Opernglas III

начало тут - http://www.proza.ru/2018/01/16/788

  ...... через полчаса в палату вошел молчаливый, седой старичок, в сопровождении которого он через противопожарный выход покинул клинику.


   В автомобиле Александра раздирало любопытство, но он не решался в присутствии водителя «Волги» задавать вопросы, этому, казалось бы, нарочно молчаливому старичку.
«Молчит – значит, так надо. Значит не время» - и Саша, включив своё терпение, принялся смотреть в окошко, на проносящиеся деревья и мелькавшие встречные машины.
   Увлечённый этим занятием, он не заметил, как они подъехали к усадьбе окруженной живой изгородью, аккуратно
подстриженного кустарника Лавровишни.
- Вот здесь в «Холминке» на этой даче, вам придётся пожить какое-то время – наконец-то произнёс первые слова странный старик, приглашая войти в калитку.
Саша посмотрел в след удаляющейся «Волге», ему показалось, что вместе с ней уезжает его прежняя жизнь. Удастся ли ему вернуть то, что он потерял?
- Теперь, если не всё, то многое зависит только от вас – как бы угадал его мысли пожилой мужчина.
- Что именно? – спросил Александр, заметив, как странно на него смотрят.
- Да. Походу Вы не представляете, какую предстоит нам сделать работу. Разумеется, я и сам ещё вчера в такое не поверил бы - скорее сам себе сказал старик, пропуская Сашу вперёд себя в открытую, стеклянную дверь, тонированную зеркалом, стеклянной веранды.
Они поднялись по скрипучим, деревянным ступенькам на второй этаж. Везде стояли шкафы с книгами. С левой стороны находился дубовый письменный стол, за которым, словно трон, стояло огромное, глубокое и, наверное, очень удобное кресло. Сзади над креслом висела в рамке странная картина. Александру показалось, что это простой, белый лист. Подойдя ближе, стали заметны мазки художника.
- Это, что-то вроде Малевича «анти-Чёрный прямоугольник»? – поинтересовался Саша.
- Это то, что изменило мою жизнь – загадочно ответил, такой же загадочный старичок.
- Можно? – спросил Александр разрешения присесть, на стоявший в углу маленький диванчик-канапе.
- Нет, нет. Прямо сюда – возразил старик и указал на кресло.
Александр покорно подчинился и аккуратно опустился на «трон». Положив руки на подлокотники и откинувшись спиной на спинку, почувствовал действительное удобство места.
- Извините. Как мне к вам обращаться?
- Простите, я забыл представиться. Зубко Игорь Олегович, или «ликарь Зубко», профессор и доктор многих наук, ветеран войны и труда и так далее и тому подобное. Лучше просто Игорь Олегович.
- Игорь Олегович, я так понимаю: Вы собираетесь объяснить мне причину моего нынешнего положения.
- Не совсем. Сперва необходимо во всём разобраться. А чтобы вам стало понятно как всё это серьёзно, вот прочтите – и седой «ликарь» положил на стол перед девушкой старую, зелёную тетрадку с пожелтевшими страницами.
- Это что? – поспешил спросить Александр.
- Вы читайте, читайте. У меня к вам будет не меньше вопросов. Это дневник моего старого друга, к сожалению давно покойного. Ладно, не буду вам мешать, пойду, посмотрю, что у нас есть перекусить. Закончите, спускайтесь в низ, в гостиную – сказал на прощание Игорь Олегович.
  Подождав, когда утих скрип ступенек, Саша взял в руки старую тетрадку, откинулся в кресло и открыл на первой странице:
«1945 год. 22 марта…

                8

   Спустившись на первый этаж, Игорь Олегович зашел в гостиную. На глаза попалась кресло-качалка. Он любил это. Сколько замечательных мыслей посетило его в этом, словно на волнах качающемся и поскрипывающем как мачтами, корабле идей. Совершенно забыв о чувстве голода, старый профессор уселся поудобнее и принялся размышлять:
  «Кто бы мог подумать?  То, что он и Василий, да и все посвященные в содержание дневников майора Бровина считали неумелыми попытками литературного творчества, окажется правдивой хронологией тех далёких, военных лет, к которым бывший капитан Зубко имеет непосредственное отношение. Да, он теперь единственный свидетель тех дней. Хотя нет, есть ещё один, которого предстояло вычислить, как любил говаривать майор НКВД Бровин Василий Игнатьевич, вычислить и уничтожить».
   К этому неизвестному, у капитана Зубко были свои счёты. Теперь он прекрасно понимал, почему вся его жизнь сложилась таким образом. Если ему суждено было дожить до такого возраста, то только для того, чтобы остановить это зло. Ох, как он хотел быстрее встретиться с этим чудовищем. Но сперва, предстояло решить нелёгкое уравнение с множеством неизвестных. Надеяться приходилось не только на дневники майора Бровина и свою память, но и на ту ниточку, которую даст человек находящийся там, на верху, в его рабочем кабинете. Пожалуй, даже от этого человека с телом девушки и душой мужчины зависело больше. Игорь Олегович не понимал одного: «Почему девушка, когда, следуя логике, должен быть мужчина, причём пожилой. И где он?». Скорее всего «Чёрное пятно» избавился от его тела. Это Игорь Олегович понял после того, как побывал, вчера на улице Коцюбинского. Из беседы с хозяйкой ***квартиры бабушкой Олей, он понял, что выглядевшее, как не состоявшееся самоубийство квартирантки Сони, было ни что иное, как попытка «Чёрного пятна» замести следы. Так что прежняя хозяйка тела девушки без сомнений уже на том свете. А то, что Стужук Александр ещё на этом – благодарить надо скверную старушенцию, вернее её любопытство. Но сейчас Игоря Олеговича беспокоило другое. Каким окажется Александр? Сумел ли он, за свои двадцать с лишним лет, собрать ту душевную доброту, хватит ли ему сил, мудрости и здравого смысла без которых справедливость ни когда не восторжествует. Это можно было бы понять, пообщавшись и выслушав юношу. «Кстати, где же он?» - подумал профессор. Но, обладая опытом тонкого психолога, решил не торопить события. «Пусть всё обдумает» На этих мыслях Игорь Олегович ощутил жуткое желание, что-нибудь съесть. И вспомнив слова английской писательницы Мери Энн Эванс: «Ни кто не может быть мудрым на пустой желудок» посмотрел на холодильник.
                ***
  Александру пришлось три раза перечитывать содержание дневника некоего майора Бровина. Если бы не его теперешнее положение, то он подумал бы, что это полный бред. И действительно, нормальный человек примет это в лучшем случае, за фантастику из области мистики. Но то, что он сейчас находился в теле девушки, служило полным доказательством предположений легендарного майора. Если бы не его тетрадка, то сумасшедший дом Саше был бы обеспечен. «Чёрное пятно» - кто это? Откуда  взялось? Как ему это удаётся? – не став ломать голову над этими вопросами, Александр поднял из кресла своё женское тело и направил его к ступенькам ведущим вниз. На первом этаже он по запаху жаренного мяса угадал нужное направление. Идя в гостиную, он заметил, что Мария обладает более сильным обонянием, чем его прежнее, мужское тело. Скорее всего, потому, что не курила. В доказательство этому, Александр, вспомнил, что действительно давно не курил. Да ему и не хотелось. «Выходит, что никотин потребность тела, а не души. Хм… Какие ещё сюрпризы преподнесёт ему Мария? Что ещё суждено познать?» - с такими мыслями вошел в гостиную. Гостиной, это было трудно назвать. Большая комната. С одной стороны, под стеной, стояли уголок мягкой мебели, торшер, кресло, журнальный столик и ещё одно кресло. Прямо, между двух, почти от самого пола и до потолка, широких окна, стоял стол-тумба и табуреты. С другой стороны, чего только не было. От окна, под белый мрамор – кухонный гарнитур с машиной для мытья посуды, затем на стене висел большой экран плазменного японского телевизора,  в углу находились – двухкамерный холодильник с надписью - «NORD*», импортная стиральная машина и газовая плита, за которой и застал Александр, воркующего над сковородкой Игоря Олеговича. Увлеченный стряпнёй профессор не заметил появление девушки. Поэтому Александру пришлось подойти к стоявшему, посреди комнаты плетёному креслу-качалке и качнуть его. Но шум готовящегося мяса не дал нужного результата. Профессор по-прежнему стоял у плиты. И Саша с любопытством стал осматривать «гостиную», дивуясь иностранной технике и улыбаясь неконтрасту данной комнаты.
- Да, да! Это всё моя внучка, вернее её дурной вкус. Но мне трудно с ней спорить. И не потому, что она своенравная, просто, я её люблю – проницательные слова Игоря Олеговича, который со стопроцентным попаданием во второй раз угадал его мысли, заставили Александра задуматься: «Странный старик».
- О, мой юный друг! Не удивляйтесь, сущёствует множество способов определения открытых мыслей. Психология – мой конёк. А сейчас давайте кушать – и старик, по-простецки поставил на стол-тумбу подставку, а на неё сковороду с благоухающим блюдом.
- Нарежьте хлеб, нож, вилки и тарелки в столе – сказал умудрённый опытом психолог и подошел к противоположной окнам стене. Из скрытого в ней бара он достал бутылку «Наполеон» и два хрустальных стаканчика. Увидев это, Александр произнёс:
- Я пас.
- От чего же?
- Лучший наркотик – трезвый мозг – пояснил Саша и, решив быть с проницательным стариком честным, добавил:
- Это не я сказал, а Мария.
- Какая Мария? – удивился Игорь Олегович.
- Вот эта – и Александр, большим пальцем руки, постучал себя между женских грудей.
- Странно, баба Оля сказала, что это Соня. Хотя это объяснимо.
- Баба Оля, это?…
- Да, да, да. Хозяйка той квартиры, где вас хотели убить. Вы с ней знакомы? – упредил Игорь Олегович, видя как от его слов, глаза девушки полезли на лоб.
- Нет. Я - нет, она - да – выдавил Саша.
- Похоже, ТЫ не внимательно читал Бровина, если до сих пор не понял, что по чистой случайности «Чёрное пятно» оставил ВАС в свидетелях. Ладно, давай есть, а то стынет.
С этими словами Игорь Олегович налил по полстаканчика коньяку, но, посмотрев на побледневшее лицо девушки, на её начинавшие увлажнятся от слёз глаза, налил ей полный. Александр быстро взял себя в руки, с недоумённым взглядом, как бы стыдясь за выступившие слёзы, он отвернулся и принялся их вытирать.
- Не удивляйся. Это я попытаюсь объяснить. Просто женское тело, приспособленное для чуткой женской души, более чутко реагирует на всевозможные стрессы.
Александр одним махом попытался выпить стакан спиртного, но у него не получилось. Весь объём коньяка не поместился у него во рту, он замешкался, но проглотил. Проглотил с воздухом, от чего чуть не поперхнулся. Это вызвало жуткий кашель. Профессор поспешил захлопать по спине девушки и когда приступ миновал, подал вилку с наткнутым на неё кусочком жареного мяса:
- Закусывай, закусывай. И помни – возможности женского организма ограниченны.
Ели они молча. Александр не понимал, толи от случившейся ситуации с коньяком, толи от чувства стыда, он чувствовал неудобство. Какое-то странное чувство. Руки его, вроде бы и слушались, а вроде бы и нет. Он даже, чуть не уронил вилку, но, настроившись, следя за каждым своим движением, всё же доел свою порцию.
   Всё это время мудрый старик, не подавая виду, наблюдал за девушкой. Ему напомнило это не точную игру внука в хоккей, на чемпионате области, клюшкой с загибом в другую сторону. Тогда клюшка внука сломалась, и он на время взял другую у товарища. Что бы убедится в своих подозрениях, после трапезы Игорь Олегович протянул Соне-Марии авторучку и попросил что-нибудь написать.
- Всё правильно! Вот вам ещё одно доказательство существования «пятна» - воскликнул профессор, глядя на то, как Саша выводил свои каракули.
- Не понимаю, что со мной? – изумился Александр.
- Вам необходимо ещё раз, более детально изучить дневник майора Бровина. А чтобы вы лучше вникли, я дам вам задание.
- Какое?
- Опишите «Чёрное пятно». Как вы его представляете, его особенности, привычки. Иными словами - полное резюме. Вспомните поведение Марии – это нам поможет. Я займусь тем же, а потом сравним и составим общую картину.
- Вы знали «Чёрное пятно»?
- Косвенно. Зато я хорошо знал Отто Миллера ещё до его встречи с коллекционером из Турции. Коллекционера я видел всего два раза. Первый раз - в кабинете своего деда-академика, ещё до войны. Второй - на фото, в «белой комнате».
- Так ВЫ и есть тот ИГОРЁК? – удивился Александр тому, что не догадался сразу.
- Да. У нас были довольно близкие отношения с майором Бровиным. В последствии, я опекал его сына Васю, когда майор погиб. Но об этом и многом другом потом. Слишком много у нас загадок, да и время не ждёт. Запомните, если мы ещё на этом свете, то только для того, чтобы остановить «Чёрное пятно». У меня с ним старые счёты – с этими словами Игорь Олегович уселся в кресло-качалку. Александру ничего не оставалось делать, как смирится с предложением седого старичка. Подавив в себе, желание задавать вопросы, Саша поспешил наверх, в кабинет. И действительно, он хоть и перечитывал тетрадку  Бровина три раза, но оказалось, что-то упустил. Такого, Александр раньше, за собой не замечал. На ум пришли слова его комвзвода Рябцева, в учебке: «Туго всасываешь, солдат». Но стоп. Он же сейчас не солдат и даже не мужик, и мозги не его, а Марии. Как там, говорил профессор: «Возможности женского организма ограничены». Похоже, Мария обладает более слабым бортовым компьютером, чем моя бывшая голова. Надо будет поделиться своими соображениями с профессором» - на такой волне «девушка-Александр» уселась в кресло под белой картиной, взяла со стола тетрадку и принялась её читать, детально анализируя каждое предложение написанного.

