А. Н. Стрижев. Остатки Рая на земле

Александр Стрижев

Остатки Рая на земле

Здесь дан последний вариант статьи о цветах в церковном русском обиходе, вызвавшей когда-то большой интерес у читателей.


Красота земной природы, этого подножия престола Божия, напоминает грешному человеку о красоте небесной, о Райском Вертограде. Украшением же природы являются цветы. Недаром святой праведный Иоанн Кронштадтский сказал, что «цветы — это остатки Рая на земле». Вот картина цветущего луга, нарисованная благодатным художником мысли, архиепископом Лукой Войно-Ясенецким: «Вечером на цветущем лугу всё множество цветов поворачивается к солнцу, точно воссылая ему вечернюю молитву, а после его заката тихо засыпают, чтобы утром, повернувшись на Восток, опять встретить его утренней радостной молитвой... Благоухание цветов — это фимиам Богу. Цветы — кадильницы» (Архиепископ Лука Войно-Ясенецкий. Дух, душа, тело. М., 1993. С. 74, 77).
Цветы-кадильницы возносят ароматами хвалу Творцу, славят Его своими чистыми ликами.
 Наблюдая за природой, человек исполняется любви и благодарности к Создателю всего сущего, восклицая вместе с псалмопевцем Давидом: «Дивна дела Твоя, Господи! Вся премудростию сотворил еси!» (Пс. 103, 24)
«Изучая природу в обширном значении этого слова, мы изучаем себя и того Великого Творца, Который захотел стать Источником всего живущего и молящего. Природа, как лучшая книга, докажет вам, что Бог един, что нет пределов Его творчества, мощи и разума и, наконец, то, что наша жизнь земная — лишь приготовление к иной жизни, вечной, которая потечет в ещё большем общении с Источником жизни. Начиная понимать природу, мыслящий человек уже здесь, на земле, предвкушает будущее бессмертие, верит в него, живёт лишь для него, а окончательно постигает только тогда, когда совершит свою земную жизнь.
...Человек, ощущающий тонко в своей душе влияние природы, может вкусить ещё на земле частицу вечного бытия, так как нет легче пути к любви и познанию Бога, как через ту Им же созданную, прекрасную и мудрую природу» (Ширинский-Шихматов А. В свободную минуту. М., 1904. С. 84–85).
Растения служат образом добродетели для человека. Плодовитому дереву уподоблен праведник в Псалтири: «И будет яко древо насажденное при исходищих вод, еже плод свой даст во время свое, и лист его не отпадет, и вся, елика аще творит, успеет» (Пс. 1, 3). Растения назидают нас, гордых людей, о чём писал батюшка Иоанн Кронштадтский в своей книге «О Боге — Творце мира»: «Можно ещё учиться смирению при виде красоты и нежности у цветов и их скорого увядания, при виде красоты и стройности деревьев и их падения под секирою человека или от напоров ветра. Хороши и нежны цветы, но нечем им гордиться: они не свои, а Божии, и притом скоро увядают; прекрасны и стройны деревья, но им нечем похвалиться: Бог их и насадил, и напоил, и возрастил. Точно так же и красивые люди и величественные мужи, как цветы полевые и стройные дерева, — ничем не могут похвалиться: Божие творение их тело, ничего в нём нет у них своего. Бог его взрастил и дал пищу и питье для его питания; о душе и говорить нечего, она также вся Божия. Да притом и цветы и деревья одинаково падают, хотя одни живут меньше, а другие больше. Так и люди, каковы бы они ни были, все падут под секирою смерти» (Полн. собр. соч. СПб., 1993. Т. 1. С. 57–58).
Растениям могут быть уподоблены дети, возрастающие в свежих своих силах: «Сынове твои яко новосаждения масличная окрест трапезы твоея» (Пс. 127, 4); «сынове их яко новосаждения водруженая в юности своей» (Пс. 143, 12). Давно известно: кто любит цветы, любит и детей. Уход за растениями многому может научить садовника, занимающегося взращиванием душ, — воспитателя юношества. Батюшка Иоанн Кронштадтский, многие годы преподававший Закон Божий, говорил, обращаясь к ученикам Кронштадтской гимназии: «Как приятно садовнику или любителю комнатных растений видеть, что их растения хорошо растут, зеленеют, дают цветы или плоды и вознаграждают за труды! Как они удваивают тогда своё усердие в ухаживании за ними! И землю каждогодно под ними переменяют, если это комнатные растения, и поливают тщательно и вовремя, а сухие веточки и пожелтевшие листочки обрывают, чтобы они и места не занимали на стебле растения, и не обезобразили его собою, да и соков его напрасно в себя не тянули. Зато и посмотреть мило на эти растения! Цветочки-то какие, например, у олеандры, у розы — нашей русской или китайской, — глядишь, не наглядишься и скажешь: дивен Ты, Создатель наш, не только в человеке — в Твоем образе и подобии, но и в растениях бездушных, и в цветочках древесных. Они все-таки дерево, сено — как ни хороши. А вот вы, детки, наши растения или лучше — Божьи, бесценные. Вы — наши цветы. То, что сказано об них, надо приложить и к вам».

