Бродяги Дикого Запада. Прыжок вверх

В первые десятилетия ХVIII века к территории испанского Дикого Запада интерес начинает проявлять Франция. Еще в XVII веке французы стали активно исследовать открытую испанцами реку «Святого Духа» как называли тогда царицу всех американских вод Миссисипи. Сначала священник Жак Маркетт и торговец пушниной Луи Жолье в 1673 году, закрепив за этой рекой индейское название, буквально означающее «Большая вода», прошли по ней, положив своими исследованиями основание для колонии Франции  на североамериканском континенте под названием Новая Франция. Маркетт и Жолье первыми установили, что реки, берущие начало к западу от Великих озер, равно как и сама Миссисипи, впадают не в Тихий океан, как тогда полагали, а в Мексиканский залив Атлантического океана.
В 1681–1682 годах экспедиция Рене-Робера де Ла Саля спустились на каноэ вниз по Миссисипи, и вышла в Мексиканский залив. Там Ла Саль торжественно объявил весь бассейн пройденной им реки собственностью французского короля, и дал этим плодороднейшим на континенте землям название Луизиана, в честь французского короля Луи XIV, а в 1718 году в 160 километрах от устья Миссисипи французы основали Новый Орлеан.
С этого момента Франция робко на все же начинает пробираться вглубь территории Дикого Запада. Но продвижение Франции не были столь масштабными как у Испании, и французы, в отличие от испанцев не преследовали цели найти несметные сокровища, а ограничивались  исследованием местности на предмет открытия торговых маршрутов, и установления торгово-экономических отношений, как с испанцами, так и индейскими племенами.
Первым французом, кто прибыл на территорию Запада с вышеуказанной миссией в 1718 году, и осуществил «прыжок вверх»  в ходе двух экспедиций, пройдя путь от Нового Орлеана, до южной оконечности плато Озарак в Арканзасе, был Жан-Батист Бенар де Ла Арп.
Жан-Батис родился в 1683 году во Франции в городке Сен-Мало и был одним из двенадцати детей Пьера Бенара де Ла Арпа и Жанны Ла Бретон. Семья де Ла Арапа принадлежала к потомственным корабелам и мореплавателям. О детстве и юности Жана-Батиста мало что известно. Его биография в основном начинается с 1701 года, когда де Ла Арп поступил на службу в кавалерийский полк его величества короля Испании Филиппа V. После непродолжительной службы на благо Испании он вновь возвратился в Сен-Мало.
В 1703 году, неудержимый и любознательный да Ла Арп, постоянно испытывавший тягу к приключениям, романтик по своей натуре, нанялся палубным матросом на исследовательское судно и отбыл в Перу, где в 1705 году женился на знатной богатой вдове Марии Рокафулл де Витте Солиер, которая была старше его на двадцать два года. Женитьба на Доньи Марии, говорит о расчетливости де Ла Арпа и далеко не бескорыстных его планах извлечь от этого брака определенные личные выгоды. Занимаясь в Перу коммерцией, де Ла  Арп  пристрастился к литературной деятельности, и издал книгу «Мой южноамериканский опыт», которая, к сожалению, не сохранилась до наших дней, и не принесла тогда автору известности. Жена де Ла Арпа, по словам современников, когда прочла эту книгу, то категорично заметила: «Фантастика, и ты думаешь, что кто-то тебе поверит в то, что ты написал».
В 1706 году супруги оправились во Францию. Донья Мария стала понимать, что муженек далеко не простачек и его лукавства по отношению к ней, а точнее его желание стать полноправным хозяином ее состояния становятся довольно-таки навязчивыми, в связи с чем, стала прилагать усилия, чтобы признать свой брак с де Ла Арпом недействительным.
После смерти жены в 1709 году, де Ла Арп окунулся в бесконечную судебную тяжбу с наследниками Доньи Марии, которая продолжалась до 1715 года. Не выиграв не одного иска в борьбе за перуанское наследство с родственниками покойной жены, Ла Арп вторично женился на некой Жанне Франсуазе де Пенелан, которая вскоре скончалась, так и не оставив ему наследника. Впрочем, некоторые архивные данные указывают на то, что все-таки от брака с де Пенелан у де Ла Арпа был сын Гийом.
