Глава 4. Блуждающие огни

На следующий день вечером мы с другом сидели друг против друга на кухне, пили кофе и вели беседу.
— Все это хорошо, но ответь мне на один вопрос: что такое блуждающие огни?
— Отголоски пространства.
— То есть ты хочешь сказать, что пространство слышит и разговаривает?
— Слышит и подаёт сигнал.
— Как это? — спросил я.
— Весьма просто. Вернёмся немного назад. Ты уже знаешь, что огонь — самая слабая сфера, вернее, самая зыбкая. Так вот, блуждающие огни, как северное сияние, огни Святого Эльма, огни на болоте — это и есть порождение, прежде всего самого пространства.
— То есть ты хочешь сказать, что мимолётность и зыбкость огня позволяют ему иметь наиболее полную корреляцию с пространством?
— Абсолютно верно. Огонь может проникать в пространство очень далеко, но это очень краткий миг, его почти невозможно заметить.
— А что такое медитация Заратустры? — спросил я.
— Его ученики смотрели на огонь и повторяли одно слово. Представь себе, в огне они видели то, что происходило с ними или произойдёт.
— Понятно. Огонь способствует размышлению.
— Огонь способствует одиночеству, а одиночество — размышлению, — уточнил друг.
— Это мне понятно. Но может ли любой огонь называться блуждающим?
— Да, — ответил друг. — Когда смотришь в пламя, проясняются мысли, и душа может отделиться от тела.
— Значит, данная личность может умереть?
— Да, но если душа прошла через катарсис, ей нечего делать в этом теле.
— Да, мне понятно, — протянул я.
— А знаешь, уже поздно, и я останусь у тебя, не прогонишь? — попросил друг.
— Живи, места много.
— Вот и хорошо.
Спустя какое-то время друг уже спал. А я сидел за столом, передо мной был чистый лист бумаги, и я уже знал, с чего начну и чем закончу. Рука моя очень быстро писала. Я закрыл глаза. Я представил себе то, что представить было невозможно, но у меня всё же это получилось.