Станция Клоога. Когда-то мы называли её - «Большой Клоогой», в противовес «Малой» - Клооге-Аэдлинн. Хотя, ничего тут большого и не было. Просто она была узловой станцией, и от неё в сторону Таллина уходили уже две колеи железной дороги. Когда мы ехали из Таллина, то, здесь, была длительная стоянка – ожидание встречного поезда из Палдисков.
От станции уходила и скрывалась за ближним лесом еще одна колея, в Клоога-Ранд, в курорт районного масштаба, к дюнам и пляжам залива Лахепере.
Для меня Большая Клоога всегда была границей моего Орбиса, моего Мира. Проезжая на станцию, в сторону Таллина, я попадал во внешний Мир, возвращаясь обратно, я ощущал себя уже дома.
Клоога - Клоога. На перроне, даже, не вокзал, а бунгало - павильон с расписанием, три тяжелых скамьи – калеки, окрашенные в десяток слоев, да четыре ржавых фонарных столба. Зимой, сыро и зябко. Летом, в жару, подошвы прилипают к расплавленному битуму. На той стороне - старые станционные хибары. Касса, «начальство».
И, все же, в этой станции есть что-то домашнее, приветливое и родное. Настроение: туда – ты едешь в сказочный город, обратно – домой.
---------------------------------------
Представь. Тяжелый грузовой состав отгрохотал и скрылся за поворотом. Горячие вихри упругого воздуха, прогулялись по перрону, по квелой траве, развилИсь и распались. И хотя рельсы еще натянуто дзинькают, передавая лязг укатившихся железных колес, ты уже ощущаешь, как на станцию наплывает густая дремотная тишина. И только посвист птиц из ближнего перелеска, да стрекотание кузнечиков вливаются ручейками в океан тишины. Но звуки не нарушают тишину, а лишь оттеняют ее. И тишина становится ощутимой.
Рядом со станцией был пруд. Летом он заполнялся дождями, весной – талой водой. Лужа, глубиной полметра - метр. В моё время, у берега стоял маленький плот. В период долгих ожиданий, я брал палку, шел к плоту и отчаливал от берега. В прозрачной воде, у самого дна, проплывали вихлястые тритоны, пугливой стайкой метались головастики. Надо мной - синева распахнутого неба. Жаркое солнце. Даль колышется в мареве. Блестящие рельсы, выгибаясь, качаются на волнах марева. Пахнет тиной, разогретыми просмоленными шпалами. Из леса, изредка, - прохладные дуновения свежего ветерка.
«На маленьком плоту/Сквозь бури, дождь и грозы, /Взяв только сны и грезы, и детскую мечту/ Я тихо уплыву». *
---------------------------------------
Песня Юрия Лозы навевает мне настроение Большой Клооги, и на плоту воспоминаний я вплываю в клоожские озёра. Озера глубокие и прохладные.
Деревянные купальни, узкий пляж с крупным белым песком. Пахнет нагретой озерной водой, гниющей водной растительностью и травой. От порывистых морских ветров пляж укрыт лесом. У берега вода теплая, как парное молоко. Купаться в озере приятно, но скучно, далеко не уплывешь, не тот размах. Ну, а когда наступало летнее пекло (такое в Эстонии бывает), то озеро зацветало и воду заполняли какие-то пиявки, похожие на конский волос. Тогда всё, сезон купания закрыт.
Конечно, вы можете спросить: «А как же дюны Клоога-Ранда?» А всё дело в том, что, когда собираешься в Клоога-Ранд, пускай, даже, в изумительную погоду, с детьми, покрывалами, едой и прочим пляжным имуществом, никогда не угадаешь погоду на взморье. Ну, приехали на море, ну, пришли. Вроде, солнце яркое и небо чистое, но, с неизвестно какой стороны, дует ветер и несет песок. Да и ветерок-то не теплый. Вода на мелководье должна быть прогретой, ан-нет, холодная - теплый слой сдуло в море. Что делать? Ехать домой? Нет. Айда, на озёра. Не буду расстраивать праздного читателя, и в дюнах тоже бывали замечательные летние дни. Были и бывают. А что, на Рижском взморье не так? Ещё как так. Знаем - плавали. Одним словом - Балтика. Ещё раз оттолкнемся от дна.
«…Что вдаль меня позвало, / Успокоит что меня?» *.
