все пока в числе подозреваемых.
-Как это так? У нас уже билеты куплены, гостиница забронирована, и очень большие планы на отдых.
-К сожалению, амбал, который лежит мертвым в Вашем зале, изменил все Ваши планы.
-Какой ужас! Я хочу на солнце к морю. Почему у меня все не как у людей? Живешь, ни кого не трогаешь, так трупы сами норовят в квартиру пролезть. Его кто-нибудь вынесет?
В это время позвонили в дверь. Люди в белых халатах погрузили труп на носилки, все лишние люди покинули квартиру.
-Юлия Алексеевна, Леонид Павлович, разрешите откланяться. Прошу из города не выезжать. Я Вам позвоню, Вам обоим надо будет подойти в наш отдел.
-Всего доброго, -  чуть ли в один голос произнесли супруги.
Вдруг образовавшуюся тишину в квартире нарушил сын:
-Мам, пап, у нас поесть есть что-нибудь?
-Вот он растущий организм!
-Нет бы - поздороваться, мать поцеловать, сказать что-то подбадривающее…
-Мамульчик, привет, - Володя поцеловал Юльку в щеку, - ну, какие подбадривающие слова? Чем не вселяющая на дальнейшую жизнь фраза: «хочу есть», из уст сына?
-И мужа, кстати, тоже. С утра даже крошки во рту не было.
-О, Боже мой! Вас легче убить, чем прокормить!
-Тот мужик, которого вынесли вперед ногами, у тебя тоже еды попросил?
-Ваши шутки сегодня неуместны! А ты, - обращаясь к сыну, - завтра вернешься в спортивный лагерь, нечего болтаться в городе.
Семья поужинала. Юлька позвонила маме, успокоила и уверила, что она цела, про инцидент в квартире утаила, не стала расстраивать, пообещала завтра-послезавтра навестить, затем сообщила тренеру, что поездка по непредвиденным причинам отменена,  попросила взять сына опять в спортивный лагерь, и совсем обессилившая рухнула в кровать.
Утром Юлька проснулась от «барабанной дроби» по окнам,  сильный ливень с градом размером с голубиное яйцо смывал вчерашнюю жару. Мужа и сына уже не было дома. Она быстренько позавтракала, еще раз осмотрела имущество, все было цело, если не считать рыб из аквариума, и принялась за уборку в квартире. По телевизору по всем каналам  вещали, что крупнейший туроператор объявил о банкротстве, туристов выселяют из гостиниц, они ждут вылета в аэропортах.
-Как хорошо, что мы вчера не улетели в Грецию, даже не удивительно, что разорился именно тот туроператор, у которого я приобрела путевки, сидели бы сейчас в душном аэропорту в Салониках, не имея возможности вернуться, а так уже дома, за окном типичная питерская погода – красота!
Весь день Юлька хлопотала по дому: убирала, мыла, стирала, ей было неприятно, что чужие люди  хозяйничали  в квартире, трогали руками вещи, разглядывали фотографии, для нее дом – это что-то сокровенное и личное, как душа, куда она пускает только близких, жаль из души нельзя вот так тряпкой вымести горький осадок.
Вечером она вспомнила про чужой паспорт, открыла страницу с пропиской. Надо же, значился дом в ее дворе, тот,  который ближе к некогда стоявшим гаражам. Рассмотрела фотографию женщины, сделала для себя кое-какие выводы и решительным шагом направилась по указанному адресу.
Дверь открыла женщина примерно ее возраста, Юлька узнала в ней продавщицу из супермаркета, всегда в ярко-кричащем макияже, как в боевой раскраске или маске, делающих людей практически одинаковыми, сейчас же та  предстала в своей естественной красоте (да естественной, без капли иронии), это была довольно миловидная брюнетка с большими глазами, окаймленными густыми ресницами, с прямым греческим носом, с густой шевелюрой волнистых волос цвета шатен и довольно хорошей фигурой. Женщин придерживала полу шелкового тайского ярко-красного халатика с черным драконом на спине и ежилась от холода.
- Я, похоже, не вовремя, но я собственно пришла занести паспорт, - выпалила Юлька и полезла в сумку за документом.
-Да я в душе была, после работы решила освежиться, а ты что подумала? Проходи, плохая примета через порог передавать. Нашла, значит?
- Нет пока, – роясь в сумке  и уже начиная нервничать, ответила нежданная гостья. - Ой, у меня такая сумочка, даже воры в ней не могут найти кошелек.
-Ну, я в смысле – хорошо, что отыскался мой паспорт, а то он мне очень нужен.
-Я так участковому и сказала, но ему было все равно.
-Вот гад! А еще клинья подбивает. Слушай, ты не торопишься? Давай выпьем по рюмочке, так сказать, отметим находку.  Может ты и Могилу видела?
-Какую могилу?
