Глава 12. Рождение чувств

Странное чувство отвращения появилось во мне в ту минуту, когда я лежал на кровати, смотря в потолок. Раньше это было легкое и ненавязчивое чувство, которое как бы следом повсюду летало за мной. Теперь же оно обогнало и встало передо мной, заслоняя то, что там впереди. К чему я стремлюсь последние полтора года. Мне была отвратительна мысль, что у самого сильного и беспощадного человека на земле, пытавшегося захватить мир, есть чувства. Но откуда? Я помню, как Карл рассказывал мне историю о нем. Бессмертный и холодный во всех смыслах. Также это чувство мешалось с завистью. Мне было завидно, что это обнаружила и рассказала мне Белль, а не я. Нет, я вовсе не хочу сказать, что она безнадежна. Просто… Чем меньше она соприкасается с этой историей, тем я думаю, для нее безопаснее. Но нет же, Белль любопытна и навязчива. Скорее всего, я возомнил, будто я главный в этой истории, но это вовсе не так. Я понял, что у окружающих меня людей есть тоже чувства и сердце. Но то, что у главы Империала есть чувства, я никак не мог этого предвидеть. Напрашивается вопрос: «И что?». Да абсолютно ничего. Да только с камнем, холодным и твердым, проще покончить раз и навсегда.
Вдруг я вспомнил выражение глаз Белль. То самое выражение, когда она впервые рассказала мне о нем. Неподдельный блеск и какая-то скрытая надежда светились в них. Мышление Белль соткано из сказок и фантастики, где ведущим направлением является добро. Она никогда не соприкасалась со злом или ненавистью, настоящей ненавистью. Своей застенчивостью и скрытностью, Белль породила в своем сознании прекрасный мир, где нет ни горя, ни зла, ни лжи. Она чиста. Мне не требовалось много времени на это раскрытие о своей возлюбленной: я давно открыл в ней это. Стоило спросить ее о чем-то, даже пусть и о плохом, Белль отмахивалась и переводила эту тему в веселое русло, где ее ответ всегда основывался на добре.
Однажды, когда мне представился шанс стать свидетелем очередного ответа Белль, я впервые открыл ее всю. Даже когда я полюбил, такого не было, лишь только ее ответ открыл мне сердце еще больше в ее сторону. Вот это воспоминание самое сильное и прекрасное.
Я закрыл глаза и устроился поудобнее на подушке, начал вспоминать.

