Две полоски

Кто-то скажет, что в момент, когда он узнал о том, что станет отцом, – испытывал космических размахов радость. Другой ответит, что принял эту данность как должное, ведь возраст подходящий, да и пора бы уже. Третьи навеки клянутся любить своего отпрыска и быть лучшим родителем на свете. Что касается меня? Все очень просто, в этот момент я мысленно прошел через семь кругов ада Данте.

C Алиной у нас что-то типа любви. Знаете, как обычно происходит: два молодых, привлекательных, со своими заскоками, человека встречаются, и в мгновенье ока влюбляются в друг друга. Не нужны недели знакомств и общения, дурацких ухмылок и двухзначных намеков, чтобы найти что-то общее и скорее сблизиться. Нет, все и так яснее ясного: этой странной парочке окончательно снесло крышу.

За эту весну, мы с ней обгуляли несколько театров, каждый квадратный метр парка и с десяток кафешек. И что самое интересное, с каждым днем, я все больше и больше начинаю к ней привязываться и больше влюбляться, когда обычно должно происходить в точности наоборот, ведь моя натура очень и очень непостоянна. Мне очень нравится ее выбор по отношению ко мне, ее запах, ее волосы, ее зеленые джинсы и оранжевый лак на ногтях. И с большим уважением отношусь к ее выбору контрацептивов. Дело в том, что она сторонник таблеток, а не презервативов, за что я и благодарен всем сущим богам. Причины, я думаю,  всем понятны. 

В один прекрасный, солнечный, весенний денек, сидя за столиком в одном кафе, Алина мне говорит, что где-то на недельку, вместе с родителями улетит к своим родственникам в Чехию. Все как обычно в такие моменты: клянется, что будет скучать по мне, обещает сделать небольшой сюрприз по прилету назад и все в таком духе. А каком сюрпризе пойдет речь, на тот момент, я конечно же не знал. Все оставшееся до отлета время – несколько дней, Алину я не видел, она все сетовала на небольшие недомогания. Но признаться, я сильно и не расстраивался, потому что, чем больше находишься в ожидании и в предвкушении встречи, тем ярче будут в последствии впечатления. Однако, последний наш разговор, меня немного насторожил, потому что речь пошла о детях, беременности и о таких слабых намеках-шутках через фальшивую улыбку, что надо пойти купить тест на беременность, а то ее тошнит что-то по утрам. Разговор оставил не очень хороший осадок, потому как детей я ненавижу. Ну как сказать. Не то чтобы, я проявляю лютую ненависть ко всем детям, - нет. Здесь кроется нечто неопределенное между страхом и отвращением. Если капнуть немного глубже, то страхи основываются, скорее всего, на отцовской ответственности, к чему я, ясное дело, не готов, и не хочу быть готовым в ближайшее время. Что касается отвращения, то здесь и так все понятно: жидкий стул, вонь, крики, сопли, слюни и так далее и тому подобное. В общем, в одном исчадии ада, ой простите, в одном маленьком человеке, все нечеловеческие грехи.

Настал тот самый день "Х", когда моя любовь улетает, и обещает отметится по прилету в Чехию. Спустя некоторое время, мне приходит от нее SMS с таким содержанием: “Две полоски. Просто чудо, я так счастлива. Так мило и только тебя не хватает рядом со мной. Уже скучаю. Люблю.” Едва прочитав первые слова, во мне начали лопаться кровяные сосуды. Две полоски. Две полоски. ДВЕ, МАТЬ ЕЕ, ГРЕБАНЫЕ ПОЛОСКИ!!! Сказать, что я в момент отрезвел, и во мне проявились хоть какие-то чувства – будет ложью. Во мне все умерло. Возрождалось с каждым учащенным ударом сердца и снова умирало. Снова и снова. Снова и снова. Снова и снова. Я не знаю, сколько времени я просидел в полном ступоре, однако нужно было покидать мысленный ад и возвращаться к реальности, в конце концов, нужно это переварить и осознать все происходящее в полной мере! Не дело просто так сидеть и представлять, как твоя жизнь заканчивается. От мысли, что на место твоих рассветов, цветных таблеток и вечного лета приходит паразит, который только орет, воняет и день изо дня высасывает из тебя остатки жизни, становилось ужасно. Немыслимо каждую ночь по двадцать раз вставать, слышать крик, чуять вонь и на ближайшие несколько лет забыть про себя. Я не мог просто так с этим смириться, и стольким пожертвовать.

На плечи и на мою душу упал тяжкий груз, каких я еще не испытывал в своей жизни, а самое главное бремя ответственности. Все то, чего я пытался избегать всю свою жизнь. А ведь платить приходиться за все, так или иначе. Отказаться от выбора, переложить ответственность на другого - это тоже выбор, за который придется заплатить, и как правило, дороже, чем за любой другой. Первой мыслью, как и у большинства, у меня был аборт. А почему бы и нет? Люди с этим живут, люди это делают и все нормально. Но немного погодя, я опустил подобные мысли, так как не могу поступить так с другим человеком, это слишком несправедливо. Вообще, я по своей сути моралист, и 7 лет веганского образа жизни дали о себе знать. Я за то, чтобы предоставить живому существу осознанный выбор, а не решать за него. Но других идей решения проблемы у меня не возникало, и лишь небольшой лучик надежды, что я, сквозь сжатые зубы, закупоренный нос, и закрытые глаза, но смогу стать отцом, кое-каким, кое-как, но все-таки мне будет это по силам. А возможно и отличным отцом, который воспитает из своего ребенка лучшую часть того, что имеет сам. А почему бы и нет? Ведь ко всему можно привыкнуть, даже к запаху жидкого говна. Хотя… Вздор! Кого я обманываю?! Сам себя пытаюсь одурачить и выставить дураком. Я не готов к этому, я не хочу этого, и не могу с этим жить. Не могу. И не стану.