---------------------------------------
По выцветшей бетонке идут трое, три товарища, ВИА Палдиской средней школы «Затмение». Они идут по дороге Клоога Аэдлинн – Клоога. В ожидании грозы, день был душным. Все-таки стоял июнь жаркого лета 1975 года. Они уже имели опыт довольно успешных выступлений на школьных танцах и мечтали о будущем сезоне концертов, об ЭДС, строили планы и наигрывали на гитаре музыкальные наброски еще не рожденных песен.
- Может так?
- Стой, еще раз.
- Вот, смотри.
- А если усилить? Возьми «фа».
- ……………………………
- Нет. Здесь лучше минор. А еще лучше - «бемоль».
- А если - «септ - доминант аккорд», - подшучивал третий и отпрыгивал от разгоряченных творческими спорами товарищей.
- ………….…………………
- Ребят, слушайте, баллада.
Второй стал тихо перебирать струны гитары.
«Ты знаешь, есть дивная страна? /Там небо, лес, там все прекрасно.
/Там зреют земляничные поля, / И солнце на рассвете светит ясно…»
Напор звука усилился.
Пошел припев – «Ты укажи дорогу мне туда. / Я упаду в траву - глаза закрою. / Увижу земляничные поля. / И весь секрет любви тебе открою».
На втором куплете перебор сменили ритмичные удары по струнам -
«Ты видишь, там, в долине, за рекой/ Высокий лес цепляет сахар неба, /Трава в дали покрытая росой,»
- А из деревни - запах хлева, - допел, передразнивая, Третий.
- Черт! Это песня про любовь, - рассердился Второй.
- Ладно-ладно, молчу. Как там дальше?
- Лучится на восходе теплым светом, и так далее.
- А что? Мне нравится. Мелодия красивая, притушим софиты, затянем на медляке. По-моему, получится. Ты как? - спросил Первый Третьего.
- Нормаль - пастораль.
- Слушай, есть еще тема – Асеев. Слепой поэт.
«Я не могу без тебя жить,
Мне и в дожди без тебя сушь,
Мне и в жару без тебя стыть,
Мне и Москва без тебя - глушь» **
Третий, он же басист, приостановился: «Дай-ка гитару».
Получив инструмент, басист пробежал короткими пальцами по струнам: «Интересно. А у меня волосы на загривке встали».
«Я-я-я, ….не…. могу.. без тебя…жить! – он с силой ударив по струнам на последнем слове.
- Мне….. не –не-э – э…..в дожди – (удар) – без тебя сушь – (удар).
Мне и в … жару без тебя - (удар) – без тебя стыть - (удар).
Мне и Москва (удар) – без тебя - (удар) - глушь!"- (удар).
- Нет. Не так! Дай инструмент, - остановил его Первый, солист. – Поймал, надо вот так.
«Я. не могу. без тебя жить! – идем перебором с «ля - минора», потом в три удара с «ля - минора» через «соль» на «фа».
Дальше: «Мне и в дожди без тебя – сушь».
Потом подчеркиваем три аккорда - «Мне и в жару без тебя - стыть».
Так же - «Мне и Москва без тебя – глушь…..».
И сразу же в ритме! «Мне без тебя каждый час – с год! Если бы время мельчить, дробя! Мне даже…. ме-ме-ме……
Мне даже синий небесный свод
Ка ж е т с я К а м е н н ы м Б е з т е б я».
И-и дальше!
«На-на-на, на-на. На-на. На. Хей!
На-на-на, на-на. На-на. На. Хей - Хей!
На-на-на, на-на. На-на. На. Хей!
На-на-на, на-на. На-на. На. Хей!»
Басист поддержал фальцетом, ударник выхватил из карманов выцветших техасов коробок спичек, подхватил ритм. Особенно всем понравился переход в конце куплета с «ля мажора» на «ля минор».
Захваченные и увлеченные таинством рождения песни, шлягера, они остановились посередине шоссе. Волнуясь, перевирая и путая слова, друзья укладывали их в одно, рожденное, ритмическое русло. Сейчас, даже, слова были неважны. Главное, они зацепили мелодию, развив ее из одной, удачно пойманной, музыкальной фразы. Эти фразы, как бриллианты, попадаются редко, но они - главное. Всё остальное – оправа.
«Вещь» родилась через минуту. Но что-то не клеилось с третьим куплетом.
- Как там? «Я ничего не хочу знать. /Бедность друзей, верность врагов. /Я ничего не хочу ждать/ Кроме твоих драгоценных шагов» **
- Да. Особенно – «Бедность друзей, верность врагов». Какая патетика! Не катит в общем характере стихов.