Был осенний и дождливый вечер, когда я направлялся в театр, плотно кутаясь в пальто. Тогда я был еще простым парнем, простым Мэттью. В школе, в нашем классе, предложили два билета в театр. Я сразу согласился, потому что мои обычные вечера проходили скучно и серо. Я не говорю, что не был общителен, нет. Я общался с друзьями, гулял, всегда был центром внимания в компаниях, но когда дело доходило до театра, я словно таял. Современного подростка не заманишь словом театр, перед ним всплывают образы скучных опер или непонятных диалогов. Но не в моем случае. В детстве я часто посещал театр с дедом или мамой. Меня очаровывала игра актеров, их точные постановки по произведению, верилось, что именно этот актер и есть твой обожаемый персонаж какой-нибудь книги. Они словно приглашали тебя отправится с ними в дальнее путешествие на воображаемом корабле, который был вовсе нарисованным на заднем плане сцены. Однажды на вопрос: «Наш путь лежит через Тихий океан к загадочному острову Миранду, на котором закопаны сокровища! Поможете ли вы нам отыскать их?», эпично прокричал актер в пиратской шляпе и с крюком на руке. Я на весь зал крикнул:
- Да.
Меня, конечно, похвалили, но было стыдно.
А еще театр привлекал меня тем, что во время сеанса гаснет свет. О да, та самая фишка. Никого не видно, да и тебя никто не тревожит. Ты можешь что-то обдумать в тишине и темноте под философские диалоги актеров.
Я сразу захватил первый билет, не обращая внимания на то, кто стал обладателем второго. Я был в предвкушении от сегодняшнего вечера в театре.
Дома даже не приступил к выполнению домашнего задания, ибо был под сильнейшим впечатлением от чего-то хорошего и волшебного. За час до выхода я приготовил парадную одежду, причесал свои вечно взъерошенные волосы и порепетировал у зеркала несколько вспомнившихся мне диалогов из ожидаемого спектакля, на котором я, конечно же, был уже не раз. Необычно для парня, не правда ли? Однако меня не волновало чужое мнение, я упивался своими хобби и интересами.
Ровно в половину седьмого вечера я подоспел к колоннам нашего двухэтажного, мраморного театра. Мелкий дождик не мог никак испортить мое настроение. У входа уже толпилась приличная гуща народа. По краям входа были расставлены афиши, на которых красовалось название спектакля «Ожидание мученика». Специфическое название.
В спектакле показана простая жизнь бедного рабочего, с виду он был невзрачным и бедным, обладал жидкими русыми волосами и серыми глазами. Да только душа его горела сильным и ярким огнем в ожидании чего-то. Арест был из бедной семьи, к тому же рано всю ее потерял. Поэтому ребенок был обречен на вечные скитания, на обреченность в своей судьбе. Не знал он счастья и любви, а лишь горе. Гордые и беспощадные люди глумились над ним, избивали и унижали. Но Арест был грамотен и умел читать, уважал произведения великих классиков и верил, что на свете есть справедливость. Так проходя испытания поставленные жизнью, Арест впервые повстречался с таким чувством как любовь. Полюбил женщину не из своих кругов, гораздо выше его - королеву местного города, Аннабет. Красивую, но жестокую. Он