                - 9 -

   Под лёгкое поскрипывание кресла-качалки Игорь Олегович смотрел в окно. Погода была чудесная. Яркое солнце пробивалось сквозь крону стоявшей в саду груши, рассеиваясь на полу гостиной множеством солнечных зайчиков чутко реагирующих на колебание ветерка. Бабье лето в самом разгаре. Но любоваться игрой света, не было времени. Необходимо восстановить все события, от тех далёких военных лет до теперешних дней и выработать стратегию своих действий.
   «Чёрное пятно» - коварный враг, на счету которого множество загубленных жизней. Здесь нужно действовать без ошибок и желательно стремительно, по военному, как десантники. Неожиданность – должна быть нашим главным козырем. Хватит ли сил? Ведь я теперь не капитан десантного батальона, а великовозрастный старик. Вася – хоть и моложе, но, пожалуй, в физическом плане он не сильно отличается от меня. Девушка – сомнительный помощник. Выдержит ли женское тело напор мужской души? Остаётся, надеется на моральные качества Александра». В своих, Игорь Олегович, не сомневался. Слишком, огромным было желание отомстить за Отю, за загубленные детские души, будоражившие кошмарным сном его сознание. Подключать к этому делу ещё кого-то сулило неизвестностью. «Разве что Женьку?» Ведь даже майор Бровин ни с кем не делился, по понятным причинам, своими соображениями. Только после смерти Василия Игнатьевича, стало достоянием для близких, содержание «зелёной тетрадки». Всем было известно его стремление к писательству. Майор НКВД увлекался сбором легенд и сказаний. Он наизусть знал «Пиковую даму» - Пушкина и «Вий» - Гоголя. Благодаря, профессиональной привычке майора Бровина, невероятное оказалось очевидным. Кто бы мог подумать, что записи Василия Игнатьевича о турке-коллекционере окажется не пробой пера, а предположениями, имеющими место в реальной жизни и «Чёрное пятно» существует. «Но как ему это удаётся? Какой тайной обладает это чудовище?» - предстояло ещё выяснить. «Что дало толчок майору Бровину к этим выводам?» - оставалось загадкой. «Что хотел и не успел мне передать, смертельно раненый майор?» - ломал голову бывший капитан Зубко. Чтобы разобраться в этих вопросах Игорю Олеговичу пришлось сопоставить военные события с записями «зелёной тетрадки». Требовался анализ:
   «В апреле сорок пятого, незадолго до смерти майора Бровина, капитан Зубко находился в госпитале с лёгким ранением. Там то и посетил его Бровин. Разговор был короткий. Справившись о здоровье Зубко, майор сказал, что ему удалось разыскать мать оберштурмбанфюрера СС Отто фон Миллера. Фрау Миллер поведала об отношениях с сыном и уверяла, что это двойник, а её сын погиб в месте с Джонни Ахмедом ещё в тридцать пятом году. Это восприняли, как попытку обелить род Миллеров. В конечном счёте, женщину посчитали сумасшедшей все, только не майор Бровин. Это Игорь Олегович понял только сейчас. Тогда же было не до этого. Война близилась к концу, капитан Зубко рвался в бой, считая – главное победа, а всё остальное потом. В тот день, не найдя моральной поддержки, Василий Игнатьевич, не решился посвятить охочего до войны капитана Зубко в свои предположения. Единственное, что оживило настроение майора это то, что при упоминании имени Джонни Ахмед согласно детским воспоминаниям Игоря, именно так звали довоенного гостя,  его деда, академика Дмитрия Николаевича Зубко, и это именно тот старик-турок на фото из чёрного Миллеровского ящичка. Именно после госпиталя, исходя из даты, в дневнике майора появилась загадочная запись: «Антикварщик Ахмед «стрелка» Отто фон Миллер «стрелка» мальчик с медвеженком». Взяв адрес академика Зубко, они распрощались. О смерти майора Бровина он узнал десятого мая, от военврача. Тот разыскал его и передал свёрток с дневниками и трубочку-картину.
 - Не знаю - почему и что это значит, но майор Бровин просил передать, чтобы вы обязательно закончили «Чёрное пятно». С «Чёрным пятном» надо кончать. Да, да, так и твердил – «Надо кончать» - сказал напоследок военврач.
Капитан Игорь Зубко, не обладающий литературными способностями, передал дневники жене майора, в надежде, что сын допишет начатую отцом книгу. Но Вася частично пошел по следам Игоря Олеговича и посвятил себя медицине.
  «От судьбы не уйдёшь. Она будет кошмарными снами напоминать о несделанном деле, а надо будет, так и носом ткнёт, тебя в женский живот, чтобы понял» - философствовал старый профессор, продолжая качаться в плетёном кресле.
   На днях, ещё раз прочитавший дневники майора Бровина, он отлично знал их содержание, а «зелёную тетрадку» почти наизусть. Из записей выходило: В 1934 году, после возвращения из Советского Союза у Отто Миллера появился новый знакомый, некий турок Ахмед. Отто являлся свидетелем его нелепой смерти, после которой стал другим. Материнское сердце фрау Миллер оказалось право, относительно изменений произошедших с её сыном. Майор Бровин предполагал - Отто погиб, вернее «Чёрное пятно» убил его, как только сменил тело. Если быть точным: Выкинул своё старое тело, тело Джонни Ахмеда с поезда. В «зелёной тетрадке» находились перевод и вырезки из газеты за 1935 год  «BERLIN-ZAITUNG» сообщавшей о несчастном случае, при котором трагически погиб владелец антикварного магазина на «Blumenshctrasse» - турок Джонни Ахмед. Именно после этого происшествия мать Отто фон Миллера заметила перемены в характере, поведении и привычках своего сына. Отрицательно настроенный к Гитлеру и к идеям национал социализма, её Отто, вдруг стал относиться к ним лояльно, а потом и вовсе вступил в ряды НСДРП*****. Мало того, он стал избегать свою мать, а затем, словно забыл её, словно её и не было, всё своё время, проводя с коричневорубашечниками. Несчастная фрау Миллер была уверенна - это не её сын. Происки нацистов – решила женщина. Желающие видеть, в своих рядах, отпрыска древнейшего рода, заменили неугодного двойником-левшой. А что ещё могла подумать убитая горем мать? Свидетельство фрау Миллер о том, что «Чёрное пятно» левша подтвердил профессорский эксперимент с авторучкой. Александр не совладал с привычным для него написанием правой рукой. Девушка, или же изначально была левшой, или же её тело утратило способности правши. Проще говоря «Чёрное пятно» переучил, подстроил под себя. Факт незначительный, но неопровержимый. К сожалению, майор Бровин не успел собрать все доказательства существования «Чёрного пятна». Пятьдесят*** лет прошло с тех пор, но Игорь Олегович не на день не забывал о тех часах проведённых в концлагере, которые изменили его жизнь. Образ детей – узников лагеря-смерти, а особенно из камеры Z, не давали ему покоя. После войны капитан Зубко поступил и окончил Медицинскую Академию, и все свои силы направил на лечение душевнобольных и психически неуравновешенных людей. Как будто всю свою жизнь он пытался вылечить, пытался помочь, тем несчастным, безумным детям с чёрными шрамами на животах, из своих кошмаров. «И если бы не случай. Хотя нет, случайностей у судьбы не бывает. Всё шло по плану начертанному кем-то свыше. Словно сам господь позаботился обо мне, незримо направляя и ведя по жизни. Как говориться, мы – предполагаем, а господь – располагает. А как иначе объяснить появление пациентки Стужук в клинике Василия Васильевича Бровина? Чёрное пятно в виде круглого шрама вместо пупка, как печать, подтверждает реальность предположений майора НКВД. Пожалуй Бровин не предполагал, а был уверен на все сто процентов. Но что такое знал Василий Игнатьевич, чего не знаю я? Что послужило толчком к расследованию?» - размышлял Игорь Олегович. «Надо кончать. Надо кончать» - крутились в голове предсмертные слова майора Бровина, переданные военврачом.
- Приветики. Как дела? Опять летаешь? – сквозь мысли прорезался мелодичный и такой приятный слуху голосок. Игорь Олегович улыбнулся и открыл глаза.

                - 10 -

  Закрыв тетрадку, девушка встала и повернулась лицом к картине. Присев на край стола, она подняла футболку и посмотрела на свой живот. Ощутив незримую нить, прошедшую сквозь время, связав белую картину, «зелёную тетрадку» и чёрный шрам на животе, Александр представил нанизанные на эту нить, словно грибы, человеческие тела. Там же, должно было телепаться и это тело, тело Марии, и когда-нибудь на ней будет висеть и его украденное тело.  «Как вернуть себе - себя?  Где ты вор? Как найти тебя, до того как ты найдёшь очередную жертву? Где начало этой нити и где конец с иглой? Жизнь в игле, игла в яйце, яйцо в ларце. Нужно во что бы-то ни стало найти и обломать эту иглу. Необходимо прекратить эти незримые убийства, положить конец «Чёрному Кощею». Но с чего начать? Как вычислить и уничтожить этого злодея? Задача не из лёгких. Пожалуй, самая трудная изо всех, с которыми мне приходилось сталкиваться. От неё так просто не убежишь, как из моего города». Александру вспомнились слова из песни рок группы «Ленинград»: «…я сделан из мяса. Самое страшное, что может случиться – стану пидорасом» Но это «самое страшное» было действительно самым страшным. Саша не мог себе даже представить, чтобы не он, а его. Полный решимости действовать, и действовать прямо сейчас, он поспешил к профессору. Идя по коридору, Александр услышал голоса, доносившиеся из гостиной. Профессор был не один. В дальнем углу комнаты, стояла и выкладывала, из пакетов в холодильник, продукты молодая девушка со светлыми волосами. Игорь Олегович при виде вошедшей поспешил встать с кресла-качалки.
- У нас гости – произнёс старик.
- Тогда знакомь – ответила блондинка, обратив взор на появившуюся девушку.
Старик задумался, как будто не знал с чего начать, но быстро нашелся:
- Это Раиса – моя внучка. А это Алексан… - замешкался, Игорь Олегович.
- Просто Саша – выручил профессора Александр.
- Очень приятно – ответила Раиса и, закрыв холодильник, подошла и протянула новой знакомой руку: - Можно - Рая.
- Мне тоже, очень приятно – сказал Александр, бережно пожимая руку внучке профессора. Ощутив бархатность её кожи, он едва удержался, чтобы не поцеловать эту нежную ручку. Видя перед собой юную девушку с приятными чертами лица, Александр впервые осознал всю нелепость своего положения. Повернувшись к профессору, произнёс:
- У вас красивая внучка.
- Да уж – сухо ответил Игорь Олегович, выдвинув нижнюю челюсть вперёд и моргая глазами, давая понять о неуместности данной реплики, продолжил:
- Саша-знакомая Василия Васильевича, поживёт пока у нас.
И более-тише, так чтобы не слышала Рая:
- Я думаю, вы найдёте правильный способ общения?
Александр не совсем понял старика, но всё же молча кивнул головой.
- Будем пить чай с тортиком. Надеюсь, ты не страдаешь диетами? – адресовала свой  вопрос к Саше Раиса.
- Да вроде нет – ответил Александр, а сам задумался: «Лифчики, диеты. Что мне предстоит узнать о женской жизни? Чему ещё придётся учиться и с чем столкнуться? Неужели всю жизнь притворяться?». Больше всего ему хотелось быть самим собой, а не играть, женскую роль в этой чужой пьесе. «Но, увы, сценарий писал не я, придётся потерпеть. Играть роль или быть самим собой? Как быть самим собой в чужой шкуре?»
Александру не терпелось приняться за дело, хотелось обговорить с Игорем Олеговичем детали предстоящей работы, о которой намекнул профессор при входе в веранду. «Похоже, у него есть какой-то план» - подозревал Александр, но мешало присутствие внучки. Но всё же он рискнул и задал свой вопрос профессору:
- Игорь Олегович, как насчёт резюме?
Тот кинул взгляд на одну девушку, потом на другую, ещё секунда…, и произнёс:
- Давайте пить чай. О делах потом.
- Что за секретные дела у моего дедушки? – спросила Рая.
- Скорее не дела, а работа  Дело в том, что Саша пациентка Василия Васильевича. У неё глубокая форма амнезии. Саша это условное имя – соврал Игорь Олегович.
- Вот как – удивилась Рая и добавила: - Что совершенно ничего не помнит?
- К сожалению да – поспешил ответить седой профессор, одновременно давая понять, Александру – «тема в присутствии Раисы закрыта» и Раисе – «не сейчас, не время».
Но Рая оказалась слишком любопытной молодой особой. В конце концов, не каждый день встретишь человека с полным провалом в памяти. Про себя Рая уже решила, что по мере своих возможностей, постарается помочь этой симпатичной девушке с красивыми, зелёными глазами во чтобы-то ни стало. «Клин клином вышибают» - подумала Раиса – «Но что это за клин, который вызвал амнезию? Надо будет выяснить у Василия Васильевича» - решила своенравная помощница, поняв настроение своего дедушки. Поэтому, сделав озабоченный вид, произнесла:
- Чайник закипел, прошу к столу – и, как будто бы забыв, о разговоре про амнезию, поспешила сменить тему:
- Сегодня звонил папа, сказал, что к новому году приедет, а мама останется в Лондоне до весны.
- Понятно. А как у тебя дела в институте? – спросил профессор, довольный сменой темы, одновременно расставляя сервиз и смотря, как внучка нарезает торт.
  Они пили чай под студенческие рассказы Раи. Старый профессор любил слушать лепет внучки и сравнивать её истории со своими молодыми годами.
   Александр тоже внимательно не только слушал, но и наблюдал за каждым движением рассказчицы. Ему нравилось в ней всё. Он наслаждался всем, её красотой, её манерами, её журчащим как весенний ручеёк голоском. Забыв о настроениях, с которыми он появился в гостиной и о своём девичьем положении, Александр в открытую любовался светловолосой девушкой, совершенно не замечая настойчивых покашливаний догадливого профессора.
   После чаепития Рая изъявила желание отдохнуть, извинилась и покинула гостиную.
Оставшись вдвоём, пожилой мужчина и черноволосая девушка, наконец-то смогли спокойно обсудить назревшие вопросы.
- Александр, давайте условимся. Назовём это – «Нормативный приём». Когда я буду разговаривать с вами, как с мужчиной, то буду называть вас Александр или Александра - если мы не одни. Во всех других случаях – вы Саша. И ещё держите себя в руках, вам же не нужна репутация лесбиянки? – предупредил Игорь Олегович.
- Мне нужно своё тело. И чем дольше я в этой шкуре, тем больше испытываю неудобства и страх, перед неожиданностями с этим связанные.
- Почему же шкуре? Вы неплохо выглядите, даже довольно симпатично. У вас красивые, зелёные глаза. Советую вам бережно относиться к телу…
- Да, глаза это единственное, что осталось моё – перебил речь профессора Александр.
- Вы уверенны?
- Теперь, похоже, вы профессор, плохо читали Бровина. Ведь, первое, что вызвало подозрение у матери Отто фон Миллера, это зрение её сына. Помните выстрел в глаз? Джонни Ахмед таким образом пытался скрыть проблему зрения, совершенно не учтя цвет глаз.
- Продолжайте Александр – запретил останавливаться Саше профессор, одновременно делая свои выводы и радуясь складу ума своей собеседницы.
- Он просто не придал этому значения, так как цвет радужной оболочки Ахмеда и Миллера были одного, голубого цвета. Это совпадение в первом случае перемещения из тела турка в тело немца, послужило единственной опрометчивостью «Чёрного пятна» во время перемещения из тела Миллера в тело русского мальчика, не придавшего значения цвету глаз. Именно цвет глаз подтвердил подозрение майора Бровина о «Чёрном пятне» ускользнувшем от вас претворившись душевнобольным мальчиком.
- Да, я до сих пор поражаюсь Василию Игнатьевичу. Это был настоящий гений сыска. Недаром его перевели из НКВД в особый отдел военной разведки по поимке нацистских преступников. Его способность не упускать из виду ни одной детальки…
- Одной детальки здесь будет мало, должно быть ещё что-то. И это что-то появилось уже позже взятия концлагеря. Иначе не было бы в «зелёной тетрадке» записи за 22 марта на счет неточности «Досье на оберштурмбанфюрера СС Отто фон Миллера».
- Я помню, помню. У трупа Миллера, левый глаз оказался карий. Василий Игнатьевич счел это за ошибку составителей досье. К сожалению обстоятельства, сложились так, что этому, Бровин временно не придал значения. Да и откуда ему на тот момент было известно о «Чёрном пятне». Вы правильно сказали Александр и, судя по записям, подозрения у майора появились после встречи с фрау Миллер.
- А по моему раньше. Фрау Миллер только подтвердила предположения Бровина – не согласился с доводом профессора Александр.
- Возможно. Возможно, смысл кроется в записях, ведь если бы не они и не ваш пуп, то вашему трепету о том, что ты мужчина ни кто не поверил. В лучшем случае тебя посчитали бы свихнувшейся лесбиянкой. На лице девушки появилась улыбка. Профессор тоже улыбнулся и продолжил:
- Своё умение распутывать майор Бровин с таким же успехом мог применить и для запутывания. Ведь он в отличие от нас знал больше, возможно даже и способ перемещения. Кстати, Александр, вам придётся рассказать мне, что произошло на той злополучной квартире. Меня интересует всё то, что вы помните.
- Пожалуй, это проблематично, так сразу не получится. Я Марию вспомнил с трудом.
- Хорошо, начните по порядку. Память требует разминки.
- С чего же начать ликарь Зубко?
- Начните с рождения, заодно и расскажете о себе – и седой ликарь уселся в кресло-качалку, всем своим видом давая понять, что теперь Александр пациент. Саша последовал примеру Игоря Олеговича и присел в кресло на колёсиках, предварительно выкатив его ближе к собеседнику.
- С рождения? – лицо девушки стало задумчиво.
- Можете форсировать тусклые эпизоды своей жизни. В случае чего я попрошу уточнить или рассказать подробнее – облегчил задание профессор.
- Ну, хорошо. Тогда слушайте. Согласно метрике, родился я в Лисичанске на Луганщине. Отец и мать были военнослужащими. Родителей я своих не помню. Мне известно, что они погибли, когда мне было три года. Поскольку отец был сиротой, то с семи лет я жил здесь, во Львове, меня воспитывали дедушка и бабушка по матери. Когда они умерли, я попал в детский дом. Потом были интернаты, с которых я часто сбегал. Так судьба забросила меня в Россию, в Архангельский интернат. Александр на минуту задумался: «Стоит ли рассказывать профессору о Яночке?». Но, решив быть с профессором до конца откровенным, он продолжил:
- Там, перед очередным, задуманным побегом, я встретил девочку. И так получилось, что мои побеги закончились…

                - 11 -

  Рая лежала на кровати с закрытыми глазами. Не смотря на усталость, сон не шел. Она начала думать о Саше: «Интересно, как это ничего не помнить? Сколько времени уйдёт на восстановление памяти? Должно быть, случай необычный, раз дедушка забрал эту девушку из клиники…».
   Рая училась на психолога, на третьем курсе Львовского медицинского института. Ей нравилась её будущая специальность. В их семье, по отцовской линии, все мужчины, начиная с прадеда, академика Дмитрия Николаевича Зубко, были связаны с медициной. Женщины в основном были спортсменки. Но Олег, брат Раисы нарушил эту традицию. С детства он вместе с мамой-фигуристкой любил посещать Ледовый дворец, вот и стал хоккеистом. Поэтому, съевшие все нервы на брате, родители с радостью восприняли желание младшенькой Раисы оставить плавание и пойти в ЛГМИ. Особенно обрадовался дедушка. Он так и сказал: «Вот кому достанется звание «Ликарь Зубко». Дедушка Игорь души не чаял в своей внучке. Рая тоже любила своего деда. Они часами могли болтать и спорить обо всём, у него были ответы на все вопросы. Рая обожала Игоря Олеговича. «Дедушка, ты моя лучшая подруга» - говорила внучка. Они понимали друг друга с полуслова. Между ними не было тайн. Поэтому Раиса немного удивилась поведению деда. Но посчитав его намёк как: «Не надо вмешиваться, нарушишь методику» - поступила разумно, сменив тему разговора. В конечном итоге она ещё успеет поближе познакомиться с несчастной девушкой. Будущему психологу хотелось принять непосредственное участие в реабилитационном процессе Саши. Рая не сомневалась – дедушка даст своё согласие. Сделав такой вывод, девушка вытянула руку, дотянулась до лежащего на прикроватной тумбочке пульта, прицелилась и нажала кнопку. Комнату наполнила тихозвучащая музыка скрипки. Ей нравилась игра Ванессы Мэй. Рая стала засыпать.




