Баварские тайны

РОЖДЕНИЕ ГОРОДА



«История возмещает собою
отсутствие непосредственно общего
всему человеческому роду самосознания,
так что только благодаря ей последний
становится чем-то целым, становится
человечеством».
Артур Шопенгауэр.
Немецкий философ.
XVIII-XIX в.в.


 

«ТОТ РУЧЕЙ ДАВНО ЗАТЕРЯЛСЯ»

«Всякое настоящее есть законный
наследник прошлого».
Карл Людвиг Берне.
Немецкий публицист
и критик. XVIII-XIX в.в.

«Былые напевы»

В 1836 или в 1837 году Мюнхен посетил известный в то время прозаик и поэт Иозеф фон Эйхендорф. И столицы Баварии он писал приятелям в Берлине:
- Отправляюсь в прошлое Германии… Хочу понять давно минувшие времена, услышать былые напевы…
«Прекрасные песни спеты
Устами немецких певцов…
Где прежних времен поэты?
В могилах. В краю мертвецов.

Но коль над землей не увянут
Соцветия звездных огней,
Былые напевы воспрянут
В мелодии новых дней.

Герои древних преданий,
Давно ваших замков нет.
Но каждой весною ранней
Струят развалины свет…».

Неизвестно, где точно сложил эти строки Эйхендорф: на родине в Верхней Силезии, в окрестностях Берлина или Мюнхена? Но неоспоримо, что история Германии постоянно отзывалась в его прозе и поэзии.
Немало других немецких литераторов XVIII-XIX столетий отправлялись в Баварию и в ее столицу, чтобы услышать «былые напевы», «понять давно минувшие времена» своего народа.
Философ Вильгельм Виндельбанд утверждал: «Бегство в прошлое, собственно говоря, то же самое, что бегство в идеал».
Порой немецких литераторов упрекают в излишней идеализации давней истории своего народа.
Что ж, сентиментальность, действительно, свойственна им. Но стоит ли упрекать в этом поэтические натуры?..
Авторы книги «Эти странные немцы» Штефан Зайдениц и Бен Баркоу, не без иронии, отмечали: «Когда окружающая действительность становится невыносимой, немцы спасаются бегством в мир фантазий. Неудачи и поражения вынуждают искать спасения в метафизической сфере…
В основе немецкой литературы и германской мифологии лежит все тот же конфликт. Большинство героев погибает потому, что они хранят верность своим идеалам, сражаются за то, чтобы изменить мир и собственную природу…».
Баварцы, говоря о своем отличии от жителей других германских земель, отчасти правы. Но им так же свойственен романтизм, мечтательность, сентиментальное отношение к далекому прошлому, как и другим  немцам.
В XIX веке поэт Генрих Гейне отмечал характерную черту соотечественников:

«… Британец владеет морем,
Зато в воздушном царстве грез
Мы с кем угодно поспорим».

Свидетельствуют камни и кости

«Чем глубже дорога в прошлое, тем значимее выглядит нация», - утверждали германские историки в позапрошлом столетии.
В 1907 году вблизи Гейдельберга произошло важное открытие. На глубине 24 метров, среди костей пещерных львов, ископаемых носорогов, слона и других вымерших животных, обнаружилась челюсть древнего человека.
Ученые установили: возраст находки – примерно 500 тысяч лет.
Знаменитый университетский город Гейдельберг расположен менее чем в трехстах километрах от Мюнхена. Возможно, так называемый гейдельбергский человек обитал и на берегах реки Изар, где сегодня расположена баварская столица.
Еще в начале XIX века пастухи и охотники рассказывали о найденных вблизи Мюнхена костях и останках древних людей. Но, видимо, власти Баварии и ученые не отреагировали должным образом на эти сообщения.
Местным жителям попадались и камни, обработанные тысячелетия назад человеком. Однако даже приблизительный возраст находок никто из них не мог определить.
Специалист по горному промыслу и поэт Новалис Фридрих фон Гарденберг с горечью отмечал, что каменные изделия древних людей не изучаются учеными, а становятся игрушками ребятни.
Он прожил всего лишь двадцать девять лет. Спустя какое-то время после смерти Новалиса в 1801 году критики писали, что этот исследователь умел разглядеть в найденных камнях и костях далекое прошлое и опоэтизировать его в своих творениях.
«Робкая душа людская в тяжких пеленах дремала. Земля была бескрайна – обитель богов, их родина. От века высился их таинственный чертог…
Древний мир клонился к своему концу. Отрадный сад юного племени процветал – ввысь в поисках пустынной свободы не по-детски стремились взрослеющие люди…
В жестоком страхе близилось рождение нового мира».
Таким видился перелом истории человечества романтику Новалису Фридриху фон Гарденбергу.

Между Рейном и Дунаем

Племена кельтов обитали в Западной Европе более двух с половиной тысяч лет назад. Их поселения располагались, в том числе, и на берегах реки Изар, впадающей в Дунай.
Некоторые исследователи полагают, что прародина кельтов находилась в землях между Рейном и Дунаем.
Как отмечала профессор Н.С.Широкова: «…в этих областях Германии очень много географических названий кельтского происхождения. Прежде всего, названия городов: в Баварии – Carrodunum, Karnberg, Cambodunum, Kepten, Locortium, Lohr; в Вюртенберге – Virodunum, Wurtenberg; в Гессене и Рейнской провинции – Tredentus, Trans (около Майнца), Boudobriga, Boppart и т.д.
Кельсткая ономастика Западной и Юго – Западной Германии включает также названия гор и более многочисленные названия рек.
… следы цивилизации кельтов на территории между Рейном и Дунаем значительно древнее, чем в Галии».
Эту гипотезу подтверждают не только лингвистические исследования, но и археологические находки в Баварии.
В V-IV веках до нашей эры кельтские племена представляли угрозу Риму. Несколько раз они захватывали, грабили и сжигали Вечный город. Но, по мере усиления Рима, слабела их военная мощь. Сказывались разобщенность родов и междоусобные войны. Кельтам приходилось также сдерживать удары германских племен и других народов.
Античные авторы оставили подробные описания быта и внешнего вида кельтов. Так, Вергилий в поэме «Энеида» писал: «У них золотые пышные кудри и золотая одежда; они сверкают полосатыми плащами; молочные шеи обвиты золотом».
Знаменитый полководец и государственный деятель Древнего Рима Гай Юлий Цезарь изучал верования, традиции, нравы, уклад кельтов. О жрецах этого народа – друидах он писал, что они очень почтительны, свободны от военной службы и от всех других повинностей.
Полководца удивляла необычная для римлян система воспитания учеников кельтских жрецов. «…друиды не желают, чтобы их учение делалось общедоступным и чтобы их воспитанники, слишком полагаясь на запись, обращали меньше внимания на укрепление памяти…
Больше всего стараются друиды укрепить убеждение в бессмертии души: душа, по их учению, переходит по смерти одного тела в другое; они думают, что эта вера устраняет страх смерти и тем возбуждает храбрость. Кроме того, они много говорят своим молодым ученикам о светилах и их движении, о величии мира и земли, о природе и о могуществе и власти бессмертных богов».