увидел ее в одно раннее утро прогуливающуюся в городе со свитой. Восхитился ее лукавому взгляду, который будто бы улыбался. Бедный рабочий нанялся в их кузницу и ковал для королевской армии мечи и прочее холодное оружие. Был он великолепен в своем деле. Все для того, чтобы быть ближе к любимой. Поначалу Арест не требовал от Аннабет ответной любви, но из-за своей неграмотности в делах любовных он открылся королеве. Та долго всматривалась в его глаза, а потом жестоко рассмеялась. Арест продолжал работать, терпел насмешки прислуг. Но любовь не терпит ожидания. Арест рассердился и потребовал любви Аннабет. Но она не могла его полюбить, ее статус был превыше всего. Однако даму привлекало его умелое мастерство, чуткий взгляд и богатый ум. Тогда Арест посмотрел прямо королеве в глаза и крикнул, что немедленно убьет себя. Тогда ей, королеве, обязательно станет совестно. Аннабет не поверила ему, сказала, что он ни капельки не знает о любви и что он не тот, кто должен сделать ее счастливой. Арест выбежал из замка и прямо сбросился с ближайшей скалы. Он был прав, королева пожалела.
Обычная история, каких много, но нравилась она мне всем. Я обожал нравственно - философские раздумья Ареста, как прекрасно он описывал Аннабет, мучился в ее жестокости, но все же ждал и тайно обожал. Без зла не бывает и добра, не может быть все на свете идеально. Мое мнение всегда по-разному менялось к этому спектаклю, но в тот день я поменял его кардинально и оставил все как есть до сегодняшнего времени.
Я прошел на свое указанное место и стал предвкушать. Оглядывая зал со всех сторон, попытался рассмотреть посетителей театра. Интеллигентные люди в шикарных нарядах мешались с молодежью, менее опытных в этом плане. Отчего - то в моей груди начался ураган. Ясной причиной этого стало появление Белль в дверях зала. Она смущенно оглядывала ряды, сверяясь с билетом. На ней было нарядное черное платье с бантом сбоку на талии, элегантные ноги подчеркивали туфли на небольшом каблуке, русые волосы волнами спадали с плеч.  Я заерзал на своем месте и понял, кто стал обладателем второго билета. В моей голове роились странные мысли, а особенно мысль нашей «вражды». В то время мы недолюбливали друг друга, во всяком случае, она. Белль всячески избегала встречи и пыталась каждый раз бросить на меня взгляд, отдающийся мне болью. Я очень сильно обижался, ведь она уже мне нравилась…
Наконец ее взгляд проскользнул по моему ряду, она округлила глаза. Я сильно раскраснелся и перенервничал.
- Привет. - Сдержанно поздоровалась Белль.
Я онемел.
- Здравствуй. - И глупо уставился на нее.
Все мысли о прекрасном вечере улетели в один миг, я сильно опечалился.
- Позволь пройти. - Возлюбленная указала на место справа от меня.
Я рывком встал. Белль смущенно пробралась мимо меня, мимолетно я уловил аромат ее духов, одурманивший голову. Я еще сильнее растерялся.
Мы сели. До начала спектакля не проронили ни слова. Все мое тело было сильно напряжено, поэтому я часто менял позу. Краем глаза я улавливал малейшие движения, повороты ее головы. Вдруг я сглотнул от мысли, что произойдет тогда, когда потухнет свет…