                - 12 -

  «В окружении шумной толпы подруг он ходил по огромному, незнакомому магазину. Все, как одна красивые девушки, наперебой предлагали ему купить то одну, то другую вещь. Но он совершенно не понимал, зачем ему все эти платья, сарафанчики, купальники. Вдруг одна из девчонок вытащила из ряда, тремпель с шикарным вечерним платьем голубого цвета и за руку потащила его в примерочную. Отдёрнув занавеску, она втолкнула его, на удивление, в большую, без единого зеркала, безупречно белую комнату. Он оглянулся назад и не понял – вход исчез. Где же девушка? Он оказался один. В груди заклокотало, к горлу подступил ком.
- Вот и хорошо, вот и чудненько! – послышался знакомый голос. Ком исчез. Но в эту же секунду, раздался другой мерзкий, сипящий голосок:
- Хи-хи-хи! Сюрприз! Сюрприз! Много сюрпризов!
- Возможности женского организма ограниченны! Но надо искать! – донёсся голос профессора.
Александр развернулся на сто восемьдесят градусов. Перед ним стояли Василий Васильевич и Игорь Олегович и держали картину из рабочего кабинета профессора. Но что это? Картина уже не была сплошь белой. Посреди, находилась чёрная, размером с арбуз, клякса в форме контура человеческого тела. Эта клякса, больше походила на мишень. Ему даже показались белые полоски кружков*, наложенные поверх пятна. Но стоило Александру моргнуть, как картина исчезла. Вместо её в руках мужчин появилось зеркало, в котором он увидел своё отражение на фоне водоёма, огней ночного города, в которых просматривался неоновым светом - «ВОКЗАЛ». Отражение стало мутнеть, потом чёткость стала опять наводиться, но вместо его, в зеркале появилась Мария. Фон тоже изменился. Сзади Марии была какая-то автострада и девушки в коротких юбках.  Он моргнул. Мария была уже в чёрных очках. С очков начала медленно расползаться чёрная краска, покрывая лицо девушки.
- Хи-хи-хи! Ну, что ты Саша-Маша, сюрприз нравиться? – издевательски просипело «Чёрное лицо». Александр проснулся и посмотрел на часы. 12.30. Он проспал десять часов. Но чувствовал, что этого мало. По-видимому, сказывалось не только то, что он поздно лёг, но и то напряжение, в котором проходила ночная беседа с профессором. Хотя Александр и поспал, но напряжение не покидало даже во сне. Решив сбить его старой армейской привычкой, он встал с кровати и принял на полу упор лёжа. Отжаться от пола получилось один раз. Второй – с большим трудом. Третий раз он даже не пытался. Встав на колени, Саша запустил пальцы рук в волосы и, проведя по голове, уложил шевелюру назад. «Да, Мария не сильно спортивная мадам» - вставая с колен, подумал Александр. Он всё ещё не как не мог привыкнуть к своему теперешнему положению. Да он и не собирался привыкать. Но вспомнив совет Игоря Олеговича - относиться к телу Марии, как к своему, решил не изменять своим хорошим привычкам. Одел халат. Взял, выданное вчера  профессором полотенце. Сунул Мариины ножки в тапочки и пошлёпал на водные процедуры. Идя по коридору, Саша почувствовал еле заметную боль внизу живота.
«А это что такое? Только этого не хватало» - остановившись напротив туалета, склонил голову и глянул на живот. С большими подозрениями он нажал на включатель света, открыл дверь и осторожно вошел в туалет. Через несколько минут дверь открылась из туалета вышла девушка. Широко раскрытые глаза и мимика её лица выражали серьёзную озабоченность. Девушка направилась в противоположную умывальнику сторону, к ступенькам, ведущим на второй этаж. В рабочем кабинете, Александр надеялся увидеть «ликаря Зубко».
                * * *
  Игорь Олегович сидел за рабочим столом в своём кожаном троне. В мониторе, лежащего на коленях ноутбука, еле заметно отражалась белым пятном висевшая, сзади на стенке картина. Профессор собирался включить компьютер, когда услышал скрип ступенек. Аккуратно подняв с ног и поставив ноутбук на стол, он принялся ждать.
- А, это ты Александр. Доброе утро. Как спалось? – поспешил с вопросами Игорь Олегович.
- Доброе то оно доброе. Только не для меня.
- Что случилось? – заметив озабоченное состояние девушки, спросил старик.
- Не знаю, как и начать – с волнением в голосе проговорила девушка.
- Говорите как есть. Что с вами?
- Со мной то ничего. Вот с ней – и девушка потянула себя за ухо.
- Что с ней? Говорите же – не терпелось профессору.
Александр замешкался, но, собравшись с мыслями, произнёс:
- Ну, это, как бы вам сказать? Ну, эти. А! Критические дни.
- Ну, это не страшно. Это явление временное и целиком природное. Придётся потерпеть – попытался успокоить «ликарь Зубко».
- Я понимаю. Но что делать? – не успокаивался Александр.
- Ах, да! Это же твои первые месячные.
- Мне не до шуток профессор – взмолился Александр.
- Ну, что я могу сказать вам по этому поводу? Лекцию об особенностях женского организма, я прочту вам потом. А вот по поводу устранения последствий этих особенностей тебе следует обратиться к Раисе. Воспользуемся вашей амнезией. Отправляйтесь в ванную комнату, а я намёками подготовлю Раечку. Теория – теорией, а вот её практика будет уместней – снимая очки и ложа их на стол, проговорил Игорь Олегович.
- Да, но…
- Привыкайте, привыкайте. Для всех вы Саша, девушка – потерявшая память. Удобное прикрытие – пользуйтесь. А я пока наведаюсь к внучке – профессор поднялся и направился к выходу. Александру ничего не оставалось делать, как шлёпеть тапочками вслед за Игорем Олеговичем. На первом этаже, всё ещё находясь под впечатлениями, он услышал слова профессора: «Я в сад» - и побрёл в ванную.

                - 13 -

    Игорь Олегович, нашел Раю в саду, в беседке за чтением учебника.
- Как успехи? – начал профессор.
Раиса отложила книгу в сторону. Игорь Олегович заметил название главы: «АМНЕЗИЯ», но не подал вида.
- Вот вникаю, пытаюсь понять – призналась внучка.
- А помочь, не желаешь?
- С удовольствием – обрадовалась предложению дедушки, Рая.
- Саша, пожаловалась на боли в животе. Предполагаю, ей нужны тампоны. Займись этим вопросом – как можно деликатнее, высказался «ликарь Зубко».
- Прямо сейчас?
- Да. Она уже в ванной.
- Ты вчера говорил, что у неё полная амнезия. Она хоть читать умеет?
- Не полная, а глубокая. Читать она умеет, пишет с трудностями. Она ничего не знает о себе, и частично утратила приобретенные навыки – как можно понятливее изложил ситуацию умудрённый «ликарь».
- Хорошо – сказала девушка и, встав со скамеечки, удалилась выполнять поручение.
Старый профессор ненадолго задержался в беседке.
   «Сегодня воскресение. Должен приехать Вася с сыном. Интересно, Вася ввёл Евгения в курс событий?» - подумал Игорь Олегович. То, что без помощи Евгения Васильевича им не обойтись это факт. Сын Василия Васильевича унаследовал способности своего легендарного деда майора Бровина. Поэтому в свои, 38 лет, работал начальником уголовного розыска. А розыск, мудрый розыск, так, чтобы не спугнуть раньше времени, просто необходим. И опыт подполковника милиции Бровина Евгения Васильевича, изощренного в раскрытии и поимке не одного преступника, и не одной преступной группировки был, просто необходим. Поимка «Чёрного пятна» становилась семейной справой. И если это так, то Игорю Олеговичу меньше всего хотелось посвящать в это дело и подвергать непредсказуемым опасностям Раису. Он стал думать как бы разумно поступить, куда бы её отправить на время их совещания не вызывая подозрения. Впервые ему приходилось врать собственной внучке. Хотя ради её же безопасности это того стоило. Игорь Олегович испытывал угрызения совести:
 «Да! Неприятное состояние» - мысленно оценил своё положение старый профессор. «А не лучше ли будет посвятить внучку в семейную тайну?» - колебался любящий дед. В этом были, как свои минусы, так и плюсы. Плюсов было немного больше. В конечном итоге, решил не торопить события: «Первым делом нужно увидеть реакцию Евгения. Во вторых: В совместном деле – совместные решения» - сделал вывод профессор и отправился в кабинет. Он ждал телефонного звонка.

                - 14 -

  Раиса несла Саше упаковку тампонов. Остановившись перед дверью, Рая прислушалась. Шума струящейся воды слышно не было. Она постучала в табличку с изображением моющейся в ванной под душем девочки.
- Да. Кто там? – раздался приглушенный девичий голос.
- Саша, это Рая.
- Входи – открыто.
С выражением лица «будущего психолога» Раиса вошла в ванную комнату. «Пациентка» присев на край ванной, укутанная в большое махровое полотенце, уже приняла душ и ждала. Весь её вид говорил о той неловкости, которую испытывают маленькие дети, вовремя не попросившиеся на горшок. Рае вдруг стало смешно, она едва сдержала улыбку и, стараясь не выдать свои эмоции, включила в себе «психолога»:
- Вот держи. Я пользуюсь такими же. Очень удобно.
Но реакция Саши была другой. Глаза девушки стали округляться, она заколыхала головой с блестящими влажными волосами из стороны в сторону:
- Гуд-гудова. Не...ет. Нет. Лучше прокладки – взмолилась «пациентка».
- Ну, хорошо, я пойду, посмотрю, может мамины остались – согласилась Рая и, положив упаковку тампонов на полочку, собралась уйти, но в последний момент услышала:
- Рая, можно вас попросить?
- Разумеется. О чём? – Раисе снова пришлось сдерживать улыбку. Лицо Саши вновь выражало детскую невинность.
- Мне нужны другие… - и девушка, движением чёрноволосой головы, закрыв и открыв глаза, указала в сторону натянутой верёвки. На ней висели недавно постиранные, ещё мокрые, белые трусики.
- Что-нибудь придумаю. Я сейчас. Остальные вещи принести?
- Да, если не трудно, захвати джинсы и футболку.
Внучка профессора ушла. Девушка распахнула полотенце и в который раз стала ощупывать живот, надавливая пальцами обеих рук вокруг пупка и на сам пупок. Вернее сказать на то место где он должен был быть, но его не было. Он не прощупывался. По представлению Александра у женщин должна быть ямочка глубже, чем у мужчин, но она отсутствовала. Живот был ровный. На месте пупа находился шрам круглой формы и фиолетового цвета. И чем дальше от краёв, тем темнее, а в центре почти чёрный. «Чёрное пятно» - вспомнилось определение майора Бровина. «Похоже, у меня теперь будет такое же» - Александр поднялся и развернулся лицом к зеркалу, висевшему на стенке за ванной. Полотенце упало на кафельный пол. Вместо отражения девушки, он попытался представить своё прежнее, мужское тело с синяком в центре живота. «Пожалуй, на моём густо-покрытом растительностью теле, это будет не слишком заметно. Да и шрамы украшают мужчину» - попытался успокоить свою душу Александр. В это же время в зеркале он увидел, как открылась дверь и вошла Рая с вещами в руках. Александр поспешил закрыть синяк ладонью, не оборачиваясь, спросил:
- Ну что, есть?
- В упаковке только две штучки, двух капельные.
Мало что соображающий Александр, повернулся. Лицо и глаза Раи выражали любопытство. Свободной рукой Саша взяла вещи, прижала их к телу и отошла в угол к стулу, на который положила джинсы, футболку и трусики чёрного цвета. В руках осталась упаковка с прокладками. Александр собирался изучить инструкцию по применению, но услышал:
- Слушай, Саша, а что это за синяк у тебя? – спросила у голой девушки вошедшая.
Голая девушка вздрогнула, упаковка выпала из её рук. Тут же взяла со стула футболку, и бесцеремонно одела. Подняла упавшие трусики и оброненные прокладки, присела на стул, прямо на джинсы, и сквозь нависшие на глаза, волосы посмотрела на любопытную.
- Если бы я знал..ла – голосом не вызывающим подозрения и полным наивности проговорил взявший себя в руки Александр. Ему с трудом удавалось выполнять просьбу Игоря Олеговича о сохранении их тайны. Ещё труднее давалась роль девушки. В те секунды, когда он расслаблялся или через чур увлекался и происходили нежелательные эксцессы. Ему опять вспомнился комвзвод Рябцев со своими наставлениями: «Солдат, булки не расслабляй. Бо произойдёт неладное. Сильно тоже не напрягай – бо рано или поздно устанешь и расслабишься надолго. Найди середину». «В моём положении точной середины нет. Вот и приходиться постоянно лавировать. Да ещё и не в одном диапазоне. А в чувствах, эмоциях, разговоре, поведении и в разных ситуациях. Сколько их будет, ещё таких ситуаций - неожиданных и непредсказуемых?» - продолжал думать Александр.
Раиса, увидев задумчивость Саши, решила, что та пытается вспомнить происхождение синяка. Не став мешать, подняла с пола полотенце, повесила рядом с трусиками на верёвку, тихо вышла из ванной комнаты и направилась в кабинет к деду.
   Она застала старика на втором этаже. Игорь Олегович стоял лицом к окну и держал у уха трубку телефонного аппарата. Не отвлекая дедушку, Рая подошла к столу и заглянула в монитор ноутбука. Ей стало интересно. Она слишком хорошо знала своего деда. Всякий раз, когда тот раскладывал компьютерный пасьянс, означало – что-то произошло и это что-то не даёт дедушке покоя. Именно пасьянсом Игорь Олегович отдыхал, снимая умственное напряжение. Раиса, делая вид наводящей на столе порядок хозяйки, прислушалась к телефонному разговору.
- Ты ему говорил? … Как, как? Как мне. … Я понимаю, что я видел. Мог бы, хотя б о парне рассказать. … Приходили из милиции? Вовремя мы смылись. Лишние нам не нужны, посвящать никого не будем. … Вася ты понимаешь, на сколько это серьёзно? … Ох, и Ирина, ох и Викторовна. … Ты Женю предупредил. … Так пусть утихомирит этих орлов. … Ладно, жду. … Давай, давайте выезжайте.
  Профессор положил телефонную трубку на аппарат стоящий на подоконнике и продолжал смотреть в окно. Со второго этажа открывалась красивая панорама загородной природы. С холма, на котором стоял дом Зубкова, была видна блестящая на солнце коса Холминского водохранилища и участок трассы Варшава-Киев.
 «В какую сторону рванул «Чёрное пятно»? Где его искать? А главное, как?» - вот над чем уже второй день ломал голову хозяин дачи. Не смотря на свой преклонный возраст, Игорь Олегович находился в прекрасной форме. Сказывались наследственное долгожительство и здоровый образ жизни. Тем более что последние пять лет он почти не выезжал за пределы дачного посёлка. Чистый, деревенский воздух «Холминки», утренние пробежки и купание, даже зимой в проруби местного озера, благотворно влияли на старого профессора. Его возраст выдавали снежно-седые волосы и испещрённое мелкими морщинами лицо. Но в какой бы-то форме и возрасте он не находился, было понятно:
«Без помощи Евгения нам не обойтись».
- Да, уж – вслух произнёс Игорь Олегович и отвернулся от окна. Увидев Раечку и порядок на столе, сообразил: «Вот, чёрт! Прокольчик вышел, она всё слышала. Ну, теперь держись старина. Щас посыплются вопросы». Он уже видел, как внучка делала глубокий вдох и ...
- Это дядя Вася? Про что это вы? Что-то случилось? Мы ждём гостей? Женя с Валей будут? – словно маленькая почемучка, прямо как в детстве, залепетала внучка.
  К интересу Раисы добавилось огромное удивление: «Милиция… Вовремя смылись… Предупреди… Утихомирь орлов…» - что бы это значило?» - Раиса и не думала, что у её дедушки возможны какие-то проблемы. А интонация и стиль разговора Игоря Олеговича напомнила ей Ефима Каратенко, шебутного однокурсника, по утверждению Жени – «сомнительного типа, имеющего непосредственное отношение ко Львовской шпане». Сделав небольшую паузу для очередного вдоха, девушка продолжила:
- Какая милиция? Кто это – мы? И откуда смылись?
Старик, видя удивлённые глаза своей внучки, решил сперва, сбить это удивление, а потом уже, удовлетворить любопытство, поэтому совершенно спокойным тоном начал:
- Я немного разволновался. Принеприятнейшая ситуация вышла. Водитель неправильно припарковался, а я повздорил с гаишником. Мы смылись, а они стали интересоваться нами в клинике. Ну, ничего Евгений Васильевич уладит. Кстати он и дядя Вася скоро будут здесь. Супруга Жени осталась дома и поскольку Вали не будет, то, я надеюсь, Евгений не откажется от бокальчика вина. Раечка, ты бы не могла приготовить закусочки – нашелся старик.
- Вообще-то я собиралась попросить у тебя денег, надо сходить в центр. Саша не пользуется тампонами, а у мамы я нашла только две прокладки. Да и не мешало бы купить ей, кое-что из вещей.
- Отлично. Возьми гензюр, заодно зайдёшь к Макарычу и купишь у него вина. Евгений любит виноградное, домашнее. А нам коньячка бутылочку – и профессор полез в карман. Достав от туда портмоне, раскрыл его. Извлёк стопочку купюр, отсчитал сколько-то, потом, подумав, сложил всё в месте и протянул внучке:
- Возьми, разберёшься. Пойдём, я провожу тебя до калитки – сказал и направился к ступенькам.
- Не стоит, оставайся, готовь закуску. Мы с Сашей постараемся прийти по быстрее и помочь тебе – ответила благодарная внучка и поспешила вслед за дедом.
«Побыстрее» - не входило в планы Игоря Олеговича. Он собирался встретить гостей без присутствия Раи. «Раз уж они идут вдвоём, то придётся намекнуть Александру» - решил Игорь Олегович. Он так и сделал. Пока Раиса ходила по флягу для вина, профессор отыскал в саду Сашу. Та сидела в беседке и читала, оставленную «будущим психологом», книгу.
- Ну, как? – спросил старик.
- Да нормально. Только не удобно – ответила девушка и начала топтаться на месте, намекая, в каком месте не удобно.
- Ну, это временно – и не дожидаясь жалоб Александра, тут же добавил:
- Александр, вы сейчас пойдёте в центр, в магазин и на базарчик, необходимо вам задержаться, как можно дольше. С минуты на минуту должны приехать Василий Васильевич с сыном. Пора заняться делом, а Раисе об этом знать не к чему. Так, что Саша, вперёд за покупками.
Игорь Олегович успел. Из-за угла дома появилась внучка профессора в лёгком летнем платье с распущенными светлыми волосами. В руках был оплетённый лозой кувшин.
- Идём?
- Идём – ответила на предложение одной девушки вторая и вышла из беседки.
Они прошли по тропинке вдоль кустов крыжовника, вышли на мощённую плиткой дорожку, ведущую прямо к калитке. Две молодые симпатичные девушки брюнетка и блондинка. С виду это выглядело, как две подруги. И только бывший капитан Зубко знал, что одна из них не девушка. В подтверждение этому, брюнетка сошла с дорожки и, проходя под грушей, подпрыгнула, на ходу сорвав плод. Догнала блондинку, угостила грушей и взяла из её рук в свои руки пустую флягу под вино.
- Тьфу... блин – старый профессор демонстративно сплюнул. «Джентльменский поступок, но в данной ситуации не уместный» - подумал Игорь Олегович и помахал кулаком Александру, в надежде, что тот заметит и догадается о своём проколе. Но, увидев, как тёмноволосая девушка открыла калитку и пропустила вперёд себя блондинку, про себя чертыхнулся, снова сплюнул и зашагал в противоположную сторону двора. Ему послышался шум мотора и треск гравия под колёсами подъехавшего к воротам автомобиля.

