Сколько водки ни купи...

Сколько водки ни купи...
Толик всегда посмеивался над этой забавной присказкой, но пару заветных бумажек в кошельке положил подальше – на непредвиденный случай. Сегодня они с Леной шли в гости к ее подруге, надо было и цветы купить по дороге, и подарок красиво упаковать. Ленка ушла в парикмахерскую, где ей соорудили немыслимо сложную башню, с которой свисало несколько локонов, за которые так хотелось подергать. Теперь она раздумывала, что же ей надеть – шапку, под которой вся эта красота сломается, или легкий пуховый шарф.  Толик гладил брюки и в ответ на очередной вопрос буркнул:
 – Мы ж на такси поедем, простыть не успеешь, накинешь шарф, да и все.
На том и порешили. В пакет с подарком Ленка на всякий случай сунула бутылку водки, потому что подруга на этот счет была не то что скуповата, а как-то недогадлива, что надо не просто выпить по рюмочке, а посидеть как следует, поговорить, а какой разговор без стопочки?  Да и закуска у Лизаветы всегда отменная, грех под такое не выпить.

Пришли они вовремя, цветы и подарок пришлись имениннице по душе, да и гости похвалили их выбор. Лизавета, как всегда, наготовила всяких диковинных закусок и салатов, которые просто улетали под коньячок и водочку. Ленка с сожалением смотрела на то, как пустеет бутылка. Гости повеселели, мужчины заговорщически переглянулись.
–  Лизок, маловато будет. Ты не против, если мы прогуляемся?
Лизавета смущенно улыбнулась:
–  Если душа просит, отчего ж…
–  Погоди, я по дороге на всякий случай прихватила, – вытащила Ленка из пакета заветную бутылку.
Гости оживились, снова начали поднимать тосты, и веселье пошло своим чередом.
Появилась гитара, песни стали плавно перетекать одна в другую, перемежаясь анекдотами и взрывами смеха. Толику почему-то было чуть не по себе. Ленка сначала весело потряхивала локонами, но башня на ее голове склонялась все ниже, и наконец Ленку совсем разморило.

Лизавета с Толиком отвели ее в другую комнату, чтобы отдохнула, а сами потихоньку разговаривали, вспоминая все, что было у них в жизни смешного и хорошего.  Так получилось, что Толик и Ленка дружили с самого детства, а Лизавета появилась в их компании, когда Ленка поступила в ПТУ учиться на швею. Была Лизавета скромницей, иногда они втроем ходили в кино, Ленка пыталась найти Лизавете пару, да все не срасталось. Ленка после училища устроилась на работу в гараж, шила модные чехлы для сидений, ее все устраивало – и работа, и зарплата. Лизавета поступила в техникум, а потом заочно пошла в институт. Пробовала Ленка познакомить ее с парнями из гаража, да Лизавете все гулять некогда – то контрольные пишет, то к сессии готовится. Ленка с Толиком уже пожениться успели, а Лизавета все никак с места не сдвинется. Вот и сегодня день рождения у Лизаветы был без кавалера. Гости разошлись, Толик пошел будить Ленку, да какое там – не шевелится даже, только похрапывает.

Квартира у Лизаветы большая, места и Толику хватило. Правда, спалось ему плохо: то пить хочется, то еще чего-то, так и бродил то в ванную, то на кухню. Под утро он услышал знакомый полустон, полувздох Ленки. Она в мятом платье, с растекшейся тушью и съехавшей набок башней, с которой свисали уже не упругие, как пружинки, локоны, а какие-то лохматые метелки, вошла в кухню и тяжело опустилась на табурет.
– Голова… – жалобно сказала она…
– Погоди, сейчас…
Толик нашел свой кошелек и заглянул в дальнее отделение, под замочком, где должна была лежать заначка на такой случай. Не было… Он вспомнил, как Ленка в цветочном магазине выбрала роскошный букет и пришлось заначку выложить всю, до копеечки…
На кухне появилась Лизавета – выспавшаяся, свежая, как яблочко.
– Аспирин?
– Не поможет, – угрюмо сказал Толик. – Водка нужна.
– Я за водку что хошь отдам, – хрипло сказала Ленка.
– Так уж и что хошь, –  сощурилась Лизавета. – Что хошь…
– А Толика отдашь?
– Отдам, – как-то по-особенному весело сказала Ленка.
– Договорились.
Лизавета подошла к стенке и вытащила оттуда бутылку «Кедровой».
– Держи. Толик теперь мой?
– Твой, твой.
Ленка налила водку в красивую резную стопку, выпила, закусила салатом, который Лизавета успела вытащить из холодильника, и тонко нарезанной колбасой.
Толик смотрел на женщин и не мог вымолвить ни слова…
– Ленка, как же так? За бутылку водки отказалась… Дешево же ты меня ценишь, жена.
Вдруг в нем поднялась какая-то веселая злость.
Ленка поела, выпила еще стопку и повеселела.
– Все, Толик, пошли домой.
– Мы сейчас все вместе поедем, –  усмехнулась Лизавета.
Она быстро собралась, взяла с собой большую сумку, с которой ходила по воскресеньям в спортзал и в бассейн.
Дома Толик сел на диван. Лизавета спросила Ленку:
 – Ты мне Толика отдала?
– От… отдала, – заикаясь от неожиданности, ответила Ленка.
– Вещи его сюда складывай. Давай документы. За остальным завтра приедем. Все, Толик, пойдем. А это тебе, – Лизавета вынула из сумки и поставила на стол бутылку «Столичной».