Цветы и храм

Мир Божий велик и благолепен. Его понять существу земнородному – человеку по силам лишь отчасти, да и то, что доступно и познаваемо поведает ему о нескончаемой мудрости замысла Творца, непрестанно пекущегося о мире. Гармония, красота и благо торжествуют во всех творениях по воле Сущего. И во славу Господню человеку раскрыта сокровищница природы всюду по белу свету, от восхода до заката, а златотканая риза неба и во тьме ликует торжеством. Поистине прекрасен Господен мир, животворящ!
Дом Божий – святилище для вознесения молитв, и храм созидается благочестивыми людьми в соответствии с истинным заветом богооткровения и живым евангельским учением. Благолепие храма соответствует торжеству его богословского совершенства, а чистота замыслов и воплощения всех видов искусства придают ему несравненный облик неба на земле. Наш православный храм молитвен во всём, животворящ и обильно питает души. Здесь они находят приют и спасение. Храмоздатели, живописцы-изографы, златокузнецы и позолотчики, мастерицы драгоценного шитья и вышивок, творцы лепоты  литургических облачений, покровцев и воздухов, умельцы-трудники – все они вкладывают свой талант в нетленную память.
Начали мы беседу свысока, потому что низкие темы вне церкви, а здесь все Горнее, все делается разумно. Вот, к примеру, присутствие цветов в храме. Казалось бы, дело ясное: благоукрасить свой храм прихожане стремились от души издавна. Цветы, по церковному крины, богомольцы приносят к празднику, ко дню памяти местночтимых святых, или к особому событию – приезду Архиерея, к венчанию и крестинам. Благоговейное стояние в храме, умиление и сосредоточенное внимание – ничто не должно отвлекать от устроения прихожан, искушать посторонним. Слов нет, красота радует сердце, и когда зришь храмовую икону, нарядно украшенную цветами, когда сподобляешься подойти к Рождественскому вертепу, так трогательно предстающему перед богомольцем, всё это умножает восторг в душе, готовой к вселенскому празднику. А в пору исхода Великопостной печали, в Великую пятницу – прощание с погребальными пеленами – плащаницей Господней, и опять убранство. Светлыми цветами усыпан гроб, окруженный тихим мерцанием лампад и благостными ликами святых. Пасхальная литургия разбудит печальную землю, колокольным звоном прогремит из края в край, с востока до запада, ликующими голосами разнесет весть о Христовом Воскресении. Храм православный во всём сиянии торжества, и цветы в нём уместны во славу Божию, как знак благодати земной, её щедрот неисчетных. Круглый церковный год цветы увидишь в храме – в Господские и Богородичные праздники, на Петров и Ильин день, к престольной дате, и это повсеместно по городам и весям России. Вершина красы земной, а стало быть, и бескрайние возможности православных людей украшать храм убранством из живых самоцветов наблюдается повсюду на Троицу, когда по народному замечанию даже солнце играет, радуется, как на Пасху, в день вселенского торжества. Бывало, люди поутру выбегали на простор полюбоваться праздничным солнышком: блестит, изливается по-особому. В храм и в дома приносили благоухающую зелень.
Частность, казалось бы, вопрос, как благоукрасить цветами храм, стал в последние годы обсуждаемым. Возможно, тут сказалось доступность редких и даже экзотических цветов и то, что храмовая жизнь в современных условиях привлекала много новых художественно одаренных людей. Появились даже «цветоукрасители», как они сами себя называют, или флористы, практикующиеся в декоративном оформлении церквей. Эти-то цветоукрасители, опираясь на свой опыт и обнаруживая свой такт, разрабатывают сложнейшие, а бывает что и причудливые композиции, с включением бусин и самоцветных камней, не говоря уж о ярких шёлковых лентах и шнурах. Такие работы, яркие и запоминающиеся, радуют прихожан. При этом должен заметить, подлинная красота исключает перегруженность, что не всегда соблюдается. Ведь ничто, привнесённое в дом молитвы, не должно  вызывать чрезмерный интерес, отвлекать, нарушать умиление и благоутишие, так угодные благочестивым прихожанам. Все хорошо в меру, по усердию. Излишняя замысловатость, уместная на цветочных выставках, не вправе присутствовать в храмах. Это не упрёк, а больше напоминание общего правила для тех, кто имеет дело с цветами и зеленью в храмовом пространстве.  Молитвенное настроение, овеянное благоуханием каждения, нельзя заглушать резкими запахами растений, к примеру, тех же душистых лилий. Но умеренное их количество не помешает, зато прелестью своей они обогатят аккорд благородных оттенков. Садовые цветы – приношения прихожан - порадуют местных жителей узнаваемостью своих питомцев. Такие цветы чаще всего ставят к иконе дня или на канун. Украшают ими и подножие пядичного ряда иконостаса.
«Остатками рая на земле» называли цветы святые Феофан Затворник и батюшка Иоанн Кронштадский. И поистине это так! Божие создания в образах напоминают нам о блаженных райских обителях и о жизни вечной. Вот что говорил в одной из своих проповедей святитель Димитрий Ростовский: «Как же растут сельные крины – цветы? Они растут и раскрываются к небу. Не к земле трава обращает свой цветок, а раскрывает его к небу, раскрывает, распростирает внутренности свои, - Самому Создателю Богу. А Господь велит нам смотреть на сие и учиться у цветов тому, чтобы наши помыслы сердечные, наши желания, наши привязанности обращать не к земным пристрастиям, но к Единому Богу, чтобы любить не тварь, а Творца, желать не земного, а Небесного, искать не дольних, а Горних. Вот почему Он и говорит: смотрите крин сельных, как бы говоря: пусть самые цветы полевые будут служить вам примером».
Как выражают изографы-благоукрасители свою радость, воплощая премудрое устроение царства природы? Через символы, разумеется, смысл коих находят в Писании. Так, выводя линию Жизни – акант, они изображают виноградную лозу, о которой Господь говорит: «Я лоза, а вы ветви…» Евхаристический канон в живописи напоминает о хлебе, и образ колосьев тут подан прообразовательно. Всё в храме разумно, всё в полной гармонии с духовной сутью. Это же неопустительно и для украшений, включая цветы. Размышления об их месте и соотношениях в храмовом пространстве начали возникать давно. При украшении храма следует помнить, что храм – не выставка цветов. Стиль оформления не должен быть навязчивым, он - благоговейно тихий, без кричащих нот. Нельзя чрезмерно заострять внимание предстоящих на помпезности композиции, разного рода излишествах, а тем более на элементах затейливых, содержащих чисто светские мотивы. Местные традиции в оформлении цветов соблюдать и развивать, разумеется, полезно, да они и не предполагали иметь дело с обилием привозных редкостей, тем более с «кричащими» экзотами. Достоинство, скромность и красота – вот наш подход! И не призыв тут к бедности, а только к тому, чтобы благоговейное стояние в храме целиком было направлено на устроение души, на умиление и духовный восторг. Соблюдать чин и лад умеют и церковницы, и прихожане. Есть, с кем применить свой талант усердным флористам, называющих себя «цветоукрасительницами», а правильнее было бы – благоукрасительницами. Благо во всём должно стоять на первом месте.