За период брака с Доньей Марией, и благодаря ее связям при королевском дворе де Ла Арпу удалось приобрести несколько титулов и почетных званий, обеспечивавших его вхожесть во властные коридоры французского двора. Но вскоре эти титулы и звание были упразднены,  и для того чтобы хоть как-то закрепиться в жизни де Ла Арп вынужден был предложить свою кандидатуру в качестве представителя  французской кампании «Дес Индес» (des Indes – фр.), намеревавшейся провести ряд исследований в Новом Свете, а точнее на юго-западе североамериканского континента.
В 1717 году директор французского банка Джон Ло предложил детальный и амбициозный план развития Луизианы: заселение его белыми колонистами (и черными рабами) и тщательное исследование долины реки Миссури. В этой связи Жан-Батист де Ла Арп приобрел земельную концессию на берегах реки Ред-Ривер и в апреле 1718 года вместе с 40 такими же искателями приключений, покинул Францию, отплыв из Сен-Мало в Северную Америку, и через два месяца прибыл в порт Дофин-Айленд на юге современного штата Алабама.
Осенью 1718 года команда де Ла Арпа отправилась в Новый Орлеан, где до декабря вела приготовление к экспедиции. Получив соответствующие инструкций от губернатора Луизианы Бьенвиля, де Ла Арп весной 1719 года в составе группы из 40 человек трех индейских проводников из племени кэддо, 22 груженых провизией лошадей двинулся в северо-западном направлении вверх по течению реки Ред-Ривер (Красная река).
Согласно разработанному им плану его отряд должен был выступить вдоль побережья  реки Ред-Ривер и основать на Западе первый торговый пост Франции. Кроме этого, в задачу де Ла Арпа входило изучение бассейна Ред-Ривер на предмет обнаружения там полезных ископаемых, а также установления союзнических и торговых отношений с индейскими племенами, проживающими вверх по течению этой реки.
Для полноты представления географии этого региона отметим, что река Ред-Ривер является одним из крупных притоков реки Миссисипи. Ее еще называют южной Ред-Ривер, потому что она отличается от северной Ред-Ривер, которая впадает в озеро Виннипег. Южная Ред-Ривер образуется при слиянии двух небольших рек в центральном Техасе, и далее течет на восток, образуя границу между штатами Техас и Оклахома, а также небольшой участок границы между Техасом и Арканзасом.
В Фултоне Ред-Ривер пересекает границу Луизианы и вскоре впадает в реки Миссисипи и Атчафалайа. Протяженность реки составляет 2 190 км, а ее название происходит от прилегающих к ней земель с высоким содержанием красной глины.
В местечке, где сейчас находиться техасский городок Тексаркана, де Ла Арп  основал первый французский пост (форт), который назвал Сен-Луи-де-Лос-Кадодаквиус (по названию поселения индейского племени, которое французы назвали «кадодахо» – И.К.)  Первоначально форт назывался Пост  дез  Нассонитс, потому что французы купили эту землю у местного племени нассонитов за 30 пистолетов, установили с ними дружеские отношения и с их помощью приступили к возведению построек форта.
Это был самый удаленный форт, который располагался к северо-западу от нынешней Тексарканы и в непосредственной близости от аванпостов испанцев. Отсюда де ла Арп должен был вести торговлю с индейцами нассонитами, кадодахо (кэддо), надако и начиточе, начальником над которыми он стал по решению Совета колонии.
Позже американцы дали этому посту название Форт Бретон.
«Это место мне показалось наиболее благоприятным», – писал позднее де Ла Арп относительно выбора местоположения этого поста. – Живописнейшие берега, кристально чистая вода, каменистое дно – все это радовало глаз и возводило в трепет душу».
Здесь же, де Ла Арп проводил исследования флоры и фауны Ред-Ривер, встречался с местными индейцами, пытаясь выяснить их отношения с испанцами, а также соседними племенами.
«13 июня ко мне пришел старый вождь и несколько старейшин племени, – записал де Ла Арп в своем дневнике, – я оказал им много внимания, предложил отобедать со мной и подарил подарки. Беседа с ними  для меня была бы наиболее полезна, если бы рядом был индейский переводчик, но он уехал со сьером Дю Риважем….».