Безмолвная стража

Вряд ли жители Мюнхена и других городов Баварии в средние века знали, кто такие кельты и друиды. Но сохранилось предание о жрецах племени, обитавшем в долине реки Изар, в предгорьях Альп, которое после вторжения врагов оказалось в окружении. Не помогли ни заклинания, ни магические обряды. И тогда, чтобы сохранить духовное наследие и тайные знания, мудрецы (вероятно, это были друиды) решили спрятать сокровища, ритуальные предметы и святыни в пещерах Варнберга.
Эта гора возвышается над современным Мюнхеном. Ее высота над уровнем моря – всего лишь 579 метров. Во времена обитания кельтов в долине Изар Варнберг была покрыта густыми лесами и имела множество пещер.
В ее подземных лабиринтах друиды совершали таинственные обряды. Даже в конце XIX столетия жители Мюнхена предостерегали приезжих охотников за древними сокровищами не искать замурованные много веков назад, ходы в пещеры Варнберга. Ведь, согласно преданию, кельтские жрецы продолжают охранять эти подземелья и жестоко наказывают незваных гостей.
Когда-то путь в заветные пещеры указывал ручей. Он протекал по земле, где сегодня расположен Мюнхен. В предании не сказано, откуда начинался этот водный поток, но упоминается, что исчезал в недрах горы Варнберг.
Чтобы враждебные племена не смогли отыскать вход в пещеры, друиды каким-то образом упрятали источник под землю. Спустя века на вопросы любопытных приезжих мюнхенцы отвечали: «Тот путеводный ручей давно затерялся в городских подземельях…».
Говорят, даже в XXI веке, по ночам или в утреннем тумане, можно встретить загадочных людей, беззвучно обходящих окрестности горы Варнберг. К ним бесполезно обращаться с вопросами и лучше не оказываться на их пути. Старожилы утверждают, что это жрецы древнего народа совершают свой вечный дозор.
Еще до образования в 1870 году Второго рейха, в день летнего солнцестояния, мюнхенская детвора собиралась у старейшей в городе церкви св. Петра. На площади, у храма, ребятишки устраивали танцы под древнюю песню «Тот ручей давно затерялся…». Может быть, юные мюнхенцы даже не знали смысл этой песни.

Нашествие «людей Рыси»

Землю, где сегодня расположен Мюнхен, в начале VI века захватило древнегерманское племя баваров.
Враги называли их «людьми Рыси», поскольку бавары хорошо ориентировались в дремучих лесах, умели бесшумно подкрадываться к селениям и наносить неожиданные удары противникам. А сама ловкая хищница являлась тотемом этого племени.
В конце V столетия бавары набрало достаточную военную мощь, чтобы захватить территорию в верховье Дуная, между реками Лех и Энс. Так земля, некогда принадлежавшая кельтам и Древнему Риму, получила новых хозяев и стала называться Баварией.
Герцоги из рода Агилольфингов сумели объединить разрозненные племена и создать мощную армию. Однако бавары еще долгое время признавали над собой господство более могущественных франков.
Немецкий историк, публицист и революционер Франц Меринг писал о древних германцах: «Высшая суверенная власть внутри этих племен принадлежала общему народному собранию. Так как границы территории вследствие враждебных вторжений оставались необитаемыми, то 6000 – 10000 человек, входившие в состав известного племени, в однодневный переход могли достигнуть места собрания, хотя бы оно лежало в центре территории, и хотя бы они жили около самой границы...»
В мирное время германцы избирали старейшин родов, а с началом войн – предводителей. Мужчины воевали войну, занимался рыболовством и охотой, изготавливали оружие и орудия труда. Женщины вели домашнее хозяйство, воспитывали детей, приготавливали еду, шили изготавливала одежду, собирали ягоды, коренья, лекарственные травы.
Примерно в XII веке баварцы, как и другие германские племена, приняли христианскую веру. На многие годы христианские монастыри стали центрами науки, ремесел, культуры. Церковь способствовала распространению грамотности в странах Европы.
Новая вера вытеснила языческие обряды, традиции и символы. Поклонение баварцами Рыси и другим тотемам ушло в прошлое. Лишь немногие ревнители старины хранили память о тайнах горы Варнберг, о подземном лабиринте, о священном исчезнувшем ручье.

Распад империи

В VIII веке герцоги Одилон и Тассилон пытались добиться независимости Баварии от франков. Однако их устремления потерпели крах. В те годы Франкское государство еще обладало достаточной силой, чтобы не допустить распада.
Король, а с 800 года император Карл Великий, сумел после многочисленных войн покорить земли, где сегодня расположены Бельгия, Голландия, Австрия, Северо-Восточная Испания, Франция, Северная Италия, Западная и Южная Германия.
Однако новое государство не имело единой экономической базы, языка, традиций, культуры, национальных интересов. В стране довольно быстро наметилась феодальная раздробленность. То и дело поднимали восстания покоренные народы, племена и крупные землевладельцы.
После смерти императора Людовика Благочестивого франкское государство разделилось на несколько стран. Его сыновья Лотарь, Людовик Немецкий и Карл Лысый в 843 году заключили в Вердене договор, положивший начало трем государствам – Германии, Италии и Франции. Бавария вошла в состав немецкого королевства.
Для многих народов Западной Европы начался новый этап развития культуры и экономики.

 

СОКРОВЕННОЕ ПОДЗЕМЕЛЬЕ ВАРНБЕРГА

«Ни в коем случае нельзя допускать
людей, любящих все подвергать основатель –
ной чистке и вытряхиванию, туда, где прошлое
пользуется почетом. Оно всегда должно быть
немножко покрыто пылью…».
Фридрих Ницше.
Немецкий философ.
XIX век.

«Где такая гора?»

В 955 году на реке Лех, неподалеку от того места, где спустя почти два столетия возникнет Мюнхен, произошло сражение. Германский король Оттон I разгромил полчище кочевников. Даже тех, кто сложил оружие, монарх приказал убить. Мольба о пощаде и заверения никогда не воевать против Германии не спасали побежденных от расправы.
Лишь два старика из вражеского войска привлекли внимание Оттона. Они не молили сохранить им жизнь и, казалось, были совершенно равнодушны к своей судьбе.
Король сделал знак – и стариков подвели к нему.
- Зачем вы отправились воевать? – поинтересовался Оттон и усмехнулся: - Вам ведь уже не под силу и стрелу отправить в цель, и мечом взмахнуть, и копье удержать!.. Неужели так захотелось заполучить богатства моей земли?..
Кочевники поняли слова монарха и без переводчика.
- Не за сокровищами явились мы … Воинам нужны слава и богатая добыча, а нам важно было попасть в подземелья горы, где хранятся знания древнего народа, - ответили старики.
- Где же в моих землях такая гора? – поинтересовался король.
Пленные не стали упрямиться и указали на Варнберг. Правда, в X веке эта возвышенность носила другое название.
Наверное, блистательная победа так обрадовала сурового короля, что он решил пощадить стариков и даже позволил им в сопровождении стражников отправиться к заветной горе.
И самые грозные земные владыки не лишены любопытства. И приказал Оттон I сообщать о находках в таинственной пещере.
Вход в нее отыскали быстро. Несколько стражников отправились с пленными, другие расположились у подножия горы.
Однако, ни старики, ни люди короля на поверхность не вернулись. Что с ними приключилось, - так и осталось тайной. О случившемся доложили Оттону I. Монарх почувствовал себя одураченным и приказал завалить вход в пещеру Варнберга камнями. Да так, чтобы даже змея не смогла выползти из нее.
Король больше не вспоминал о пропавших в недрах горы людях. Более важные проблемы одолевали его. Каждый год Оттону I приходилось отбивать вражеские набеги, совершать военные походы в южные земли. В 961-962 годах, одержав победы в Италии, он положил начало так называемой «Священной Римской империи» и возглавил ее.

