Стигма

СТИГМА

                Мир  любит  чудеса  и  героев.
                Бернард  Шоу
       - Сейчас он сюда явится, - сказал Скорин, - в который уже раз пытаясь не промахнуться пеплом сигареты в узкое горлышко мензурки - пепельницы. - И что же мы ему ляпнем во утешение?
       - Правду. - У Лебедева были усталые глаза портового грузчика в конце затянувшегося рабочего дня.
       - И это будет называться голой правдой? - Скорин нервно и глубоко затянулся.
       - А что мы можем предложить ему ещё? Перед такой правдой меркнет любая разнаряженная ложь.
       - Правдивую ложь... - Скорин криво усмехнулся. - Святую ложь... Ложь во спасение...
       - Дело в том, что эта ложь таковой для него и окажется, - сказал Лебедев с грустью. - Он ждёт вразумительных объяснений от нас с тобой, а мы сами очень хотели бы получить их от кого-нибудь третьего. Консилиум забрёл в глухой логический тупик, и пришлось оперировать совершенно абстрактными понятиями, хотя медицина, как почти точная наука о человеке, такие вещи привыкла отвергать.
       - Ты думаешь, его устроит наш бредовый лепет?
       - Больной, напуганный непонятными явлениями, происходящими в его с виду исправном теле, будет удовлетворён всем, сказанным врачами, что не представляет угрозы его жизни и здоровью.
       - Это не тот случай, коллега. - Скорин бросил остаток съеденной огнём сигареты в наполовину забитую ими мензурку. - Больные нуждаются в лекарствах и методике лечения, а у нас есть даже не диагноз, от которого можно отталкиваться, но лишь пространная констатация факта, основанная на знаниях, настолько далёких от медицины, что нас можно смело отстранять от работы за полное ей несоответствие...
       - Нужно какое-то время, - сказал Лебедев. - Одной медицине с этим явлением точно не справиться, необходима помощь физики, химии, не обойтись нам и без мнения религии. Вряд ли он захочет ждать до полной определённости, которая отдалена от нас месяцами, если не годами. Придерживаясь клятвы Гиппократа, мы именно сейчас обязаны сказать ему нечто такое, что способно его утешить и успокоить. Только в этом случае он согласится ждать всего остального.
       - Тогда всё нужное скажешь ему ты. - Скорин убрал мензурку в стол. - У  тебя это всегда получалось лучше и потому убедительнее. Есть у тебя такой природный дар...

       …В дверь мягко постучали.
       - Да-да... - с не очень искренней готовностью сказал Лебедев, медленно потирая перед грудью руки, точно разогревая их для предстоящей серьёзной операции.