Далее, он пишет: «16 июня в форт прибыло много дикарей, которые сообщили мне, что испанцы не довольны тем, что здесь появились французы и поэтому они вызвали к себе в пресидио отряд вождя индейцев ассинаис, для того, чтобы заключить с ними соглашение против нас. Но ассинаис находились в состоянии войны с испанцами. Я просил вождя надакос (эти индейцы были враждебны ассинаис – И.К.) со своими воинами последовать в землю ассинаис и предложить им подарки, для того чтобы они не заключали с испанцами союза против нас. Надакос я также дал лошадей и много подарков…», – писал де Ла Арп.
Для того чтобы продолжить исследования, де Ла Арп разделил свою группу. Одна часть группы осталась осваивать окрестности форта, а другая часть во главе с де Ла Арпом численностью девять человек, включая трех проводников кэддо, и лошадиным обозом, 11 августа 1719 года отправилась дальше, и дойдя до северо-восточной части Оклахомы (район современного города Айдебела – И.К.) повернула на север, для того чтобы пересечь горный хребет Уошито. Поднявшись на тысячу футов, группа де Ла Арпа вошла в горную долину, где столкнулась с военным отрядом индейцев племени осейджей. Французам едва удалось избежать боя.
«….Наши дикари, завидев осейджей (имеются в виду проводники индейцы кэддо из группы ля Арпа – И.К.) хотели было бежать, но мне удалось едва остановить их, – вспоминал де Ла Арп. – Я объяснил, если они покинут отряд, то осейджи все равно их убьют. Мы стояли лицом к лицу.  На  лицах осейджей была боевая раскраска, это говорило о том, что они находятся в состоянии войны. Я и трое моих спутников французов с ружьями наперевес подошли ближе к их главарю. Один солдат понимал несколько индейских наречий и от моего имени пояснил, что мы хорошо вооружены. Главарь осейджей оценил нашу смелость и удивился той дерзости, которую мы демонстрировали. Осейджи сказали, что к нашему народу (то есть к европейцам – И.К.) они претензий не имеют, и что белые люди их друзья, но наши дикари их враги. Главарь осейджей потребовал выдать им наших дикарей, но я не согласился и сказал, что если они будут настаивать, то нам придется с ними драться. Мое заявление несколько охладило их пыл. Некоторое время они совещались между собой, потом все же решили пропустить нас. Я дал им подарки, после чего они ушли, бросив злобные взгляды на наших дикарей…».
После 23 дней путешествия группа де Ла Арпа вышла к реке Арканзас, достигнув большого индейского поселения племени уичита, в котором по его оценкам находилось от 6–7 тысяч человек. Это поселение как свидетельствуют результаты археологических раскопок последних лет, находилось в 13 милях (21 км.) от современной Тулусы (штат Оклахома) и представляло собой скорее торговый центр, где для обмена товарами собирались окрестные племена равнинных индейцев. Об этом в своем дневнике сообщает и сам де Ла Арп: «Одни индейцы, что стояли здесь лагерем называли себя товакони, другие – тоаваями, третьи – квидехаи, четвертые – хуачаны. Все они говорят, о каких-то злобных своих врагах, которых называют канци (канси) и тонкавы. Последних они считают людоедами, которые не щадят ни женщин ни детей. Но канци и тонкавы также враждуют между собой. Их основное оружие копья и палицы. У канци есть испанские мечи, но нет огнестрельного оружия. Испанцы запрещают всем племенам продавать канци мушкеты».
Большинство индейских племен, с которыми де Ла Арп вступал в контакт, двигаясь вверх по течению рек Ред-Ривер и Арканзас, по мнению исследователей, принадлежало к племенам кэддоанской языковой семьи, многие из которых, к сожалению, по дневникам де Ла Арпа сегодня идентифицировать не представляется возможным, поскольку к моменту научного их изучения в рамках антропологии, зародившейся только лишь в середине ХIХ века, они уже исчезли.
Однозначно можно утверждать, что первый пост Сен-Луи-де-Лос-Кадодаквиус, основанный де Ла Арпом на территории современного Техаса находился на земле конфедерации племен кэддо. Тогда в состав указанной конфедерации входило несколько индейских племен южной части Великих Равнин США, которые населяли территорию на востоке современного штата Техас, на западе Луизианы, и частично юг Арканзаса и Оклахомы в историческом регионе, известном как Сосновые Леса (Piney Woods). Племена же кэддо подразделялись на три конфедерации связанные общим языком: хайсинай, кэдохадачо и натчиточес. Хайсинай и кэдохадачо проживали на востоке нынешнего штата Техас, а натчиточес – на северо-западе нынешней Луизианы. Именно племя хайсинай дало название штату Техас (от кэддоанского слова taysha, что значит «друг» – И.К.).