Тридцать три отрубленные головы

О возвышенностях, возле которых возникали селения, часто рождались предания и таинственные слухи.
Во все времена горы завораживали людей труднодоступностью, грозной или прекрасной панорамой. Земные вершины поили человека чистыми ледниковыми водами, давали возможность стать хоть чуть – чуть ближе к небесам. Не случайно вершины в разных уголках планеты считались обителью богов. Им приписывалась сила, объединяющая подземелья и небеса. А фантазия человека населяла их добрыми или опасными могущественными существами.
Горные пещеры становились долговременными жилищами.
Варнберг не была исключением. Некоторые предания о ней возникли еще до появления Мюнхена.
В самом конце XIX века один студент заявил, что ему удалось отыскать, никому неизведанный, вход в пещеру горы Варнберг. Путешествие в таинственные недра он совершил в одиночку.
После нескольких часов блуждания во мраке молодой человек оказался в центре подземного лабиринта. При слабом свете фонаря исследователь разглядел огромный меч, глубоко воткнутый в землю. Одна только рукоятка была не менее шестидесяти пяти сантиметров. Попытки вытащить оружие ни к чему не привели.
Вокруг меча располагались непонятные знаки, выложенные из белых камушков. Студенту никогда не доводилось встречать подобные знаки. Бумаги и карандаша с собой не было, поэтому он лишь прихватил с собой пару камней.
Затем молодой человек направил свет фонаря по сторонам и ужаснулся. Чуть поодаль от меча находились человеческие черепа. Хоть и страшно стало исследователю, но все же любознательность победила. Он насчитал тридцать три черепа необычно удлиненной формы.
Каким людям могли принадлежать останки? Вопрос остался без ответа.
Взять с собой хоть один череп студент не решился. Предчувствие подсказало, что это навлечет беду.
Ученые мужи, кому исследователь подземелья рассказал об открытии, подняли его на смех. Прихваченные из пещеры камешки они все же осмотрели и определили, что это опалы, привезенные откуда-то с севера. В баварской земле подобные минералы еще не встречались.
Студента, за попытку ввести в заблуждение почтенных служителей науки, исключили из университета. Желающих проверить сообщение о загадочной находке в горной пещере не нашлось. А если кто-то и отправлялся на поиски, то делал это в тайне.

Жертвы ритуального убийства

Но рассказ незадачливого исследователя вспомнили спустя несколько лет.
В 1907 году в Баварии, в пещере Большой Офнет, археологи обнаружили 33 человеческих черепа!..
 Судя по наличию шейных позвонков, это были отрубленные головы. На черепах сохранились следы смертоносных ударов металлическими топорами или мечами.
В какие времена произошло убийство в баварской пещере? По версии археологов, более десяти тысяч лет назад.
Но ведь тогда еще не изготавливали оружие из металла?..
Тридцать три черепа в Большом Офнете преподнесли историкам немало загадок. Рядом с отрубленными головами лежали украшения из оленьих и медвежьих зубов и морских раковин.
На белые камушки исследователи вначале не обратили внимания, поскольку те были разбросаны в беспорядке. Вероятно, из них камушков тысячи лет назад люди выкладывали какие-то сакральные знаки.
Удивило ученых и строение обнаруженных черепов. В середине прошлого века в Советской Большой Энциклопедии о них сообщалось: «По форме мозговые коробки разнообразны: встречаются длинноголовые, широкоголовые и промежуточные.
…антропологи, придерживающиеся взгляда о неизменности антропологических типов, утверждают, что черепа из Офнета являются доказательством прихода в Европу в мезолитическое время новых рас,  будто  бы  сменивших  палеолитических краманьонцев».
33 отрубленные головы, сложенные в одном месте, наводят на мысль, что в пещере совершались ритуальные убийства. Но каким богам или духам предназначались жертвоприношения? Почему в одной местности и в одно время проживали племена со столь разными строениями черепов? Эти вопросы вызывали у исследователей споры.
После археологического открытия в 1907 году нашлись в Мюнхене энтузиасты, пожелавшие отправиться на поиски пещеры горы Варнберг. У них даже появилось описание подземелья. Составленное якобы студентом-первооткрывателем.
Правда, ученые усомнились в подлинности этого описания. Но разве могут «книжные черви» остановить авантюрный энтузиазм?..
Не известно, удалось ли тогда что-нибудь найти в недрах Варнберга. Началась Первая Мировая война. Суровая, кровавая реальность у многих охладила авантюрный пыл. Послевоенные годы разрухи и голода в Германии тоже не вдохновляли на поиски любителей древних тайн.

Из воспоминаний астролога

В 1920 году обследовать Варнберг отправился студент Мюнхенского университета Генрих Гиммлер. Застенчивый молодой человек побоялся рассказать приятелям о своих романтических замыслах. Сумел ли будущий рейхсфюрер СС и ближайший сподвижник Гитлера,  отыскать  заветную пещеру?
Мюнхенским знакомым он ничего не сообщал. Но спустя много лет, встречаясь с известным немецким астрологом и художником Вильгельмом Вульфом, Гиммлер заявил ему, что в древние времена небольшой отряд арийцев явился из своей прародины в Баварскую землю.
По мнению рейсфюрера СС, такие отряды проникали в различные уголки Европы для изучения территории будущего расселения арийцев. Жрецы местных племен воспротивились вторжению чужаков и пытались погубить их с помощью колдовства. Но победили арийцы. Благодаря своей магии они заманили в пещеру Варнберг 33 самых могущественных жреца…
Рядом с их отсеченными головами арийцы выложили из камушков особые ритуальные знаки, благодаря которым души убитых навсегда остались в черепах. Тела несчастных выволокли из пещеры и оставили на съедение зверям и  птицам.
Так поступали арийцы с непокорными жрецами в других приглянувшимся им землях.
Из каких источников эти сведения, рейхсфюрер не сказал.
- Но зачем нужно было оставлять души убитых в черепах? – спросил Вильгельм Вульф.
- Арийцы считали, что таким образом сохраняются знания жрецов, и возникает особая энергия, позволяющая видеть и прошлое, и будущее, - уверенно ответил Гиммлер.
Вульф сдержался от язвительного замечания и отвел взгляд в сторону. Он уже побывал в нацистской тюрьме и концентрационном лагере и не желал попасть туда второй раз.
О рейхсфюрере СС астролог был невысокого мнения. Спустя много лет после встречи с ним в своих воспоминаниях Вильгельм Вульф писал: «Кто был Гиммлер? Властитель? Человек железной воли? Или политическая счетная машина? Робот в очках с роговой оправой и куском стали в груди вместо сердца, вложенным неким злым духом при помощи магических заклинаний?
…Гиммлер изложил свое отношение к астрологии и другим оккультным наукам.
Его высказывания были живы и не лишены интереса. Он рассказал мне о собственных наблюдениях за фазами луны. Его предки, сказал он, были знакомы с крестьянскими приметами и всегда точно рассчитывали время посадки овощей и злаков. И сам он все важнейшие дела начинал лишь при определенных фазах Луны…»