И он погас.

Меня будто с силой ударило током справой стороны, Белль сконфужено скрестила руки на груди.
Так и сидели первый час. Она тоже не находила себе места, часто заламывала руки или вздыхала. А я никак не мог сосредоточиться на спектакле. Иногда, когда я проявлял интерес, вовсе казалось что слышу эту реплику впервые, хотя на самом деле слышал не раз. Что со мной творил этот мучительный вечер!
- Делай что велят! - на сцене актриса, игравшая Аннабет, эпично вскрикнула на Ареста.
- Что от меня требуется, королева? - сутулый мужчина звонко спросил, влюбленно смотря на нее.
- Сделай самое лучшее оружие из всех! - королева скинула рукой в украшенном рукаве.
Я печально вздохнул.
«Ей нужно от него лишь его работа».
Приближался конец первого акта, я ждал его с нетерпением. Долгожданный звонок прозвенел, как спасительная сирена.
Я вскочил с кресла и поспешил удалиться вниз, но счел долгом обернуться на Белль, так как это было нормой приличия. Мне пришлось остановиться. Она сидела неподвижно, глядела стеклянными глазами на сцену, руки дрожали. Я развернулся и сел на место.
- Белль? Что с тобой?
Она не шелохнулась.
- Бе…
- Не понимаю. - Выдавила она и, наконец, перевела взгляд на меня.
- Чего именно?
- Зачем так унижаться? Зачем он унижается перед ней? - Белль вскинула палец в сторону сцены.
Я не сразу ответил, да и решил зайти из далека.
- Ты не знакома с этой историей?
- Нет.
- Понятно. - Я передумал куда-либо идти и снова откинулся на кресле.
- А ты? Ты был не раз? - возлюбленная оживленно развернулась ко мне.
Я в жизни так не краснел, как перед ней тогда.
- Не раз.
Она промолчала. Я развернулся определить почему она молчит и встретился с осматривающим меня взглядом - от чего опять покраснел.
- Ты значит, театры любишь? - Белль решила не терять нить разговора.
Я покивал.
- Это прекрасно.- Я услышал в ее голосе нотки восхищения.
В душе все потеплело.
- Сколько раз ты был на этом спектакле? - она отвернулась и тоже откинулась на кресло, смотря прямо перед собой.
- Возможно двадцать или тридцать.
Некоторым я не любил раскрываться, но только не ей.
Я и вправду с детства ходил на этот спектакль.
- Ты осуждаешь Ареста? Осуждаешь его выбор?
- Да.
- Но почему? - Белль будто возмутилась.
- Потому что никто не должен страдать помимо своей воли.
Мирабелль развернула ко мне голову, я помедлил, но тоже повернулся. Минуту мы сидели и смотрели друг на друга как-то странно. Она первая улыбнулась, красуясь своими ямочками на щеках, поспешила отвести взгляд в сторону.
- Тебе не кажется, что он не мучается? - Белль снова спросила.
- Он мучается в этой лживой любви.
- Она не лжива. - Настойчиво возразила она.
- Ты считаешь ее настоящей.
- Именно.
- Но почему?
Белль глубоко вздохнула и выдохнула. Я затрепетал.
- В глубине своей алчной и затуманенной души Аннабет влюблена в него…
- С чего это? - я был крайне возмущен.
- Видно же! Она заставляет сделать его самое лучшее оружие, чтобы убедиться в его совершенстве, заставляет его быть манекеном для пробы оружия, и он терпит, заставляет его наблюдать за ее кокетством с лордами и другими королями. Она издевается над ним, показывая ему, каким он должен быть - совершенным. Но он таким не будет, Арест из другого круга.
Я призадумался.
- Она влюблена в него и в ту же минуту издевается над ним?
- Да.
- Но это же абсурд!
Прозвенел звонок на начало второго акта. Мы снова погрузились в кромешную тьму. Вторая половина спектакля была менее напряженной, потому что мы то и дело начинали давать комментарии любой сцене - спорили. Белль четко обосновывала свой ответ, и он никогда не сходился с моими мыслями. Я очень сильно удивлялся.
Подошел тот долгожданный и эпичный конец. Я ждал реакции Белль.
- Все должно быть хорошо в этой истории. - Как-то прошептала она мне.
Я ей улыбнулся и кивнул, хотя сам подло внутри ухмылялся.
 