В таком психологическом скитании я провел целую неделю, отстраненным от всего живого вокруг. Даже весна, которая меня до этого вдохновляла и дарила каждый миг новые впечатления – превратилась в серые рутинные дни и ночи. И лишь в голове, с каждым днем, все интенсивнее и интенсивнее слышался детский вой. Это сводило меня с ума, а ведь ребенка еще и не было в помине. Я пережил целую неделю настолько тяжело, словно это был пир во время чумы 1666 года, когда приход чумы предзнаменовали концом света. Точно также у меня, мой персональный конец света вот-вот должен был посетить меня. Честно признаться, я не знал, что ответить Алине на ее заявление. Я боялся, что теперь люди увидят мою скверную натуру, мой страх, мою ненависть к маленьким воющим недочеловекам и будут всю оставшуюся жизнь меня за это карать и тыкать пальцами в мою сторону. Мол, вот он, этот молодой человек, но уже с гнилым сердцем и черной душой.

Встречал на вокзале Алину я с каменным лицом. Я намеренно решил окончательно во всем разобраться, смириться со своей участью и продолжить жить по возможности. Сотню раз про себя я проворачивал возможные варианты диалога, и как казалось, на каждое слово у меня был хорошо обдуманный ответ. Я слышу типичный звуковой сигнал о прибытии нужного поезда, и стою еще минут 15-20 в ожидании. Эти считанные минуты убивают во мне окончательно все живое, глаза наливаются слезами. Но не от радости или обиды, а от чертовой безысходности. И вот я вижу ее, ее волосы, ее походку, улыбку, сумку на колесиках, под рукой что-то большое и прямоугольное. Черт, она улыбается, она рада тому, что случилось, она рада снова видеть меня, искренне, и это только усугубляет положение. Я осознаю, что без ума от этой девушки, что хочу быть с ней всегда и везде, но без того плода, что греется под ее прекрасным животиком и уже через несколько месяцев убьет всю красоту женского тела. Но мои твердые намерения непоколебимы. Сейчас или никогда, я должен это сказать, несмотря на все сожаления и огрызки совести, я должен это произнести: “Прости, но между нами все кончено, я не могу пожертвовать всем что имею, ради того, чего не желаю, чего боюсь и не хочу. Я не могу принять как должное этого ребенка, не могу и не буду. Можешь называть меня тварью, трусом, кем угодно, но это окончательное решение. Я не хочу иметь с ним ничего общего. Прощай.” Именно эти слова я уже на протяжении почти суток повторяю про себя как мантру. Осталось еще потерпеть пару минут и надеюсь, долгожданное облегчение, которое я жду уже целую неделю, посетит меня наконец-то.

Подойдя немного ближе и видя мое каменное, суровое лицо, улыбка Алины тоже пропадает.
- Сюрприиииз. – тянет Алина, милое личико морщиться в недопонимании, а ее радостный возглас на фоне моей суровости звучит немного по-идиотски, но она сунет мне в руки что-то большое прямоугольных размеров.
- Что это? – отвечаю я, немного опешив и проглатывая слова собственной мантры, которые я повторял неизвестно сколько часов подряд.
- Мой сюрприз тебе, как я и обещала. Ты забыл, что ли? Сам же говорил, что сохнешь по этой картине, вот я и решила тебе сделать небольшой подарок. - объяснила как умственно отсталому, ведь и так яснее ясного было, что у нее под рукой.
Мое лицо все также, не выдает никаких эмоций, словно камень, но недопонимание все больше начинает волновать меня, такое чувство, будто меня разыграли и выставили прилюдно дураком.
- Так ты про  этот сюрприз говорила? А как же две полоски? А что с чертовым ребенком? – я уже не сдерживаю себя, и ярость то ли от обиды, то ли от собственного накрученного сюжета затуманивает мой здравый рассудок и эмоции потоком вырываются из меня.
- Ха-ха! Какой еще ребенок? – по-детски и искренне смеется Алина. - Ты что подумал, что я беременна? Ну ты и дурачок, Саша! Две полоски - это “Dva Pasy”, - название небольшого городка на востоке Чехии. Ты, наверное, меня вообще никогда не слушаешь...

Дальше я ее действительно уже не слушал, хотя она так живописно старалась описывать пережитые впечатления от поездки в Чехию. Все что я смог выдавить из себя, было лишь одно слово: “Черт!”. На что она мило улыбнулась, и потрепала по голове, прекрасно осознавая, как тяжело я переживал мысленное рождение ребенка и омертвление собственного "Я". Мне кажется, видя мое состояние, Алина все поняла и конечно же сразу же простила, однако, не передать словами все то, что творилось у меня внутри. Первый раз в жизни я испытал облегчение и презрение к самому себе одновременно.