Де Ла Аарп указывает на семь племен кэддо, помимо которых он упоминает еще и команчей называя их «камачи» и равнинных апачей –«кватакис», а также пауни, арикара, которые не входили в вышеупомянутую конфедерацию. А кровожадные канци, с которыми отряд де Ла Арпа столкнулся на обратном пути, по мнению ученых, есть липан-апачи.
«Канци имеют преимущество над своими врагами, потому что у них есть хорошие лошади, в то время как их соседи не имеют много лошадей. Их дома состоят и жердей, которые они покрывают шкурами буйволов и удивительно то, что их собаки перевозят эти дома на своих спинах», – писал де Ла Арп о липан-апачах.
Деревня, которая так привлекала внимание путешественника спектром различных равнинных племен, являлась «плавильным котлом» этого региона Великих равнин. В лагере индейцев уичито де Ла Арпа весьма хорошо приняли, там он и его спутники отведали различных экзотических яств, и возлегли на ложе из шкур с индианками, любезно предоставленными гостям для утехи. Одному из спутников де Ла Арпа так понравился индейский прием, что он и его чернокожие рабы пожелали не возвращаться в форт, а остаться жить среди индейцев. Де Ла Арп отмечал, что уичита были прекрасными земледельцами и имели большие табуны лошадей, которых они покупали у команчей и воровали у тонкавов. Уичита предупреждали французов, чтобы они были осторожны, когда будут возвращаться обратно, поскольку тонкавы вышли на тропу войны, и если возникнет ситуация, выходом из которой будет плен или смерть, уичита советовали лучше покончить собой, ибо пленников тонкавы сначала предадут жестоким пыткам, а потом съедят.
По мере продвижения экспедиции  де ла Арп старался устанавливать с индейцами союзнические отношения, задаривая вождей подарками, взамен получения от них информации о полезных ископаемых на их земле, образцы, которых он им показывал. В беседе с вождями уичито он предложил им защиту от враждебных племен: «Я показал им кое-какие минералы, на что они одобрительно отреагировали, пояснив, что у них таких камней полно.
Я сказал, что послан вождем своего народа и являюсь его представителем. От имени своего вождя я предложил им дружбу и помощь в борьбе с их врагами. Индейцы весьма были довольны моим предложением, и пообещали собрать для меня столько камней (минералов) сколько я смогу унести».
На церемонии раскуривания трубки мира, которая длилась, по словам де Ла Арпа с восьми часов утра до двух ночи, вожди союзных с уичита племен держали праздные речи, клялись французам в дружбе и говорили каждый своим соплеменникам о выгодах и преимуществах, которые сулит для индейцев союз с белыми людьми. «Они (индейцы – И.К.) говорили, что мы (белые – И.К.) хотя и малочисленны, – писал де Ла Арп, – но весьма могущественны, потому что у нас есть ружья и много других полезных для них вещей, с помощью которых они смогут отражать нападения врагов. Они предупредили всех своих людей, чтобы  те относились к нам хорошо, по крайней мере до того как мы покинем их селение…».
Также, де Ла Арп утверждал, что племена, которые он встретил в этой местности, не брезговали человечиной. На пятый день пребывания в этом «плавильном котле» индейских племен на территории Оклахомы, когда группа де Ла Арпа переместилась погостить в лагерь индейцев, которые называли себя «тояас», их вождь по имени Тоги, чья племенная группа была самая многочисленная в этом большом лагере, подарил де Ла Арпу 30 шкур бизонов, мешок каменной соли и несколько больших кусков табака серо-зеленного цвета. В знак особого расположения Тоги отжалел от себя де Ла Арпу восьмилетнего мальчика-раба из племени липан-апачей, у которого не было по одному пальцу на обеих руках. «Тоги объяснил, что пальцы мальчика они съели два дня назад. Он сожалел, – писал де Ла Арп, – что не может мне подарить больше рабов канци (липан-апачи – И.К.), поскольку я поздновато посетил его лагерь. Если бы я, мол, приехал к нему в полдень, то он подарил бы мне семнадцать рабов канци, но их они съели накануне в какой-то праздник. Я сделал вид, что благодарен ему за его заботу, а в сердце своем сожалел, что не прибыл вовремя, чтобы спасти этих несчастных канци».
