Терновая беседка Главы 25, 26

                -25 -
   
      В первой четверти десятого класса произошло событие, которое потрясло всю школу: изнасиловали Томку Лужную. Грубо, после танцев; говорили, что  в какой-то канаве. Стало известно на следующий день. Томка  была в больнице с поломанной  рукой. Лежала в общей палате.
     - Хорошо, что не нога – как танцевать буду? – грустно сказала Томка.
     - Дотанцевалась… -  послышалось негромко с соседней койки.

     Лора пришла проведать Томку. Рассказывала о новостях в школе, шутила, а сама думала: «Бедная Томка, как же это…  и чем в таком случае утешать нужно?»
     - Только не надо меня жалеть, - голос Томки предательски сорвался. Она сделала резкое движение рукой в гипсе, сморщилась от боли, другой рукой стала растирать синяк под глазом.

     «Почему все вокруг читают мои мысли? – думала Лора, - наверное, на лбу написаны». Она хотела спросить, как  всё произошло, кто это  был, но передумала: «Всё равно Томка не скажет».
    
     - Тома, вот тебе яблоки-симиренко. Они немного кисловатые, но очень вкусные. Папа говорит: в них витаминов много, особенно железа, - Лора наклонилась к самому уху Томки, - давай выйдем в коридор: у всех ушки-на-макушках, боятся что-то пропустить.
    
     В коридоре они остановились возле окна с видом на больничный парк. Кое-где  ещё цвели розы, бархатцы и что-то желтело в траве. Осень в этом году была тёплая. Воздух наполнен осенней прозрачностью.  Редкие берёзки, одинокая сосна… но от  пейзажа веяло грустью. Может потому, что пейзаж – больничный. На скамейках сидели больные, закутавшись в тёмно-синие байковые халаты.
     - Давай выйдем  в парк, - предложила Лора.
     - Не хочу.  Я теперь парки ненавижу.
     - Тома, извини, что спрашиваю, - Лора замялась не секунду, - говорят о какой-то канаве…
    
     - Ой, меньше слушай. После танцев, в парке, что возле танцплощадки. Сволочь! Один только танец с ним отплясала. Да, радовалась – ты же знаешь, как я танцы люблю, улыбалась, кокетничала, ну и что?.. Даже мысль мелькнула: может начать встречаться?

     Спасибо, что пришла. Никого не было ещё. Наверное, считают, что легкомысленная, мол, сама виновата… - Томка отвернулась, стараясь незаметно вытереть слёзы.
     - Ой, да перестань… никто… придём всем нашим 10-ым «А» и твой «Б» прихватим.
     - Не надо.
     - Его посадят?
     В ответ Томка равнодушно пожала плечами.
    
     Лоре хотелось как-то успокоить, сделать что-то, чтобы та легче перенесла  случившееся. Хорошая она – Томка – весёлая, с ней легко. Лора обнимала её, поглаживала  по плечу.  А мысли роем клубились в голове: изнасиловал! Нелюдь! Это же и боль, и стыд, и поломанная рука. А если бы меня? Ой! А как же школа? Стоп. Не о том я...
      
     - Знаешь, каждая девушка, - продолжала Томка уже спокойно и рассудительно, - поздно или рано становится женщиной. То, что случилось со мной – ужасно, никому не пожелаю. Что же мне теперь – вешаться?  Ты станешь женщиной только после свадьбы – точно знаю. А я со своей славой теперь и замуж не выйду.
     - Ну что ты Томка, ты такая красивая, - успокаивала Лора.
     - Ага, но Аркадий любит тебя, а не меня.
     - …но не женится, - изобразив обиду на лице, сказала Лора, -  сама говорила.
   
      «Странно: всезнайка Томка до сих пор ничего не знает про Гришу?»  - подумала Лора.
     - Другие найдутся, - лукаво сказала Томка, заглянув Лоре в глаза.
     «Знает», - подумала Лора. 


               
                Дневник Лоры
    
    30 сентября
     Наверное, Томка права – стану женщиной после свадьбы. Странно как-то: стать женщиной… И что? Дети пойдут. А разве смысл жизни только плодиться и размножаться? Надо перечитаь «Ромео и Джульета», что-то не помню - стала Джульета женщиной?  Или так и ушла в другой мир девочкой?

     О какой свадьбе я мечтаю? С кем? Вот назло всем, а главное – назло Г. после школы сделаю предложение Аркадию. Вот смеху было бы… И предложение будет принято. Спорим? ( С кем? Сама с собой?) Грустно...    

      Хорошо, что новость о Томке не дошла до моего бдительного папочки.  Контроль надо мной мог бы усилиться вдвое. Хорошо всё-таки  жить в удельном княжестве, оторванном от мира.
И всё-таки – грустно.

               
                - 26 -               

      Перед Новым годом Лора заболела гриппом. Сначала Зойка шмыгала носом и кашляла, затем  Лора. Так каждый год – грипповали на пару. Мама лечила дочек народными методами: заставляла  их парить ноги в горчичной воде, натирала гусиным жиром,  каждой по стакану горячего молока с мёдом и сосновой пыльцой, и в постель, под перину – предстояла неприятная процедура - пропотеть. И так целую неделю. «Вместе с потом уходит болезнь», - так говорила  бабушка. Утром и вечером мама приносила  градусники – измеряли температуру.
    
     Недостаток витамин в оганизме пополнялся сочными и вкусными яблоками-симиренко – единственными свежими фруктами.
     Грипповали с Зойкой в разных комнатах. Летом был ремонт в доме. Отец сказал, что Лоре, как десятикласснице,  нужна теперь отдельная комната. Скорее, это была перестройка: из их с Зойкой комнаты и части коридора сделали две. Зойке совсем маленькую, а  Лоре побольше.
    