У благочестивых людей исстари заведено приносить в храм живые цветы и зелень, дабы украсить дом Божий творениями Создателя, выказать своё благоговение перед святынями. Цветами убирают Царские врата, чтимые храмовые иконы, икону праздника, плащаницу, выносной крест и выносную свечу. Из цветов составляют буквы радостного пасхального приветствия «Христосъ Воскресе!». Архиерейское кресло и орлец также бывают в убранстве цветов.
Подбор растений во многом связан с тем или иным сезоном, со своеобразием местности. Но есть и определённые традиции украшения церквей. В храме всё едино, всё согласовано. Церковное убранство должно соответствовать облачениям священнослужителей, цвета которых глубоко символичны. Воскресные дни, праздники апостолов, пророков и святителей отмечаются в ризах золотного (жёлтого) цвета. В праздники Богородицы, бесплотных сил небесных облачения голубые или белые, в дни памяти мучеников — красные, преподобных и юродивых — зелёные. День Святой Троицы, Духов день, Вход Господень в Иерусалим празднуются в зелёных облачениях, Вознесение и Преображение — в белых. В дни чествования Креста Господня цвет риз — фиолетовый или тёмно-красный, в посты — тёмно-синий, фиолетовый, тёмно-зеленый, тёмно-красный, чёрный.
Растения, используемые для украшения храма, должны гармонировать с основным цветом, присутствующим в тот или иной праздник. Цветы, зелень призваны оттенить и даже выразить духовный смысл отмечаемого Церковью события. Так, на Троицу (День святой Пятидесятницы) храмы и дома верующих бывают обильно украшены зелёными деревьями, травами и цветами. Таким образом праздновала Пятидесятницу Церковь ветхозаветная, принося в этот день начатки жатвы. Так была, видимо, украшена Сионская горница, в которой апостолы в этот день приняли Святого Духа. С тех пор обычай этот стал общецерковным. На Троицу все иконы в православных храмах красуются в убранстве зелени и всевозможных цветов, даже пол покрыт скошенной луговой травой. Зелень, цветы символизируют весну духовную, саму Церковь Христову, которая явлением в ней благодати Святого Духа процвела, «как крин». Благоухание цветов знаменует собой благоухание духовных даров, подающихся душам верующих Духом Истины, Господом Животворящим. В народе прочно утвердился благочестивый обычай весь год хранить троицкую зелень, прибегая к её целебной помощи при недугах душевных и телесных.
На Рождество Христово храм бывает убран пахучими еловыми ветвями. Обычай этот, хотя и западного происхождения, служит к выражению духовной радости о рождении Отроча Млада, Превечного Бога, подающего и нам вечную жизнь. Вечнозеленая ель является символом древа жизни, возращенного нам с Рождением Спасителя.
В Неделю ваий (Вход Господень в Иерусалим) церкви украшаются веточками пушистой вербы, заменяющими в наших краях палестинские ваии — ветви финиковой пальмы. Близ солеи уготовляются большие сосуды с вербой, которую, по церковному Уставу, после благословения на утрени раздают богомольцам. Молящиеся, держа в руках «знамения победы» — вербы с возженными свечами,— как бы встречают невидимо грядущего Господа, победителя ада и смерти. Из храма христиане несут освящённую вербу домой и украшают ею иконы. Вербу можно поставить в воду и, когда веточки дадут корешки, высадить в почву.
После Крестопоклонной Недели, начинающей четвертую седмицу Великого поста, в растительные композиции вводится красный цвет — знак приближающихся Страстей Христовых. Заметим, что существует народный обычай хранить, засушив, цветы, украшавшие Крест Господень, и при телесных недугах с верой и молитвой прикладывать к больным местам или добавлять в питьё.
В Страстной Пяток плащаницу Спасителя убирают, по обычаю, белоснежными цветами, напоминающими о том, что благообразный Иосиф с Никодимом, сняв Пречистое Тело Господне с Креста, рыдая, обвили Его чистою плащаницею и положили в новом гробе. Белый цвет символизирует и то, что Господь, добровольно приняв смерть и испытав разрешение души от тела, явился «чужд истления», и «умертвил ад блистанием Божества».
Белые цветы украшают обычно храм, и особенно икону праздника на Преображение Господне, напоминая о нетварном свете, воссиявшем на Фаворе и явившем славу Господню прежде Его вольного страдания, и зовя сопреобразиться Христу каждую душу.
Богородичным иконам полагаются в украшение цветы светлых тонов, но подойдут и голубые, и синие. На Благовещенье икону, а на Успение плащаницу Богородицы принято убирать лилиями (в старину их называли кринами). Благоуханные крины напоминают нам о приснодевстве Пречистой Марии, Которой в Назарете архангел Гавриил возвестил о рождении от Нее Спасителя мира. В дни чествования архангела Гавриила его икону также украшают лилиями.
Какие именно цветы пристойны для храма? - Все, что красивы и благоуханны. Розы, пионы, ирисы, георгины, гладиолусы, астры, хризантемы, из дикорастущих — примулы, ландыши, купальницы-жарки, бессмертники-иммортели, золотарники и др. Цветы специально выращивают в монастырских и церковных оранжереях либо берут с грунта в садах; принимаются и приношения от прихожан.
Не для храма растения сомнительного достоинства. Взять, к примеру, багульник, по-другому — рододендрон. Его цветущие ветки испускают тяжёлый, пьянящий запах. По этой же причине не годятся полынь, пижма, конопля, табак. Не приличествуют святому месту ядовитые растения: чемерица, ясенец, акониты, белена, волчье лыко (дафна), лютик. Колючие травы и ветки кустарников вроде боярышника, акации, терновника тоже не уместны в храме. Не пригодны и так называемые колдовские травы, которые народное поверье наделяет чародейной силой: дербенник иволистный, известный как плакун-трава, кувшинка (одолень-трава), кошачья лапка (нечуй-ветер). К магическим травам молва относит и один из видов папоротника, а именно офиоглоссум, или змееязычный (разрыв-трава, перунов огнецвет), — у него спорангии собраны в кисть, напоминающую язык змеи. Растение чрезвычайно редкое. Обыкновенные же наши папоротники орляк и щитовник относятся к числу «добрых», их листья используют для цветочных композиций.