Лизавета взяла Толика под руку и вышла из квартиры. Ленка вытащила из серванта стопку, налила. «А и пусть, – подумала она, – пусть катится, раз так».
Она весь день бродила по квартире в старом халате и прислушивалась – не Толик ли идет по лестнице. Сейчас придет, загремит ключом, скажет: «Это я…»
Ключ не гремел, веселого голоса Толика не было слышно. Ленка через силу оделась и потащилась к пивному киоску. Под понимающими взглядами мужиков она жадно выпила кружку пива и купила чекушку: на бутылку денег не хватило, все вчера ушло на цветы, на парикмахерскую и на подарок.
…
Толик смотрел, как Лизавета разбирает сумку с его вещами.
– Смотри, вот на эту полку складываю носки-трусы, здесь майки-футболки, джемпер и свитер, а рубашки и брюки сейчас повесим на вешалку. Костюм и галстуки завтра купим.
Ему казалось, что все это просто игра, шутка, что сейчас Лизавета расхохочется и сложит вещи обратно в сумку и поедут они с ней к ним домой…
– Толик, шпингалет в ванной надо привинтить, сделаешь?
– Без проблем.
Пока Толик привинчивал шпингалет и заодно укреплял полочку под зеркалом, Лизавета приготовила поесть.
– Кофе или чай?
Пока Толик раздумывал, Лизавета смолола на кофемолке темные блестящие зерна, и кухня наполнилась просто волшебным ароматом. Из духовки появилась пицца, в тонкой чашечке – кофе.
– Нравится?
– Очень, – честно признался Толик.
– Всегда так кормить буду.
После обеда Лизавета попросила посмотреть швейную машинку. Петляет, ткань рвет, в общем, хоть выбрасывай, а ей платье надо дошить.
Пока Толик разбирал и регулировал машинку, Лизавета села у окна с шитьем.
– Все, машинка готова, только надо тряпочку пошить, я ее смазал.
– Она у меня и новая так плавно не шила, –  восхищенно сказала Лизавета.
Толик прислушивался к ходу машинки – вроде все нормально, рывков не слышно. Через полчаса Лизавета вышла к нему в простом, но очень красивом платье.
– Нравится?
Толик сидел на диване, смотрел на Лизавету и вдруг понял: он всегда хотел, чтобы все было дома именно так – на кухне вкусный обед без уже привычной рюмки водки, жена в красивом платье, а  не в драном халате и притягательный аромат кофе и еще чего-то неуловимого, свежего, родного.   
– Да, нравится
– А я тебе нравлюсь?
– Очень, - неожиданно для себя ответил Толик.
– Останешься?
– Да, останусь.
…
Ленка с соседкой пили водку, и Ленка в голос рыдала, рассказывая, как она сама, собственными руками месяц назад за бутылку водки отдала своего Толика…
– Вот вы где, все шушукаетесь, - в комнату зашел муж соседки.
– Видел твоего Толика. Они с Лизаветой ателье открыли. Толик машинки установил и наладил. Говорит, работы много, а сам сияет как  начищенный пятак.
Ленка хотела что-то сказать, открыла рот, но рука потянулась к очередной рюмке…
Ночью она то плакала, то хохотала, то пила пиво, заботливо принесенное соседом, а утром, придя на работу, смотрела на сослуживцев, как затравленная волчица. К ней подошел пожилой хмурый мастер.
– Лена, у тебя что-то случилось?
– Нет, голова болит, не выспалась.
– Работница ты сегодня никакая, завтра выйдешь и все дошьешь. Иди-ка отоспись.
– Мне бы аванс небольшой.
Мастер крякнул, вынул из кармана тысячу.
– Потом отдашь. Некогда мне сейчас с бумажками возиться.
Ленка положила в кошелек заветную купюру и поехала домой. По дороге она представляла, как сейчас купит творог, налепит вареников и будет ждать Толика…
Некого ждать… Не придет Толик… Лизавета, сволочь, стерва… еще подруга называется… я же сама… за бутылку…
Мысли путались, и Ленка ни с того ни с сего выскочила из маршрутки на две остановки раньше… Возле магазина «Ткани», куда они с Лизаветой частенько забегали после занятий в училище, рабочие прибивали яркую вывеску. Ателье «Лето»… Лизавета стояла на пороге  магазинчика и спокойно смотрела,  не вмешиваясь в работу монтажников.  Ленка поднялась по ступенькам и вошла в магазин. Лизавета приветливо улыбнулась:
– Здравствуй, Лена.
Лена с трудом выдавила «здравствуй» и стала осматриваться. В магазинчике все изменилось. Полки с тканями были с одной стороны. С другой висела вешалка с готовой одеждой.
– Твое?
–  Да, выкупила магазинчик, влезла в кредит, теперь и торгуем, и шьем. Спасибо Толику, помог технику в порядок привести, машинки шьют как новенькие.
– Как он?
–  Хорошо.
Ленка ссутулилась и вышла из магазинчика. Творога ей уже не хотелось, вареников тоже.
Она зашла в магазин и сразу прошла в винный отдел. Вдруг ее кто-то крепко взял за руку.
Толик.
– Пойдем-ка, поговорим.
Он повел ее в маленькое кафе, заказал мороженое и кофе.
– Как ты? –  запинаясь, спросила Ленка.
– Знаешь, Лена, даже лучше, что у нас так получилось. Ты кормила меня ужином и скорее водки мне давала, с устатку, вроде как хотела, чтобы я отдыхал. У меня и тело отдыхало, и мозги. Мы с тобой книжек не читали, в театр не ходили, в видик пялились, ты в драном халате, а я в трениках. Хорошо, вроде, жили, не дрались, да только жизни не видели, вся радость – в саду шашлыки нажарить да опять под водочку…. По выходным к родителям шли, да и там причащались как следует. Лизавета за этот месяц всю мою жизнь перетряхнула. Оказывается, на свете и выставки есть, и театр, и картинная галерея, и книги… Я столько книг по швейному оборудованию перелопатил, столько нового узнал за это время. Домой не вернусь. Детей у нас нет, разведут в загсе, так что давай все решим мирно, без скандала. Ты себе еще найдешь хорошего человека.
Ленка кивала головой…