Заявление де Ла Арпа о каннибализме среди кэддоанских племен, действительно представляет интерес, если учитывать, что оно основывалось на фактах, а не на праздном хвастовстве индейского предводителя. Скорее это был обычай, имеющий ритуальное значение, от которого индейцы на то время уже отказывались. Через столетие этот обычай исчез навсегда, поскольку в свидетельствах англо-американцев, хлынувших на равнины в начале ХIХ века о нем уже не упоминается.
Далее де Ла Арп попытался с помощью вождей индейских племен, изучить топографию реки Арканзас, выяснить места нахождения ближайших  испанских поселений, а также условия торговли с индейцами племени падука (этих индейцев в современной антропологии идентифицируют  как одно из апачских племен бесследно исчезнувшее к 30 годам ХIХ века – И.К.). Вожди рассказали ему, что река Арканзас образуется из двух ветвей водных источников, которые берут начало ниже их селений. Недалеко от места образования этих источников начинается земля падуков, которая очень богата дикой живностью, в том числе и дикими лошадьми. Деревни падуков располагаются дальше на север и северо-запад от побережья реки. Вожди объяснили, что испанцы приходили в их страну в поисках «желтых камней» (золота – И.К). По их словам, испанцы положили вражду со многими прерийными племенами, потому что те отказались служить им.
«Один из вождей дал мне золотой самородок и сказал, что в стране падуков он знает одну гору, где таких камней очень много. Туда ходили испанцы, но падуки прогнали их. До этой горы шесть дней пути. Там можно еще набрать мешок соли, но идти туда сейчас рискованно, потому что там рыщут канци, которые воюют с падуками», – отмечал де Ла Арп.
Заинтересовавшись сообщением о залежах золота, де Ла Арп сначала намеревался оставить с индейцами троих своих людей, до того как власти Луизианы примут решение о снаряжении экспедиции в землю падуков. Однако он передумал, поскольку узнал, что индейцы не собираются здесь оставаться, и вскоре намерены покинуть этот лагерь. Вернуться сюда они лишь только к началу посевной, в марте.
Де Ла Арп понимал, что земли вдоль реки Арканзас полны полезными ископаемыми, почва весьма плодородна и пригодна для развития сельского хозяйства, испанские поселения расположены весьма выгодно для того, чтобы вести торговлю с Луизианой. Кроме этого, по словам де Ла Арпа, тот, кто завладеет этой территорией, получит возможность полностью контролировать торговлю с падуками и арикарами, а это значит, станет хозяином этого региона. Также де Ла Арп отмечал, что этот регион имеет огромные перспективы для развития пастбищного животноводства. «Тысячи коров и овец, транспортируемых по суше из наших постов на Миссисипи и Иллинойсе, могли бы пастись в этой части прерии, изобилующей не только сочной травой, но и множеством воды, которую щедро подает река», – писал он.
Судя по запискам де Ла Арпа, индейцы равнин на то время уже имели развитую конную культуру. «Без лошадей они не могут ни охотиться, ни воевать, – отмечал де Ла Арп. – Из кожи и шкур они делают замечательные седла и уздечки, а также шьют своим скакунам доспехи для защиты их плоти от копий и стрел».
По словам де Ла Арпа эти равнинные племена «умнее наций населяющих Миссисипи». В свободное от войны время они «думают только о еде, курении и играх». Де Ла Арп также отмечал неравнодушие их к сексуальным утехам: «Мужчины и женщины довольно-таки развратны. Как партнеры в любви они готовы делать друг для друга все, кто что пожелает. Они щедры на ласку. Женщины более галантны, чем мужчины. Гостям они отдают лучший кусок мяса и самых красивых женщин».
О верованиях равнинных племен де Ла Арп не делал подробных записей, отметив лишь, что они «признают бытие Великого Духа», которому покланяются и приносят жертвы в виде плодов.  Они также верят в загробный мир и уверены, что на тот свет душа покойного отправляется в лодке, которая стоит у берега мифической реки, а существо с рогами бизона отправляет эту лодку в плавание. Те, кто вел жизнь благочестивую в понимании индейцев, река относит на богатые бизонами пастбища, а кто был плохим человеком, попадает по течению в пустыню.