Букет сирени ставят лишь в обширном храме, иначе её сильный аромат заглушит запах ладана. Это же относится к жасмину и особенно к черемухе.
Составление букета требует умения, сноровки и вкуса. В букете обычно главенствуют тёплые тона: пурпурный, оранжевый, жёлтый, жёлто-зелёный — их зрительное воздействие является определяющим. Холодные тона: синий, фиолетовый, сине-фиолетовый и сине-зелёный — играют подчинённую роль. Заметим, что фиолетовый цвет издавна считается архиерейским, церковным. Белый и чёрный цвета нейтральны, ими в букете подчёркивают другие тона. Кстати, растения никогда и не бывают чёрной окраски, «чёрный» — это густо насыщенный красный с фиолетовым. Именно таковы чёрные тюльпаны и гладиолусы. Праздничные белые букеты смотрятся очень торжественно. Составляют их из пышных пионов, георгинов, хризантем, роз. Естественно, у роз предварительно удаляют шипы.
В многоцветный букет включают так называемый «центр интереса» — изящное, оригинальное по величине и форме цветовое пятно. Им может быть одна красивая роза или пион. Располагают «центр интереса» несколько выше середины общей высоты букета и сосуда. Вокруг оси букета группируют в ритмическом порядке цветы. Размещают их так, чтобы они открывались глазу с самых выразительных сторон. Так, если лепестки внутри венчика окрашены лучше, чем снаружи, то именно венчики и должны быть на уровне глаз. Если цветы повернуты зевом кверху, как у маков, или если их соцветия распростёрты горизонтально, как у ромашки-нивянки, то такие цветы ставят в букете ниже уровня глаз.
Плохо сочетаются в букете цветы совершенно разных мест произрастания, вроде колокольчиков и георгинов, орхидей и анютиных глазок. Не следует смешивать полевые цветы с пышными садовыми, в отдельных букетах они смотрятся благолепнее. Фиалки, дубравные ветреницы, ландыши, васильки, бессмертники, поставленные в небольшие вазочки, привлекут внимание своим трогательным, застенчивым обликом.
Опрятный, выразительный букет лишнего не содержит. Если композиция строится на основе прямых, устремлённых ввысь растений: дельфиниума, наперстянки и им подобных — то верхушки этих цветов не должны быть заслонены. У высоких растений, имеющих крупные соцветия, например гладиолусов, георгинов, лучше не загораживать и стебель. Дорогие и редкие цветы, скажем орхидеи, хорошо смотрятся в небольшом числе, даже в одиночку.
Для смягчения основных красок в букет добавляют ажурные травы, папоротники. К цветам с небольшими лепестками подходят ветки с мелкими листочками, к растениям, имеющим крупные лепестки, — широколистные травы. Чтобы высокие цветы лучше сочетались с сосудом, в котором им определено стоять, в букет добавляют плакучие растения ниспадающих форм. Естественное расположение растений — основной принцип любой цветочной композиции. Потому-то небольшой букет подбирают из нечётного количества цветов — легче избежать симметрии.
Удачный букет приличествует своему назначению, ведь он может украшать не только храм, но и трапезную, сторожку, воскресную школу. Так, на обеденный стол в трапезной ставят невысокие букетики, чтобы не загораживать сидящих напротив. И ещё: стоит запомнить, что тёмные помещения заметно оживают от жёлтых цветов, а светлые — от синих и сиреневых.
Соответственно букету подбирается и сосуд или ваза. Ведёрки, поставцы, плошки, — вот в чём надлежит держать цветы в храме. Ёмкости с водой можно декорировать шёлковыми лентами, бумагой, ветками туи, листьями папоротника. Кричащие расцветки, неизящный рисунок, замысловатость формы, неустойчивость — самые большие пороки сосуда. Вазы лучше всего простых форм и неброского рисунка из керамики, дымчатого стекла, фарфора, фаянса и даже металла. Привлекательны плетёные вазочки из прутьев или соломки. Для цветов с длинным стеблем нужна высокая ваза; низкому, объёмному букету под стать приземистый, широкий сосуд.
Чтобы убрать цветами крупную по размерам икону, по её периметру сооружают дощатую раму, на которую крепят сосуды с водой. За цветами и декором они не будут видны. Такой способ практикуется, в частности, в Пюхтицком монастыре, а тамошнее цветоводство и умение находить соответствующие технические решения вызывают постоянное восхищение паломников.
Срезать цветы для букетов, венков и гирлянд лучше утром или вечером, днём они утомлены. Стебли срезают наискось и только остро отточенным ножом, ножницами лучше не пользоваться: они заминают срез, портят волокнистые пучки. Цветы сразу же помещают в ёмкость с водой, не давая им подвять на воздухе. Стебли маков, гортензий, пионов и георгинов полезно подержать срезом над пламенем свечи: выступивший сок пропадёт и не будет закупорки проводящих пучков. Одревесневшие стебли сирени, жасмина, флоксов и хризантем расщепляют на полвершка в комле (2 см) или расплющивают молотком, иначе они плохо впитывают влагу.
Если цветы подвяли, то, обновив срезы, растения по самые головки погружают в тепловатую воду, пока цветы вновь не обретут свежесть. Затем их ставят в воду обычной температуры. За букетом надо ежедневно ухаживать: менять воду, обрезать концы стеблей (желательно это делать в воде). Иногда в вазу кладут кусочек сахара. Многие цветы не выносят соседства ландышей, ирисов, левкоев и гвоздик, так что эти растения обычно держат отдельно.
Благоговейно, тактично подходят к выбору цветов и зелени, предназначенных для разбрасывания по дорожке, украшаемой по случаю особого церковного торжества: выноса чтимой иконы или приезда высокого духовного лица — Святейшего Патриарха либо архипастыря. Украшение архиерейского орлеца — тоже дело непростое. Здесь издавна определился губернский стиль; в каждой губернии орлец украшали цветами по-своему. Да и в каждом крупном монастыре сложилась своя традиция декора. Внимательный взор найдет устойчивые черты, отличающие цветочное убранство, скажем, храмов Московского Новоспасского монастыря от убранства в Троице-Сергиевой лавре.