Как же она ошибалась…

На сцене тоже погас свет, вышли Арест и Аннабет в луч света, теперь они были похожи на призраков.
- Все Аннабет… - Арест смотрел не на нее, а в зал. - Я устал ждать и просить твоей любви. Ты жестока.
- Я? Жестока? - алчно со смехом начала королева и тоже смотря в зал. - Ты должен быть мне благодарен. Я подарила тебе прекрасную работу, сводила тебя с прекраснейшими людьми, чтобы ты учился у них манерам…
- Ты создавала из меня образ идеальный лишь тебе. А мою душу отвергла в первый же день.
- Ты должен быть наравне со мной! Люди из высшего общества не сравниваются с низшим.
- Твоя позиция понятна.
- Слабак. - Впервые голос королевы дрогнул.
 Я перевел взгляд на Белль: на ее лице застыло выражение непонимания.
- С детства я пообещал себе оставаться самим собой - это лишь и помогло мне выжить. Я думал, что встретил прекрасную женщину, которая сможет разделить со мной чувство любви, но и тут меня ждала ловушка. Что ж… - Арест повернулся к Аннабет. - Видимо, я не желанен этому миру… Как и тебе. Я ухожу из него, Аннабет… Навсегда.
Арест ушел. Королева шелохнулась и посмотрела ему вслед, а потом крикнула не дрогнув:
- Слабак!
Начался показ сцены, где Арест очень правдоподобно падает со скалы. Королева узнав это, горько рыдает почти весь месяц. Она так и не поняла, что сама все и испортила, но винит его и только его.
Я повернулся снова к Белль. Я перепугался: она тихо, но горько плакала.
- Почему? - охрипшим голосом шептала она. - Почему Арест сдался?
- Любовь его сгубила.
- Не может любовь губить! Она может только дарить для обоих счастье.
Я чуть не задохнулся. Почему она так сказала?
- Ну, эта история про несчастную любовь, каких много.
Белль еще сильнее зарыдала. Выходившие зрители удивленно бросали на нее взгляды.
- Неужели это выход? Убивать себя… с ума сойти…
- Белль успокойся…
- Не могу. - Крикнула она. - Я не могу, Меттью.
Я смотрю на ее скатывающиеся слезы по румяным скулам и понимаю, что в жизни не видел ничего нежнее и красивее. Вот, слеза катится по изящному изгибу губ, падает на колени. Я понял, что хотел бы всю жизнь любоваться невинным образом Белль.
- Почему? - весь дрожа, беру в ладонь ее кисть. Она была такой крошечной и мягкой, что я представил, что держу хрупкий драгоценный камень. Белль не убрала руку, казалось, что она даже не заметила этого жеста.
- Я не верю в эту историю. Такого быть не может! - тихо, но эмоционально начинает она. -  Любовь - это волшебство, понимаешь? Я знаю это и хочу понять, как оно действует! Любовь не может сгубить человека, лишь только его слабость подталкивает на такие поступки, лишь алчность и жесткость губит человека, а любовь только исцеляет и дарит счастье.- Белль не смотрит на меня, ее взгляд устремлен в пол. Влажные от слез ресницы блестят, будто на них волшебная пыльца. Волосы прикрывают лицо, делая его таинственным.  -  Дарит, понимаешь? В чьем сердце царит любовь, является настоящим человеком. Он живет, радуется жизни, потому что в его сердце есть любовь. А у Ареста не было ее, он был затуманен красотой королевы, не больше. Гибель родных навсегда убила в нем любовь. А королева! - чуть громче произносит Мирабелль. - Она закрылась от всего и всех, а любовь не ждет. Она просто берет и уходит из сердца навсегда. Эта история не о любви, а об ее гибели! - Белль проговорила на одном дыхании и перевела взгляд на меня.
Мы молчали. У нас сбилось дыхание, поэтому вместе дышали глубоко и часто. На момент мне показалось, что оно делилось на двоих, потому что плечи вздымались у нас одинаково.  В ту минуту реальность вокруг меня и Белль словно разлетелась на тысячи осколков, звуки и голоса растворились. В голове звякнул маленький колокольчик нежным перезвоном. Передо мной были лишь ее глаза мокрые от слез. В ту минуту я вторгся во внутренний мир своей возлюбленной, открыл его так неосторожно и быстро. Мне захотелось стать в нем кем-то на подобии стражника или хранителя, оберегать эту невинность и чистоту. Я даже не замечал того, как ее ладонь с силой сжимает мою. В голове слышались последние слова Белль далеким эхом.
 
Влюбился.

Это слово словно отскакивало в моей голове, звонко шумя.

Влюбился теперь точно.
Девушка с трудом отвела от меня взгляд и, будто бы опомнившись, отстранила руку и покраснела. А я тяжело сглотнул и попытался угомонить мысли и эмоции. В тот момент мне до ужаса хотелось оказаться в пустом театре, наедине только с ней и говорить, говорить, говорить... Потому что это был тот человек, которого я так долго ждал, чтобы поделиться сокровенным. И она бы поняла меня.