- Стихов – то катит, а вот вещи - не очень.
- Ну и ладно, - подал голос Ударник. - Закончим медляк «Я ничего не хочу ждать/ Кроме твоих драгоценных шагов» **
- Лады. Главное два куплета в тему, а третий и петь не будем.
- В тему, в тему, - заворчал Солист. - Вот, Асеев тебя не спросил.
- А причем тут Асеев? Стихи на музыку, это уже песня. Стихи и музыка – разные темы.
- Наверное, ты прав.… Вернемся домой, подработаем, - задумчиво подытожил Солист. - Стар, и о ритме подумай.
- Угу. – задумчиво спросил Ударник. - А мы не забыли за чем нас отправили на склад? (Второй день военных сборов, а уже самоволка).
Как всегда, неожиданно, из-за поворота, появилась фея. А может Муза решила навестить создателей произведения?
В обтягивающей футболке и короткой юбчонке. Такая вся, стремительная, фигуристая «цаца», прямо вся тугая, как репка или морковка.
«Цок-цок-цок», - стучат по бетонке каблучки. «Прыг-прыг-прыг» под футболкой. «Шорк-шорк-шорк». Ну, в общем, все, как надо. Конечно, при виде трех молодых, (весьма привлекательных парней), она смутилась, шаги участились, щеки закраснелись.
Лето. Шестнадцать лет, пора цветения. Живительные соки юных организмов, смешанные с адреналином, заставили трепетать сердца. Как боевые кони, заслышавшие глас боевой трубы, они, разом, повернули головы и вытянули шеи. Её прямые длинные волосы, обдуваемые воздушным потоком, развевались в такт грациозной походке. Она была просто милашка.
«Бэмби», - тихо произнес басист
Впереди и сзади тянулась лента безлюдного шоссе, справа - лес, слева – какие-то завалы не то бурелома, не - то лесоповала. И эти три переростка, пожирающие её глазами. Отступать или бежать куда-то, было поздно. Хотя зачем?
Гордо и целеустремленно, смотря строго перед собой, фея проплыла мимо, обдав свежестью и какими-то, флюидами девичьей соблазнительности, уловленными только подкоркой.
Да, она, действительно была хороша, чтобы просто отпустить её взглядом. Взгляд провожал её метров двадцать, а потом потух. Ударник отколол сентенцию, в стиле Ринго Старра: «Секунду вместе, врозь – навек», вкладывая в неё всё, что сварилось в юных головах и сердцах за эту минуты. А варились там совсем не ангельские мысли и желания.
Да-с.
- Ух! Ладно. На чем остановились? - басист, задрав голову и распахнув для объятий руки, прокричал первую фразу: «Я! Я не могу без тебя жить!»
И.… расхохотался. За ним рассмеялись остальные.
-------------------------------------------------
Далеко, в зыбком мареве, показалось размытое изображение электрички, мираж бесшумно парил над землей, увеличиваясь в размерах. Пора причаливать к берегу.
Я на перроне. Смотрю в сторону наплывающей электрички. Где - то там, на противоположной стороне, на каменный блок сидит троица молодых парней, курят, о чем-то спорят. Солнечным зайчиком поблёскивает кузов гитары. Шум надвигающейся электрички, перекрыл звон струн, рассеял ватную тишину.
Какая-та бегунья, в синем спортивном костюме, по широкой тропе побежала в лес. Что-то знакомое почудилось в её фигуре, развевающихся в движенье волосах. Ба! Бемби. Секунда, две - и она в лесу, вдыхает кислород и тренирует мышцы своего гибкого, изящного тела. Молодец!
Я тоже напрягся и подумал: «А может и мне сделать пробежку в лес? В след за бегуньей?» Да, где там! Гремя суставами, электричка грузно «приземлилась» на станции Клоога.
«Нить в прошлое порву,
А дальше будь, что будет.
Из монотонных будней
Я тихо уплыву,
На маленьком плоту,
Лишь в дом проникнет полночь.
Мир, новый, красок полный,
Я, быть может, обрету». *
*С. Лозы «Плот»
** Н. Асеева «Я не могу без тебя жить».
Продолжение: http://www.proza.ru/2015/03/30/2036
Жил-был я. Кн1. ч2. гл6. Клоога
© Copyright: Ибрагимов Анвар, 2015
Свидетельство о публикации №215032102187
Свидетельство о публикации №215032102187
Рецензии