Из дневника с подписью Тома Лантерна. Записка 3

Сегодня ночью я снова не спал. Меня часто посещает бессонница. Несколько раз обращался к врачу с этим вопросом. Он выписывал таблетки, они не помогали. Как следствие, все пилюли рано или поздно оказывались в мусорном баке.

Устав от назойливой темноты, я включил ночник в форме симпатичной желтой звездочки и уставился в потолок. Я знал, что ни один из способов преодоления бессонницы мне не поможет, поэтому решил вдаться в воспоминания.

Знаете, я люблю так делать. Стоит ухватиться взглядом за какую-нибудь вещь или вдохнуть запах чего-нибудь, как сразу же оказываешься в прошлом, во власти своих собственных воспоминаний, которые ты, возможно, еще можешь разделить с другими.

Почему-то мне вспомнилась моя школьная любовь. Эту девочку звали Джейси.

Такая "Джейси", вероятно, была в жизни у каждого мальчика. Девочка-красавица, девочка-отличница, девочка, у которой так много друзей, что если бы можно было арендовать самый большой в мире пустой торговый центр, он был бы заполнен весь, а некоторые (человек пять-шесть) толпились бы возле входа.

Так вот, именно такую девочку я любил. Действительно любил. Может это, конечно, была иллюзия любви, но это время я могу вспоминать только с улыбкой или слезами.

Она, как это обычно бывает, на меня не смотрела: я был неприметный, хиленький мальчуган, которого периодически лупасили ее друзья. Было обидно. Но я стойко выдерживал их издевки и старался завоевать сердце Джейси.

У этой девочки были прекрасные пшеничные волосы, стройная фигура, милое лицо и голубые глаза с длинными ресницами. От нее всегда вкусно пахло пудрой и блеском для губ.

Конечно, на фоне ее ухажеров, ее любимого мальчика моя кандидатура на роль ее принца блекла, как огонек в глазах стариков. Однако в восьмом классе все изменилось.

В один из учебных дней Джейси опоздала в школу. Ее вид был уставшим, а сама она казалась озадаченной. Это меня сильно взволновало, но тогда я не мог подойти и узнать, что случилось.

На следующий день она не появилась вовсе. И только через несколько недель (это время я провел в мучительных догадках) в случайном разговоре я узнал, что Джейси больна, и ее положили в больницу. Но ни одна из ее подруг не знала, где она лежит.

Я тогда сбежал с двух последних уроков и понесся ее разыскивать. В нашем городе четыре больницы. Все они расположены в разных концах. Только к вечеру я узнал в какой из них Джейси. Честно сказать, я иногда туда захожу и сейчас.

Меня не пропустили к ней. Я рвался, упрашивал и даже кричал. Но санитары выкинули меня на улицу. Во мне тогда внезапно проснулась львиная смелость. Я начал пытаться пробраться в здание любым способом, но зловещие великаны-санитары находили меня везде.

Когда мои силы иссякли, а все возможные способы были испробованы, я сел на попоге больницы и начал думать об этой девочке. Уже была ночь, когда, наконец, вышла сжалившаяся дежурная медсестра и впустила меня.

— Только тихо иди, на цыпочках. Вот тебе халат. — точного разговора я не помню, поэтому могу соврать. — Сумку оставь здесь. Ее палата номер тридцать шесть.

— Спасибо, мэм.

Я быстро пробежал по лестницам и коридорам и оказался у палаты Джейси. Зайдя внутрь, я увидел ее в окружении каких-то (неизвестных мне и сегодня) аппаратов, с обрезанными волосами, исхудавшую. Она лежала на кровати и не спала.

— Кто пришел? — я помню, она говорила шепотом.

— Джейси... это я, Том. Я пришел навестить тебя.

— Мы ведь знакомы с тобой, Томас?

— Да, конечно. — помню, как подошел к ее кровати и сел на пол.

— Это хорошо. Я не видела еще знакомых.

— Чего?

— Ничего. — я помню, что когда она  посмотрела на меня, ее глаза были тусклыми. Должно быть потому, что в палате тогда была включена только настольная лампа.