Растения вокруг храма

Наши предки ставили церкви на самом видном месте: на пригорке у изгиба реки, возле рощи, в центре села. В городе, само собою, что ни урочище — то приход во главе с храмом. По дороге в церковь христиане настраиваются на молитву и благоговейное стояние в доме Божием. Богомольцы, притекающие ко храму, ещё на подходе к нему должны почувствовать красоту церковную: чем ближе ограда, тем шире дорожка, да и сама ограда не глухая, а в просветах крестов, если сложена из кирпича. Над святыми вратами высится луковка, тоже увенчанная крестом — символом нашего спасения. Чуть пониже, перед образом, полагается быть лампаде: теплится, мерцает, душу согревает. Вдоль ограды иногда сажают кустарники, чаще всего боярышник, спирею, чубушник-жасмин. Кустарники аккуратно подстрижены.
Перекрестившись у святых врат, прихожане попадают в особое пространство, окружающее храм. Здесь и вовсе благолепие. Кругом намоленная, церковная земля. Зачастую здесь похоронены священнослужители, храмоздатели, почётные прихожане.
Главная церковная дорожка обсажена цветами, радующими глаз с весны до осени. Весной тут красуются подснежники; галантусы, крокусы, сциллы; чуть позднее примулы, нарциссы, маргаритки, анютины глазки, а за ними ирисы и тюльпаны. В середине лета вспыхнут розы, раскроют свои голубые светелки колокольчики, расцветут люпины. Начало августа отмечено цветением флоксов, ромашек, георгинов, гладиолусов и мальв. Тогда же заблагоухают левкои и резеда. И вот осень. Она украсит обочины дорожек цветущими ноготками, хризантемами и шалфеем, перед самыми холодами раскроются венчики многолетних астр, что и снега не боятся.
Поодаль могут быть устроены каменистые горки. Привлекательны цветы на таких горках, да и камни в сочетании с цветущими и декоративными растениями особенно живописны. И горки эти радуют людей с апреля до октября.
Для устройства каменистой горки выбирают хорошо освещённое место, желательно с южной или юго-восточной стороны. Горка — цветоводы иногда называют ее рокарием — хорошо смотрится на фоне деревьев, ограды, на участке с неровным рельефом — на склоне, террасе.
Когда место выбрано, роют неглубокую яму (40–50 см), заполняют её для дренажа битым кирпичом, гравием. Затем насыпают земляной холм и укладывают камни: валуны, известняки, туфы (куски кирпича не годятся). Крупные камни располагают ближе к вершине горки, мелкие — к ее основанию. Камни «затопляют» в землю, чтобы они были устойчивыми и в то же время выглядели естественно. Между камнями насыпают небольшой слой питательной смеси из дерновой, листовой земли и песка (в соотношении 2:2:1).
Для посадки подойдут многие дикие и культурные растения, которые сочетаются с уложенными камнями. Весной горку могут украсить белые подснежники, синие сциллы, лиловые крокусы, розовые морозники. Красивы жёлтые адонисы и кремовые анемоны, разноцветные примулы и фиалки. В преддверии лета порадуют глаз дикие тюльпаны — красные, жёлтые, белые. Хороши оранжевые купальницы-жарки, голубые карпатские колокольчики, синие ирисы, огнистые гравилаты, бледно-розовые гвоздики. В середине лета буйно зацветут голостебельные маки, знойное солнце надолго затеплит голубые и розовые васильки. Осенью горка может быть украшена разноцветными хризантемами, пунцовыми астрами, а также кустарниками с яркими плодами, например барбарисом или вечнозелёным можжевельником.
У основания горки крупными пятнами разводят незабудки, гвоздику-травянку, очитки, дернистые флоксы, молодило.
Конечно же, размещая растения, принимают во внимание время их цветения, требовательность к свету, декоративность и окраску. При желании можно поставить дело так, чтобы растения были во всей красе к большим православным праздникам: Вознесению, Троице, Петрову дню, Успению, церковному Новолетию, Рождеству Богородицы, Воздвижению, Покрову. Наиболее эффектно сочетание растений контрастных цветов: жёлтых и фиолетовых, синих и оранжевых. Если рядом оказались цветы с не гармонирующей окраской (жёлтые с оранжевыми, фиолетовые с красными), их оттеняют белым, нейтральным цветом.
На небольшой каменистой горке высокие растения лучше посадить ближе к вершине, а низкие разместить крупными группами среди камней. Если же горка устроена на склоне, возле церковной ограды или каменной стены, высокие растения располагают у основания, а низкие сажают ближе к вершине.
Лучшее время для посадки — конец августа, начало сентября, когда большинство растений заканчивают цветение и рост. Хризантемы и астры, цветущие осенью, высаживают весной, иначе на стужах они могут вымерзнуть.
Дикие растения, разводимые на горке, не требуют особого ухода. Надо только тщательно выпалывать сорняки, особенно пырей и осот. Поливать из лейки с ситечком и лишь в засушливую пору, да и то больше влаголюбивые растения — ирисы, незабудки. Остальные могут довольствоваться дождями.
Вся земля вокруг храма освящена, потому надлежит иметь о ней и особое попечение. Полотую травку тут не выкидывают, как это бывает на усадьбе, а сберегают про запас. Преподобный Серафим Саровский наставлял дивеевских инокинь: «Землю с обеих сторон Рождественской церкви непременно отгородите заборчиком: тут стопочки Царицы Небесной. Эта земля святая! Не ходите по этой земле, а загородите её. Даже скотинке не дозволяйте ходить тут. А травку-то полите, да и то к себе в обитель её уносите с этого места, а так кидать не могите: травка эта святая, тут стопочки Царицы Небесной прошли!» (Митрополит Серафим Чичагов и его книга «Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря». М., 1992. С. 28).
Опрятная зелёная лужайка возле храма тоже немалое украшение. «Трава шелковая», — говорят в народе о злаках. Живой ковёр можно соткать из мятлика, полевицы, овсяницы и тимофеевки. Закладывают лужайку осенью или весной. Грунт вскапывают, разравнивают граблями, укатывают с помощью ручного катка. Если грунт бедный, его предварительно сдабривают перегноем. Семена сеют вразброс, заделывают граблями, снова прикатывают, а сверху присыпают тонким слоем торфа или опилками. Поливают утром либо вечером из лейки с ситечком (8 л на 1 кв.м).
Когда травы вырастут, их подкашивают, оставляя ворс высотой в вершок (4 см). Стрижка лужайки способствует появлению прочной дернины и заглушённому травостою. Кроме сорняков, с лужайки удаляют и такие лишние здесь растения, как подорожник, спорыш, клевер. Скошенную траву и вырванные сорняки на лужайке не оставляют, иначе, загнивая здесь, они подпортят дернину и травостой будет пятнистым. Семена на посев берут с луга в начале августа или закупают. Правильно заложенная лужайка при хорошем уходе радует глаз несколько лет кряду.

