Выстрел

Выстрел
 (Святая простота)
   

      Ясный солнечный день. Весна в самом начале. Она еще не здесь, но совсем близко и напоминает о своем приближении только чуть потеплевшим воздухом и особым ароматом, который волнует душу и вливает надежду на что-то хоть и не понятное, но обязательно лучшее.
     Могучие воды Иртыша еще в плену под толстым слоем льда, опеленавшем пароход Обь – Иртышского пароходства, на котором я, выпускница ремесленного училища № 7, в носовом кубрике скрябаю копаня, очищая их от ржавчины.
    И вдруг, нарушив утреннюю тишину, зазвучала модная в те времена песня.
На солнечной поляночке,
Дугою выгнув бровь,
Мальчишка на тальяночке
Играет про любовь.
Играй, играй, рассказывай
Тальяночка сама
О том, как черноглазая
Свела с ума.
    Чистые, звонкие, женские голоса пели так слаженно, проникновенно, как будь – то появился какой-то знаменитый хор.
     Я вздрогнула от неожиданности. Откуда на покрытой льдом реке, хор. Что это такое? Выбежала на палубу. Никого. Подбежала к борту парохода. И что я вижу!?
     Вокруг парохода стоят две бригады заключенных. С одной  стороны мужчины средних лет с другой молодые женщины. А вокруг них конвой с ружьями.
     Мужчины и женщины пешнями долбят лед вокруг парохода, а женщины еще и поют. Я стою удивленная видимым и восхищенная прекрасным пением. Думаю, что такой же восторг испытывают все, кто его слышит.
     В это время один из заключенных обратился ко мне: «Девочка, брось нам хоть на сыгарку табачку».
  Я ответила: «У меня нет табака». Но просьба не оставила меня в покое. Я вспомнила как, учась в школе, мы классом собирали, посылки для фронтовиков. И каждая девочка считала за честь сшить для фронтовика кисет, чтобы заполнить его махоркой.
Должно быть махорка очень нужна мужчинам, подумала я. И тут же вспомнила, что на корме парохода работают мужчины. Побежала к ним и объяснила ситуацию.
     Они, молча, расстелили газету, и каждый из своего  кисета посыпал на нее табака-самосада, завернули поплотнее, чтобы не рассыпался, и подали мне.
      Я довольная тем, что выполню просьбу, подбежала к борту и бросила сверток на лед. Тотчас раздался выстрел. Я от неожиданности упала навзничь. Смолкло пение и удары пешней по льду.
     Когда очухалась от страха, первая мысль была, что меня, наверное, ранили, ощупала себя, вроде цела, только боль в теле от падения. Поднялась и пошла в кубрик, чтобы заняться своей работой. А за корпусом парохода до конца дня слышались только удары пешней о лед и сыпучий звон льда.