Зелёный автобус

Сидя на мягком диване “автобуса”, я решаю непростую для себя задачу  –  брать ещё выпивки, или хватит?
Как и у любой дилеммы, у этой имелись и плюсы и минусы.
Минусов всплывало три.  Если углубиться, то наверняка их было несколько больше, но делать этого не хотелось и потому сознание моё нащупало только эти.
Первый  –  это истраченные деньги. (Когда вся оставшаяся на жизнь наличность, выраженная купюрами в сто рублей, легко пересчитывается за несколько секунд, то минус этот достаточно ощутим).   
Второй  –  удар по здоровью, и в особенности по печени. После моих нередких посиделок с друзьями, главный фильтр организма временами напоминал о себе лёгкой в глазах желтизной и тяжестью в правом боку.
Третий момент с отрицательным знаком вытекал из второго, и затекал в первый. Завтрашнее утро, да и весь день, становился более сложным: похмелье усугубится и будет жёстче давить на мозг, который, в свою очередь, изыщет причину слинять с работы. А это  –  сокращение моего месячного бюджета.   
Но ведь были и плюсы…
Под номером один значилось повышенное настроение, желание петь, танцевать и улыбаться всему окружающему!
Вторым номером была причина дольше остаться в этом оригинальном кафе, по имени “Зелёный автобус” и послушать живую музыку. Певец, как на подбор, исполнял композиции щипавшие ностальгией моё опрыснутое алкоголем сердце. 
Ну и выделялся ещё один пунктик… сидящий внутри меня демон умолял и даже требовал продолжения!
Идти против его воли я оказался не в состоянии и, плюнув на будущее,  решил наслаждаться настоящим…
Выбор сделан, и чтоб больше не терзаться в сомнениях, я заказываю сразу четыреста грамм водки.

Пока я “плюю на будущее”, салон бывшего общественного транспорта принимает очередного посетителя. За столик, что стоит перед моим, опускается потрёпанный судьбиной мужичок.
Обвисшая на усохшем туловище джинсовка, с непонятными мне логотипами и, как будто сросшаяся с головой бандана, намекают  –  музыка, но явно не попса, занимает серьёзное место в  жизни этого гражданина.
“Старый рокер… - машинально присваиваю я прозвище посетителю в бандане”.
Между тем, обслуживающий персонал к моему соседу демонстративно не торопится. Внешний вид бедолаги сразу же пояснил  –  чаевых от меня не дождётесь…
Выдержав установленную для таких случаев паузу, официант, наконец, приближается к клиенту, и с проскакивающим высокомерием интересуется:
- Кушать будем?
- Мне, пожалуйста, кружечку пива… - заискивающе произносит бедолага, ощущая себя виновным, что из-за такой малости пришлось утруждать человека.
- И всё? – С ударением интересуется гарсон, хотя ответ знает заранее.
Клиент прячет глаза и тихо, но теперь немного уверенней, обрывает:
- Всё…
Я, в это время, неспешно поглощаю “веселящую жидкость”. Тридцати–сорока граммовые порции, отмеряемые из пузатого графинчика, резонируют с душевными композициями и всё глубже погружают меня в эйфорию; пик блаженства приближается!

Заказанный соседом напиток, приносят сравнительно быстро, и он приступает к его поглощению.
Освободив кружку наполовину, рокер испытывает желание пообщаться. Повернувшись, он оказывается нос к носу со мной, потому как места в кафе остались такими же, что были ещё в рейсовом автобусе. Теперь они, лишь разделены прямоугольной формы столиками.
Я тоже не прочь поболтать и от вступительной речи соседа не отстраняюсь.
-  Голос вроде неплохой, но выкладывается слабовато… - кивает он в сторону мини-сцены, сооружённой на месте кабины водителя. – Высоцкий, в своё время, душу у микрофона выворачивал… а тут… Да и репертуар не очень  –  нюни сплошные; посерьёзнее бы что-нибудь… вы согласны?
Я с улыбкой пожимаю плечами, что означает  –  по мне так нормально...
Рокер чуть слышно цокает и на лице его едва заметно разочарование.
Оценив “пузатого”, что стоит у меня рядом с тарелкой салата, сосед приканчивает пиво. Однако на дне кружки всё же остаётся сантиметр золотистой жидкости, и он отправляет посудину на свой стол. 
Не надо быть экстрасенсом, чтоб заметить  –  бедолага жаждет водки.
Против его компании я ни чего не имею. Человеком он показался не глупым, к тому же за мишурой внешности, я даже разглядел в нём некоторую харизму.
Когда физиономия соседа, снова оказывается перед моей, я указываю глазами на графин и для приличия интересуюсь:
- Хлопнешь? 
После этого вопроса, мне кажется, что даже веселый Роджер, взирающий на меня с банданы рокера, согласно закивал. Сам же обладатель косынки вскидывает руки. Жест этот обозначает, что об этом можно было и не спрашивать, но вслух он, как будто оправдывается:
- Я воспитанный человек; у меня, приятель,  просто не хватит наглости, чтобы отказать тебе!
Фраза попадает в цель. Я смеюсь и прошу с барной стойки ещё одну рюмку.