После театра, одев верхнюю одежду, мы с Мирабелль не спешили расставаться. Мне самому не хотелось с ней разлучаться: я жаждал как можно больше провести с ней времени. Между тем я наблюдал, как она стала относиться ко мне. Белль уже не смотрела на меня с полуразвернутой головой, теперь весь ее взор был обращен на меня, она немного улыбалась. А от этого у меня все теплело на душе.
Мы дошли до парка, где Белль присела на скамейку. Вечер плавно переходил в ночь. Фонари горели ярко, но они изредка потухали из-за избытка энергии, но вскоре вновь зажигались через несколько минут. Прохожие торопились успеть пробежать за этот интервал.
Мне показалось, если я буду стоять, это покажется неприличным и высокомерным по отношению к Белль, поэтому я сел. Мне было так приятно быть вблизи того человека, для которого я готов был сделать все, что угодно.
Она сжимала кулаки, взгляд устремила куда-то вдаль. Как бы Белль ни была храбра, умна, серьезна, главной же чертой ее была - скромность.
- Ты не осуждаешь то, что я тебе сказала в театре? - слышу я ее шепот.
- Почему ты спрашиваешь?
- Ты не ответил мне после...после...
- Нет, я не осуждаю. Да я и не вправе это делать... Я уважаю мнение каждого человека. - Тут я немного наклоняюсь к ней. - А твое теперь - вдвойне!
Я вижу, как ямочки озаряют ее лицо. Теперь было понятно, что Мирабелль не держит больше на меня зла. Хотя как такового я ей не причинял и никогда бы не посмел. В моей голове кралась мысль о том, что она тоже неравнодушна ко мне.
- Но ты не согласен с моим мнением? Да? - чуть с запинкой говорит она, перебирая кисточки от шарфа между тонкими пальцами.
Я поворачиваюсь к ней и с нежностью рассматриваю каждую черту лица.
"Как же ей ответить? Сейчас на таких раскаленных эмоциях я могу сболтнуть и то, что влюблен после ее слов... Поняла бы она меня?"
- Меттью? - ее шепот возвращает меня к реальности.
- Я разделяю твое мнение. Теперь я также хочу прочувствовать на себе твои слова.
Мирабелль округляет глаза, а я вижу, как на ее щеках медленно появляется румянец. Я не отводил взгляд, так как хотел добиться того, чтобы девушка поняла подтекст этого предложения.
"Я говорю о тебе! Я хочу прочувствовать на себе твою любовь, Мирабелль..."
Мы вновь замолчали. И это молчание не было нам в тягость.
"Я как будто обрел с ней покой... Вот бы теперь навсегда!"

После всего я провожаю ее до остановки. Мы стоим, ищем хоть еще какой-нибудь предлог сказать что-нибудь друг другу.
Тогда я выдыхаю, беру волю в кулак и спрашиваю ее:
- Белль, нашей вражде конец?
Она разворачивается, озадаченно смотрит на меня. Вдалеке я вижу, как подъезжает ее автобус, а внутри меня все холодеет от этого томительного молчания.
Вдруг она обнимает меня и радостно сообщает:
- Навсегда, - я цепенею от этого слова.
И самое дорогое в ту минуту удаляется от меня, как будто как бабочка внезапно вспорхнёт с твоей руки.  Она легко улыбается мне из окна автобуса, а я тяжело выдыхаю воздух из стесненной чувствами груди и понимаю, что это «навсегда» было не только подтверждением конца моей боли и терзаниям, но и скрытым намёком на новое начало.

Я открыл глаза как после бурного сна. В горле все пересохло. В комнате было очень темно, на окне все еще висели капельки от недавнего дождя.
«Лучший день в моей жизни!»
Я широко улыбнулся сам себе, вспомнив как после театра, на следующий день, ходил и сшибал все на своем пути. Меня сильно вывело это из строя, но радости было хоть отбавляй. С тех пор вражде был положен конец. Все было бы прекрасно, я готов уже был ей открыться тогда на озере, но несчастный случай посмел разделить нас.
«Почему именно мы?»
Собственно, почему я все это вспомнил? Я не знал, но мысль об Антанае навела на меня воспоминание о дне, когда я впервые столкнулся с мощной силой любви.
Тут в мою комнату постучали. Я подпрыгнул из-за испуга и поспешил проверить, кто пришел.
- Здорово. - Антонио пронесся мимо меня и прыгнул на кровать.
- Что… - Я оторопел и удивленно уставился на него.
Скромности было ему не занимать.
- Я тут только что был у Шерилл… - его глаза ярко блестя, смотрели на меня. -  Нужен совет.
Я устало кивнул, потому что моя голова была загружена немного другим. Сев рядом с ним, я стал рассматривать друга.
Темные волосы были аккуратно уложены, вместо одной и той же футболки на нем была одета чистая рубашка темно-синего цвета. Тони странно улыбался. В мою голову вдруг пришла такая ненавязчивая мысль…
- Как думаешь, она сможет с нами сражаться? То есть у нее сил хватит?
Мысли в моей голове сразу же разрушились.
- Не понял… - я нахмурился. - О чем ты? Хочешь сказать, она недостойна быть в нашей команде?
- Я… ну… - глаза друга заметно начали потухать.
- Ты что? С чего взял это?
Антонио вскочил, он явно нервничал.
- Ну ее силы такие незначительные, даже ненужные…
- Ненужные? - я тоже встал. - Что ты такое говоришь?
- Ерунда забудь! - Тони рассеянно посмотрел на меня и выбежал из комнаты.
- Иди проветрись!  - зло крикнул я.
Мне даже было лень думать, что только что произошло, так что я сразу же закрыл дверь за ним и поспешил забыть.
 