13 сентября 1719 года, попрощавшись с лидерами этих племен, пополнив провизию бобами и кукурузой, де Ла Арп выступил в обратный путь.
Дорога к форту Сен-Луи-де-Лос-Кадодаквиус заняла целый месяц. По пути отряд голодал, продуктов не хватало, охота не заладилась, и 27 сентября путешественники, чтобы не умереть от голода были вынуждены забить одну из своих лошадей.
Двигаясь дальше, отряд де Ла Арпа набрел на стадо бизонов. Одному из  индейских проводников удалось подстрелить небольшого самца. Однако никто тогда не мог предполагать, что на бизонов кроме людей де Ла Арпа ведут охоту липан-апачи. «Пятьдесят всадников канци, которые преследовали стадо, были обнаружены нашими дикарями в одной лиге от нас (более 4 км. – И.К.). Мы ускорили шаг и остановились на привал около ручья в районе шести часов вечера. Внезапно я обнаружил в зарослях осоки одного из наших чернокожих. Он был ранен и доложил, что когда он и двое наших дикарей муж и жена отправились разделывать тушу подстреленного бизона (де Ла Арп бизонов называет «дикими коровами» – И.К.) угодили в лапы канци, которые убили их. Чернокожий стал бежать, но всадник канци на скаку догнал его, и ударил палицей по голове. Потом он раненый дополз до зарослей осоки и отключился…».
Потеряв индейских проводников, отряд де Ла Арпа заблудился и несколько дней не мог найти дорогу, пробираясь через горы.  За это время, блуждая по горам, форсируя озера и горные речушки, отряд  нашел тропу на юго-востоке и по ней добрался до селения дружественных индейцев. При этом французы потеряли всех лошадей, и весь оставшийся путь тащили поклажу на своих спинах.
В форт Сен-Луи-де-Лос-Кадодаквиус экспедиция вернулась13 октября 1719 года, а в январе 1720 года де Ла Арп прибыл в Новый Орлеан откуда отплыл во Францию.
Историческое значение первой экспедиции Жана-Батиста де Ла Арпа на Великие равнины, заключается в первую очередь в том, что он был одним из первых европейских натуралистов, кто описал состояние племен, обитавших в центральной части равнин. Он задокументировал массу полезной  этнографической и географической информации, которая в последствие легла в основу будущих антропологических исследований.
Но стоит также отметить, что де Ла Арп был не единственным, хотя и первым французом совершившим поход вглубь Центральных равнин. В это время параллельно его экспедиции в этой части Дикого Запада проводил свои исследования еще один француз Шарль Клод де Тисни. Его небольшой отряд, состоявший из смельчаков вояжеров (люди в период эпохи Дикого Запада, занимавшиеся транспортировкой мехов по рекам на каноэ – И.К.), проводников индейцев, в 1719 прошел по реке Миссури и дальше почти до испанского поста Санта-Фе. В задачу де Тисни входило установление водного торгового маршрута с Новой Мексикой, а также заключение союзнических отношений со всеми индейскими племенами, которые потенциально могли препятствовать движению по этому маршруту.
В ходе экспедиции де Тисни познакомился и установил торговые связи со многими племенами равнин: падуки, осейджи, сиу, айова, канза, уичита, и также как и де Ла Арп описал состояние этих племен. Особенно детально ему удалось  описать племя осейджей: «Их воины стройны, более шести футов ростом.  Волосы они скручивают в пучок на макушке выбритых голов, и перевязывают их кожаной тесьмой… Их деревня включает 200 домов.
В каждой деревне около 200 воинов. В целом в деревне  проживает до 1000 человек. По характеру они лукавы, склонны к предательству, не держат  слова, обещания легко нарушают. Между их клановыми лидерами идет постоянное соперничество за власть в племени…». Называя осейджей «предателями» де Тисни, таким образом, выказывал свое недовольство тем, что вожди осейджей, получив от него подарки, не разрешили французам пройти через их территорию к селам уичито. Тогда де Тисни еще не знал, что уичито получили партию ружей от де Ла Арпа и стали представлять угрозу осейджам. Осейджи боялись, что де Тисни направляется в селение уичита исключительно с целью продажи им огнестрельного оружия. Но все же угрозами о прекращении всяких торговых сделок с осейджами де Тисни удалось добиться разрешения на проход через их земли.