-Это фамилия такая  – Могила, мужик красивый, высокий, метра два, ручища во-оо, зато как обнимет…, прижмет…, ух, дух захватывает, у него еще на руке татуировка в виде штыка.
-А давай выпьем! У меня эти дни тоже выдались такие, что врагу не пожелаешь, отпразднуем, вот, кстати, паспорт нашла, стресс снимем. Я не отвлекаю? – У Юльки зародились некоторые подозрения, и ей захотелось узнать подробности.
-«До пятницы я совершенно свободна». Меня Ритой зовут. И давай на «ты».
-Очень приятно. Меня Юлей. – улыбнувшись в ответ.
-Пошли на кухню, поближе к холодильнику  и его содержимому.
Телевизор на кухне показывал детский детектив про служебно-розыскную собаку, которая помогла найти на рынке тайный склад копченой рыбы.
-Да я его не смотрю, смотреть-то нечего – одна ерунда, такое впечатление, что за дебилов нас держат, но прихожу домой и включаю  для «ощущения чей-то жизни, чьих-то голосов», - выключая телевизор и, как будто, оправдываясь, продолжала хозяйка.
Поставила на стол бутылку коньяку; нарезала колбасы, бастурмы, ветчины, сыра, хлеба; достала из холодильника штук пять салатиков; открыла банку рижских шпрот; разлила по рюмочкам коньяк и произнесла:
-За знакомство! – залпом выпила, закусила колбаской. – А теперь рассказывай, где ты нашла паспорт?
-Паспорт нашла моя соседка на лестничной площадке.
-Что за соседка?
-Анна Владимировна, интеллигентная старушка.
-Старушка, точно, видела я там старушку.
-Ничего не понимаю. Где там?
-В подъезде.
-Давай еще по рюмочке, и я расскажу все по порядку.
Они выпили еще по рюмочке.
-Юля, ты закусывай, чем Бог послал, а то быстро охмелеешь, а мне во-ооо как надо выговориться.
-Закусываю, закусываю, может, тарелки с вилками дашь?
-Ой, я и забыла. Сама не своя хожу все эти дни, уж и не знаю, что думать, не везет мне с мужиками, просто беда. Ты же сама видишь, я баба красивая, никто мой возраст не дает, все при мне, - она поправила большую красивую грудь, - слежу за собой – маникюр, педикюр, причесочка, готовить люблю. – При этих словах Рита вскочила и полезла в духовку, достала от туда жареные куриные бедрышки в маринаде. – Вот видишь?! И  тут все забыла. – Выложила горячее в тарелку и поставила на стол.
-А что в подъезде произошло?
-Погоди, расскажу все по порядку. Познакомились мы с Виталием Могилой (ну и фамилии у этих хохлов, нарочно не придумаешь) в магазине, обходительный такой, раз зашел, два, обменивались парой фраз, но все по делу, на работе никакого флирта, у нас начальница мегера, так и следит, чтобы штраф впаять, а потом в зарплате урезать. В этот день я шла со смены с тяжелыми сумками, и Виталий вышел из магазина, вызвался помочь. Донес он мне сумки, я в знак благодарности пригласила на чай, ну а там пошло поехало. Ты только не подумай, я женщина порядочная, но истосковалась по мужику, с женатыми и малолетками не путаюсь – принцип, а что осталось – одни алкаши, а тут – красавец. Но, знаешь, мне кажется, он недавно из тюрьмы вышел, у него тоже давно не было, ну этого самого…
-Чего?
-Секса, вот чего. На такого мужика бабы сами вешаются, ему и искать не нужно, значит, был либо в экспедиции, либо в плавании, либо в тюрьме. Я себя успокаивала,  но таких долгих экспедиций не бывает, да и характерная наколка подтверждает мои догадки. Мы бабы – дуры, сами придумываем, сами в это верим. Теперь я поняла, освободился Могила из тюрьмы, перебился у меня две недели, и свалил к кому побогаче. Я че в ваш подъезд ходила? Думала, что он к Лариске из вашего подъезда переметнулся, ну знаешь такая богатая, на «Мерсе» ездит, да знаешь ты ее, у нее муж плешивый в администрации района работает, а то чтобы она за него замуж вышла. Мы с этой Лариской одноклассницы. Она всегда была ушлой, дружила с дочкой того плешивого Ленкой, та ей списывать всегда давала, шмотки свои дарила, отец привезет из загранкомандировки дочке, а Лариска у нее выклянчит. После школы Ленка сама в университет поступила, а за Лариску Ленкин папаша ходатайствовал. Ну, Лариска, змея подколодная, «отблагодарила» семью. Приехала как–то мамаша с Ленкой с дачи, а в кровати папаша с Лариской. Мать гордой оказалась, развернулась, и вместе с дочкой больше в эту квартиру не возвращалась, с мужем прервала всякие связи. А Лариске только этого и надо было, осталась она жить поживать, да чужое добро проживать. 