На следующее утро, для меня совершенно потерялись такие понятия как утро или ночь, я спешил поторопиться на встречу с Кристофом. Спускаться к завтраку я был не намерен, чтобы друзья не начали задавать лишних вопросов.
Выйдя из здания, я встретился с туманом, окутавшим сегодня весь город. Сделав пару шагов, я определил, что из-за него ничего не видно и просто так мне не найти  Дриадов лес. Я решил, что нужно лететь. Как только я оторвался от земли, за ногу меня кто-то схватил.
- Далеко собрался?
Я энергично вырвался. К моему удивлению, это был всего лишь Кристоф. Аккуратно одетый, со строгим взглядом, он ухмылялся мне.
- Я… - я огляделся, но из-за тумана мои глаза не уловили ничего живого. - Шел на твою встречу.
Капитан команды Видящие сделал такую мину на лице, наводящую на мысль, что я полная бестолочь. Я возмутился.
- В чем проблема?
- Ни в чем. - Кристоф показал жестом мне опуститься на землю.
Я только понял, что еще парю в воздухе.
- Зачем так рваться? - строгие глаза его блеснули.
- Я не рвусь!
- Я не из спорщиков, но тебе посоветую сдержать немного пыла и энергии.
В этот момент мне он показался каким-то старым занудой.
- К чему мне твои советы?
- Да это твое решение. - Посмеялся он.
Вдалеке, из-за деревянных мощных деревянных дверей академии, появились силуэты, послышались оживленные голоса. Мимо нас пробежала толпа трусцой в зеленых формах.
- Заниматься? - Кристоф спросил у какой-то женщины.
- Именно! В такую-то погоду, тренер спятил! - ответили ему.
- Разговоры! - резко и строго оборвал мужской голос.
Мне наскучило стоять, и я присел на скамейку.
- Чего сел? 
- Чего тебе от меня нужно? Сам говоришь прийти, а в итоге останавливаешь.
Кристоф ухмыльнулся.
- Ты должен прийти с Мирабелль.
- С чего это?!? - я даже подпрыгнул.
- Прям так и сказал. - Идиотское выражение лица Кристофа, сильно нервировало меня. - Ладно, придёшь с ней, узнаешь.
И он, не дав мне что-либо сказать, развернулся и исчез в тумане.
Впутывать Белль я никак не рассчитывал, а тут опять без нее не обойтись. Быстрым шагом я проследовал снова в академию.
Мне удалось найти ее в общей гостиной, где она сидела и что-то оживленно чертила у себя в альбоме, при этом сильно хмурясь. Увидев меня, она склонила голову набок и приподняла брови.
- Меттью?
Мы не виделись со вчерашнего вечера.
- Помнишь о моей встрече с Кристофом сегодня в Дриадовом лесу?
Белль энергично закивала.
- Почему ты не там?
- Просит, чтобы мы пришли вместе.
Мирабелль откинула свой альбом и простые карандаши, встала на ноги и твердо проговорила:
- Идем!
Я прислонил руку к лицу и ухмыльнулся, смотря на нее.
«Она идеальна!»