- Будь здоров! – Благодарит меня сосед, и смешно оттопырив нижнюю губу, цедит сорокаградусную жидкость.
Я в один глоток уничтожаю свою долю, после чего цепляю помидорину из салата. Когда мой собутыльник заканчивает цедить, я предлагаю ему закусить куском жареного хлеба. Он качает в стороны головой и поясняет свой отказ:
- Закуска градус крадёт…
Я снова смеюсь и пожимаю плечами:
- Смотри сам…

Процедив вторую порцию угощения, сосед снова отказывается от предлагаемой закуски.
“Выпивки не так много, а купит ли он ещё  –  неизвестно…” - читаю я его мысли.
В этот момент рокер морщится. Но не от водки, как я изначально думаю, а от новой мелодии, наполнившей пространство автобуса.
- Ну что это?.. – Жалуется он мне. – Опять музыка для тугоухих.
Незамысловатый мотив вполне мне приятен, но относить себя к тугоухим, очень не хочется…
Сосед снова разочарованно цокает и отворачивается к себе. Когда же певец заканчивает, рокер посылает ему  просьбу:
- Уважаемый, а можно услышать что-нибудь, посерьёзнее? 
Взглянув на слушателя, артист добродушно усмехается и поднимет в ответ руку, говоря тем самым, что заказ принят.
Покопавшись в компьютере, система которого производит аранжировку, музыкант определяется с выбором и замирает у микрофона.
С первых же нот, ударивших в “зал” насыщенным, тяжёлым звуком, я вижу, что сосед мой нервно напрягается и бледнеет, становясь похожим на гипсовую скульптуру.
Вступление заканчивается, и звонкий голос вонзается в тугую плоть композиции, разливаясь внутри той стремительным потоком. Это сочетание превращается в потрясающую песню!
Я попадаю под гипноз известного в прошлом шлягера и замеченная  метаморфоза с рокером, для моего сознания растворяется.

“Хит века!  – Не иначе, называли это произведение в конце 80-ых. А группу, на концертах которой от него буквально визжали многотысячные стадионы, окрестили  – “русский Пинк Флойд”.
Команде талантливых рокеров предрекали мировую известность. Однако отечественный аналог Британского коллектива,  как-то незаметно затух и сгинул в разраставшемся тогда болоте шоу-бизнеса”.

Я выхожу из транса, потому как чувствую, что рядом, что-то не так…
Внимание моё обращается на соседа. По щекам его текут слёзы, а искажённая мимика выражает неподдельную трагедию.
В первую минуту я теряюсь. Глаза мои бегают… они  –  то пытаются прочесть с лица бедолаги скрытую от меня, чужую, тайну, то виновато прячутся, застигнутые на месте преступления. Так продолжается, пока не затихает последняя нота “хита века”.
Нос рокера в очередной раз зависает напротив моего, и сосед с жалостью просит:
- Друг, будь так добр, налей ещё рюмашку… 
Не говоря ни слова, я выполняю его мольбу.
После того, как мы выпиваем, рокер начинает рассказывать. В дрожащем голосе его слышится исповедь, но где-то за ней прячется и гордость.
- Это ведь моя песня… и музыку, и стихи я написал. Славка только со словами немного помог. Помню, нас после неё один известный критик русским Пинк Флойдом назвал, хе-хе, - усмехается он через хрипоту. – Так потом все и звали…
Я от чего-то, сразу же верю бедолаге. Сомнения в услышанном если и присутствуют, то почти незаметны и потому я слегка шокирован.

Как это ни странно  –  мне больше не хочется пить. Демон, всегда требующий продолжения на этот раз затыкается…
Я оставляю водку и автобус и выхожу на улицу. Свежий весенний ветер бодрит дерзкими поцелуями.
Внутри меня что-то меняется и новая мысль всё крепче утверждается в сознании  –  “С плевками на будущее надо быть поосторожнее…“