-А Могила тут причем?
-Не перебивай! Как-то раз возвращаюсь я с работы, Виталий сумки несет, проходим мимо вашего дома, а у подъезда Лариска  с этой старушкой разговаривают. На старушке (как ее зовут? Анна Владимировна?) перстень дорогой, алмаз каратов пять. Лариска, судя по разговору, упрашивала продать ей этот перстень, но Анна Владимировна не соглашалась. Могила аж замедлил шаг, так ему стало интересно, и потом все расспрашивал и про Лариску, и про Анну Владимировну: кто такие, где живут, чем занимаются, я ж думала, что он так из любопытства, а как пропал,  я сразу пошла к Лариске, но в дверь звонить не стала,  решила постоять, послушать. Но тут как назло позвонили из банка. Я кредит недавно взяла, догадываешься для кого, вот умеют мужики нами крутить, наговорил ласковых слов, королевой Марго называл, вот я в финансовую кабалу и залезла, всю жизнь живу: копеечка к копеечке, не бедствовала, но и ничего лишнего, а тут влюбилась, и как кто мозги выключил. Отвлеклась. Менеджер банка решил уточнить мои паспортные данные, я продиктовала, слышу, ключ в дверях  поворачивается, я паспорт сунула в сумку, да видно, впопыхах мимо, и выбежала на улицу. И знаешь, после того дня, как отрезало. Увижу этого кабеля, даже на порог не пущу. А ты почему Могилой интересуешься? Он и к тебе клеился?
-Рит, ты че? Я же замужем, у меня тоже принцип. Не могу точно утверждать, но судя по твоим описаниям внешности и характерной наколке, помер твой Могила. Упокой, Господи,  его душу!
-А ты почем знаешь?
-Вчера в своей квартире обнаружила труп незнакомого мужчины, медэксперты сказали, что две недели пролежал.
-Да ладно! Что значит пролежал? Вас дома не было?
-Не было.
-И как он там оказался?
-Из твоего разговора я поняла, что этот мужчина интересовался моими соседками, что одна, что другая - женщины богатые, он их хотел ограбить, вот почему у тебя все выведывал, но перепутал квартиры,  мы недавно новую дверь поставили: красивую, бронированную, с секретными замками, но как показал опыт, совсем не защищающую от воров, а у Анны Владимировны первая дверь обшарпанная, старенькая, и уже за ней вторая – резная из натурального массива дерева  Теперь понятно, почему он оказался в нашей квартире, но все равно остается невыясненной причина смерти. Официальная версия – остановка сердца, кисейной барышней он не был, чтобы так разнервничаться из-за своей ошибки. Тогда что?
-Давай помянем.
-Батюшка говорит, что крепкими алкогольными напитками не поминают.
-Тогда давай выпьем, и каждая подумает о своем.
-Давай!
-Слушай, мать, ну ты даешь! Зашла в квартиру, там труп, а ты так спокойно рассказываешь. Я бы умерла там же.  А что милиция, тьфу, полиция говорит?
-Сказали, что я под подозрением.
-Ты? – она осмотрела Юльку с ног до головы. – Слишком большую роль они тебе отвели в этом деле. Сдается, что ты даже мух не бьешь из жалости к насекомым.
-Следователь вроде толковый попался, не то, что наш участковый.
-Ты первым делом к участковому побежала? Зря. Этот бы тебя не защитил.
-Почему?
-Он не умеет.
-Ты уже с ним сталкивалась?
-И с ним, и с его женой.
-Рит, если тебе неприятно, то я не буду больше спрашивать.
-Мне очень неприятно вспоминать, но я расскажу. Влюбился в меня этот участковый, поначалу стал частенько захаживать ко мне на работу с разговорами, а я за прилавком стою, мне не спрятаться, потом с цветами стал приходить.
-С цветами? А мне показалось, что он жадный.
-Жадный – это даже не то слово, жадюга, каких свет не видел. Так не на свои покупал. Пройдет по рынку, те ему дань соберут, сумку домой жене тащит, а мне -  цветы. У него жена, знаешь какая? Рубль мимо не проплывет.
-Жену откуда знаешь?