                - 15 -

    Вниз по асфальтированной дороге в сторону центра дачного посёлка «Холминки» шли двое. Уже осенний, но ещё тёплый ветерок бабьего лета нежно трепал их распущенные волосы и платье одной из идущих. Та, что была одета в платье из светло-зелёного ситца, в одной руке держала грушу, другой непрерывно указывала то в одну то в другую сторону, изредка придерживая от неожиданно налетающих порывов ветра, полы лёгкого платья, а затем поправляя свои, цвета «Белого налива», шелковистые волосы. Идя немного впереди, она не переставала крутиться, попеременно то, шагая задом и смотря в глаза сзади идущей особе, то шла нормально, указывая рукой и обратив свой взор в даль. Особа - второй человек, держащий за ручку плетеный сосуд для вина, шел спокойно, равномерными шагами. Издали он напоминал парня-неформала, металлиста или панка с длинными волосами, коих хватало среди нынешней молодёжи. И только вблизи, выпиравшие под футболкой заправленной в джинсы, женские груди и симпатичное девичье лицо, выдавали в этой чёрноволосой особе, девушку. В то время как блондинка с живым интересом рассказывала о Холминских достопримечательностях, брюнетка внимательно наблюдала за каждым беззаботным движением своей спутницы. Не особо вникая в слова своего гида, Александр думал о своём положении, одновременно изучая манеры своей спутницы. Сквозь мысли до него долетали обрывки фраз: «Вон наше водохранилище… Вон берёзовая роща… А за тем холмом фруктовый сад… Туда конезавод… Это здание администрации… Это продуктовый… Это парикмахерская…»
  «Стоп. Парикмахерская» - брюнетка остановилась. Посмотрев на витрину с изображением ножниц и расчёски, сказала:
- Мне нужно туда.
- Да, но сегодня чётное число, женский мастер работает по нечётным дням.
- Ничего пойдём – не сдавался Александр. Ему порядком надоела длинная шевелюра, за которой приходилось постоянно следить, поправлять и убирать с глаз и рта, эти вездесущие волосы. Он решил избавиться от них. Ему было наплевать, на свой женский вид. «Да и кто сказал, что ей не пойдёт стрижка по короче» - подумал Александр и направил своё женское тело в открытые двери с вывеской – «Перукарня».
   Предвкушая что-то новое для себя, удивлённая вспышкой перемен в настроении и лице Саши, Раиса посеменила вслед за брюнеткой. Войдя в обитые железом двери с табличкой «График работы» и пройдя по коридорчику, вдоль стоявшей под стенкой скамеечки, Рая остановилась в проходе раскрытых двустворчатых дверей комнаты салона.
   Саша уже сидела в кресле. В зеркале отражалось её серьёзное лицо. Рядом стояла парикмахер Зинаида Степановна. По её широко раскрытым глазам и отвисшей челюсти Раиса поняла, что произошло, что-то из ряда вон выходящее.
-…Ты що,  с глузду зьихала? Яки полубокс? – изумлялась тётя Зина.
- Да? Вот гуд-гудова! – с сомнениями воскликнул Александр. Он не знал ни одного названия женских стрижек, поэтому произнёс:
- Ну, тогда под канадку – уверенно, голосом нетерпящим компромиссов, произнесла странная клиентка и положила руки на подлокотники.
- Здравствуй Раечка. Ты бачиш? – с надеждой обратила свой взор парикмахер Зина на вошедшую. Но та только кивнула, пожала плечами и прислонилась к лутке.
- Ты подывысь, яка ты гарна. Може нэ трэба? – последний раз попыталась Зинаида Степановна.
- Трэба, трэба – подтвердила своё решение клиентка и заёрзала задом в кресле толи от нетерпения, толи, усаживаясь поудобней.
  Смирившись, тётя Зина вытащила из кармана фартука ножницы, аккуратно подняла первый локон чёрных как смоль волос, нашла в зеркальном отражении глаза своей необыкновенной клиентки и увидела в них хладнокровный невозмутимый взгляд.
«Обратного шляху нэмае» - подумала и сомкнула кольца ножниц. Первый пучок упал на пол.
- Ну, ты даёшь. Не жалко? – заговорила онемевшая Раиса и, не дожидаясь ответа, не желая быть свидетельницей происходящего, добавила:
- Я за вином, здесь не далеко, без меня не уходи – и, оставив часть денег за подстрижку, подняв стоящий на полу винный сосуд, скрылась в коридоре.

                - 16 -

   Тем временем, на втором этаже дачи Зубко, в рабочем кабинете профессора царило молчание. Несмотря на это в помещении чувствовалась атмосфера напряжения. Двое мужчин один седой сидящий в кресле за столом, другой лысый – на канапе, безмолвно наблюдали за третьим. Этот третий, средних лет человек с офицерской выправкой и волевым подбородком, орлиным носом над тонкими губами и проницательным взглядом, вот уже в течение пяти минут прохаживался из одного угла комнаты в другой. Иногда останавливался, кидал взгляд на зеленую тетрадку, лежащую на дубовом столе и всё повторялось заново. Желваки, непрерывно двигающиеся на челюсти подполковника, подтверждали напряженность ситуации. Евгений Васильевич ожидал чего угодно, только не такое. Он ещё не осознал всю серьёзность ситуации, но его мозги уже работали над решением вопросов по «Чёрному пятну».
- И так, что мы имеем?... – вслух, скорее сам себе, произнёс подполковник милиции, начальник уголовного розыска Евгений Васильевич Бровин и остановился посреди кабинета.
- … а имеем мы следующее: Дневник моего деда; потерпевшую или потерпевшего; косвенных свидетелей - в вашем лице; место преступления и, и пожалуй всё. Не густо, но и не пусто – сделал вывод начальник угро и продолжил нарезать круги по комнате.
  Игорь Олегович мысленно порадовался в отсутствии необходимости доказывать Евгению о существовании «Чёрного пятна». А то, с каким энтузиазмом он взялся за это дело, говорило о том, что у них появился надёжный, а главное опытный соратник.
- Удручает одно: нет возможности проводить расследование официально. Попробуем полулегально – заговорил подполковник милиции.
- Как это? – настороженно спросил Игорь Олегович и переглянулся с Василием Васильевичем. Доктор Бровин в это время вытирал платочком свою вспотевшую лысину, поэтому не обратил внимания на интонацию профессора. Зато волнение профессора не осталось незамеченным Евгением.
- Не беспокойтесь, дядя Игорь, я понимаю всю нелепость для посторонних, и посвящать никого не собираюсь. Тем не менее, воспользоваться служебным положением придётся. Для начала заведём уголовное дело на Стужук Александра Николаевича.
- Интересно, по какой статье – поинтересовался отец Евгения.
- Пока не знаю. Мне необходимо допросить потерпевшую или …шего.
- Ах, да! Насчёт …шего и непосвященных – и Игорь Олегович объяснил присутствующим о схеме «Нормативного приёма», по которой следовало общаться с Александром в зависимости от обстоятельств.
- Настоящее имя девушки неизвестно? – возобновил деловой разговор милиционер.
- Почему же не известно? Известно – Соня. Хозяйка квартиры, к сожалению, фамилию не запомнила, но паспорт был со штампом «Украина».
- Это не о чём не говорит – можно подделать. Личность девушки придётся устанавливать, соблюдая все формальности. Будем надеяться, что она имеет наше гражданство. Хватит нам одного россиянина. Да и документы легче восстановить – подытожил спец по розыску. Он, как ни кто другой, понимал специфику сыскного дела и всю сложность работы. Осложнения, вызванные развалом Советского Союза, ограничивали оперативность не только в МВС Украины. Как таково – общесоюзный розыск почти не работал. Нередко приходилось сталкиваться с откровенным бездействием органов соседних, новоиспечённых государств. Да и наши правоохранители отвечали тем же. Благо, проезд был свободным, и частенько приходилось командировать целые группы сотрудников к соседям, у которых под носом прохлаждались совершившие преступление в Украине. Но это срабатывало только в случае, когда у его подчинённых появлялась информация о местонахождении преступников или в результате собственной работы, или когда соседи соизволили сообщать сами. Поэтому Евгения Васильевича на данном этапе волновала статья, по которой можно подать в общесоюзный розыск. Да так, что бы не подымать много шуму и не вызвать подозрение у разыскиваемого. Статья должна быть незначительной и в то же время представляла на общесоюзное значение, то есть выходила на межгосударственный уровень и в то же время была подконтрольна его ведомству, а значить и ему лично. У него уже был план, но подполковник уголовного розыска  решил сперва допросить потерпевшего. Посмотрев на часы, он спросил:
- Ну, где же молодые люди?
- Из-за Раи, мне пришлось просить Александра затянуть возвращение, видать, он переусердствовал – пояснил долгое отсутствие девушек Игорь Олегович.
- Тогда не будем тратить время зря – выработаем план своих действий – командным голосом заговорил начальник уголовного розыска.
Профессор Зубков и доктор Бровин были не против проведения операции под руководством более молодого, но специалиста и аса в своём деле и тут же, со всем вниманием настроились для получения заданий.
- Итак, тебе папа… – обратился к Василию Васильевичу подполковник милиции:
- …необходимо изъять все документы, касающиеся пациентки Стужук. Составить новые на имя Соня  – глухая амнезия.
- Глубокая – поправил сына доктор Бровин.
- Глубокая. Извини, но этот подлог необходим для возможных любопытных и для безопасности. Охрану клиники я обеспечить не смогу, поэтому наблюдение обо всех интересующихся девушкой ложится на твои плечи. Твой пост – номер один. Бдительность и ещё раз бдительность. Возможно «Чёрное пятно» ещё в городе.
- Постараюсь – ответил взволнованный отец.
- Не постараюсь, а обязательно – не как сын отцу, а как строгий начальник подчиненному, настоял нач. угро и таким же тоном продолжил:
- Вам дядя Игорь – проверьте ружьё. Оно должно быть под рукой и всегда заряжено. Не мне вам объяснять, с кем мы имеем дело. Второе - составить психологический портрет всех - «Чёрного пятна», Александра и насколько это возможно – девушки, изначальной хозяйки тела. Чует моё сердце, что это не первая ошибка «пятна». И работать, работать с памятью Александра. Пробуйте всё - психотерапию, гипноз, не знаю. Нам нужно знать, каким образом ему удаются эти перемещения, как он это делает?
  Игорь Олегович задумался над предложением Евгения: «Гипноз. Как это я сам не догадался? Действительно, стоит попытаться…»

                - 17 -

  На пороге парикмахерской появилась молодая девушка. Немного наклонившись, она всунула пальцы рук в свои коротко-стриженные волосы и принялась теребить их, как бы стряхивая остатки коротких волосков, оставшихся после стрижки. Потом, сквозь пальцы прикрытых ладонями рук, посмотрела на солнце, в последний раз провела ладонями по причёске, убедившись, что всё отлично, спрыгнула со ступенек и направилась в сторону приближающейся с другой стороны улицы светловолосой девушки. У вышедшей из салона брюнетки на лице зияла улыбка. Александр был рад избавлению от шевелюры. Ему казалось, что голова стала намного легче, он испытывал удивительную лёгкость. Ещё раз, покачав головой из стороны в сторону и уловив это ощущение, он посмотрел на Раю.
- Куда теперь? – спросил Александр и взял из рук Раисы сосуд с вином.
- На рынок. Магазин сегодня закрыт – улыбаясь, проговорила Рая.
- Что такое? Не нравиться? – догадался о причине улыбки Александр.
- Да нет. Просто прикольно как-то. Ты раньше носила короткую?
- Не знаю, не помню. Что, не идёт?
- Уши торчат. Раньше было незаметно.
- Зато волосы не мешают – привёл свой довод Александр.
- Ладно, пойдём, а то нас уже заждались. Надо успеть на рынок.
И две девушки направились в сторону здания администрации. Именно за ней находился Холминский рынок.
  Переходя дорогу, мимо них на огромной скорости, громко сигналя, пронеслась чёрная восьмёрка. От неожиданности Рая вздрогнула:
- Фу ты! Ну, черты.
- Кто это? – спросил Александр.
- Местные баньдюки. Надо будет Женьке сказать. Распоясались, ты смотри, так и сбить недолго – неистовала родственница милиционера.
 Зайдя за здание администрации, перед девушками открылся вид на рынок. Несколько торговых палаток и три ряда деревянных столов. Несмотря на выходной день, народу было мало, в основном старики, как среди покупателей, так и среди продавцов. Рая шла первой, неустанно со всеми здороваясь. Невольно Александру приходилось тоже в ответ кивать головой. Ловя на себе любопытные взгляды местных жителей, он смущался, от чего лицо девушки слегка покраснело. Чувствуя прилив крови к лицу, Александр подумал, как глупо  должно быть сейчас выглядит, решил исправить ситуацию. На лице у Саши моментально появилось серьёзное выражение. Проходя между прилавками с сельскохозяйственной продукцией, стараясь не смотреть на продавцов, девушка, одетая в футболку и джинсы, делая вид озабоченной поиском нужного товара покупателя, произнесла:
- Ой, Рая! А мы действительно найдём здесь всё необходимое?
- Должны – с надеждой в голосе ответила та и подошла к первой торговой палатке.
- Дэнь добрый, дивчата! Що подруги купують? – обрадовалась новым клиентам полнотелая, розовощёкая торговка.
- Здоровэньки булы. Багато чого – на украинском языке ответила Раиса и подняла с прилавка упаковку прокладок.
- Самое главное – есть – облегченно вздохнула Саша.
- Да. А зараз трэба циёй дивчине щось пидибраты з одягу – продолжила Рая.
В эту минуту Александр, вспомнил просьбу Игоря Олеговича – «задержаться подольше».
Первым делом он подошел к стенду с солнцезащитными очками. Вспомнился образ Марии-Сони. Её очки – он искал такие же. Найдя похожие, надел их на своё девичье лицо – в ту же секунду услужливая торговка появилась перед девушкой с зеркалом в руках:
- Добрый выбор, тоби идэ – подольстила хитрая женщина.
Александр равнодушно принял торговые хитрости продавца. Вторую проблему он решил. Теперь не будет необходимости прятать глаза, отводить их в сторону в неудобных случаях. Сквозь тёмные стёкла девушка посмотрела в зеркало, потом на торговку и уверенным, почти наглым голосом пошутила:
- Да вы шо? Неужели? Тогда берём!
  Шопинг занял продолжительное время. Рая недоумевала, почему, у её новой знакомой такой безалаберный вкус. Они долго спорили. Саша выбирала джинсы. Рая с продавцом советовали платья. Компромиссом стал брючный костюм. В ответ на юбку, были куплены шорты. От лифчиков брюнетка категорически отказалась, но настырная блондинка всё-таки один, самый простенький, «на всякий случай» приобрела. Как ни старалась внучка профессора довести, что под брючный костюм лучше смотрятся туфли на каблуках, предпочтение было отдано низкой платформе. Апогеем стал выбор нижнего белья и косметики. Раиса, оценившая слабые и сильные стороны Сашиного тела, старалась выбирать сексуальные вещи, чтобы скрыть одни и подчеркнуть другие особенности фигуры. По понятным причинам Александра это не устраивало. Поэтому он, напрочь отказавшись от экспериментов с помадой, лаком для ногтей и прочими прибамбасами, согласился на модный купальник и напомнил разошедшейся советчице, что их ждут. Напоследок Рая повесила на плечо Саше женскую сумочку, уложила туда прокладки, принялась рассчитываться  с довольной продавщицей. Александру было совершенно наплевать на то, что будет телепаться у него на плече. Понемногу он стал осознавать необходимость некоторых женских аксессуаров. И совершенно спокойно принялся укладывать покупки в пакеты. Когда всё было готово, девушки, выслушав пожелания торговки приходить ещё, поспешили домой.