— Что... что с тобой такое? — я впервые тогда не прятал глаза.

- Я просто заболела. Не волнуйся, Том. Я скоро поправлюсь.

— Я надеюсь, Джейси. — помню, как сильно радовался тому, что теперь я к ней ближе остальных. — Ты хочешь спать? Уже ночь.

— Нет. Мне что-то не спится.

— А если снотворное?

— Не надо, Том. — она мне улыбнулась.

— Хорошо. А мне остаться с тобой? Давай я останусь...

— Нет-нет, иди домой. Сейчас мне хочется побыть одной.

— Как скажешь. Тогда жди, завтра после школы я к тебе сразу же приеду.

— Да-да, конечно. Я буду ждать тебя. — она не верила мне.

— Спокойной ночи, Джейси. — я уже выходил.

— И тебе спокойной ночи, Томас.

На следующий день я пришел к ней. Она сильно удивилась. Я принес ей то, что запрещалось есть: мармелад, жвачку и Coca-Cola. В ответ на это Джейси улыбнулась мне.

После я приходил  каждый день и сидел в ее палате, пока медсестра не выпроваживала меня. Мы читали вслух и молча, играли, пели и разговаривали. Я приносил мармелад, жвачку и колу - она улыбалась.

Как-то Джейси открылась мне. Я помню, что мы сидели на ее кровати, и она рассказала, что я единственный, кто ходит к ней. Все ее друзья боятся заразиться СПИДом. Ей было грустно от того, что подруги бросили ее. А каково было вам, если бы вас оставили друзья?

— Они бросили меня, как ненужную вещь. Я им теперь не подруга... не подруга. — но самым тяжелым для нее оказалось другое. — Моя мама... больше не заходит ко мне. Только звонит, но так редко... Я уже забыла ее голос. — Джейси тогда утирала слезы, катившиеся по ее впалым щекам. — Теперь мама занимается моей младшей сестрой. Меня она не любит... теперь она меня не любит. Я стала ей ненужна...

Оказывается, она старалась быть красивой и умной только для своей мамы, чтобы та гордилась своей дочерью.

Я помню, как заплакал и сам (конечно, она не видела этого: я сидел спиной к ней). Джейси говорила долго, и я ощущал, что ей тоже было больно.

На следующий день я рассказал ей о себе и своей жизни. Мы поняли друг друга и стали еще ближе.
Несколько дней спустя я признался ей в любви. Как я тогда волновался, мелкий дурак! Весь съежился и начал говорить. Зато Джейси улыбнулась мне, обняла и поцеловала в щеку.

— Ты мой любимый друг, Томас!

Я согласен был быть ее другом (сейчас здесь могла бы быть философия, но я подумал, что это слишком по-девичьи, и нарисовал барашка). Я тогда, наверное, был самым счастливым мальчишкой на Земле.

Но все хорошее имеет обыкновение кончаться. Джейси часто жаловалась на боли в животе и висках. Это меня сильно волновало.

Прошло семь месяцев с того момента, когда Джейси легла в больницу. И через несколько дней (если точнее, то через три) ей исполнялось пятнадцать. Я тогда готовил ей подарок – это были здоровый игрушечный медведь, которого я старательно шил три месяца, и большой стих собственного сочинения.

Я, преисполненный радости, вбежал в больницу в тот день. В пакете у меня были мармелад, жвачка и кола. Мне оставалось совсем немного доделать игрушку. Я с нетерпением ждал двадцать четвертого апреля.

Я остолбенел, когда узнал, что Джейси больше нет. Осознание пришло быстро, и я зарыдал прямо там. Этой девочки не стало...

Боже, как это было давно! Сейчас я плачу, мои руки дрожат, буквы выходят кривыми. Очень тяжело писать об этом. Я тогда поклялся самому себе, что навсегда сохраню ее в своей памяти. Джейси – девочка с красивыми волосами, ясными глазами и сложной судьбой.

Я ставлю подпись и посвящаю ее Джейси Троум.