Ближайшее селение уичито располагалось на расстоянии 160 км от поселения осейджей. Проходя через прерию, де Тисни весьма восхищался открытым простором и высокотравной растительностью. Индейцы уичита, после того как отряд де Тисни дошел до их деревни, враждебно встретили французов, в отличие от экспедиции де Ла Арпа. Как оказалось осейджи направили к уичита своего посыльного, который успел сообщить им о том, что этот отряд французов идет к ним с целью поработить их. «Индейцы в неистовстве размахивали над нашими головами палицами и топорами, и мне долго пришлось объяснять им, что я имею мирные намерения», – записал де Тисни в отчете об экспедиции. Малочисленность отряда де Тисни говорила сама за себя и уичита вскоре поняли, что такими силами белые люди завоевывать их не станут, да и не смогут, если и захотели бы.
Де Тисни назвал уичита «панис», что  означало «раб». Почему «раб» вопрос для исследователей остается открытым. По мнению некоторых ученых, де Тисни, поскольку сам являлся работорговцем, не исключал возможности обращения индейцев в рабство, и, наверное, в каждом индейце, все же видел потенциального раба, поэтому и закрепил за уичита это название.
Все племена без исключения, с которыми контактировал де Тисни в ходе своей экспедиции, занимались работорговлей. Нападая друг на друга падуки, уичита, осейджи, и другие племена захватывали пленников, а потом продавали их испанцам в Санта-Фе.
Де Тисни отмечал особое уважение уичито к лошадям, которых они любят настолько, что «ни днем, ни ночью с ними не расстаются». Относительно использования индейцами конской сбруи де Тисни однозначно утверждал, что «сей вид лошадиных доспехов, они позаимствовали у испанцев…, и наконечники для своих копий они также делают из трофейных испанских мечей».
По словам де Тисни уичита вели войны с падуками, которые препятствовали их торговле с испанским поселением Санта-Фе.
Падуки и уичито в своих ритуальных церемониях, как сообщает де Тисни, практиковали каннибализм. Де Тисни это явление, называл «культурной особенностью» этих племен.
Продвигаясь к Санта-Фе, де Тисни заключил союзы и установил торговые отношения со всеми племенами на маршруте движения, кроме падуков, которые отказались иметь с французами какие-либо отношения, и всячески выказывали свое недовольство их присутствием в своих землях. Индейцы артачились, потому что, как полагал де Тисни, их не удовлетворили подарки, которые он им предоставил. Действительно к моменту посещения деревни падуков у де Тисни из провизии мало чего оставалось пригодно, для того, чтобы удовлетворить потребности индейцев.
Не желая обострять отношения с падуками, де Тисни повернул экспедицию обратно, так и не дойдя до Санта-Фе. Цель экспедиции де Тисни не была достигнута, потому что племена равнинных индейцев были тогда достаточно сильны и для поддержания с ними добрых отношений требовались огромные средства, которыми на то время французские колонии в Северной Америке не располагали. Более того, власти Новой Испании не желали развивать торговлю с Францией, потому что боялись ее укрепления на Великих равнинах и всячески старались сдерживать продвижение французов силами индейцев. Но также испанцы в полной мере не могли и воспрепятствовать развитию торговли с индейцами, которую успешно вела Франция.
Де Тисни погиб в одной из стычек с индейцами фоксами в мае 1730 года.
Что же касается де Ла Арпа, то в августе 1721 года он вернулся в Северную Америку и приступил к исследованиям в заливе Галвестон на юге современного штата Техас, то есть в том самом месте, где в 1528 году впервые высадились Кабеза де Вака и его команда. Здесь французы планировали основать свое поселение, но постоянные столкновения с враждебными индейцами истощили человеческий и материальный ресурс французов, вынудив их покинуть эту территорию и возвратиться в Луизиану. Де Ла Арп настоятельно рекомендовал губернатору Луизианы не отчаиваться и решительно начать заселение прибрежной части южного Техаса, однако его рекомендации так и не были учтены.
Но все же Франция не отказалась от идеи проложить торговые маршруты через территорию Центральных равнин, и начать активную торговлю с Новой Мексикой. В следующем 1722 году с этой целью губернатор Луизианы Бьенвиль направляет в долину реки Арканзас вторую экспедицию под предводительством де Ла Арпа.