Сады и огороды

Старинный сад давал хозяину плоды, овощи, мёд, рыбу и цветы. Плодовые деревья в нём перемежались с грядами, вокруг рыбных прудов произрастали цветы. Тут же гудели пчёлы, обитательницы бортней – колодных ульев, поставленных в укромное место; из развешанных по кустам клеток раздавались голоса певчих и диковинных птиц. Сад обычно огораживали, отчего и называли его вертоградом (верт – по-церковнославянски сад, град – ограда). Ограду ставили, чтоб в огород собаки, свиньи и домашняя птица не могли войти.
В Москве самый старый сад, Святителев, размещался на подоле тёплой стороны Кремлёвского холма. В XV веке, когда стали обносить Кремль каменной стеной, сады пришлось перенести на правый берег Москвы-реки – там заложили Берсеневский сад. Иностранные путешественники восхищались пышностью московских садов, их вкусными плодами и овощами. Так, Адам Олеарий в своих воспоминаниях хвалит превосходные наливные яблоки, груши, вишни, сливу, смородину, а также огурцы, дыни и спаржу москвитян. Дыни, весом по полпуду и более, выращивали на варовых (утеплённых) грядах.
Отборными плодами славились патриаршие и монастырские сады, которые назывались «раями». Чудесными слыли «красные сады» вельмож Ордын-Нащокина и Голицына.
Лекарственные травы и коренья растили на Аптекарском огороде, разбитом вдоль речки Неглинной от Боровицкой до Троицкой башен. Два других аптекарских огорода располагались у Мясницких ворот и в Немецкой слободе. В таких огородах сажали мяту, цикорий, латук, мак, тмин, укроп, портулак, из кустарниковых – шиповник, который тогда называли своробориной, слыший средством от сорока болезней.
Чем были богаты сады? Яблоками, сливами, вишнями, черешнями, грушами, смородиной, крыжовником (его именовали «берсень», откуда и Берсеневская набережная). Московские, курские, тульские и орловские сады славились яблоками, владимирские, вязниковские и муромские – вишнями. При царских палатах в срубах разводили виноград, укрываемый на зиму рогожами и войлоком. В 1704 году, осваивая чухонские болота под северную столицу, Пётр I повелел прислать туда «не пропустя времени, всяких цветов из Измайлова, а больше тех, кои пахнут».
Исстари славились садами и огородами православные монастыри. Иноки умели выращивать дивные плоды  даже в суровых условиях Севера: на Соловках или Валааме. В этих обителях монахи владели тонким искусством селекции. К примеру, на Валааме был выведен сорт сливы с белыми плодами, исключительно крупными и вкусными. А уж в хлебопашенных губерниях и подавно было вдоволь яблок, вишен, груш, крыжовника, малины – всего не перечесть!
Любопытен опыт насельников Киево-Печерской лавры. Долгое время в обители хранилась рукопись, относящаяся к первой четверти XIX века: «Общеполезное садоводство древним упражнением блаженных иноков». Написана Иваном Романовичем Мартосом (1760 – 1831) – писателем, «кабинетным секретарём» гетмана графа К.Г. Разумовского. В его сочинении отражён опыт как светских, так и монастырских садоводов. Немало места отведено сведениям, касающимся лаврских огородов и целебных свойств овощей. В разделе, посвящённом насаждению деревьев, обращено внимание на начало начал – выбор семян. Говорится, что их надлежит выбирать «из спелых плодов и зерн полных, а не мозглых, кои цветом должны быть: яблочные зёрна тёмные, грушевые чёрные, сливовые косточки тёмно-красные». Заготовка черенков, прививки, обрезка – всему уделялось пристальное внимание. Против прожорливых гусениц, вредящих плодовым деревьям, применяли ловчие пояса из берёзовой коры или сукна, смазанных густым дёгтем. Солнечные ожоги, дупла и разного рода повреждения лечили мазями, приготовленными по рецептам иноков. В рукописи приведён даже «садовнический календарь» и приметы о переменах погоды.

На Божьей ниве

Как у земледельца есть поле, или нива, на которой он осенью или весной сеет семена, а летом жнёт колосья, так и у Бога есть поле, или нива, именно — кладбище, на котором сеются тела Его чад и созревают в тихих могилах для бессмертной жизни и для жатвы в последний день мира. Пшеничное зерно пускает росток, вырастает и приносит плод только тогда, когда оно влагается землю и там истлевает. Так и тела человеческие соделаются нетленными и бессмертными после того, как сначала пойдут в землю и там истлеют. Об этом ясно учит апостол Павел, когда говорит о воскресении мертвых: «...Сеется в тление, восстает в нетлении; сеется не в честь, восстает в славе; сеется в немощи, восстает в силе; сеется тело душевное, восстает тело духовное» (I Кор. 15, 42–44). Это чудесное изменение тела совершится в последний день мира, в день всеобщего Суда. В этот день, по звуку архангельской трубы, отверзнутся гробы и мертвые воскреснут. Тогда во всем мире будет великая жатва на полях Божиих. Тогда, по словам Спасителя, ангелы Божии соберут избранных, как пшеницу, в житницу Господню, а нечестивых ввергнут, как плевелы, в огонь неугасимый.
Важный вопрос: в какой мере допустимо убирать тела усопших цветами и ветками растений? Известно, что древние христиане такого рода обычаев придерживались, но делалось это, как говорит святитель Киприан, «для поощрения к евангельской добродетели», то есть чтобы выразить надежду на воскресение и вечную жизнь, а также почтить христианские достоинства умершего брата. Для погребального украшения выбирались растения сообразно их символическому значению: красные розы знаменовали мученичество; фиалки, лилии и белые розы — нравственную чистоту; барвинок, плющ, мирт, сосна и ель — никогда не прекращающуюся жизнь и не прерывающуюся любовь к умершим; кипарис являл собою знак праведника, утвердившегося в Благодати Божией; лавр символизировал победу и воскресение; пальма — торжество добропобедных мучеников, а верба — новую жизнь и воскресение.
Этот древний христианский обычай широко распространился на Западе, а впоследствии и на Святой Руси. В новейшие времена изначальная символика растений забылась, и украшения стали служить лишь чествованию земной жизни усопшего, отвлекая «внимание верующих от мысли о смерти и вечности к суете земной жизни, вместо молитвенного умиления, утешения, назидания, питая тщеславие и нередко малоимущих возбуждая к разорительному соревнованию с богатыми». Погребальные процессии зачастую принимали характер светских демонстраций. Поэтому определением Святейшего Синода от 12 февраля 1886 г. было воспрещено ношение при погребальных процессиях венков с надписями и без оных, а также иных знаков и эмблем, не имевших церковного или государственного значения. Венки позволялось доставлять непосредственно на кладбище и возлагать на могилу умершего. При совершении погребения устранялось и употребление светской музыки. Как всё это потом исказилось в нашей жизни! Всегда ли хватает у нас достойного отношения к памяти умерших, «любви к отеческим гробам»? Не травой забвения — кипреем — надобно помечать могилки, а скромным убранством неувядающих растений. Издавна благочестивые люди сажали на могилах барвинок, по-народному — гроб-траву. Цветочки барвинка пестреют в мае, когда только-только отогревается земля, а до того травка стелется живым покровом, наперекор холодам. Она и из-под снега выходит зелёной. После цветения старые листочки постепенно отпадают и появляются новые, ещё чище и свежее. Заботливые руки украшают место упокоения близких незабудками, анютиными глазками, маргаритками — цветочками некрупными и неброскими, зато долго цветущими. Рядом с могилкой сажают растения более рослые. Здесь уместно посадить функию. Её листья, с ладошку каждый, не блекнут до снега. Тут же можно развести цветок с причудливым именем рябчик императорский. В Европу его завезли паломники из Византии. Этому цветку было усвоено трогательное название «слёзы Марии»: у основания каждого лепестка виднеются капельки нектара, вроде слёз. Согласно народному сказанию западного происхождения, на этот цветок капали слёзы Богородицы, стоявшей при Кресте. На Руси эта легенда не была известна, но сам цветок, творение Божие, любим за свою красоту. Его кирпично-оранжевые цветки крупные, расположены венком под мутовкой листьев на макушке побега. Размножают растение луковицами.
Культура убранства могил — показатель состояния культуры народа, переживающего период зрелости или угасания.