«Видят и слышат каждого»

В своих официальных выступлениях рейхсфюрер СС не вспоминал предание о Варнбергской пещере. С годами уменьшился к ней интерес и у любителей древних тайн. Возможно, виной тому – безуспешные поиски.
В 1945 году, незадолго до вхождения в Баварию американских войск, по улицам Мюнхена бродила старуха. Отстраненный взгляд ее постоянно был направлен куда-то поверх городских руин.
Ни к кому не обращаясь, она выкрикивала мало понятные прохожим фразы:
- Порушен порядок в подземелье Варнберга!.. Восстали души древних и покинули свои черепа!.. И священный ручей уже не спасет живых от их гнева!.. Ибо тот ручей давно затерялся!.. И вступили души древних в наш город!.. Они видят и слышат каждого из нас!..
Люди не пытались разобраться, какие новые беды предвещает старуха. И без ее недобрых пророчеств вокруг – горе.
С приходом американских войск обезумевшая предсказательница перестала появляться на улицах города. Большинство мюнхенцев вскоре позабыли о ней. И лишь спустя годы любители древних тайн вдруг вспомнили о старухе и принялись строить всевозможные догадки по поводу ее пророчеств.

 

МОНАХИ И РЫЦАРИ

«Вот замок стоит на вершине.
Среди гранитных скал.
Под сводами башен высоких
Он рыцарей встарь укрывал.

Но рыцари спят в могилах,
А башни врагом сожжены.
Я проникаю свободно
В проломы ветхой стены…»
Иоганн – Вольфганг Гёте.

Давний спор

В VIII веке в Южной Баварии на холме Петра обосновались монахи из Тегернзейского монастыря. На месте их поселения теперь возвышается церковь Святого Петра.
В 1156 году император Фридрих I Барбаросса поставил во главе Баварии герцога Генриха Льва из династии Вельфов, который считается основателем Мюнхена.
О военных походах и деяниях Генриха сложены предания, песни, баллады.
«Однажды, бредя сквозь лесной бурелом,
Пытаясь разведать дорогу,
Увидел он схватку дракона со львом
И кинулся льву на подмогу.
Поверженный, рухнул дракон захрипев.
И Генриху молвил израненный лев:
«Услуги твоей не забуду,
Навеки слугой твоим буду!»
……………………………………………………
Так герцог, что прозван был Генрихом Львом,
До старости герцогством правил.
И лев, находясь неотлучно при нем,
И в смерти его не оставил…».
Эта баллада была записана более пятисот лет назад.
Впервые Мюнхен упоминается в документах в 1158 году. Семнадцать лет спустя он получил статус города.
В предании о баварской столице говорится о споре монахов и рыцарей.
- Здесь, среди чистых ручьев и лесов, должна сохраняться тишина – чтобы хорошо слышать предначертания свыше, - заявили монахи.
- На этом месте должен быть возведен неприступный для врагов замок! – возразили рыцари.
Воины взяли верх в споре, и началось строительство оборонительных сооружений Мюнхена. Но эмблемой города все же стал монах. Наряду с укреплениями возводились храмы.
Вступив в правление Баварией, Генрих Лев начал экономические и хозяйственные преобразования в стране. Он взял под свой контроль торговлю, ввел новые пошлины, построил складские помещения, рынок, монетный двор.
Молодой правитель приказал разрушить принадлежавший монахам мост через реку Изар, по которому проходил прежде торговый путь. Новый мост был возведен с таким расчетом, чтобы купцы следовали отныне через Мюнхен, выплачивая за это пошлину.
Известный немецкий историк Хаген Шульце писал о Генрихе Льве: «… герцог, хотя и был ленником короля и императора Фридриха I Барбароссы, на подвластных ему территориях Саксонии и Баварии осуществлял почти королевскую власть и в 1176 г. даже отказался участвовать в походе императора против ломбардских городов. Вслед за этим на хофтаге (собрание князей) в Вюрцбурге в 1180 г. князьями под председательством императора Генрих Лев был лишен своих саксонских и баварских владений, тогда как его семейное наследство в Брауншвейге и Люнебурге осталось неприкосновенным…»
Опального правителя сменил Оттон Виттельсбах. Династия Виттельсбахов находилась во главе Баварии аж до 1918 года. В Европе это одна из самых долгоправящих королевских династий.

Традиция строителей

В 1255 году Мюнхен был объявлен столицей. Монашество оказывало огромное влияние на развитие города. Не случайно именно образ монаха стал его символом.
В XI-XIII веках монастыри в Германии превратились не только в духовные центры католичества, но и в мощные экономические и хозяйственные структуры. Они существенно влияли на политику стран и на судьбы народов, поскольку обладали богатыми угодьями, большим числом крестьян и собственными вооруженными отрядами, занимались торговлей, строительством и изготовлением всевозможных товаров.
Правители из рода Виттельсбахов, как правило, находили общий язык с иерархами немало замечательных храмов.
Примерно с XIV века в Баварии существовала традиция: каждый посвященный в монашество, после пострижения, отправлялся к строящейся церкви и вкладывал свой камень.

Образец чести

Мюнхен не был знаменит рыцарскими турнирами, и все же его история во многом связана с этим легендарным военным сословием.
Литературные средневековые творения создали образ благородного, преданного христианской вере, королю и прекрасной даме, грозного воина, романтика и поэта.
Немецкий писатель Леон Фейхтвангер заявил: «Силы, движущие народами, остаются неизменными с тех пор, как существует писанная история.
Эти силы определяют современную историю так же, как определяли историю прошлого. Представить эти постоянные неизменные законы в действии, пожалуй, наивысшая цель, которую может достичь исторический роман».
Немецкой поэзии и прозе была свойственна идеализация благородных воинов – реальных и выдуманных. Особый вид повествовательной литературы – рыцарский роман – возник примерно в XII-XIII столетиях.
События, воспетые в «Песне о Нибелунгах», относятся к V веку. Но этот памятник немецкого эпоса, вероятно, был литературно переработан во времена расцвета рыцарства.
Герой эпоса Зигфрид – олицетворение мужества, силы, благородства.
« Всадники, завидя друг друга, пришпорили коней, съехались и начали сражение. Чужак держался храбро, но не вырос еще человек, равный по силе и воинскому искусству Зигфриду. Обессиленный от глубоких ран, сдался рыцарь в золотых доспехах на милость победителя».
Так в «Песне о Нибелунгах» описана победа Зигфрида над датским королем Людегастом.