                - 18 –

   - Исключить утечку любой информации, за исключением дезинформации – опершись обеими руками на профессорский стол, продолжал свой инструктаж подполковник милиции. После этих слов Игорь Олегович и Василий Васильевич как по команде прислушались.
- По-моему пришли – поспешил объявить чуткий на слух доктор Бровин.
- Насчёт Раечки. Что мы решим? – обратился к присутствующим Игорь Олегович.
- Вот как раз по Раечке мы и будем следить об успехах конспирации нашей тайны. Поэтому ей ни слова. Для неё у меня уже имеется легенда. Вы её услышите, заодно и узнаете план моих действий – закончил собрание «троих» начальник угро.
  Услышав отчетливые звуки в доме, мужчины решили спуститься на первый этаж.
Действительно, в гостиной они застали одну из девушек. Профессор и доктор немного удивились новому облику «пациентки».
- О! Новый имидж! – обратился Василий Васильевич к изменившей причёску.
- Александр – начал профессор – Знакомьтесь – Евгений Васильевич, сын Василия Васильевича. А это наша… Саша.
Подполковник обменялся с девушкой рукопожатиями.
- Евгений сотрудник органов. Он в курсе всех событий – подытожил Игорь Олегович.
- Я догадал…ЛАСЬ – потирая отдавленную руку, произнёс Александр, вовремя исправившийся, так как в гостиной появилась Раиса.
- Всем приветики! – прозвучала радость вошедшей.
Раечка обняла дядю Васю, потом своего сводного, двоюродного брата Женьку и спросила:
- В курсе, каких событий?
- Сперва, присядем – обдумывая ход своих дальнейших действий, произнёс подполковник милиции. По выражению лица Евгения Васильевича у каждого из присутствующих возник свой интерес. Место нашлось для всех.
- Я смотрю, вы уже успели подружиться. В таком случае Раиса тебе необходимо это знать.
Обведя окружающих проницательным взглядом, давая каждому свою незримую установку на понимание предстоящей речи, начальник уголовного розыска начал:
- Первое, с чего хотелось бы начать – это о безопасности – и милиционер посмотрел на девчат сидящих рядышком на диване. Заметив удивление на лице Раи, продолжил:
- Да! Да! Безопасность! Мои орлы нарыли подозрения на попытку покушения на вас Александр…ра! Поэтому я советую Саше меньше показываться на людях, для исключения возможных повторений. Раечка тебе – присматриваться ко всему, к любопытным особенно, и ограничить круг своих знакомых, сомнительных знакомых – и мент недвусмысленно заглянул в карие глаза смущенной блондинки.
  Раечка решила промолчать и опустила свои глаза вниз, уставившись на свои туфельки. Евгений давно упрекал её связью с Ефимом Каратенко. «Мало того, что рас****яй, так ещё и жулик - твой Фимка» - при каждом удобном случае говорил строгий брат.
  - Завтра привезёте сюда Бима, с собакой будет спокойней. Теперь второе … -  и Евгений Васильевич стал излагать план дальнейших действий на завтра.
  Присутствующие внимательно слушали этот доклад. Игорь Олегович был доволен правильным подходом к делу. Начальник угро чётко и понятливо изложил свой сценарий, а главное - многое становилось понятным для Раи и избавляло старика от неправдивых объяснений перед любимой внучкой, не раскрывая основной сути.

                - 19 -

   Александра разбудили рано утром. Этой ночью ему снова снились непонятные, но интересные сны. Морфей словно задавал ему какую-то головоломку. Складывалось такое впечатление, как будто Александр смотрел по телевизору три фильма по разным каналам. Только вот за переключателем сидел не он, а кто-то незримый. И этот незримый самостоятельно клацал пультом, нарочно не давая понять смысла каждого кино. Путаница, вызванная сменой картинок сна, то вызывала восторг от драгоценностей и старинного, антикварного оружия, то вводила в отвратительный ступор от приснившегося секса с непонятными мужиками. Порой появлялась его Яночка с букетом желтых тюльпанов и тогда сон превращался в приятную ностальгию по прошлой любви. Классическая музыка и шикарные номера гостиниц, автоматная стрельба и армейские БТР покрытые толстым слоем желтой пыли сменялись знакомыми видами и пейзажами неизвестных мест. Под этими впечатлениями Саша и предстала  уже собранная в гостиной, перед собравшимися завтракать. Не было только профессора. Он находился на утренней пробежке. Быстро перекусив, Бровины – старший и младший, и обе молодые девушки покинули дачу профессора Зубко. Через десять минут, выехав из Холминок, они неслись на иномарке со служебными номерами в сторону города. Высадив, доктора Бровина у ворот клиники, «будущею психолога», возле института, подполковник направил «Мазду» в сторону ГУВД. Припарковавшись во дворе управления Евгений Васильевич посмотрел на часы, потом на брюнетку в строгом, чёрного цвета брючном костюме:
- На работу, на работу – и вытащил ключ из замка зажигания.
На лице девушки появилась улыбка – Александр, вспомнил анекдот про затраханного мужа. Из сумочки достал и одел, солнцезащитные очки, нажал на кнопку стеклоподъёмника.
- Ты не смейся, понедельник – день тяжелый. Пошли – скомандовал начальник уголовного розыска и вышел из автомобиля.
  День действительно выдался тяжелым. Пятиминутка у начальника ГУВД вылилась в целый час. После которой, Евгений Васильевич ещё битый час проводил в своём кабинете совещание со своими подчинёнными. Всё это время симпатичная, чёрноволосая девушка в зеркальных очках, с мальчишечьей прической, неоднократно обращавшая на себя взор суетливых сотрудников в форме и штатском, находилась в конце длинного коридора. Александр то сидел на жестких откидных креслах, то подходил к окну и наблюдал за суетой утреннего города. Ему порядком надоело это ожидание. Он начинал тяготиться своим положением и собирался выйти во двор на воздух, когда дверь с номером 101 открылась и из кабинета «Нач. угрозыска» высыпалась шумная толпа оперативников. Пару минут и в коридоре вновь воцарилась тишина. Затем в приоткрытой двери появилась голова, стриженная под полубокс с небритыми усиками и бородкой, и проговорила:
- Гражданочка, Вы Соня? Вас просят зайти.
Ещё час ушел на допрос. Дальше время пролетело незаметно. Полубокс с видом мачо, лейтенант-оперативник Гриша Левченко, по приказу подполковника Бровина, сперва, произвёл с молодой девушкой процедуру дактилоскопии, потом занялся составлением фото-роботов таксиста и Стужук Александра Николаевича. После обеда началась бумажная волокита. В базе данных информация отсутствовала. Необходимо было состряпать дело. И дело стряпалось. Так, что к вечеру появился повод для подачи в общесоюзный розыск на гражданина России и установление личности некоей Сони, страдающей полной амнезией в результате попытки самоубийства. Процесс пошел. К концу рабочего дня со всеми формальностями было покончено. Оперу Грише осталось сделать фото странной девушки, когда к нему в кабинет вошел подполковник Бровин.
- Левченко, как дела? – обратился Евгений Васильевич.
- Как у бабушки на пасху – решил развеять шуткой усталость молодой опер.
- А как у бабушки?
- Все и всё посвящено, кушать можно! Осталось фото на память.
- Это отлично. Фото потом с поляроида. Дела - мне. И быстро в машину – вы мне нужны.
- Но, товарищ подполковник – указывая на часы, попытался возразить младший по званию, намекая на затянувшийся рабочий день.
- Ни каких но, товарищ лейтенант. Ты у нас парень молодой, семьи у тебя тут нет. Так что послужишь родине. Считай, что ты командирован в телохранители к этой особе, отныне от неё ни на шаг – и Евгений Васильевич указав на тело куняющей за столом девушки, вышел из кабинета.
  Не зная толи радоваться, толи нет, Гриша Левченко приступил к выполнению нового приказа. Он без года день, как работает в милиции. Начинал службу в питомнике служебных собак, но штат сократили и его перевели в угро. А здесь его постигло разочарование. Король пера – добродушно шутили коллеги. Ему надоела канцелярская работа. И зачем только ляпнул, что в армии был писарем. Конечно, это не ловить уголовников, но всё же лучше бумажной волокиты. И уже мечтая о том, как спасает в перестрелке, уходя от бандитской погони эту хрупкую девушку, принялся осторожно тормошить спящую.
  По дороге в Холминки они заехали за Бимом на городскую квартиру семьи Зубко. Перспектива остаться в обществе двух девушек заставила лейтенанта Гришу Левченко коротавшего время в общежитии за книгами по криминалистике сделать намёк:
- Товарищ подполковник, темно уже, да и топливо казённое.
Быстро оценивший предложение подчинённого, пообещав утром заехать, Евгений Васильевич сделав звонок на дачу Зубко, уехал домой. Благо - он жил в том же районе.
Обрадованная решением Евгения, хозяйка квартиры, впервые за пол года отправилась готовить ужин на четверых, включая Бима. Радость второй девушки заключалась в другом – Александр поспешил в ванную. Единственному кавалеру в лейтенантских погонах ничего не оставалось делать, как знакомиться с ротвейлером Бимом.

                - 20 –

  В который раз пасьянс не получался. Звон телефонного аппарата заставил профессора оторваться от ноутбука. Игорь Олегович опустил монитор, встал из-за стола, подошел к подоконнику и поднял трубку:
- Ликарь Зубко – по старой привычке, ответил хозяин дачи.
- А, Евгений! … Да… Да… Понятно. Хорошо, Спокойной ночи – разговор окончился.
Смотря в окно сквозь своё отражение на стекле, в ночной темноте были заметны лишь мелкие, двигающиеся друг другу на встречу по кусочку невидимого отрезка, желтыё точечки. «Трасса Киев-Варшава. Куда же ты рванул?» - ломал голову бывший капитан Зубко. Задание Евгения он выполнил: Все психологические портреты, на сколько это было возможно, составлены. Ликарь Зубко, привыкший к различным анализам по выявлению особенностей характеров и образов людей, первый раз в жизни столкнулся с такой нелёгкой задачей. Да оно и понятно в его практике случалось разное, даже разтроение личности. Но это был душевнобольной с одним телом, здесь же совсем другое.
«Чёрное пятно» – далеко не дурак. Учитывая всё и все особенности дела, начиная с турка-коллекционера, были составлены несколько вариантов таких портретов и объединены в одну папку. Лишь только потом стала вырисовываться общая характеристика. Получалось – редкостная тварь. И вот теперь предстояло определить дальнейший шаг этой твари.
«Пусть этим занимается криминалист» - сделал вывод старый профессор. Ещё одна задача-загадка требовала решения. Интуиция бывшего капитана Зубко подсказывала – разгадка кроется в дневниках майора Бровина. Игорь Олегович взяв все тетрадки, отправился на первый этаж. В гостиной старый профессор включил электрочайник, из скрытого бара достал баночку растворимого кофе. «Пожалуй, можно и бутербродик к чашечке кофе сварганить» - подумал Игорь Олегович и кинул в кресло-качалку стопку тетрадок майора Бровина. Из холодильника достал салями и пачку сливочного масла. Выложив всё это на стол перед хлебницей, открыл шухлядку с ножами, вилками и ложками. Пробуя одной рукой одновременно вытащить нож и чайную ложечку, Игорь Олегович почувствовал, как нож выскочил из руки. Пытаясь поймать на лету падающий на пол предмет, профессор неловко подставил правую руку. С обжигающей силой лезвие ножа прошло по подушечке среднего пальца, Игорь Олегович выронил и чайную ложечку, и банку кофе из другой руки. «За двумя зайцами…» - мелькнуло в голове. Порез был незначительный, но неприятный. Он быстро прижал кровоточащую ранку большим пальцем, поспешил к шкафчику с аптечкой. Помучавшись с остановкой крови «ликарь Зубко» решил отказаться от микроужина. Подняв с пола банку, ложку и злополучный нож, кинул всю эту кухню на стол и выключил чайник. Собрав с кресла тетради, выбрал одну, остальные положил рядом на табуретку. Усевшись в свой «корабль идей» углубился в чтение. «Где-то должен был быть ключ, или хотя бы зацепка. Попробуем с начала войны» - решил профессор Зубков и откинулся на спинку кресла-качалки. В руках у него была тетрадь «22 июня». Ему давно не давали покоя буквы на листах этой тетрадки. Странные буквы, написанные химическим карандашом на пожелтевших полях, напротив некоторых строк. Эти литеры «Ь», «Ъ», «Э», «Щ», изредка «Ц», «Ы», встречались почти на каждой странице с хаотичностью, неподдающейся объяснению. «Что это – шифр или ключ?» - думал седовласый старик: «Необходимо найти связь этих знаков. Вот только связь с чем?» В раскачиваемом кресле, он водил указательным пальцем по ровным, бровинским строкам штудируя пожелтевшие страницы с записями пятидесятилетней давности, мысленно возвращаясь в те далёкие, суровые, военные годы своей молодости. Позднее время и лёгкое, монотонное поскрипывание в кромешной тишине качающегося, плетёного кресла, словно маятник гипнотизёра, колдовством удава делали своё дело. Незаметно для себя Игорь Олегович уснул.

                - 21 -

  - Прошу прощения, на ужин у нас сегодня яичница с колбасой – объявила Раиса.
- Ничего, пойдёт – успокоил повара Гриша Левченко. Ему, молодому и неженатому, частенько приходилось питаться таким блюдом холостяков.
- Я смотрю, вы уже подружились?
- Да. Умный пёс, а главное добрый – и Левченко потрепал Бима за уши.
- Умный - потому, что добрый, но не доверчивый – подытожила Рая.
- Рая! Можно тебя на минутку – раздался из ванной комнаты голос другой девушки.
- Иду – ответила хозяйка квартиры и, взяв из шкафа кое какие вещи, вышла.
Через время, обе девушки позвали молодого человека на кухню. Вбежавший следом за ним пёс, вдруг резко остановился перед, сидящей на стуле незнакомкой, встав в какую-то непонятную стойку. Рая пришла в напряжение. Она, впервые наблюдала такое странное состояние Бима. Бим издал пару звуков, средних между фырканьем и чиханием, при этом, потрусил шерстью, словно только что вылез из воды. Хозяйка собаки уже собиралась на всякий случай дать команду «фу», но тут пёс жалобно заскулил, подошел и положил морду на колени гостьи. Присутствующие заметили в его глазах невероятную тоску.
-Что с тобой, Бим? – удивлению Раисы не было предела.
- Да, видать пёс почувствовал её проблему – попытался объяснить девушкам такое поведение животного бывший кинолог.
И только Александр понимал истинное значение собачьего взгляда. Пристально смотря в глаза Биму, ему даже показалось, что очи пса увлажнились. Это лишний раз доказало Александру правильность гипотезы майора Бровина в случае с душевно больным мальчиком и немецкой овчаркой Брундой – собаки видят душу человека. «Вот так-то брат, ты прав, шкура не моя, да ещё и женская» - телепатически взгрустнул пострадавший, но вслух произнёс:
- Ну-ну, всё хорошо, всё в порядке – и погладил страдальца. Бим вытянул морду и лизнул девушку в щёку, потом, тихонечко поскуливая, принялся за руки.
 Видя, что это может затянуться надолго, Раиса решила вмешаться:
- Бим место! Так мойте руки и за стол! – только после такой команды Бим успокоился, а у гостей появилась возможность поужинать.
  За ужином они познакомились получше и продолжили общение в зале, удобно расположившись, кто в кресле, а кто и на диване. Гриша Левченко, который уже успел многое узнать о своей охраняемой, посвятил себя сестре подполковника.
  Александра полностью устраивал ход вечера. У него появилось возможность обдумать гипотезу майора Бровина. По утверждению Бровина, Брунда – овчарка Отто фон Миллера, осталась преданной своему хозяину, сменившему тело, потому, что видела истинную душу мальчика с плюшевой игрушкой. Только так объяснялась привязанность собаки к душевно больному ребёнку, телом которого завладел «Чёрное пятно». Это и поясняло поведение Бима, сразу заподозрившего неладное с новой знакомой. «Если бы собаки умели говорить? Это мы люди смотрим на внешность. Животные, в частности собаки, видят глубже и больше. Человек для них - ни тело, а душа, тем более душа хозяина. Мистика - чёрт бы её забрал». Александр не заметил, как, увлёкшись своими мыслями, пропустил вопрос, адресованный ему, хозяйкой квартиры. Он посмотрел на уставившихся: Раису и Гришу.
- Да она уже спит – сделал вывод Левченко.
- Засиделись мы, а Жене не понравится, если мы проспим. Давайте ложиться – предложила Рая и, не вставая с кресла, достала из шифоньера постельное бельё.
- Это мне? – догадался молодой человек.
- Да. Ты спишь здесь.
- Понял. А где у Вас туалет?
- Саша, покажи ему, где туалет и ванная, а я постелю твоему охраннику. Дальше толкнёшь дверь с лева – я сплю с краю – мне последней ложиться и первой вставать – распорядилась девушка-хозяйка.
- Отбой, так отбой – произнёс Гриша и направился вслед за Сашей.
Сделав всё, что от него требовалось Александр, не включая свет, расстелил кровать, разделся и залез под одеяло. Положив голову на прохладную подушку, он ощутил приятную истому, поджал коленки, свернувшись калачиком, сладко зевнул и закрыл глаза. Не смотря на усталость, сон не шел. Из головы не вылазили мысли о «Чёрном пятне». Как спасение, Александр услышал лёгкий шорох чьего-то присутствия.
- Ты уже спишь? – прошептала Раиса.
Александр, решил промолчать. Приподняв веки, в темноте лунного света, на фоне не зашторенного окна, он увидел силуэт девушки. Рая скинула халат и …
Перед его взором предстала обнаженная красота молодости. Словно ночная нимфа, во всей своей грации, девушка подняла руки и, встав на цыпочки, потянулась. Полумраку не удалось скрыть ни единого контура очаровательной фигуры. Стройные ноги, осиная талия и даже соски юной груди, как на ладони выдало лунное сияние. Александр не выдержал, он не мог больше подсматривать. Но мужская душа взяла верх. Когда он снова открыл глаза, тело нимфы было скрыто под ночной рубашкой. Рая копошилась у триляжа. Спутав резинкой волосы, она подошла  к кровати и, подняв одеяло, легла рядом. Ощущение близости девушки, аромат её духов и тепло исходившее от женского тела, стали наполнять его желанием. Александру хотелось обнять эту фею, коснуться губами её шеи, вдыхать пьянящий запах её волос. Робко, он дотронулся кончиком пальцев до её тела…
«Вам же не нужна репутация лесбиянки» - как удар молота о наковальню, выдало подсознание слова профессора Зубко. Вмиг протрезвевший Александр дёрнулся и остановил своё учащенное дыхание. Он испугался, но ему повезло, Рая уже спала и ни чего не почувствовала и не услышала. Ему стало стыдно и нестерпимо больно за своё нынешнее положение. Александр аккуратно перевернулся на другой бок и только потом включил дыхание, медленно восстанавливая ритм. «Надо попытаться уснуть» - последнее, о чём он подумал.