       …Он решительно вошёл, похожий на тяжело раненного бойца, вынесенного с поля боя медсестрой. Обе плотно перебинтованные руки он нёс перед собой, повязка на лбу уже пропускала кровь наружу, а хлюпающая его походка не оставляла сомнений в том, что обувь на ногах заполнилась кровью почти доверху.
       - Я пришёл, чтобы, наконец, услышать ДА или НЕТ! - в вибрирующем голосе гостя и пациента была дискретная решимость, которую он по крохам копил в себе много дней.
       - Золотов! - проникновенно сказал Лебедев. - Вы верите в существование Бога?
       - Не привили в своё время такой веры... - вошедший слегка расслабился, отдав переизбыток нервной энергии первой сказанной фразе. - Даже в лёгкой форме. Зато всю жизнь прививали воинственный атеизм. Это всё сейчас так важно?..
       - Да, но только для и ради взаимопонимания. Вы когда-нибудь слышали о стигмах?
       - Не доводилось. Это что, те самые язвы?
       - Да, что-то в этом роде. Это такое редкое заболевание, чаще всего нервное, когда на теле человека якобы открываются раны Христовы. Кровавые раны…
       - А разве атеисты тоже этим болеют?
       - Дело в том, что вы, можно сказать, редкостное исключение из хронических правил. Для столь выраженного и бурного проявления болезни необходима неистовая, яростная, фанатичная Вера! В вас же для анамнеза не наберётся и тысячной доли необходимого.
       - Надо полагать... - сказал Золотов и предусмотрительно сунул перебинтованную правую руку, с которой сорвалась первая алая капля, за пазуху больничного халата.
       - Опять нужно всё менять... - вздохнул он огорчённо. - Уже и на полчаса не хватает...
       - У вас открылись самые настоящие стигмы, - продолжил Лебедев. - Но это не результат нервного или какого-то другого, известного науке, заболевания. Тесты не дали подтверждающих это результатов, да и предыстория болезни отсутствует полностью. У вас хорошая родословная и весьма крепкая психика.
       - Тогда чем же вы объясняете всё это безобразие? - Золотов на секунду достал из-за пазухи руку в плотных бинтах, которые уже наполовину были красными.
       - Пока ничем, - сказал Лебедев честно. - Вся загадка в том, что это НЕ  ВАША кровь...
       Суетливо бегавшие глаза Золотова остановились на лице доктора, только что сказавшего абсурдную вещь.
       - А чья?.. - глупо спросил он, глядя на Скорина, который нервно теребил в пальцах очередную сигарету, готовую к аутодафе. – Кто же это её на меня выливает?..
       - Трудно сказать с уверенностью… - Лебедев перетянул к себе его внимание. - И ещё потому, что она принадлежит даже не одному человеку. У вас кровь второй группы положительного резус-фактора, а в анализах выделений из стигм эпизодически проявляются параметры всех известных нам групп, причём примерно в тех пропорциях, в каких они встречаются среди живущих на Земле людей.
       - Вы в этом абсолютно уверены или только строите догадки? - на лице Золотова появилась озабоченность, сменившая уже приевшуюся всем безмерную скорбь.
       - В этом уверены не только мы.
       - И чем тогда объяснить этот феномен?
       - С точки зрения чистой науки - ничем, - сказал Лебедев. - Печень и костный мозг способны генерировать в вас лишь что-то одно, всё остальное вызовет сепсис, породит реакцию отторжения и прочее, что не будет способствовать у вас хорошему самочувствию.
       - Но ведь... - начал Золотов растерянно.
       - Совершенно верно! - страстно сказал Лебедев. - Вы почти абсолютно здоровы, и всё благодаря тому, что ваша родная печень и ваш спинной мозг творят не что-то, а именно вторую группу крови с положительным резус-фактором.
       - Ну, вы и даёте, эскулапы! Сказка про вечно белого бычка... - Золотов глянул на пол, по которому неспешно разливалась кровь, рвавшаяся из его правой галоши.
       - Хуже! - сказал Лебедев. - Сюжет из хорошего фильма ужасов! По самым скромным подсчётам, за один только день через стигмы из вашего тела уходит литров тридцать крови, а в человеке её всего около пяти. Кроветворные органы вашего организма не в состоянии восполнить столь большую потерю...
       - Значит, эта кровь действительно не моя... - Золотов сам сделал окончательный вывод.
       - Получается, что так. Ваш организм - это цельная, закрытая система, а стигмы - как бы накладки на ваше тело, совершенно к нему не относящиеся. Через них к нам из какого-то другого измерения и льётся эта нескончаемая гема…
       - Это ваша единственная версия?
       - Мы её избрали на роль единственно убедительной. Нам даже пришлось призвать на помощь религию и в какой-то степени признать тот неоспоримый факт, что вам кем-то или чем-то свыше ниспослана роль носителя ран Господних, через которые проистекает кровь безвинно убиенных... Всё это на грани или даже за гранью здравого смысла, но ничего, более научного, мы противопоставить явлению пока не в состоянии. Это в самом деле не ваша кровь, а, возможно, кровь людей, ежедневно гибнущих на Земле по разным причинам. Их достаточно много, отсюда и такое количество выделяемой вами крови. Реально её должно быть гораздо больше, но то ли вы отображаете лишь определённый процент всех трагических событий, то ли являетесь не единственным демонстратором грехов человеческих, и выполняете лишь свою долю этой работы...
       - И долго мне всё это дело терпеть? - безо всякого энтузиазма спросил Золотов.
       - Возможно, всю жизнь... - сказал Лебедев, пытаясь успокоить пациента хотя бы душевной интонацией. - Или до того момента, когда мы научимся с этим явлением справляться.
       - Третьего, значит, не дано?..
       - С третьим не совладала даже якобы всесильная религия. По-видимому, зверь в человеке должен умереть не через заповеди, а сам, в процессе Эволюции.
       - Мне этого светлого дня, скорее всего, не дождаться... - Золотов в очередной раз достал из-за пазухи руку, с которой уже почти текло. - Ну, ладно, вы будете заниматься исследованиями, а как же быть мне? - спросил он, не надеясь услышать обнадёживающий ответ. - Мне-то что делать? Так кровью и истекать?..
       - Стать донором! - впервые заговорил Скорин. - И сдавать кровь! За неё пока иногда платят, а у вас она в богатейшем ассортименте! Правда, она в вас коктейлеобразная, но кровь разных групп не смешивается, так что, в принципе эта проблема разрешима!
       Золотов рукавом халата на минуту уничтожил алый ручеёк, стекавший со лба на нос, и осторожно посмотрел в потолок.
       - А как, если всё-таки?..
       - До сих пор ТАМ против донорства не возражали, - сказал Скорин, наконец, прикуривая. - Вряд ли они изменят своё мнение обо всём этом именно ради вас. Дело-то богоугодное...

       В  некоторые  чудеса  не  верит  даже  сам  Господь  Бог…