Крестовые походы

Как заметил немецкий поэт XIX века Людвиг Уланд, «Мюнхен и его окрестности заставляют размышлять о романтическом прошлом Германии, о славных рыцарских временах».
Именно после недолгого посещения баварской столицы Уланд создал песни, основанные на исторических и легендарных сюжетах: «Меч Зигфрида», «Роланд – оруженосец».
Уланд также собирался написать балладу или поэму о мальчике Михеле, который стал участником так называемого детского крестового похода в 1212 году. Поэт сообщил знакомым, что вознамерился пройти часть пути, который проделали в начале XIII века несчастные дети.
Первый крестовый поход, в котором участвовали рыцари и простые воины из германских земель, из Франции, Англии, состоялся в 1095 году по инициативе папы Римского Урбана II. Он призывал двинуться на Ближний Восток для «освобождения гроба Господня из-под власти неверных» и для распространения католической веры.
Путь некоторых объединенных отрядов крестоносцев на восток проходил по земле Баварии. Военные победы поборников католической веры чередовались с поражениями.
В Малой Азии им удалось захватить и разрушить ряд городов. В 1099 году крестоносцы взяли Иерусалим. Они основали в завоеванных землях Антиохское княжество, графство Эдесское и Иерусалимское королевство.
Впоследствии, для защиты своих владений в Малой Азии, крестоносцы создали духовно – рыцарские ордена – госпитальеров и тамплиеров.
Поражения европейских войск на Востоке заставили католическую церковь провозглашать новые военные походы. Но желаемых результатов они не  принесли.
Мусульманские войска отбили у крестоносцев Иерусалим и многие земли и селения в Малой Азии.
В мае 1212 года во Франции мальчик – пастушок по имени Этьен призал своих сверстников отправиться в поход:
- Взрослые – жадные грешники. Они погрязли в распутстве, и всесильный Господь не желает больше даровать им победы над неверными…
Пастушок убеждал слушателей, что услышал повеление: «Лишь непорочные дети безо всякого оружия смогут освободить Иерусалим и отобрать гроб Господен у неверных».

Ветеринар – Михель

Вскоре и в Германии появился свой малолетний проповедник, призывающий к детскому крестовому походу. Им стал сын крестьянина – десятилетний Никлас.
Конечно же, юным агитатороми, как и Этьеном, руководили взрослые. Только из немецких земель в далекий и опасный путь отправилось около двадцати тысяч детей. В основном, это были выходцы из бедняцких семей. На призыв Никласа откликнулись и малолетние жители Баварии. Среди них оказался нищий сирота Михель.
Печально завершился детский крестовый поход. Большинство участников умерли от голода и болезней или попали к работорговцам. Много юных крестоносцев скончалось прямо на обочинах дорог. Некому было хоронить их, и тела детей становились добычей воронов, стервятников, волков и диких собак.
Михель выдержал невзгоды трудного странствия и поклялся отомстить виновникам трагедии. Во время возвращения в Мюнхен, в Альпийских горах, мальчик попал к разбойникам и вскоре стал полноправным членом шайки. После гибели товарищей ему удалось поступить учеником к алхимику.
Через несколько лет он все же вернулся в родной город, чтобы покарать всех, кто подбивал его сверстников отправиться в крестовый поход. Михель сумел выявить виновных.
Среди них оказалось несколько священнослужителей.
После 1212 года прошло немало времени, и, конечно, никто не узнал в молодом человеке маленького нищего. В Мюнхен он явился под видом ветеринара. В средник века в Баварии, как и в других европейских землях, лечением животных занимались кузнецы, колдуны, знахари, пастухи, аптекари и даже бродячие комедианты.
Встречались среди них и шарлатаны, и серьезные специалисты. Некоторые немецкие ветеринары той поры были знакомы с трудами древнеримского медика и ученого Колумеллы. Именно он ввел термин «ветеринарус».
В предании не говорится, где и как получил знания Михель. Упоминаются лишь его необычные способности лечить и подчинять своей воле животных.
В те годы в Баварских Альпах появилось множество одичавших собак. Раньше они охраняли стада от волков. Но по разным причинам поголовье скота резко уменьшилось, и пастухи уже не могли прокормить четвероногих помощников.
Брошенные на произвол судьбы собаки стали объединяться в стаи. Вчерашние защитники и помощники превратились в опасных врагов. Одичавшие псы лучше волков знали возможности человека. Они не боялись совершать набеги на селения, расправлялись с животными, а порой и с людьми.
В первой половине XIII века большие стаи диких собак объявились рядом с Мюнхеном, в районе озер Аммер-Зе и Штарнбергского. От них страдали крестьянские обозы, доставлявшие продовольствие в баварские города. Облавы не давали ожидаемых результатов. Проворные и хитрые псы умело скрывались от вооруженных людей в непроходимых чащах.

Небезосновательные подозрения

Страшные картины прошлого, когда одичавшие собаки загрызали больных и обессиленных маленьких крестоносцев, не забывались Михелем. Поэтому он и выбрал необычное орудие мести.
Иногда ветеринар вдруг прерывал свою практику и уходил из города. Любопытствующим объяснял, что ему необходимо пополнить запасы лекарственных трав, кореньев и ягод. А в зимнее время для целебных отваров требовалась еще и кора деревьев, растущих по берегам горных озер и ручьев.
Поначалу его походы не вызывали у мюнхенцев подозрений. Горожане ценили Михеля не только за мастерство ветеринара. Он прекрасно пел, показывал фокусы, играл на цитре и альпийской дудочке. Поговаривали, что ему довелось быть и бродячим актером.
Однажды, на каком-то празднике, Михель решил повеселить публику умением подражать голосам животных и завыл по-волчьи. Но его выступление впервые не вызвало радости у зрителей.
При первых же звуках люди стали хмуриться и тревожно переглядываться. Захрипели испуганно лошади у коновяза, а городские собаки поджали хвосты и принялись озираться, будто выискивали, с какой стороны вот-вот нагрянет беда.
- Это не волчий вой!.. – Воскликнул один из слушателей – старый монах. – Так призывают к набегу своих сородичей дикие псы… Мне доводилось слышать подобное, когда бездомные твари напали на обоз, с которым я добирался в Мюнхен. Еле удалось тогда отбиться…
- Но собаки не воют, а лают, - возразил кто-то монаху.
Старик покачал головой:
- Одичавшие псы перестают лаять в лесах. Понимают твари, что так их легко обнаружить. Поэтому и переходят на новый язык, похожий на волчий.
Михелю с той поры запретили подражать голосам животных. Однако, мюнхенцы запомнили его необычный дар.
Однажды город облетела страшная весть: в сотне шагах от крепостной стены был обнаружен растерзанный труп старого монаха. Бывалые охотники сразу определили, что он стал жертвой диких собак.
Кто-то из горожан вспомнил, как за день до этого случая на улице к монаху подскочил бродяга. Сунул ему в руку нечто, завернутое в тряпицу, и скрылся.
Оторопел старик и поспешно развернул тряпицу. На ладони оказались большой собачий клык и плоский белый камушек. А на том камешке черной краской выведено: «Да воздастся за погубленных детей! Малые крестоносцы не забыли тебя!..».
Никто не вспомнил тогда о давнем детском крестовом походе, никто не связал грозное предостережение на камушке с Михелем.
Лишь когда, спустя некоторое время такое же несчастье произошло с другим старым монахом, возникли подозрения.
Стали самые прозорливые горожане настороженно присматриваться к ветеринару и задавать, на первый взгляд, невинные вопросы:
- А не бывал ли он в детстве в Мюнхене?..
- Кто научил его так мастерски подражать завываниям бродячих псов?..
- Как давно он знал погибших монахов?

