Колки

Частые встречи. Если быть точным, бесконечные. Бесконечные относительно продолжительности жизни, конечно. А он так и сидел. Сотни, тысячи лиц ежедневно. Сотни тысяч еженедельно. Каждый мчится. Сумасшедшая жизнь в мегаполисе вряд ли останавливается хоть когда-нибудь. Молодые, красивые, важные, счастливые и радостные. Они покупают еду, дарят подарки, обмениваются объятиями, поцелуями, взглядами, в конце концов. Ну вот. Снова эти мысли. Он уже было думал, что окончательно избавился от привычки перебирать и так уже до боли привычные слова, выстраивая из них не менее привычные предложения. Дзынь. Еще одна монета погрузилась в неограниченное пространство старого футляра из под скрипки. Это отвлекло его, заставив подумать о музыке. А что о ней думать? Теперь инструмента нет. Получается очень иронично: многие считают, что попрошайки своим занятием косвенно воруют у людей, но как бы не так, одно мгновение — и ты сам принимаешь образ обманутого дурачка.
у него было все. Он очень точно запоминал аплодисменты и овации, что гремели вокруг него. Он дарил людям счастье, и этого было достаточно для его собственного. С хозяином заведения, в котором он играл, у него были дружеские отношения. Нередко после очередного представления, в полном душевном спокойствии, они садились за столик, пили кофе, общались о разных вещах, важных, и не совсем.
Это было давно. А что потом? Потом заведение снесли, освободив тем самым еще одну ячейку для строительства очередного филиала бизнес центра. Так происходит очень часто. Город обновляется, и вряд ли кто-нибудь ответит наверняка: хорошо это или плохо. Судьба архитектурных памятников разных периодов зачастую предрешена. Так он и оказался здесь. Одиночество имеет чудное свойство — оно пожирает тебя. Со временем, спустя долгие часы попыток избавления от одиночества, ты привыкаешь. И не хочется никого искать. Ты один. В этом есть что-то такое.. зыбкая улыбка возникает с первых секунд думы об этом. Он прожил достаточно, но ему не пережить прогресс, не пережить процесс медленного превращения деревьев в жилые массивы, превращение людей в куски железа, находящихся в безумных и беспорядочных поисках выгоды.
Он вспоминает жену, ныне усопшую. Детей. Где они сейчас? Люди теряются. Он навязал себе мысль о том, что в этом сумасшедшем круговороте человечески рук, взглядов, эмоций, невозможно не быть потерянным. Забытым. Он посидел еще немного. Докурил начатую на той неделе сигарету, неуклюже поднялся и удалился. Монеты продолжали падать.