     «Почему, именно, сейчас  этот дурацкий грипп, - обжигаясь горячим молоком, думала  Лора, - это значит, что  Новый год – любимейший праздник ! – дома и ни шагу на улицу. А в школе будет новогодний вечер без неё и «Маскарад» Лермонтова будут ставить без неё. А если Гриша приедет? Наверняка, приедет домой на Новый год… Ну и пусть. Пусть как хотят все. Никого не хочу видеть. Может, не выздоровею и умру, назло всем; будут  знать, как…»
     - Лора, Лора… - раздался слабый Зойкин голос из-за стенки.
     - Ну, что тебе?
     - Иди ко мне, - снова позвала Зойка.
     «Вот единственное создание, которое я люблю и ради которого не буду умирать», - подумала Лора, вскочила и тут же села на край кровати - закружилась голова, даже в глазах потемнело. Подождав немного, Лора тихонько встала и пошла в Зойкину комнату.
    
     «Лора, давай вместе болеть, - захныкала  Зойка, - ложись. Кровать узкая, но мы поместимся, ляжем тесно, мы же сестрички, - приговаривала Зойка, - правда?» Лора нырнула под перину. Пахло гусиным жиром, а от Зойки – парным молоком. Лора обняла Зойку, та прильнула, как будто прилипла, к ней своим маленьким и упругим, как репка, телом.
     - Ох, ты мой шпингалет.
     - Лорка, не называй меня так, люди засмеют, - засыпая, прошептала Зойка.
     - Какие люди, Зоечка - только ты да я, вот и всё, - ещё крепче обняла сестру Лора. - Зачем нам люди? -  и заснула.


     Вместе с гриппом ушла и хандра. В первый день Нового года мама заставила их тепло одеться, каждой завязала по шарфику под воротник и туго затянула. Затем ещё один шарфик - поменьше, и закрыла Зойке лицо до самого носа, чтобы холодного, морозного воздуха не наглоталась. На лице остались только одни тёмные и сверкающие глазки. Во время одевания, Зойка прятала то одну, то другую руку за спиной.
     - Что там у тебя? - спросила мама.
     - Морковка, - Зойка нехотя достала руку из-за спины.
     - Лора, пожалуйста, - сказала мама, - только не лепите бабу снеговую, снова простудитесь. И отобрала у Зойки морковку.
     - Хорошо, - неуверенно пообещала Лора.
    
     Южные зимы не особенно морозные и снежные. Зато без неожиданных капризов.
     Слепить снеговика – снега хватило. Маленького. В дальнем углу лесопитомника. А как было не слепить, если снег – белый, пушистый и поддатливый -  сам в руки просился?  Вместо носа вставили морковку – у Зойки, на всякий случай, была ещё одна, запасная.
     - Зоя-я, - на весь парк раздался голос Нины, - где вы?
     - Тихо, не кричи, - громко ответила Зойка, - мы здесь, мы лепим… - и запнулась, вспомнив, что запрещено было в снегу копаться. «Спрошу  про Гришу», - подумала Лора.
    
     Нина раскраснелась от мороза. В отличие от Лоры с Зойкой, на её смуглом лице играл здоровый румянец. Варежки на руках  разные. «Одну варежку потеряла в прошлом году, а другую – в этом, и вот теперь неодинаковые», - она развела руки в разные стороны. В левой руке был маленький цветастый кулёк. «Надо те варежки, что связала Зойке, Нине подарить, - подумала Лора. - Зойке ещё свяжу».
    
     Мама научила Лору вязать на спицах; теперь она вязала для всей семьи носки и варежки. Это у неё получалось хорошо, быстро и красиво.
     - Ой, я забыла… - радостно воскликнула Нина, - с Новым годом! Это вам от Деда Мороза, - и она протянула Зойке кулёк с конфетами.
     - И тебя с Новым годом! - сказала Зойка, -  и тебе Дед Мороз передал подарок, дома лежит. Пошли домой, - и побежала первая, готовить подарок.
     - Идём, Нина, - Лора взяла  её за руку. - Как твой брат?
     - Он не приехал домой на Новый год, - с грустью в голосе сказала Нина, - обещал мне коньки подарить и не приехал. Наверное, снова в милицию попал. Мамка говорит, что он непутёвый. А я люблю его, он хороший, только не показывает этого. Я люблю его.
     «Я тоже, - подумала Лора, - но вслух сказать не могу».
    
     В парке было как в сказке. Маленькие буксусные кустики вдоль аллеи, по которой они шли, были засыпаны снегом и стояли, как белые истуканы.
     - Лора, - Нина, вдруг остановилась и перешла на шёпот, - Гриша говорил маме, что будет жениться на тебе. Пусть жениться, - она подняла  голову и заглянула Лоре в глаза, - он хороший. И ты хорошая.
     - Пусть женится, - в тон ей и, скрывая улыбку,  ответила Лора.
     - И тогда мы будем родными?
     - Ты мне и так родная, - Лора присела и поцеловала маленькую родинку над верхней губой. «Смогу  я так его поцеловать когда-нибудь?» - подумала Лора.
     - Ой, - лицо Нины нахмурилось, - только мамка говорила, что Гришку, наверное, будут в армию забирать… летом.
     - Как в армию?.. - вырвалось у Лоры. В голосе был испуг. Затем она овладела собой и сказала отрешённо: «Все мальчики, Нина, поздно или рано должны служить в армии. Холодно, что-то стало.  Идём, Ниночка, быстрей в дом».
     А в мозгу, как молотком, стучало: «В армию, в армию…»
                _____


Продолжение здесь:  http://www.proza.ru/2015/03/21/1977

Начало здесь:  http://www.proza.ru/2014/03/05/1798