Расправы над неугодными

В XIII веке молодая грозная инквизиция еще не закрепилась в германских землях, но ее трибуналов уже наведывались в города Баварии.
В 1232 году папа Римский Григорий IX поручил монашескому ордену доминиканцев преследовать ересь во всех странах, - «куда только можно проникнуть». Орден подчинялся непосредственно главе католической церкви и обладал многочисленными привилегиями.
Доминиканцы называли себя «божьими псами». На своих документах, знаменах и различных атрибутах они изображали собак, разрывающих еретиков.
К середине XIII века этот монашеский орден подчинил богословские кафедры многих университетов Западной Европы. Уже в первые годы своего существования инквизиция создала хорошо налаженную разветвленную систему шпионажа. Во многих странах поощрялись доносы на людей разных сословий: от нищих бродяг до самых влиятельных и родовитых аристократов. Даже коронованные особы не были защищены от бдительного ока агентов инквизиции.
Заподозренных в ереси, прежде чем казнить, подвергали мучениям. В XVIII веке некий студент Ингольштадтского университета подсчитал, что существовало более 400 пыток еретиков.
Лишь немногие попавшие в застенки средневековой инквизиции оставались живыми и выходили на свободу. Для этого надо было раскаяться во всех своих грехах и назвать несколько имен родных и знакомых, «погрязших в ереси». Как правило, имена «подсказывали» арестованному сами члены трибунала.
Если кому-то удавалось бежать из темницы, то, по приказу инквизиторов, ремесленники изготавливали деревянную или тряпичную куклу, на которой писали имя беглеца. Затем ее сжигали на костре. Самого преступника проклинали и объявляли вне закона. Любой, убивший его, не только не подвергался наказаниям, но и получал за это денежное вознаграждение от иезуитов.
Однажды нашелся смельчак, который заявил, что сжигание деревянной, тряпичной или восковой фигуры человека является колдовским обрядом. Таким образом он обвинил инквизицию в страшном святотатстве, в языческой магии.
Но смельчаку быстро заткнули рот, в буквальном смысле. Тело его нашли на Изарской отмели – с кляпом во рту. А по мюнхенским улочкам и площадям разнеслась весть: «Никому не позволено осквернять деяния святой инквизиции… Грешник получил по заслугам…».
Когда папа Римский узнал, что инквизиторы используют старинный колдовской обряд, то запретил изготавливать и сжигать куклы.

Случай на берегу реки

Михель почувствовал, что к нему стали приглядываться с подозрением. Разумнее всего в такой ситуации - покинуть город и на некоторое время укрыться в лесах. Но страстное желание отомстить за гибель юных крестоносцев удержало его в Мюнхене.
Еще одного старика, призывавшего детей отправиться а поход, нашли растерзанным. И снова на трупе – следы нападения диких собак.
Тут-то и объявился свидетель страшного происшествия. И прозвучало уже не подозрение, а обвинение Михелю.
Приметил очевидец, как ветеринар поздно вечером вышел за городские стены и остановился на берегу реки. Потом долго всматривался в темноту, будто кого-то ожидал.
Появилась луна, и от берега к берегу потянулся ее золотистый мост. Шагнул на него Михель, добрался до середины реки, даже не замочив ноги. Достал он дудочку и заиграл. И полилась музыка страха, недобрых предчувствий, тревожных ожиданий. Так показалось нечаянному свидетелю.
Неведомо откуда на берегу появились бродячие собаки. Некоторое время псы зачарованно слушали игру Михеля и даже покачивались в такт.
Внезапно смолкла дудочка. Михель направил ее в сторону городской стены. Даже в темноте можно было разглядеть, как по тропинке вдоль стены шагал нетвердой походкой человек.
Едва Михель указал на него, как собаки ринулись в атакуна одинокого прохожего. Несчастный успел лишь обернуться и вскрикнуть. Тут же стая сбила с ног человека и принялась терзать.
Свидетель не посмел кинуться на помощь укрылся за поваленным деревом. Страх обездвижил его. Сколько продолжалась кровавая расправа, - неизвестно. Скрылась в тучах луна, исчез ее мостик над рекой, сделались невидимыми и Михель, и псы, терзающие жертву…
Смолкли разом рычание и повизгивание собак, стоны и вопли несчастного.
Лишь с первыми рассветными лучами свидетель осмелился покинуть свое убежище.
Может, страшная ночная сцена почудилась?.. Увы, на тропинке у городской стены и в самом деле лежал растерзанный труп.
 
Грозный пес на гербе

Когда о случившемся узнали в городе, собралась команда охотников под предводительством доминиканца. Расправа не состоялась. Ветеринар, почуяв опасность, сбежал. Поиски в окрестностях Мюнхена тоже ни к чему не привели.
Возвратились охотники восвояси, а тут - новая страшная весть огорошила их. Все мюнхенские собаки, от матерых псов до несмышленых щенков, покинули своих хозяев и умчались за городские ворота. По пути обезумевшая стая убивала домашних птиц и скот. Даже вооруженные люди не смогли пресечь кровавое бесчинство.
Потом собаки скрылись в лесу.
Доминиканец заявил, что сам дьявол поручил своему прислужнику Михелю напустить на псов бешенство. Но зачем князю тьмы понадобились эти домашние твари, - не объяснил.
Любители пофантазировать стали высказывать догадки. Некоторых мюнхенцев жуткие домыслы даже веселили. А вот старикам, много лет назад призывавшим ребятишек в крестовый поход, было не до смеха. Смекнули они, за что их изощренно карает Михель и перестали покидать дома. С рассвета до заката старики замаливали давний грех.
Не помогло… Смерть проникала и в запертые жилища. Как умирали виновники гибели юных крестоносцев, никто не видел, зато на шее у каждого зияла рваная рана, словно от собачьих клыков.
О причинах страшных расправ мюнхенцам стало известно лишь тогда, когда один из стариков оставил перед смертью покаянное письмо. Он сообщил о том, как подбивал детей отправиться в крестовый поход и упомянул имена других виновников. Все они уже были мертвы.
Нападения собак в окрестностях Мюнхена прекратились. Но инквизиция еще некоторое время пыталась отыскать Михеля. Однако полная приключений жизнь многому научила его. От соглядатаев доминиканского ордена он сумел скрыться.
Появились слухи, что ветеринар сменил имя, вступил в армию императора Священной Римской империи Фридриха II и славно сражался в Южной Италии и в Сицилии. За подвиги он был возведен в рыцари. Никто не знал в Мюнхене его нового имени, но поговаривали. Лишь утверждали, что на гербе новоиспеченного рыцаря изображен грозный пес, охраняющий императорскую корону.
Дикие собаки исчезли из Южной Баварии. Но еще долго их помнили и пугали рассказами о четвероногих убийцах непослушных детей.