В составе отряда из 25 человек де Ла Арп в декабре покинул Новый Орлеан, и концу февраля остановился в форту Пост де Арканзас для пополнения продовольствия. Самым значительным его открытием стали две плоские, нависающие над водой скалы – малая и большая (высотой 50 м), а поблизости водопад и сланцевые месторождения.
В последствие это место назвали «Маленькая Скала» (Little Rock – англ.). Но де Ла Арп тогда назвал его Ла Роше Франс (французская скала) и 9 апреля от имени короля вступил во владение ею и окрестностями, в ознаменование чего вырезал на дереве, росшем на вершине скалы, герб Франции. Два же скальных образования были названы им Ла-Петит Рош (на южном берегу реки Арканзас – И.К.) и Ла-Гранде-Рош (на северном берегу – И.К.).
Продолжая двигаться вверх по реке Арканзас, де Ла Арп провел ряд изыскательских исследований, установив, что местность богата сланцевыми залежами и мраморным камнем, «леса полны дичью, а водные источники кишат рыбой». Он также отмечал, что местные индейцы племени куапо прекрасно знают акваторию реки и хорошо ориентируется в ней. Дойдя до  южной оконечности плато Озарак, де Ла Арп первым определил, что отсюда возможно будет проложить маршруты на юг до Санта-Фе и на восток до Сент-Луиса. Он был убежден, что если двигаться по реке Арканзас водным маршрутом, то можно, «миновав земли воинственных падуков, беспрепятственно попасть на испанскую территорию в этой стране».
Однако заболев лихорадкой, а также испытывая острую нехватку в продовольствии, де Ла Арп в мае 1722 года вынужден был свернуть экспедицию и отправиться обратно в Луизиану.
В 1723 году де Ла Арп не стал продлевать свой контракт с кампанией «Дес Индес» и вернулся во Францию. После этого, более в Америку он не возвращался.
Остаток своей жизни де Ла Арп посвятил литературной деятельности. Он написал множество рассказов о своих североамериканских приключениях и переживаниях связанных с общением с индейцами. Хотя многие критики считали излагаемые им истории явным преувеличением, все же по оценке большинства историков сообщения де Ла Арпа содержат немало существенных сведений о периоде раннего заселения Луизианы и первых исследований культуры равнинных индейцев.
Современники де Ла Арпа больше всего его имя ассоциировали не с исследовательской деятельностью, а с поисками сокровищ в долине реки Арканзас, что являлось, по их мнению, главным приоритетом для де Ла Арпа в ходе двух его экспедиций на Центральные равнины. Говорили, что при жизни де Ла Арп старался опровергать это мнение, но все же, как он не усердствовал, легенда оставалась жива, и отчасти низвела его открытия до уровня мифов, принизив также их значение для науки.
Умер Жан-Батис Бенар де Ла Арп на своей родине в городке Сен-Мало в 1765 году. Его именем в городе Литл-Рок (штат Арканзас) назван бульвар, а в городке Норт-Литл-Рок (Пуласки Каунти) улица расположенная ближе к реке Арканзас.



Библиография

Arnold, Morris S. Colonial Arkansas, 1686–1804: A Social and Cultural History  – Fayetteville: University of Arkansas Press, 1991.
Conrad, Glenn R.  A Dictionary of Louisiana Biography  – New Orleans: Louisiana Historical Association, with the Center for Louisiana Studies, University of Southwestern Louisiana, 1988.
Hempstead, Fay. A Pictorial History of Arkansas. St. Louis: W. D. Thompson Publishing, 1890.
Johnson, John G.  Jean Baptiste B;nard de La Harpe http://www.tshaonline.org/handbook/online/articles/fla01
Le Gac, Charles. Immigration and War: Louisiana, 1718 – 1721 – University of  Southwestern Louisiana, 1970.
La Harpe, B;nard de. Journal Historique de l’Etablissement des Fran;ais ; la Louisiane. B. F. French, 1851.
Lewis, Anna. La Harpe’s First Expedition in Oklahoma, 1718-1719. Chronicles of Oklahoma. Odell, George H. La Harpe’s Post.  – Tuscaloosa Press, 2002 – pp. 38-40
Ralph, A. Smith. Account of the Journey of Bеnard de La Harpe – Southwestern Historical. July, October 1958, January, April 1959.
Robert, S. Weddle. The French Thorn: Rival Explorers in the Spanish Sea, 1682 – 1762. – Texas, University Press, 1991.