                - 22 -

   Тоненький, утренний лучик, нашедший проём в неподвижных листьях плодового дерева, сквозь большое окно, проник в гостиную и солнечным зайчиком лёг на лицо старика. Медленно продвигаясь по лицу, испещрённому морщинами, словно стараясь разгладить и вернуть ему молодость, наполняя пожилые клетки энергией нового солнца, луч уже прошелся по щеке и подобрался к ресницам века. Внезапное лёгкое дуновение ветерка, пробежавшегося за окном, в ветвях старой груши, сделало своё дело. Луч прыгнул на веко и там остался. В туже секунду под веком дёрнулся спящий глаз.
  Игорь Олегович спал сидя в кресле-качалке. На коленях была раскрытая тетрадка, на которой лежала, ладонью вниз, правая рука профессора. Левая рука повисла, пальцами едва не касаясь, пола. Почувствовав на себе взгляд утреннего солнца, старику вдруг захотелось чихнуть. В носу появился сопутствующий, приятный зуд. Но чих не шел. Профессор слегка приоткрыл глаза, впуская в себя яркость начавшегося дня. Медленно вдыхая через нос, сухость домашнего воздуха, следя за нарастающим желанием природного рефлекса, «ликарь Зубко» ловил момент, когда этот процесс уже будет не возможно остановить. Игоря Олеговича забавлял сам способ запуска механизма чихания. Он словно играл со своим телом, не желавшим просыпаться и упорно сопротивлявшимся собственному инстинкту. Совокупность яркого солнца и сухого комнатного воздуха, словно тоненькой соломинкой щекотало в носу, усиливая нарастающий зуд. Наконец-то организм не выдержал и сдался. На два, три коротких прерыва, глубокий, резкий вздох и:
- Чхи…Чхи…Чхи – троекратный взрыв нарушил тишину гостиной. Бедного профессора согнуло так, что он почти достал головой колен. При этом ладонь на тетради дёрнулась, смяв несколько верхних листов, на глазах выступили слёзы, но сонная лень, с мощным потоком исходящего из лёгких воздуха, вся, до последней капли, покинула это пожилое тело. Игорь Олегович быстро встал и поспешил широко раскрыть окно. В комнату хлынул, такой прохладный, утренний воздух с примесями лёгкого, еле распознаваемого аромата дюшеса. Профессор Зубко наслаждался утренней прохладой. Он уже собирался, было шагнуть через  низкий подоконник  в сад, но в последний момент обернулся и глянул на висевшие, на противоположной стене часы. Семь-тридцать. Для утренней пробежки было уже поздно. Впервые за пять лет Игорь Олегович проспал. Взгляд профессора упал на небрежно раскрывшуюся, валявшуюся у кресла, обложкой к верху с подмявшимися листами, тетрадь «22 июня».
- Во, блин – подумал профессор и поспешил поднять её с пола. Положив тетрадь на стол, он стал бережно, как будто извиняясь перед Василием Игнатьевичем и перед самим временем, ладонью разглаживать помявшиеся листы. Внезапно, резкая, неприятная боль ударила в порез на пальце. От неожиданности Игорь Олегович дёрнулся, оторвал ладонь от тетради и посмотрел на пораненный палец.
- Пожалуй, надо наложить лейкопластырь – вслух произнёс «ликарь Зубко» и направился к тумбочке с аптечкой. На столе хаотично валялись баночка «Neskaffe», чайная ложка и злополучный нож, салями и мягкая пачка, растаявшего за ночь, сливочного масла. Почувствовав лёгкий прилив аппетита, профессор включил электрочайник. Забыв за лейкопластырь, Игорь Олегович достал из хлебницы батон. Приготовив пару бутербродов, старик вернул холодильнику - колбасу и масло, хлебнице – батон, достал фарфоровую чашку с надписью «Игорь» - подарок Раи, на глаз сыпанул прямо из банки кофе и залил его горячей водой. Профессор не любил кипяток. Посмотрев на крошки от батона и не найдя тряпочки, он попытался ладонью смести их со стола. Но стоило ему вновь неосторожно провести пораненным пальцем по поверхности стола, как порез дал о себе знать. Игорь Олегович оставил эту затею. Подняв рукой чашку с кофе, он поспешил поставить её на место и взять другой рукой. Хоть чашка  и не была сильно горячей, ранка на среднем пальце добавила чувствительности и старик, пожалел о том, что поленился заклеить её лейкопластырем. Перед тем как уничтожить лёгкий завтрак ему всё же пришлось наклеить пластырь, предварительно обработав порез антисептиком.
 Сидя в кресле-качалке, профессор дожевывал бутерброд. На ум пришло, как он вот так же само дожевывал бутерброд, спеша к майору Бровину в «белый кабинет». В памяти всплыли палатки с красными крестами, санитары с носилками. И вдруг, совершенно неожиданно, вспомнились слова майора: «…иди, а я ещё здесь побуду. Может найду какую-то зацепку…».
- Зацепка, зацепка – вслух произнёс профессор Зубко. Глаза его сузились, губы вытянулись, лицо приобрело вид «Мыслителя» Огюст Родена. Не меняя мимики Игорь Олегович подошел к столу. Раскрыл тетрадь «22 июня». Посмотрел на листы с ровным Бровинским почерком, провёл по ним ладонью, потом медленно оторвал лейкопластырь от ранки и попробывал снова. Именно порезом на пальце старик почувствовал эти «зацепки». Отвернув в сторону один из листов, он поднял тетрадь на свет, затем, включив настольный светильник, посмотрел через страницу на лампочку. Ничего кроме букв с обратной стороны не просматривалось.
 «Дефект бумаги» - подумал старый профессор. Но странное дело! В других дневниках майора Бровина таких дефектов не было. Именно в тетради со странными литерами на полях, сделанными химическим карандашом в конце некоторых строк, в подушечке среднего пальца появлялась боль. Игорь Олегович не находил объяснений, все тетради были со штампом одной и той же Ленинградской областной типографии, но только одна из них была с типографским браком. Его мысли прервал телефонный звонок из рабочего кабинета и профессор Зубко поспешил на второй этаж дачи.***

                - 23 -

 Все четверо, включая Бима, стояли у подъезда Раиного дома и ждали Мазду подполковника. Лёгкий прохладный ветерок напоминал, что уже осень. Но тёплые лучи утреннего солнца ещё не утратили своего тепла. Всё говорило о том, что день будет ясным. Евгений Васильевич, предварительно позвонил Раисе и сказал, что через десять минут подъедет к подъезду. Молодым людям пришлось поторопиться. И вот теперь они проверяли – ничего ли они не забыли. Увидев приближающийся автомобиль, Бим радостно залаял, за что тут же получил нагоняй поводком от строгой хозяйки.
 Заняв места в салоне, они приготовились к поездке, но подполковник не торопился ехать. Утренний звонок профессору сбил все его планы, и теперь начальник угро был в замешательстве. Ещё вчера он планировал, с начала, сделать обыск, в квартире на Коцюбинского и поговорить с хозяйкой бабой Олей. Дать задание Грише – привезти в райотдел Ефима Каратенко. Евгений давно хотел поговорить по душам с Раиным ухажером. Только на этот раз обстоятельства складывались так, что тема разговора должна была быть совершенно иная. Евгений Васильевич не любил обращаться за помощью к жуликам, но в целях безопасности своей сестры, Карат был идеальным вариантом. Если к Саше-Александру он приставил Гришу Левченеко, то, выражаясь словами Львовской шпаны, Раиной крышей должен был стать именно её сокурсник - Карат. Лучшего способа обезопасить девушку на время учебы в институте подполковник не видел. Да и при разумном подходе к делу Карат, или Фимка, как любила называть этого небезызвестного жулика, промышлявшего в свободное от учёбы время на близлежащих  рынках Львова и области и неоднократно доставлявший хлопот местной милиции, мог быть полезен в поисках «Чёрного пятна». Дело такого рода требовало тонкого, индивидуального подхода. Любая информация – на вес золота…
- Женя, я так опоздаю на занятия – перебила раздумья подполковника Раиса.
Евгений Васильевич выжал сцепление…
Высадив Раю возле института, он дал расклад Грише Левченко насчёт Ефима Каратенко и, оставив лейтенанта дожидаться опергруппу, вместе с Александром-Сашей и Бимом поехал в Холминки.
  Желание Игоря Олеговича произвести с Александром сеанс гипноза было логичным. Профессор возлагал огромные надежды, что под гипнозом удастся почерпнуть хоть какую-то информацию о случившемся. Но подполковника волновало, куда другое обстоятельство. Если его предположения подтвердятся, то это реальный ключ к разгадке. Именно «зацепки», о которых мимолётно в разговоре, час назад, по телефону, рассказал Игорь Олегович, не давали покоя начальнику угро. Но чтобы делать какие-то выводы, опытному криминалисту необходимо было лично проверить загадочную тетрадку своего деда. Поэтому Евгений Васильевич принял решение в первую очередь ехать на дачу Зубко. В конечном итоге осмотр квартиры и беседу с Каратом можно будет сделать чуть позже. И ещё, перед началом охоты, надо было изучить психологический портрет «Чёрного пятна», составленный профессором Зубко, плюс результат гипноза, мог приоткрыть завесу неведомого.
  Они застали профессора у ворот. Тот уже раскрыл их, чем показывал, что машину необходимо загнать во двор, значит, остаться предстояло надолго.
Оставив Бима обнюхивать двор, они поспешили вслед за хозяином дачи прямо на второй этаж. Глаза профессора выражали необыкновенное волнение:
- В…вот, вот, посмотри Женя, интересная получается штука – немного заикаясь, начал Игорь Олегович. Все трое склонились над столом с раскрытой Бровинской тетрадью и листом со странной надписью «ОПЭРНГЛАС четыре камня». Ничего непонимающий Александр сказал:
- Ну, опернглас – театральный бинокль.
Профессор искоса глянул на девушку:
- Ты не говорил, что знаешь немецкий?
Александр не меньше профессора удивился своей способности. Странное дело, но ему показалось, что он знал это слово давно. Хлопая длинными девичьими ресницами, Саша присела в кресло.
- Понимаешь Женя, когда ты позвонил, я ещё не знал – продолжал Игорь Олегович – Не знал, что между «зацепками» на страницах и буквами на полях есть связь. Да, да – связь. Я, сам того не понимая, начал выписывать буквы на которых были зацепки. Сперва вышло «Р,Н,Г,Л,А,С,Е,Т,Р,Е,К,А,М,Н» но дописав буквы с предыдущей страницы и вставив литеры с полей получилось ОПЕРНГЛАС ЧЕТЫРЕ КАМНЯ. Уникальные зацепки оказались ключом к тайному письму.
Догадка подполковника подтвердилась. Он взял тетрадь в руку и провёл ладонью по страницам.
- Нет, нет. Так не слышно, это всё благодаря… - и старик показал порез на среднем пальце.
- Понятно. Дед применил обыкновенный крапп…- но увидев вопросительный взгляд профессора, Евгений поспешил объяснить:
- Краплёные карты – слышали? Карточные мошенники – шулера, метят карты – наносят специальный крапп и таким образом знают какая карта у противника. Как правило, они срезают мочки пальцев, чем повышают чувствительность к меткам. В вашем случае осязание к меткам-зацепкам повысила ранка на вашем пальце.
- Не за что в жизни не догадался бы, если б не роковая случайность, роковая случайность, роковая… – задумчиво произнёс всё ещё удивлённый Игорь Олегович – надо же, крапить текст, а редкие литеры выносить на поля. В таком случае нам необходимо скорее раскрыть тайну краплёной тетрадки. Вы должны мне помочь.
- Пожалуй, вы справитесь вдвоём, а мне бы хотелось изучить психологический портрет «Чёрного пятна» - и начальник угро взял со стола папку с надписью «П/портрет - ч/п».
На том и сошлись. Евгений, усевшись на канапе, достал из папки первый листок. Игорь Олегович раскрыл тетрадь на первой странице, принялся водить пальцем по строкам, внимательно всматриваясь в буквы с невидимыми метками и громко называя их записывающей девушке. Александру первому открывался смысл составленных из букв слов, из слов предложений, из предложений тайна, которая могла быть никогда не раскрыта. Он печатными литерами записывал: Е, С, Л, И, К, Т, О, Ч, И, Т, А, Е, Т, Э, Т, И, С, Т, Р, О, К, И, З, Н, А, Ч, И, Т, Я, М, Е, Р, Т, В,…
Успевший составить из названных профессором звуков и понять смысл первых строк, Евгений Васильевич, оторвал взгляд от досье и направил его …
Подполковник смотрел в рот профессору. Ему казалось, что эти звуки исходят из прошлого. Да, именно из прошлого, из тех далёких военных лет. Мысли его деда, легендарного майора Бровина, мысли зашифрованные в краплёные буквы превращались в звуки, из которых раскрывалась страшная тайна, тайна в которой ему, прямому потомку Бровина, предстояло разобраться и довести до конца дело, начатое майором НКВД.
- Найти и уничтожить, не обезвредить, а уничтожить, именно уничтожить это ч/п.
С каждым произнесённым Игорем Олеговичем звуком раскрывался страшный смысл действительности всех дневников майора Бровина. Грозное оружие было в руках Чёрного пятна. Оружие, дающее способность убивать и уходить от ответственности. Преступление без наказания, без возмездия, даже без кары господней.