Уничтоженный вариант

В 1824 году король Максимилиан I пригласил на должность директора мюнхенской академии известного немецкого живописца Петра Корнелиуса.
В картинах и рисунках этот художник воспевал романтическое прошлое Германии и рыцарские подвиги. Он иллюстрировал «Песнь о Нибелунгах» и «Фауста» Гёте. В 1836-1839 годах, для Людвигскирхе в Мюнхене, им была создана колоссальная фреска «Страшный суд».
Для одного из вариантов фрески Петр Корнелиус изобразил на картоне собак, терзающих окровавленного монаха, и рядом – человека, играющего на дудочке.
Кто-то из приближенных баварского короля посоветовал художнику не воспроизводить эту сцену в Людвигскирхе. Он сослался на то, что монарху не нравится легенда о Михеле-мстителе.
Корнелиус не стал возражать и совет придворного исполнил. Картон с рисунком был уничтожен.

Содружество и вражда

Один из властителей Баварии в XIV или XV веке заявил: «Славный Мюнхен силен содружеством рыцарей и монахов».
Доля правды была в этих словах. Монахи нередко благословляли воинов на подвиги, давали советы, рассказывали о землях, где предстояло сражаться, и помогали в оснащении походов.
После успешных баталий вернувшиеся домой рыцари щедро одаривали церкви и монастыри драгоценностями, реликвиями и товарами, добытыми на чужбине. Так что немало святых обителей Баварии своим процветанием отчасти были обязаны воинам.
Собрать рыцаря в поход стоило весьма дорого. Историк Жан Флори отмечал: «Боевой конь стоил тогда в два раза дороже, чем парадный, и в три, чем лошадь (дорожная) для путешествий… Между 1100 и 1200 годам кольчуга стоила от 5 до 16 быков, то есть была дороже одного, а то и нескольких боевых коней.
Если сложить цены на кольчугу, шлем, меч, то минимальная стоимость экипировки одного рыцаря к 1100 году окажется между 250 и 300 су, что равновелико 30 быкам; в середине XIII века она подскочила в пять раз…
Стоимость доспехов, оружия и боевых коней, а также, причем еще в большей степени, разорительные затраты на торжества и пиршества, связанные с посвящением в рыцари, заставляли многие дворянские семьи отказываться от чести возведения их сына в рыцарское достоинство…»
Не всегда священнослужители и «доблестные воины» содружествовали. Случались и между ними распри и вражда.
В XIV веке монахи из обители вблизи Мюнхена жаловались епископу, что рыцари частенько устраивали охоту на монастырских землях. Кони затаптывали урожай, а крестьяне бросали работу в поле и разбегались прочь. Зазевавшихся рыцари хлестали плетьми. Несколько монахов пытались урезонить благородных всадников. Но за это были избиты. С них содрали одежду и заставили возвращаться голыми в монастырь.
Неизвестно, как повлияла жалоба на баварских рыцарей. Случалось, на них писали доносы в инквизицию, обвиняя в том, что «призванные оружием защищать церковь сами грабят ее, оскверняют, обижают священнослужителей, богохульствуют и потворствуют еретикам».
Так рыцари иногда оказывались жертвами инквизиции, подвергались пыткам и погибали не только на полях сражений и на турнирах, но и в тюрьмах и на кострах.

Завершение эпохи

К XV столетию, с развитием огнестрельного оружия, рыцари потеряли военное значение. Резко сократились доходы с их владений, и не сумевшие приспособиться к новым товарно-денежным отношениям - разорялись. Из всей Нижней Баварии съезжались в Мюнхен обедневшие благородные всадники, чтобы узнать у вербовщиков, в каких странах происходят войны, и к кому из монархов можно пойти на службу.
Решающую роль в сражениях приобретала пехота. Ее огнестрельное оружие легко пробивало металлические доспехи. А появление артиллерии лишало замки дворян былой неприступности.
Многие немецкие поэты последующих веков оплакивали уход рыцарей с исторической арены, исчезновение их традиций и символов. С романтической грустью литераторы XVIII-XIX столетий воспевали затерянные могилы благородных воинов, разрушенные замки, забытые поля сражений, овеянные легендами реликвии.
«И небывалый ветер скалу уносит прочь.
И закатилось солнце, и наступила ночь.
И пасть земля раскрыла, как ненасытный зверь.
Где был когда-то замок – бурьян шумит теперь.

Но, если, мой читатель, вопрос задашь ты мне,
Как звался этот замок, в какой стоял стране,
Никто тебе не сможет ответить на вопрос:
Давно исчез тот замок и лебедой зарос…».
Этими строками завершил свою балладу известный немецкий поэт и ученый Альберт Шамиссо. Написал он ее после поездки в Баварские Альпы в начале XIX столетия.
В отличие от рыцарей, о средневековых монахах мало кто писал с романтической грустью. Германские литераторы, историки, политики весьма критично относились к ним.
Бескомпромиссный и строгий Франц Меринг утверждал, что в XVI веке: «Монастыри стали излишни в качестве образцовых сельско – хозяйственных учреждений, в качестве учителей населения, покровителей бедных, хранителей искусств и наук. Они кормили тысячи праздных монахов, вместо того, чтобы выгнать их на улицу и передать в распоряжение капитала в качестве наемных рабов. Не исполняя никаких функций в общественной и в государственной жизни, грубые, ленивые, невежественные, при всем том непомерно богатые, монахи все более впадали в разврат, грязь, всевозможные пороки. Они становились предметом всеобщего презрения».
Возможно, с критическим высказынием Франца Меринга согласны и многие мюнхенцы. Однако они помнят, что средневековые монахи внесли немалую лепту в развитие баварской столицы.

 

«ПРЕОБРАЗОВАНИЕ – ДОБРЫЕ ПЕРЕМЕНЫ И БЕДЫ»

«Все заблуждения человеческие –
туман, окружающий истину, и все страсти
людские – буйные побеги силы, которая
сама не знает себя, а по природе своей
стремится лишь к лучшему».
Иоганн Готфрид Гердер.
Немецкий мыслитель.
XVIII-XIX в.в.

Перемены в городе и в стране

В конце XV века в Мюнхене началось небывалое до той поры строительство. Самым знаменательным архитектурным творением в городе стала церковь Пресвятой Девы - Фрауенкирхе.
В тот период, помимо оборонительных и культовых сооружений, появилось немало новых жилых домов, мастерских ремесленников, дворцов знатных особ. В строительном буме тон задавали правители Баварии.
Вначале их резиденция находилась в так называемом Старом дворе. Затем Виттельсбахи повелели возвести более просторные и величественные здания.
Еще в 1385 году герцог Штефан III приказал построить в Мюнхене крепость Нойфесте, которая на долгие времена стала резиденцией Виттельсбахов. Их дворец считался одним из прекраснейших в средневековой Европе.
В начале XV столетия изделия баварских мастеров. Аугсбург, Мюнхен, Нюрнберг, Регенсбург и другие города Баварии стали центрами торговли и ремесел. Туда устремлялись ученые, художники, архитекторы, странствующие актеры, музыканты, народные сказители – шпильманы.
Однако процветание и спокойствие не были долговременными. Страну не раз потрясали войны, массовый голод эпидемии.
Как отмечал немецкий историк Хаген Шульце: «Эти три бича были частью единого целого – военные опустошения вели к недостатку продовольствия, а голод, как следствие этого, ослаблял людей, делая их подверженными эпидемиям.
… Всеобщее бедствие привело к глубочайшим общественным потрясениям, которые до сих пор не знала история Европы. Обычным явлением стали городские восстания. Едва ли существовал хотя бы один город, не затронутый во второй половине XIV и в XV столетии мятежами и борьбой за власть».
Обнищавшие крестьяне и ремесленники, разорившиеся дворяне, оставшиеся не у дел солдаты сплачивали многочисленные банды и грабили замки, монастыри, лачуги бедняков, совершали кровавые набеги на города и селения.