Небесная помощь

«Без Мене не можете творити ничесоже», — сказал Господь Своим ученикам (Ин. 15, 5). Православный христианин всякое дело начинает и исполняет с молитвенным призыванием помощи Духа Святого на совершение задуманного во славу Божию. «Творить всё во имя Господа — значит всё обращать во славу Его, стараться всё делать так, чтоб оно угодно было Ему, с сознанием воли Его на то, и ещё — всякое дело окружать молитвою к Нему: с молитвою начинать, молитвенно совершать и молитвою оканчивать, в начале прося благословения, в продолжении ища помощи, а в конце вознося благодарение, яко Совершителю в нас и через нас дела Своего» (Святитель Феофан Затворник. Толкование Посланий св. ап. Павла к Колоссаям и к Филимону. СПб., 1892. С. 222).
Помимо общих молитв, в которых испрашивается Божие благословение («Господи, благослови»; «Царю Небесный Утешителю»), существуют молитвословия, специально составленные для тех или иных человеческих нужд и предприятий.
О помощи в добром начинании нужно молиться и Богородице со святыми угодниками. Старец Силуан Афонский учил: «Призывайте с верою и молитесь Божией Матери и святым. <...> Святые живут в ином мире и там Духом Святым видят славу Божию и красоту лица Господня. Но в том же Духе Святом они видят нашу жизнь и наши дела. Они знают наши скорби и слышат наши горячие молитвы. Живя на земле, они научились любви Божией от Духа Святого, а кто имеет любовь на земле, тот с нею переходит в вечную жизнь в Царстве Небесном, где любовь возрастает и будет совершенною. И если здесь любовь не может забыть брата, то тем боле святые не забывают нас и молятся за нас» (Иеромонах Софроний. Старец Силуан. 1952. С. 164 - 165).
Землепашцы, огородники, садоводы с усердием молятся своим святым покровителям: апостолу Филиппу (память 14/27 ноября), великомученику Георгию (23 марта / 6 апреля), мученику Конону градарю (5/18 марта), мученику Фоке вертоградарю (22 сентября / 5 октября), святителю Тихону Амафунтскому (16/29 июня). Во время бездождия молитвенно обращаются к пророку Божию Илии (20 июля / 2 августа). Предстательствует перед Богом о плодородии земли и охране плодов от порчи священномученик Харлампий (10/23 февраля). Мученику Трифону (1/14 февраля) Господь даровал особую благодать избавлять посевы от вредителей: гусениц, саранчи и проч.
Хорошо отслужить в церкви молебен с водосвятием тому или иному угоднику Божию и с молитвою окропить растения святой водой.

Молитвы о благопроизрастании насаждений

Всемогущий, Превечный Боже, Отче Милосердия, призри, молимтися, на наша повседневная требования и жатву довольную нашему житию изобильне даруй. Возвеличи над нами имя Твое святое, и на поля, винограды, вертограды наша излий преизобильное Твое благословение, да вся труды рабов Твоих, древа и насаждения наша, полно плодоносят. Отврати, Милосерде Боже, от кончин наших небеса неприязненна, студени, волны, грады, дожди вредящия, множества вод и вся зла, яже могут человеческая вредити требования. Яко Ты еси Бог наш, и Тебе славу возслылаем, Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Всемогущий Боже, милосердие Твое призываем, да сия семена, яже воздухом и дождем воспитати благоволил еси, благословением Твоим возлив. Подаждь, Владыко, людем Твоим Тебе всегда о Твоих благодарити дарованиих, от неплодствия же земли души алчущих отврати, да нищ и богат, недужный и крепкий славят имя Твое, Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Всемогущий, Превечный Боже, от ничегоже мир сотворенный висящ содержай и в житие рода человеческаго поля; делати повелеваяй, усердно прибегаем к милосердию Твоему, да еже на сих полех и виноградех здраваго семене всеянно или насаждено есть, возрением благоутробия Твоего благословиши, и воздуха мерность подадеши, и, искоренив волчков и терния нечистоту, семена плодовита покажеши, по мере же часа совершеннее дорасти дадеше, да мы, раби Твои, дары Твоими созрелыми насыщени, Тебе достойныя славы возсылати возможем всегда, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Владыко, Святый Отче, небо создавый и землю, и непрестанно има владеяй, и Своим прозрением сохраняяй; смиренно Тя просим и молимтися, да Твоею несравненною благостию сия поля, древа, семена и пустыни благословити и им плодоношение подати изволиши, о еже нам, рабом и рабыням Твоим, ко живопитанию, и утешению телес, и духовной пищи душ оттоле жительствовати и верно служити Тебе, Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Молитва об избавлении посевов от вредителей

Господи Боже наш, в начале создания Твоего сотворивый небо и землю; и небо убо украсивый великими светилы, еже просвещати на земли и чудитися теми Тебе, единому Содетелю и Владыце твари; землю же украсивый злаком, и травою, и различием семен, сеемых по роду, и всю цветы вообразив в благоукрашение, благословил еси ю; Сам и ныне, Владыко, призри от святаго жилища Твоего на стяжание сие и благослови е. Сохрани е неврежденно от всякаго чарования и обаяния и всякаго зла, оплазнства же лукаваго и коварства лукавых человек. И даждь ему приносити плоды во время, исполнены благословения Твоего, и всякаго зверия и гада, червь же, и мухи, и ржу, зной, и вар, и безгодныя ветры, вред наносящия, отжени от него. Яко освятися и прославися пречестное и великолепое имя Твое, Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Тропарь образу Пресвятой Богородицы «Неувядаемый Цвет», глас 5

Радуйся, Богоневесто, Жезле тайный, / Цвет Неувядаемый процветший, / радуйся, Владычице, Еюже радости наполняемся / и жизнь наследствуем.

Конец и Богу слава!