                - 24 -

  Рая находилась в самом дальнем углу Интернет-клуба «Galaxy» за столом с громоздким постоянно моргающим монитором. Идея, которая пришла ей в голову на занятиях, не давала покоя и будоражила сознание с самого утра. Перед последней парой чувство скорейшей реализации задуманного дела достигло апогея и ей пришлось сбежать с института, первый раз прогулять урок психологии. И вот теперь, Раиса сосредоточенно проходила процесс регистрации на сайте «Жди меня».
- Зубкова! Випейте чааашечку кохве и успокойтесь. На тебе лица нет.
- Я не Зубкова, а Зубко.
- Ладно, ладно Раечка. Эт я шутя, чтоб ты расслабилась, а то скованно как-то выглядишь. Гляди, так и парализует – с улыбкой на лице проговорил подошедший Ефим Каратенко и поставил перед девушкой одноразовый стаканчик с парующим напитком.
- А ты что, всё играешь?
- Дааа…
- Проигрываешь? – не отрывая взгляд от экрана, поинтересовалась девушка.
- Почему сразу проигрываешь? Я никогда не проигрываю, а сегодня даже в отличных куражах – похвастался парень.
- Здесь в куражах, а в институте в виражах. Так, кажется, у вас это называется?
- Что именно ты имеешь в виду?
- Не зачёт за прогулы! – слегка ехидной интонацией выдала Раиса.
- Хох! Кто бы говорил! Сама в пушку! – ответил Ефим.
- У меня серьёзное дело – возразила прогульщица.
- А я, по-твоему, дурака здесь валяю? У меня стрела – обосновал своё отсутствие в институте напыщенный жулик.
Впервые Рая оторвала взгляд от монитора. Регистрация была закончена. Откинулась на спинку стула и посмотрела в глаза однокурсника. Сама не понимая, почему ей нравился этот типичный представитель Львовской шпаны? Она испытывала к нему необъяснимый интерес. Ей нравился его лёгкий стиль одеваться. Под короткой кожаной курткой, белая, расстёгнутая на три пуговицы рубаха, заправленная в чёрные, строгие брюки, испод которых выглядывали пряжки остроносых, ковбойских полуботинок на скошенных каблуках. Его манера непринуждённо, раскованно вести разговор. Особенно его привычка держать сигарету у основания указательного и среднего пальцев и тот задумчивый взгляд, который выражало его лицо в процессе непрерывного дымоизвержения. Нет, это был не простой интерес. Фимка ей нравился.
«- Фимка, Фимка! Где же твоя финка? - А финку я на дело не ношу!» - про себя напела девушка странные, неизвестно откуда появившиеся слова и, улыбаясь, потянулась за стаканчиком. Сделав два крупных, быстрых глотка, уже тёплого кофе, она скривилась:
- Без са-а-ахара?!
- А что за смысл пить сладкий кофе? Тогда уж лучше съесть шоколад – и парень протянул девушке батончик «Марс».
- Пожалуй ты прав – ничуть не смущаясь, ответила Рая и принялась за угощение.
- Ого! Мы кого-то ищем? – поинтересовался Ефим, заходя сзади девушки и упёршись руками в спинку её стула.
- Да. Родственников одной девушки.
- Уж ни той ли брюнетки, с которой ты прогуливалась по Холминке?
- А не ты ли тот лихач на «восьмёрке», который чуть не сбил нас?
- Обижаешь! Я не вожу автомобиль. Предпочитаю, чтобы возили.
- Опять на рыбалку ездили?
- Ездили.
- Много поймали?
- На неделю хватит.
По мере разговора Ефим медленно наклонялся и когда его губы достигли уровня уха собеседницы, он вдохнул аромат её волос и прошептал:
- Пошли в ресторан. Я тебя, чем ни будь, угощу.
- А как же стрела?
- Стрела уже пролетела. Ну, так ты принимаешь моё приглашение?
- Подумаю. Пока я занята.
- Ладно, не буду тебе мешать. Делай своё дело и выходи, я жду на улице, в машине – и Ефим поторопился оставить Раису наедине с компьютером.
Рая принялась заполнять заявку о поиске. Написав, вкратце, историю девушки Сони страдающей частичной потерей памяти и опустив нежелательные факты, Раиса пожалела о том, что на данный момент не было возможности разместить, фотографию на сайте «Жди Меня». Всё-таки, необходимо было вначале посоветоваться со старшими, но идея пришла так спонтанно, что девушка забыла обо всех мерах предосторожности. И вот теперь, когда дело было на половину сделано, осталось загрузить фотку Сони-Саши, будущий психолог пыталась угадать реакцию Евгения: «Однозначно! Женя будет не в восторге! Но дело сделано!» - и успокаивая себя тем, что в её поступке нет ничего плохого, и он пойдёт на пользу, Рая выключила компьютер и встала из-за стола. Выйдя из заведения, она заметила отъезжающий милицейский уазик. Ей показалось, что на заднем сидении, рядом с милиционером, находился человек в знакомой кожаной куртке. Раиса обвела взглядом близлежащую территорию и не найдя Ефима, направилась к жигулёнку с шашечками на крыше.
- Свободно? – спросила будущая пассажирка.
- Вже да – растерянно ответил таксист.
По выражению его лица, девушка поняла: «Что-то произошло». Водитель не заставил себя долго ждать:
- Во минты працюют! Налэтилы, выштовхнулы, заштовхалы, увэзлы. Була людына и нэма людыны. Прям, як Бериевские агенты. Эх жизнь, времена меняются, а методы такиж.
- Парень был в кожанке поверх белой рубахи?
- Да. Ночевать хлопец буде на сутках – задумчиво произнёс таксист и добавил:
- Куды йихать?
- За ними – ответила девушка.
Жигули медленно тронулись. Спешить было некуда, райотдел был поблизости.
 Убедившись, что задержали именно Фимку, Раиса была удивленна, тому, что одним из милиционеров был её вчерашний гость милиционер Гриша. Назвав свой домашний адрес, девушка задумалась: «А не приказ ли это её братца Евгения? Или всё-таки Фимка вляпался?» По институту давно ходили слухи, что Ефим Каратенко состоял в одной из Львовских бригад. Среди его друзей, в обществе которых он проводил время, встречались люди, густо расписанные татуировками. Да и в лексике парня проскакивали жаргонные словечки. Не смотря на это, Фимка-Карат нравился всем девчонкам института. Не составляла исключение и Раиса Зубко. Но если в институте он был как на ладони, то остальная жизнь Ефима была покрыта сплошной тайной. Единственное, что Рае было известно, так это то, что Фимка заядлый рыбак. И каждые выходные ездит на рыбалку. Она почему-то представила этого красавца в белой рубашке, с закатанными по колено штанами, стоящим в воде, с удилищем в руках. Рае стало смешно, она улыбнулась и про себя подумала: «Этот «раздолбай» и рыбная ловля? Не вяжется и мало верится. Ну и что! Жулик так жулик!»
«…в школу сегодня явно не в кайф – значит, зажигаем драйв…славный денёчек - птички поют, сяду в тенёчке – пиво попью… Ветер в голове, а я влюблённый…во всех девчонок своего двора, … а над головой распахнутое настежь небо…» - неслось из динамиков. Машина остановилась под подъездом, но Раиса не спешила выходить. Ей хотелось дослушать песню. Таксист, словно понял и сделал громче. Девушка благодарственно кивнула. Мужчина улыбнулся.
Расплатившись с водителем, подымаясь по ступенькам Раю, распирало непонятное чувство. С одной стороны странная гордость, подстёгнутая песней Трофима, за рискованного романтика Фимку-Карата, с другой – тревога, что же с ним случилось? Она поймала себя на мысли: «Не хочу, чтобы его посадили». Зайдя в квартиру, девушка, проникнутая романтикой шансона, нашла диск Успенской и под песню «Кабриолет» попыталась отвлечься. Но думы о Фимке не давали Рае покоя. Она даже забыла о Сашиной фотографии для «Жди меня». Её так и подмывало позвонить Евгению. Но, зная своего братца, любое проявление интереса к служебным делам тут же пресекалось сухим – «Тема закрыта». Тем более о каком-либо ходатайстве, да ещё и за Ефима Каратенко не могло быть и речи. Вспомнив о вчерашнем, новом знакомом Грише, девушка решила удовлетворить своё волнующее любопытство через молодого лейтенанта, непосредственного участника событий. Беда в том, что Раиса не знала его фамилию, а звонить в управление и просить к телефону лейтенанта Гришу, выглядело глупо. Расхаживая по комнате, Раисе попалась на глаза упаковка «Pedigree», её тут же осенила идея. Найдя в мобильном «Евген» она нажала кнопку вызов. И пока шли гудки, Рая вспомнила за фото для сайта и решила убить двух зайцев.
- Да Раечка, слушаю тебя. Токо давай быстро, я за рулём – как всегда начал Евгений.
- Женя, мы забыли корм для Бима. Я приготовила, но как отвезти его в Холминки?
- Понял, приеду в отдел, дам задание Григорию.
- Спасибо, извини что отвлекаю.
- Ничего. По делу можно. Пока.
- Пока.
Всё срослось. Лейтенант Гриша приедет сам. Мало того, у неё есть причина наведаться к дедушке. Значит на сайте «Жди меня» сегодня появится фото девушки Сони. Довольная собой Рая, начала подготовку к поездке в Холминки.


                - 25 -

  - О…о! Карат! Опять к нам? – спросило лицо в фуражке из окошка «Чергова частина».
- Не опять, а снова – ответил входящий в сопровождении трёх оперов юноша.
- Содержимое карманов к досмотру – командным голосом начал самый молодой опер.
- Ничего нет.
Милиционер всё же тщательно обыскал парня. Удивлённый, отсутствием каких-либо предметов в карманах задержанного, Гриша Левченко обратил внимание на улыбчивые лица коллег, которые не без интереса, наблюдали за процессом обыска.
- ?...?...? – недоумевал Гриша.
- Не удивляйся, «Король пера». Это же Карат! Он всегда  готов! Он даже ремень не носит и обувь у него всегда без шнурков – проговорил один из наблюдавших, дружественно похлопывая малоопытного сотрудника по плечу, и тут же добавил:
- Формальность, которая должна всегда соблюдаться, но не должна удивлять.
- Шо его, у камэру? – поинтересовалось лицо из дежурки.
- Нет. Он со мной в сто второй – распорядился бывший «Король пера», пропуская жулика в автоматически раскрываемые двери.
Ефим послушно прошел и направился к ступенькам, ведущим на этажи. Совершенно не обращая внимания на сопровождение, поднявшись на третий этаж и свернув в сторону к кабинетам, Ефим Каратенко остановился напротив нужной двери. По его уверенному поведению Левченко понял, что хотя Карат жулик и молодой, но частый гость в этих стенах. А его спокойствие говорило о том, что Карат не собирался здесь задерживаться надолго. В доказательство этому, зайдя в кабинет и попросив разрешение присесть на стоящий под стенкой одинокий стул, он посмотрел на висевшие, на стене часы и заявил:
- Так, начальник. У тебя три часа. Ровно в пять я должен отдыхать.
- На нарах ты у меня будешь отдыхать – решил укротить строптивость жулика один из милиционеров.
Выполняя приказ начальника уголовного розыска, подполковника Бровина Евгения Васильевича, Григорий Левченко приступил ко второму пункту выполнения своих обязанностей:
- Я предупреждаю Вас об ответственности за дачу ложных показаний – как можно строгим голосом произнёс лейтенант и выложил на стол фотороботы двух мужчин.
- Не знаю, не видел – была реакция задержанного.
- Ещё тот фрукт – одним словом охарактеризовал жулика один из оперов и со словами – «Ладно тренируйся, у нас своя работа» милиционеры оставили Григория наедине с Каратом.
  Левченко много читал и в теории знал как вести допрос, но всё же на практике ему ещё не приходилось допрашивать людей. Поэтому он испытывал определённую неловкость, ведь статус Ефима Каратенко был – «задержанный». Задержанный без веских на то оснований. Просто задержанный по приказу начальника угро. А значить нужно ждать Евгения Васильевича.
Григорий Левченко уже имел кое-какие представления о Карате. Коллеги-оперативники во время объезда злачных мест в поисках отсутствующего на занятиях в институте Ефима Каратенко, в общих чертах описали жулика. Поэтому, напустив на себя деловой вид, молодой опер положил на стол лист и авторучку и голосом, не терпящим возражений, произнёс:
- Прочитайте и распишитесь.
Карат подошел к столу и поставил подпись.
- Где вы были в воскресение утром – продолжал лейтенант.
- В Караганде. Я что, подозреваемый? Если да, то в чём?
- В краже. Так, где ты был в воскресение утром.
- На рыбалке, сам, с шести утра и до обеда. Меня видели сто человек рыбаков, имена их не знаю, но при необходимости, могу вспомнить пару номеров их машин – Ефим знал, что его знакомый, каждые выходные ездит рыбачить на Холминское озеро и по договорённости, сможет подтвердить. Так что в железном алиби Карат не сомневался. Схема отмазки была проста, но надёжная.
- Тебя видели более ста человек на Центральном рынке.
- Они обознались – не сдавался жулик.
- Пока не начали очную ставку, советую во всём признаться. Чистосердечное признание, смягчающее вину обстоятельство. Суд учтёт это и так, как ты не имеешь судимости, то получишь условно…
- То получу судимость. У меня другая формула: «Чистосердечное признание – прямое доказательство твоей вины» - перебил милиционера парень и повернулся, чтобы сесть на своё место.
 Левченко, смотря в сторону отходящего к своему стулу жулика, заметил просунутую в приоткрытую дверь голову одного из недавно вышедших милиционеров.
- Гриша. Чё ты с ним панькаешься? В подвал его… Карат, это не дилетант, это профессионал. Ему не привыкать. Вор должен сидеть – проговорила голова и скрылась за дверью.
- Вот именно: «Вор должен сидеть», но: «Не пойман, не вор». Так что начальник у тебя два выхода: Первый – я домой, второй – оформлять по «сто пятнадцатой».
  Статуса «подозреваемый» у Ефима Каратенко не было. На пушку взять его, у Левченко не вышло. Слишком уверенно чувствовал себя этот жулик.
- Ну что ж, по сто пятнадцатой, так по сто пятнадцатой – и опер на свой страх и риск начал оформлять трое суток ареста.

                - 26 -

   Все трое находились в рабочем кабинете и были под впечатлениями прочитанного. Мёртвая тишина и глубоко задумчивые лица присутствующих свидетельствовали о шокирующих фактах из жизни некоего Джонни Ахмеда, который при помощи загадочного «опернглаза» мог осуществлять перемещения из одного тела в другое. Краплёные буквы, обнаруженные Игорем Олеговичем и под диктовку записанные Александром, открывали тайну. Тайну неизвестных «парров», потомков атлантов. Но странный стиль написания, текста не давал чёткой информации. Евгений Васильевич первым нарушил тишину:
- У меня сложилось непонятное впечатление после прочитанного. Ощущение не полной ясности. Вы ни чего не пропустили?
- Нет. Я записывал всё – голосом не вызывающим сомнений ответила девушка и с вопросом посмотрела на профессора.
- Да, но отдельные предложения и фразы не вяжутся со смыслом. Если «масоны», «Тибет», «Шабола», «Атлантида» как-то можно связать со стариной или с мистикой, то вот о «дельфинах», тем более предложения о «подснежниках» не только не законченное, но и не вяжется со смыслом. У меня сложилось впечатление, что это совсем не из той оперы – сделал свои выводы подполковник.
Игорь Олегович, неподвижно сидящий в своём огромном кресле и находясь в , задумчивой прострации, неожиданно, по слогам, делая ударения почти на каждую букву, произнёс:
- МеЖ…Ду СтрО…К.
Девушка и мужчина вопросительно посмотрели на старика.
- Это только начало, молодые люди – произнёс профессор, - Вам известно выражение: «Читайте между строк»? – и, не дожидаясь ответа, белее задумчиво продолжил: - В прямом и переносном смысле…, смысле…, СМЫСЛЕ! – выкрикнул Игорь Олегович.
- Твой дед, майор Бровин, использовал образное выражение в прямом смысле и то, что «между строк» перенёс в краплёную тетрадку. То, что мы с вами сейчас прочитали, это и есть между строк. Между строк дневников майора. А именно - «Зелёной тетрадки». Чтобы внести ясность нужно найти наиболее подходящие места в дневнике и вставить пропущенные эпизоды. Тогда нам откроется смысл в полном объёме. Но даже то, что уже нам известно, представляет тайну. И я уже могу предположить её значение для древних парров…. Не буду гадать, а после обеда этим и займусь. А сейчас идёмте в гостиную, я вас таким суп-харчо угощу, пальчики оближите.
Евгений Васильевич посмотрел на часы. Не смотря на чувство голода, время не позволяло ему остаться на обед у профессора:
- Игорь Олегович, мои извинения, но мне пора. Александр, вы останетесь здесь, до вечера постарайтесь успеть, вечером я пришлю Григория. И ещё. Сделайте копию всех документов.
- Этим после обеда займётся Александр. Заодно ознакомится и потренируется в умении писать. Да и перед гипнозом это будет положительным стимулом в реабилитации памяти. Ключевым, может стать любое слово – привёл свои доводы профессор.
  Подполковник милиции, переставший ломать голову над сопоставлением «между строк», поскольку имел беглый осмотр дедовских дневников, уже понимал всю серьёзность дела. Сейчас его, волновала Рая, безопасность которой могла быть под угрозой. Поэтому на время задержался у телефонного аппарата. Сделав звонок в управление, довольный поимкой Карата и находчивостью лейтенанта Левченко, Евгений Васильевич думал о предстоящей беседе с этим принципиальным жуликом - «Как подобрать ключик, какие механизмы использовать? Ведь «полное отрицалово» являлось жизненным приоритетом Ефима Каратенко» - Шансов, что Карат пойдёт на сотрудничество, у начальника уголовного розыска Львовской области не было. Но, попытка не пытка, стоило попробовать.
                ***
  Спускаясь вниз по ступенькам, Александр пытался в уме соединить «краплёный текст» с записями «зелёной тетрадки», когда услышал голос профессора:
-Alexander,  Du esse der Suppe mit Mayonnaise oder ohne?.
(Адександр, ду эссэ дэр супе мит маённэйзэ одер охне?)****
- Нет, предпочитаю со сметаной Игорь Олегович – машинально ответил Александр.
- Александр, откуда у вас познание немецкого?
- Сам не понимаю, но точно знаю, Вы спросили: «Ем ли я суп с майонезом?», а «опернглас» - театральный бинокль – с удивлением в глоссе проговорила девушка. Александра посетила мысль, что  сейчас, он столкнулся с чем-то новым, чем-то чужим. Мало того, что он испытывал неудобства, находясь в чужом теле, к которому, понемногу стал привыкать, у него появилось странное впечатление, что он ворует чьи-то мысли или способности.
- А в школе ты, какие языки изучал? – входя в гостиную, спросил профессор, направляясь к холодильнику.
- Никакие. В первом интернате – итальянский, во втором испанский, последнем месте – английский, но поскольку начало было упущено мне просто ставили троечку. Ни кому не было интереса заморачиваться мною, да и я никак не мог разобраться с транскрипцией, поэтому предпочитал 45 минут английского языка проводить с мячом на баскетбольной площадке.
- Интересно, чьи это способности? – задумчиво произнёс профессор, потом добавил:
- Всё-таки после обеда мы займёмся гипнозом. Я думаю в вашей голове заложено больше информации. Необходимо подтвердить одну мою гипотезу.
- Какую? – раздался голос Евгения Васильевича.
Профессор Зубко повернулся к вошедшему начальнику угро, обвел взглядом присутствующих и, смотря на девушку, сказал:
- Память это не только способность мозга, но и души. Человеческий мозг – прибор способный фиксировать информацию о душе. Для сравнения приведу такой пример: Человек это в своём роде – мобильный телефон, где номера хранятся как в памяти телефона, так и на сим-карте. Телефон – это тело, сим-карта – душа. Если я в ваш телефон вставлю свою сим-карту сделаю звонок и вытащу карту, то номер останется в памяти телефона, в меню – «Набранные номера». Таким «Набранным номером» и является знание немецкого языка Александром, вернее Сашей. Я думаю, сеанс гипноза внесёт ясность, кто звонил или чей это номер. Пока же мы знаем, что это номер не Александра. Вас не удивила такая гипотеза?
- Я уже давно перестал удивляться – почти одновременно произнесли девушка и мужчина.
- Может всё-таки, останешься на обед? – поинтересовался Игорь Олегович, не решаясь ставить на стол третью тарелку.
- Нет, мне нужно в управление. А тарелку придётся наполнить, Бим во дворе наверняка уже соседских кур гоняет. Александр, идёмте, закроете ворота и заберёте в дом пса – пожав профессору руку, Евгений поспешил на выход.