Она вышла из кафе в очень тяжелом настроении. Все рухнуло… Жить было не для чего… Она шла по улице, и в мозгах стучало: выставки… галерея… театр… книги… Вот ведь чем взяла…

Впереди показалось старинное желтое здание. Картинная галерея. Когда-то их сюда водила мастер из училища, но они с девчонками сбежали и напились пива… А Лизавета ходила, картины смотрела.

Ленка  решительно подошла к двери. Она купила билет, прошла мимо сухонькой старушки в синем халате и, войдя в зал, застыла от изумления… С портрета на нее смотрела черноволосая румяная девушка с такими живыми глазами, в которых была вся радость мира, что все Ленкино горе стало таять, как грязный снег под сжигающим все прошлое солнцем. Она медленно переходила от картины к картине, и все это солнце словно очищало и ее душу от налипшей когда-то скуки и грязи.
Ленка снова и снова переходила от картины к картине, и в душе ее поднималось что-то светлое и чистое. Что-то незнакомое, новое  полностью заслоняло ее прошлую жизнь с драным халатом, телевизором, водкой и семечками. Возвращаться в нее не хотелось.

Дома Ленка по-новому посмотрела на свою квартиру. Пустые бутылки в столе, грязная посуда в мойке, выцветший халат на спинке стула… Она решительно взялась за дело. После уборки Ленка вытащила из комода целый ворох красивых отрезов, до которых руки у нее раньше не доходили, и пачку журналов с выкройками.

Комната сияла чистотой, на спинке стула висел нарядный фартук, а Ленка была в новом симпатичном платье. Она подошла к зеркалу и вдруг увидела, что в нем отражается уже не та, привычная Ленка, а красивая черноволосая молодая женщина с веселыми глазами. Она улыбнулась своему отражению и сказала:
– Все у нас получится!