Глава 3. Катарсис огня

«И смеялся он в сердце своём,
и так как взошло солнце, то
ушёл он из города, который
имел название Пестрая корова».
Ф. Ницше («Так говорил Заратустра»).

Стояла середина февраля. Работа шла ни шатко ни валко. На улице выли метели. А когда они утихали, над городом висела серая мгла.
В один из таких дней я сидел за столом и что-то писал. В этот момент хлопнула входная дверь.
— Мир дому сему!
Я узнал голос друга.
— И тебе тоже.
— А что такой хмурый? — спросил друг.
— Достало это всё.
— Что всё? — уточнил он.
— Жизнь, погода, политика, да мало ли...
— Отвлекись, давай побеседуем.
— А вот ответь на один вопрос, — сказал я.
— Ну, и в чём он состоит?
— Кто такие волхвы?
— Волхвы? Это зороастрийцы, или огнепоклонники.
— А Заратустра тогда кто?
— Пророк бога Архумазды.
— А это ещё кто?!
— Божество света и огня в Древнем Иране, позднее — двуликий человек.
— Прошлого и будущего?
— Не совсем. Поздний Архумазда олицетворяет собой свет и тьму. В одной из гат (глав) Авесты он изображён с факелом в руке. Факел олицетворяет собой свет истины, огонь небес.
— А что же тогда катарсис?
— Очищение огнём.
— Ты хочешь сказать, что зороастрийцы приносили жертву, — предположил я.
— Нет, — произнёс друг, — Заратустра учит, что огонь — это не разрушение, а цель к созиданию. Огонь есть страдание, жизнь. И только тот его достоин, кто прошёл жизнь до конца.
— А чего достоин? — поинтересовался я.
— Царства небесного огня, или царства Архумазды.
— Очень похоже на христианство и царствие небесное.
— Хвалю. Ты догадался. Заратустра был действительно близок к Христу. Александр Мень считал Заратустру предтечей сына человеческого.
— А как погиб Заратустра?
— У ручья его заколол кинжалом язычник, потому что он сам об этом попросил.
— Очень похоже на Христа.
— Я же тебе говорил...
— Да, и теперь я это понял. А всё-таки какой главный вывод из учения Заратустры?
— Я предполагаю, что Заратустра учил тому, что огонь горит внутри каждого. Кстати, есть предположение: именно он призывал бога Архумазду первыми на земле мантрами. Существует мнение, что слово «мантра» имеет авестийские корни, и учение Заратустры, возможно, изучал сам Будда.
— Значит, Авеста учит полёту? — спросил я.
— Каждый видит то, что хочет видеть. И каждый верит только в то, во что хочет верить, — ответил друг.
Он помолчал, потом быстро собрался и ушёл, по привычке махнув мне рукой, со словами:
— Бывай здоров!
После его ухода мне снились очень красивые сны, и на следующий день я воплотил их на бумаге.
«Таким образом, на основании наших рассуждений можно предположить, что сказки, мифы, легенды — это другая сторона реальности, которая нами до сих пор не понята».*

* Налимов В.В. «Разбрасывая мысли».