                -27-

 После звонка от Евгения Васильевича, необходимость опускать Ефима Каратенко в подвал КПЗ отпала. Подполковник обещал быть через полчаса. Поэтому лейтенант Левченко решил пообщаться с жуликом. Григорий пытался понять, почему молодой человек встал на путь криминала? Что двигало этим симпатичным юношей, одновременно перспективным студентом и виртуозным вором? Не став ломать голову, Гриша спросил:
- Совесть не мучает?
- От чего? – на вопрос вопросом, ответил подозреваемый.
- Оттого, что воруешь, оттого, что вред приносишь людям и обществу…
- Начальник решил затронуть философскую тему? Во-первых, я не ворую, я вполне законопослушный гражданин. Во-вторых, на вопрос, почему люди воруют и вред ли это на самом деле? Так это с какой точки зрения смотреть. Палка о двух концах. Кто-то работает в театре, потому, что людям нравится пение.  Кто-то на заводе, потому, что нужны автомобили. Кто-то в милиции, потому, что есть воры и бандиты. Кто-то вором, потому, что есть те, у которых плохо лежит. И ещё не известно кто из них социально опасней, тот, кто поёт под фонограмму или тот, кто собирает тормоза из бракованных деталей, или тот, кто незаконно задерживает по липовому обвинению или чего хуже, выбивает признание.
- По твоему воры-грабители и насильники-убийцы нужны обществу?
- Я этого не сказал. Обществу нужен Бог, а Богу нужны люди, способные самостоятельно заботится о своём моральном облике. И пока есть такие, которые не сильно задумываются о том, что такое хорошо и что такое плохо, у вас, у ментов, работы не поубавится. Социальноопасных бандитов искорените вы, а социальнонеобходимые жулики исчезнут сами…
- Ты хочешь сказать, что ты – социальнонеобходимый вор?
- Не конкретизируй, начальник. Я не вор, ни сходки, ни решения суда не было.
- Тебя послушай, так домушники – святые люди.
- Домушник - домушнику рознь. Вообще-то святость здесь не причём. Все люди грешники, степень греха у всех разная. За семьдесят лет коммунизма воровать стало незазорно, а обыденно. Воруют все, ну или почти все.
- Это как понять?
- Обыкновенно. Вот, например скрепка, которую ты вертишь сейчас в руках, казалось бы, мелочь, но эта мелочь необходима здесь в кабинете, к тому же эта мелочь куплена за государственные деньги, тоб-то на народные средства.
- Ну, и…
- А вот тебе и «Ну, и…». Сейчас ты крутишь её в руках, по запаре выйдешь из кабинета, сунув скрепку в карман, дома перед стиркой штанов выложишь её, в лучшем случае на стол, если ещё раньше не выкинешь… Вот теперь – «Ну и…». Ну и как это называется? Неумышленное воровство? Або случайнэ придбання до рук чужого майна?
- Ну, это мизер. Степень вины и ущерб здесь такой, что смешно рассматривать…
- Анекдот в тему: «Глухонемой бабе Фросе, судья впаял семь лет за кражу катушки ниток из магазина. Всё потому что следователь написал в протоколе: «Гражданка Иванова похитила с прилавка 200 метров пошивочного материала». А каково Богу? Перед ним мы все глухонемые, на том суде оправдываться – дерзить Богу, тем более, что Создатель когда говорил – «Не воруй», не уточнял – «кроме скрепок». Сам факт поступка, а если бы вместо скрепки была пишущая машинка, как бы ваши коллеги расценили её исчезновение из кабинета и появление у вас дома? Рабочий тянет с завода пару шурупов, моя тётка со сберкассы стопку бланков, видите ли, удобно вместо туалетной газетки использовать – типа нарезанная, да и на халяву и это считается в норме вещей. Подумаешь – мелочь? Менталитет людской сильно пострадал. Учили, учили, да не тому или не так учили. Пётр Первый говорил: «Украл сумму на стоимость верёвки, значить нужно вешать»…
Обвинить можно любого, а вот оправдать – это труднее. Ещё труднее понять причину «почему». Нельзя делать выводы без «почему». Сперва, надо понять это «почему», а потом решать «социальноопасный» или «социальнодопустимый» поступок или человек. Не все ворующие – «социальноопасные». Есть более глобальные точки просмотра, где ворующий становится «относительнополезным».
- Полезный вор? Тогда, что может быть хуже вора?
- Человек, у которого украли… «Не ложи вещь плохо, не вводи вора в грех», я бы добавил – «Не делай плохо, не навлекай воров».
- «Грабь награбленное». По-твоему, рэкетир с утюгом необходим?
- Любое насилие неуместно, в том числе и насильное задержание…
- Ладно, ладно. Ишь, куда подвёл? Из покон-веков ворам руки рубили, а ты - благородное дело.
- Рубить-то рубили, а воровать, как воровали, так и воруют…
В 15 веке, в Англии наказывали не только вора, но и булочника, оставившего товар без присмотра…
На этих словах дверь открылась, и в кабинет вошел Евгений Васильевич. Присутствующие встали.
- Продолжайте, продолжайте допрос – пройдя к окну, произнёс начальник угро. Он ещё не решил с чего начать разговор с Каратом, поэтому находился в задумчивой прострации.
- Да это не допрос, товарищ подполковник. Задержанный разводит демагогию о необходимости воров – пояснил Левченко.
- Не о необходимости, а об относительности… - поправил лейтенанта Карат.
- Слушай, Карат, тебе не надоели эти приводы, задержания? Молодой парень, у тебя вся жизнь впереди, а ты её так плохо начинаешь. Трудно будет вернуть порядочную репутацию. Почему бы тебе не вести нормальный образ жизни? – начал издалека подполковник.
- Эт как? – спросил Ефим.
- Как? Да как все нормальные люди – учатся, потом честно работают.
- Да  нет, увольте. Хватит с меня того, что я в прошлой жизни умер от шахтёрского силикоза, не дожив неделю до пенсии -  извернулся Ефим Каратенко.
- Поэтому ты решил воровать в этой? Интересно, исходя из твоей теории, кем я был в прошлой жизни, раз я так рьяно борюсь с преступностью, что меня ваш брат так ненавидит?
- Ненавидят те, кто боятся. Остальные уважают. Относительно прошлой жизни? Элементарно. Прошлую жизнь, Вы, гражданин начальник, окончили самоубийством, оттого, что у Вас какой-то карманник в блокадном Питере украл  хлебные карточки всей бригады – подковырнул подполковника Бровина наглый жулик.
- Может его в пресс-хату? А то, что-то забываться стал наш клиент – попытался заступиться за честь начальника молодой опер.
- Говорила мне мама: «С ментом по душам?..»
- Н..да… Если у вас, у бандитов, душа и есть, то она в заднице… -
решил уязвить зарвавшегося жулика подполковник Бровин.
- Это почему? – оживился Карат.
- Да потому, что раньше бандитов на кол сажали… Улавливаешь связь: Вампиру – кол в сердце, бандиту – в зад? У вас, между собой, до сих пор колом наказывают, только другим колом…
- Уже не наказывают…
- Вот и плохо, что не наказывают. Может быть, беспредельщиков и отморозков меньше было бы. Страх душевный потеряли. Я бы всех, таких к стенке, как в военное время.
- Вот это Вы зря начальник, этого делать ни в коем случае нельзя. Такими методами зло не искоренить.
- Это почему же?
- В своё время поймёте Евгений Васильевич, обязательно поймёте…
- Ну нет! Ну ты посмотри, он ещё и учить будет! Может его в КПЗ опустить, пусть попарится, а то разошелся, наглая рожа – не выдержал молодой лейтенант.
- Да нет, не надо. Левченко объявляю тебе перерыв до конца   рабочего дня. Вот тебе ключи от моей «Нивы», ровно в 19.00 будь там, где ночевал, потом в Холминки. Будешь на месте, позвонишь, а я сам поговорю по душам с этим индивидуумом – тем самым, дав понять Григорию, чтобы тот оставил их наедине и когда лейтенант удалился, Евгений Васильевич усевшись за стол, предложил Карату пересесть на стул напротив.
Пока Карат совершал своё перемещение, подполковник достал из папки, которую принёс с собой, фоторобот молодого человека и выложил его на стол перед Ефимом Каратенко. Но беседу всё же решил начать в лоб:
- Карат, я не собираюсь тебя вербовать в друга, поэтому как это не прискорбно и как бы это не было мне противно, обращаться за помощью к врагу… - Евгений пристально посмотрел в равнодушные глаза Ефима, выдержав паузу и не заметив ни каких изменений в лице юноши, продолжил:
- Говоря вашими словами, мне нужна твоя, внеглассная крыша для моей сводной сестры и твоей однокурсницы Раи.
- Я согласен.
Такая реакция бескомпромиссного жулика, исповедующего полное отрицалово и несклонного ни на какое сотрудничество с органами, привело начальника угро в некоторое замешательство, и пока он искал мысленные объяснения случившемуся, Карат указал на фоторобот и спросил:
- Я так полагаю, это потенциальный претендент номер один на угрозу?
- Угроза может исходить от любого. Заказчик может быть и этот.
- Ого! Заказчик? Не ужели так серьёзно? Я думаю Львовские на это не пойдут. Вы в авторитете, Евгений Васильевич…
- Беру самое худшее, тем более это гражданин России. По нашим данным Стужук Александр Николаевич, недавно из действующей части, воевал в Чечне. Не исключена связь с боевиками – решил сгустить краски начальник угро.
- Какая связь между ним и Раей?
- В первую очередь предосторожность. Этот тип проходит по делу с фальшивыми долларами, а Рая, единственный человек в нашей семье, которая не защищена от неприятностей во время учёбы в институте. Ты идеальный вариант, к тому же знаком со многими потенциальными жуликами. Поэтому сможешь опередить или предупредить любое появление подозрительно-любопытного объекта.
- Это всё? Раньше у Вас были братки посерьёзней и…
- Раньше дела служебные не соприкасались так близко с родными…
Минуту посмотрев пристально в глаза Ефиму Каратенко, подполковник Бровин посчитал нужным приоткрыть часть завесы:
- У Раисы появилась подруга, пациентка моего отца. По некоторым данным на неё было произведено покушение, имитируемое под самоубийство. Подозреваемый – наш фоторобот. В результате отравления девушка частично утратила память, поэтому дело временно зависло. Неизвестна степень причастности, в общем, ничего неизвестно. Эта неизвестность и вызывает опасения. Не хотелось бы, чтобы Рая оказалась слабым звеном.
- Суть понятна. Я, правда, мало чего представляю в работе телохранителя, но то, что её не украдут у меня это точно, при условии, что я буду постоянно рядом – и на лице Карата появилась недвусмысленная улыбка.
- И не надейся, поймают на рынке, будешь сидеть, как положено…
- А как же охраняемый объект?
- Разберёмся, свято место пусто не бывает. А сей час в камеру, до утра посидишь…
- Так мне завтра на занятия и… на службу – попытался отмазаться Карат.
- Меньше болтай. Как там у вас: «Раньше сядешь - раньше выйдешь»? Подымайся – скомандовал милиционер и вызвал конвой по телефону. После того как арестованного увели, Евгений Васильевич почувствовал жуткий приступ голода. Взяв с собой эксперта-криминалиста, по дороге заехав в магазин за батоном и кефиром, они отправились на ул. Коцюбинского. Необходимо было найти отпечатки пальцев Александра Стужук и побеседовать с хозяйкой злополучной квартиры бабой Олей, гражданкой Панченко. Пока эксперт вёл служебную Мазду, Евгений утолял голод. Чувство голода смешало все мысли и по мере поступления пищи в организм, информация, полученная за день, раскладывалась по полкам. Хотелось думать сразу за всё. Из головы не вылезали - Карат, Рая, Игорь Олегович, краплёная тетрадка его деда, Александр, Саша, загадочные парры…
- Было-было, но такого ещё не было… - вслух выронил Евгений Васильевич.
- Вы о чём, товарищ подполковник? – спросил эксперт.
- Кефир уж больно вкусный – нашелся Евгений.
- Проголода-а-ались – сделал вывод сидящий за рулём.


                - 28 -

  - Кто там? – услышав звонок, подходя к двери, спросила Раиса.
- Лейтенант Левченко, по поручению Евгения Васильевича.
- Гриша, ты что ли?
- Да – уже в открытую дверь ответил молодой человек.
- Тогда вот – и девушка, указав на два пакета собачьего корма стоящего под стенкой в прихожей, добавила:
- Утром забыли взять, отвезём сейчас.
Усевшись в автомобиль Рая, невзначай проронила:
- Долго ли были в Холминках? Как прошел день?
Несмотря на все старания девушки, ей почти ничего не удавалось выяснить. Поэтому, немного помявшись, она решила спросить напрямую:
- Григорий, за какие грехи был задержан Ефим Каратенко?
- А кто он тебе? – удивился Левченко.
- На одном факультете учимся.
- И что у вас ещё общего?
- Не у меня. У моей подруги. Ефима не было на занятиях, а потом стало известно, что он в милиции. Подруга знает, что Женька мой брат, вот и позвонила – соврала девушка.
- Понятия не имею – аналогичным образом соврал участник задержания.
- На самом деле я видела как ты заводил его в райотдел – решилась на более честную попытку Раиса.
- Когда?
- Ехала в такси с занятий мимо милиции и видела, как из Уазика выводили  Ефима.
- Ты знаешь? Моё дело маленькое. Приказы не обсуждаются. Сказали, поезжай с ними на задержание, вот и поехал.
- На долго задержали?
- Формальность, успокой подругу - завтра будет дома. Ты лучше показывай дорогу, а то я по темному здесь не бывал – сворачивая с трассы на указатель «Холминки» и всматриваясь в освещённую фарами дорогу, порекомендовал водитель «Нивы».
 На сигнал машины сперва включился фонарь над воротами, затем послышалось шуршание в кустах живой ограды, сквозь которую, найдя лазейку, появилась подвижная фигура Бима, принявшаяся радостно скакать вокруг гостей несущих пакеты с кормом. Идущий навстречу мужской силуэт, в котором узнавался хозяин дачи, проговорил:
- Вечер добрый. Слава богу. А то мы не знали чем на ужин кормить Бима. В обед он съел всю салями, а суп-харчо ему пришелся не по душе. Даже мясо не стал из него есть.
- Ни в коем случае. Острые блюда болезнетворно влияют на собачий нюх. Здравствуйте. Лейтенант Григорий Левченко – объяснил ситуацию, а потом представился бывший кинолог.
- Я так и думал. А машину все-таки придётся загнать. Рая корми Бима, а я помогу молодому человеку припарковаться.
  Быстро разорвав упаковку «Pedigree» девушка оставила пса наслаждаться едой, а сама поспешила в дом. Ей не терпелось довести до конца дело, задуманное утром. Найдя в гостиной Сашу, предприимчивая Раиса, потянула ту на второй этаж в рабочий кабинет. Быстро включив компьютер и подключившись к Интернету Рая, пожалела о том, что не сделали фото девушки до подстрижки. Усадив блымающую глазами брюнетку на «трон» и делая некоторые манипуляции с ноутбуком, благодаря вмонтированной камере были сделаны несколько снимков. И пока выбранный кадр загружался на сайт «Жди меня», Раиса присела на массивную быльцу, потеснив ждущую объяснений Сашу. Когда на мониторе появилась фотография с подписью «Соня», Рая проговорила:
- Вот, теперь тебя увидят миллионы. Может, удастся отыскать кого-то из твоих родственников.
- «Гуд-гудова»! – воскликнула другая девушка. Александр не знал, как вести себя в этой ситуации, но он уже чувствовал, что не все будут в восторге от такого самоуправства, поэтому продолжал машинально твердить:
- Гуд-гудова, гуд-гудова…  А Евгений Васильевич в курсе?
- Ещё нет – ответила внучка профессора и, видя, как лицо собеседницы принимает недовольный вид, сложила ноутбук и добавила:
- А мы пока никому не скажем – и на очередное, но уже с более недовольной интонацией в голосе, Сашино «гуд-гудова», переключилась:
- Саша, что означает твоё – «гуд-гудова»?
Александр, всё ещё продолжая думать о случившемся, автоматически ответил:
- Это в детдоме, чтобы не ругаться матом в присутствии взрослых, мы придумали это слово. Своего рода – анафема.
- Так ты что детдомовская?
- Не знаю. Но то что «гуд-гудова» - вместо мата, это точно – попытался выкрутиться опомнившийся Александр.
- Небольшой прогресс в памяти – обрадовалась Раиса и добавила:
- А как на счёт синяка на лопатке? Не вспомнила? – и девушка, отодвинув ворот Сашиной футболки, взглянула на странное пятно:
- Форма интересная. Не то бабочка, не то перевёрнутая восьмёрка. Не болит?
- Неа – с осторожностью ответил Александр. Он был удивлён. Александр думал, что Раиса имела в виду синяк на животе, но оказалось, тогда, в душевой комнате, внучка профессора заметила другое пятно на Сашином теле. Пятно, о происхождении, тем более о наличии которого, Александр и не догадывался.
- Ану, ану… дай-ка я поближе рассмотрю его. Развернись-ка на свет, а лучше нагнись-ка – и Рая, положила руку на голову сидящей в троне.
Александр не стал противиться такому любопытству, не меньше заинтересованный, он покорно дал крутить собой.
Раиса тут же нагнула девушку так, что голова коснулась поверхности стола. Натянув ворот футболки, всмотревшись в синяк на лопатке в темно фиолетовой кляксе, с трудом, но просматривались чёрные линии. Они так сливались, что их трудно было разглядеть. Поэтому девушка, одной рукой продолжая держать в натяжке ворот футболки, не отрывая взгляда от синяка, как будто боялась потерять из виду обнаруженную черную линию, свободной рукой полезла в шухлядку дедовского стола и достала от туда лупу. Через нехитрый прибор улавливались чёткие линии, которые, при удалении линзы от тела в конечном итоге превратились в рисунок.
- По-моему, я вижу бабочку. Нет, однозначно это рисунок бабочки. Сомнений быть не может, я бы сказала это рисунок бабочки, залитый сверху чернилами.
- Может заштрихованное тату или татуировка, которую пытались неудачно вывести каким-то способом? – спросил Саша, всё ещё покорно сидящий в согнутом положении.
- Скорее всего, второе. У меня подруга выводила скорпиона на бедре, мужу не понравилось, так после кислоты шрам остался. Как по мне так лучше уж пусть тату будет, чем шрам или такой синяк. Кстати, это же особая примета… - и словно мгновенно забыв о проведенном осмотре, Раиса, отпустив осматриваемую, положив увеличительное стекло на стол, пододвинула к себе ноутбук.
Александр молча, наблюдал, как ловко Рая обращалась с совершенно новым, как для него казалось, фантастическим прибором. После рухнувшего, с распадом Советского Союза, Железного Занавеса, все блага Цивилизованного Западного Мира, только начали покорять постсоветские просторы. Поэтому, то, что в российской глубинке, в периферийном Архангельске было только на языке, здесь, в близлежащем к границе Львове, было на руках. Равнодушно смотря на перемещения стрелочки-курсора, не обращая внимания на быстро сменяющиеся изображения страниц, Саша включил внимание только тогда, когда Раиса начала стучать пальчиками по клавиатуре, набирая текст, добавляя описание только что выявленной особой приметы в рассказ под фотографией подписанной – «Соня».

           8888888888888

/////за продолжением пишите на olegkladko9@gmail.com с пометкой "Опернглас-продолжение"