Литература

Андреев П.А. Новейшие планы декоративных садов и цветников. Распланирование их и насаждение. Устройство недорогого коврового цветника: Практическое руководство. Пг., 1915.
Булгаков Г.И. Заветы древнего церковного зодчества и иконографии. Курск, 1910.
Булгаков С.В. Настольная книга для священно-церковно-служителей. М., 1993 [Репринт: М., 1913] С. 1327 – 1342.
Виноградов Н.П. Церковь святителя Алексия, митрополита Московского, что на Глинищах, в Москве. М., 1908.
Владимиров В.М. Старые архитектурные проекты планов фасадов и профилей церквей. СПб., 1913.
Вологдин П.А. Столетие Рождество-Богородицкой церкви в г. Перми.1789 – 23 дек. – 1889. Пермь, 1891.
Вышеславцев А.В. Между храмов и развалин. М., 1880.
Голубев С. К истории Трехсвятительской церкви второй половины XVII столетия. Киев, 1899.
Горностаев Ф.Ф. Дворцы и церкви Юга. М., 1914.
Грюндлинг П. Мотивы садовой архитектуры. Новейшие мотивы садовых и парковых ворот, калиток и палисадов, скамеек, беседок, а также общие планы разбивки садов и парков. СПб., 1903.
Епанчин К. Ландшафтный сад. Устройство ландшафтных садов с планами и чертежами. Выбор растений для украшения террас, балконов, решеток и беседок, для обсадки ваз, каменистых участков, берегов рек и прудов. М., 1891.
Жуковский Р. 300 рисунков архитектурных украшений в различных стилях. СПб., 1861.
Заметки о двух церквах Рязанской губернии Пронского уезда при селе Гулынках: Для гулынских прихожан. СПб., 1873.
Кондаков Н.П. Древнехристианские храмы. М., 1866.
Кондратьев И.К. Московский Кремль, святыни и достопамятности: Историческое описание соборов, церквей и монастырей. М., 1900.
Косяков В.А. Постройка храма и переустройство прочих зданий подворья Киево-Печерской лавры в С.-Петербурге. СПб., 1900.
Курбатов В.Я. Сады и парки: История и теория садового искусства. Пг., 1916.
Лукомский Г.К. Старинные церкви Костромской губернии. Пг., 1916.
Любецкий С.М. Живописные виды московских монастырей с историческим и современным описанием всего замечательного в каждом. М., 1846.
Мартынов А.А. Русская старина в памятниках церковного и гражданского зодчества. Вып. 1 – 6. М., 1846.
Николаев А. Памятники. Культурно-исторический очерк. М., 1904.
Николаев Б.Н. Дугненская обитель во имя Божией Матери «Отрада и утешение»: Архитектурно-исторические очерки. СПб., 1913.
Николаев И.Н. Указатель чертежей московским церквам за 1775 – 1782 гг. М., 1884.
О полезных искусствах и художествах для садов. СПб., 1779.
Основский Н. Сад в селе Шаблыкине. М., 1857.
Петров Н.И. Черниговское церковное зодчество XI – XII вв. Чернигов, 1915.
Пирютко Ю.М. Лазаревская усыпальница – памятник русской культуры XVIII – XIX вв. // Памятники культуры. Новые открытия: Ежегодник. 1988. М., 1989. С. 485 – 497.
Покровский И.Т. Торговое село Рогачево (приход и волость) Дмитровского уезда, Московской губернии: Топографическое, церковно-историческое и бытовой описание. Ч. 1 – 2. М., 1886.
Покровский Н.В. Справочная книжка для любителей церковной архитектуры. СПб., 1904.
Полный Православный богословский энциклопедический словарь. Т. 2. СПб., 1912. Столб. 1350 – 1351.
Практическая симфония для проповедников Слова Божия, содержащая в алфавитном порядке своды библейских текстов на разные догматические, нравственные и церковно-практические истины / Сост. протоиер. Григорий Дьяченко. М., 1903. С. 450 – 451.
Преображенский М. Примерные чертежи причтовых построек для сельского духовенства в Западном крае. СПб., 1892.
Протасов Н.Д. Архитектура храма и настроение. Сергиев Посад, 1913.
Проценко Л.А. Некрополь Аскольдова могила в Киеве. // Памятники культуры. Новые открытия: Ежегодник. 1988. М., 1989. С. 498 – 507.
Ровинский Д.А. Виды Соловецкого монастыря, отпечатанные с древних досок, хранящихся в тамошней ризнице. СПб., 1884.
Розанов Н.П. О Татианинской церкви Московского университета. М., 1869.
Рункевич С.Г. Александро-Невская лавра, 1713 – 1913: Историческое исследование. СПб., 1913.
Святые храмы города Тулы: Историко-статистическое описание / Сост. Н.И. Троицкий и Ю.В. Арсеньев. Тула, 1888.
Селезнев М.А. Описание церкви св. Михаила архангела в Новгороде. Новгород, 1866.
Синицын П.В. Никольский единоверческий мужской монастырь в Москве: Виды, древние иконы монастыря и его окрестности. М., 1896.
Скворцов Н.А., свящ. Храм св. великомученика Георгия Победоносца на Красной горке в Москве: Исторический очерк. М., 1904.
Он же. Храм Знамения Пресвятой Богородицы за Петровскими воротами в Никитском сороке города Москвы: Историко-археологические очерки. М., 1911.
Снегирев И.М. Новоспасский монастырь: С видами монастыря в царствование Петра I и в настоящем его положении. М., 1843.
Он же. Покровский монастырь, что на Убогих домех в Москве. М., 1899.
Страхов С., свящ. Московская Воскресенская, что в Кадашеве, церковь в ее настоящем виде: Общий очерк ее двухсотлетней истории (1695 – 1895 гг.). М., 1895.
Султанов Н.В. Описание новой придворной церкви свв. и первоверховных апостолов Петра и Павла, что в Новом Петергофе. СПб., 1905.
Сынковский И. Богородице-Скорбященская церковь при Костромской губернской земской больнице. Кострома, 1916.
Теория составления и украшения ландшафтных и разного рода садов. М., 1831.
Токмаков И.Ф. Историко-археологическое описание церкви св. Николая Чудотворца, что в Пупышах, близ Краснохолмского моста, в Москве. М., 1893.
Троицкий Н.И. Христианский православный храм в его идее: Опыт изъяснения символики храма. Тула, 1916.
Уваров А.С. Об архитектуре первых деревянных церквей на Руси. СПб., 1876.
Шевырев С.П. Поездка в Кирилло-Белозерский монастырь в 1847 г.: В 2-х ч.М., 1850.
Шереметев С.Д. Жолтиковский монастырь в Твери. М., 1899.
Щегольков Н. Устройство кладбищ в Арзамасе // Исторические сведения о городе Арзамасе, собранные Николаем Щегольковым. Арзамас, 1911. С. 101 - 103.