-Сто лет ее б не знать.  Стою я как-то за прилавком, аккурат блузку новую купила, волосы красиво уложила – на работу как на праздник (а куда мне еще наряжаться?). Вдруг подкатывает ко мне «колобок» в цветастом платье: ног нет вообще, жопа об асфальт трется, на голове три волосины в два ряда украшены заколкой-бантом, глаз и шеи из-за щек не видно, губы-пельмени намалеваны малиновой помадой. Берет эта «красотка» рыбину с витрины и начинает меня ею бить,   орет матом на весь магазин. Рыбина выскочила из ее культяпок, так она давай кидаться товаром с витрины, что под руку попадало: рыбой, креветками. Я сначала опешила, думала сумасшедшая, а когда это чудо-юдо стало кричать: «Падла, руки прочь от Миколы!», то сообразила, чья она жена, хотела врезать ей, чтоб заткнулась, но побоялась, что уволят, а с работой сейчас сама знаешь как. Тут сам участковый подоспел, как-то утихомирил жену и увел из магазина. Вот представь такую картину! Она думает, что мне на голову нагадила?! Не получится и в прямом, и в переносном смысле у этого коренастого низкожопа. Все же видели, что ей удалось только насрать кучку дерьма, взгромоздиться на нее, думая, что возвысилась, а на самом деле это называется – обосралась. Лучше бы за собой следила и мужу хоть бы рубашки стирала, вечно грязный ходит. Эта дура меня последними словами обзывала, а за что? Дальше разговоров в магазине  дело не дошло с этим мачо (последовательность букв в этом слове только поменяй). После того случая две недели я участкового не видела, а на день святого Валентина пришел в магазин с цветами, типа влюбленный, прощения просил. А что мне до его прощения? Мне такие мексикано-хохляцкие страсти не нужны. Кстати, ты не знаешь, с какого перепуга наша страна стала праздновать день святого Валентина? Это же западный праздник.
-«Все смешалось в доме Облонских».
-Ой, и не говори! Все стали такими верующими, а веры нет, друг другу никто не верит…
-Рит, пойду я, муж дома, наверное,  заждался.
-Юлька, как я тебе завидую! По-доброму, честно. Попался бы мне, ну хоть какой  мужчина, пусть больной иль хромой, но чтоб не женатый и любил меня, да я для него в лепешку разобьюсь, веришь?
-Тебе верю. Поезжай на Смоленское кладбище к мощам Ксении Блаженной, к ней со всей страны паломники съезжаются, говорят, помогает она в семейных делах, попробуй, благо, прямая ветка метро, –  уже в дверях, прощаясь. - Спасибо, очень вкусно готовишь!
-На здоровье, заходи в гости, буду очень рада.
-На, возьми телефон следователя, позвони, расскажи про Могилу.
-Добропорядочные граждане должны помогать следствию?! – с иронией произнесла Рита.
-Мать этого Виталия ждет, сообщить ей надо про сына, похоронить его по-людски. Бывай, подруга, увидимся, все у тебя будет хорошо, я в это верю, и ты верь.
-Спасибо, буду верить! Пока!
Наступила осень, ворвавшись проливным дождем и затянув город свинцовыми тучами.
Следствие закрыли, подозрения с Юлькиной семьи сняли.
Анна Владимировна умерла на Успения, Юлька с мужем похоронили ее по православным обрядам, случайная старушка в церкви  сказала, что сама Богородица призвала покойницу.
Портрет Володи, красивого улыбающегося мальчика, повесили в спальне.
В квартиру Анны Владимировны, почти сразу после смерти прежней хозяйки, нарушив закон о наследстве, въехали новые жильцы. Город жил все той же жизнью.
Однажды Юлька встретила соседку с верхнего этажа:
- Как поживаете, Марья Петровна?
-Здравствуйте, Юлечка! Хорошо поживаю, - и вдруг слезы покатились градом из ее глаз.
-Марья Петровна, что случилось?
-Ой, Юлечка, Вы же знаете, что моя невестка биолог, хорошая женщина, по дому, правда, ничего не умеет делать, но я еще в силе, мне самой даже проще, единственно, она квартиру превратила в зоопарк: в зале - террариум, на кухне - инсектарий, мне в собственной квартире места нет. Я не хотела его убивать.
-Кого его?
-Ommatotriton vittatus –малоазиатского тритона, очень редкий вид, я его не видела, слышу, под тапком что-то хрустнуло. Что тут началось? Я же не специально,– слезы опять полились из ее глаз.
-Марья Петровна никакой тритон не стоит Ваших слез, и с невесткой все уладится, ей бы детей рожать, а не гадов размножать.
-Про гадов лучше не вспоминайте. Не уследила я как-то за удавом, он у нас большой, но безобидный, их кормить хорошо надо и тогда они безобидные. Не было его две недели, я думала с ума сойду, такие истерики закатывала невестка. А потом приполз наш Кеша, сам приполз.
-Когда это было?
-Когда? Да когда у Вас труп нашли, я еще тогда подумала, может удав в Вашей квартире жил, пока никого не было дома.
-Жил и рыб всех наших поел, и двухметрового амбала напугал. Теперь все стало на свои места, но мы об этом никому не скажем.
Юлька радостная вышла на улицу. Навстречу ей шла счастливая Рита под ручку с Сергеем Павловичем…