Трибуны и кликуши

В Баварии в то время частенько появлялись странствующие проповедники. Одни из них предрекали скорый конец света, другие – нашествие каких-то диких орд, третьи запугивали новой волной «черной смерти» и небывалым голодом, от которых никто не спасется. Некоторые проповедники призывали браться за оружие и захватывать богатства, дворцы и земли именитых людей.
Находились и такие, кто убеждал баварцев отправиться в Альпы и навсегда поселиться в пещерах, среди труднодоступных горных вершин. Власти боролись со странствующими смутьянами. Некоторых даже отдавали в руки инквизиции. Однако бродячих агитатаоров и кликуш не уменьшалось.
Какими бы ни были нелепыми пророчества недобрых вестников, они являлись первыми раскатами грядущих бед и перемен. Так происходило во все времена, в разных странах. В преддверии войн, эпидемий, голода, природных катастроф и социальных потрясений, появлялись неведомо откуда странные люди с жутковатыми предсказаниями. Чем больше таких приходило в города и селения, тем опасней были надвигающиеся события.
В Южной Баварии в первой половине XV века один священнослужитель жаловался епископу, что еретики, осквернители веры, смущают паству и втягивают в грех, не только устным, но и письменным словом. И если громкоголосых смутьянов можно тут же схватить и заткнуть им рот, то авторов «мерзких писаний» отыскать не так-то просто. Слишком много развелось грамотных, которые могут тайком знакомиться с еретической литературой и создавать ее.

Возмутительный памфлет

Беспокойство и негодование баварского священнослужителя имели основание. В тридцатых годах XV столетия в Аугсбурге, Нюрнберге, Дрездене, Берлине, Кельне, Мюнхене, Виттенберге появилось множество копий политического памфлета под названием «Реформация императора Сигизмунда». Автор выдвинул идею кардинального преобразования государственного устройства Германии.
Глава Священной Римской империи Сигизмунд I никакого отношения к памфлету не имел. Его имя было лишь прикрытием.
Неизвестный создатель смелого творения считал, что необходимым отменить крепостную систему, тяжелые феодальные повинности, княжеское мелкодержавие, значительно ограничить роль церкви и сократить доходы священнослужителей, подчинить центральной власти все территории Германии и упразднить крупные торгово-ростовщические компании.
Памфлет вызвал возмущение и тревогу в правящих кругах и среди духовенства. Несколько лет власти пытались найти автора «возмутительного творения» и его сподвижников. Слежки, аресты, допросы, пытки не помогли.
В Мюнхене по подозрению в авторстве «Реформации императора Сигизмунда» схватили пришлого оборванца.
В изрядном подпитии он горланил непристойные песенки на улицах города:
«Приглядись, славный люд,
Как жируют господа и монахи.
Заливают свою сытую жизнь вином
И веселятся с девками…
Кланяются они своему идолу,
Что зовется «удовольствием»…
А не нашу ли кровь они пьют?..».
На допросе бродяга уверял, что не обучен грамоте, поэтому ничего ни скверного, ни благопристойного написать не мог. Довод показался властям убедительным.
Оборванца отпустили на свободу. Камера, где он обитал, еще день или два пустовала. Когда в нее привели нового заключенного, стражники обнаружили на стене, сделанную кровью, надпись: «Реформация».
Хоть и клялись сслуживые, что вчера этой надписи не было, - им не поверили. Кинулись искать отпущенного на свободу бродягу. Но он успел сбежать из Мюнхена. А в городе уже поселилось еще не понятное многим, будоражащее сознание, слово «реформация».
Оно звучало в речах и песнях заезжих студентов, артистов, монахов, странников, появлялось в анонимных памфлетах, в письмах светским и духовным лицам.

Тезисы на дверях церкви

31 октября 1517 года тридцатилетний ученый-богослов Мартин Лютер совершил исторический поступок, потрясший не только Германию, но и всю Европу. В городе Виттенберге он приколотил к дверям церкви документ, получивший известность как «95 тезисов Мартина Лютера».
Он утверждал, что духовенство не является «посредником» между Богом и человеком, требовал упрощения пышного католического богослужения, конфискацию церковного имущества, ведения богослужения на национальном языке, а людей призывал опираться только на слово Божье и жить согласуясь с Его заповедями.
Как отмечал известный немецкий публицист Фридрих Энгельс, выступление Лютера произвело «действие, подобное удару молнии в бочку пороха». Оно стало сигналом к выступлению оппозиционных сил во всех землях Германии.
В Баварии нашлись и сторонники, и противники мятежного богослова. Его популярность в народе особенно возросла после того, как он отказался явиться в Рим на церковный суд и в 1520 году демонстративно сжег папскую буллу об отлучении его от церкви.
Представители бюргерской молодежи Аугсбурга, Мюнхена и Нюрнберга пригласили Мартина Лютера выступить с проповедью. Не сохранилось документов, откликнулся ли он на приглашение. Но его послания широко распространялись по всей Баварии.
По мнению Франца Меринга, вдохновитель реформации «…приобрел решающее влияние на массы» потому, что «за профессором в нем никогда не умирал крестьянин», а еще он умел писать просто и захватывающе. Немало исследователей отмечали заслугу Мартина Лютера в развитии немецкого языка.

От слова к оружию

Впоследствии в Германии, а затем в скандинавских и прибалтийских странах появилась Лютеранская церковь. Она отрицала верховную власть папы Римского, культ святых, монашество и существовавшую церковную иерархию.
В 1530 году в баварском городе Аугсбурге были изложены основы лютеранства и обряды нового реформаторского религиозного течения.
За несколько лет до этого один из мюнхенских священников наставлял паству: лучше мы пойдем за Лютером, чем за нами явится разъяренный Мюнцер!..
Томас Мюнцер был одним из вождей крестьянской войны 1525 года. «Если единомышленники Лютера не хотят идти дальше нападок на попов и монахов, то им не следовало и браться за дело», - заявлял он. - Равенство необходимо не только в загробной, но и в земной жизни».
В Мюльгаузене ему удалось организовал коммуну. Просуществовала она всего лишь пару месяцев. Когда крестьянскую армию разгромило войско ланд-графа Филиппа Гессенского, раненный в бою Мюнцер попал в плен. После мучительных пыток его казнили.
Крестьянская, а по существу, гражданская война 1525 года стала кульминационным событием реформационного движения в Германии. Она отразилась на жизни всех слоев немецкого общества. Гибли от пожаров, страдали от разграбления монастыри, замки, дома торговцев и лачуги бедняков.
Когда восстание потерпело поражение, власти наложили на города контрибуции и отменили их привилегии. Крестьянская война не нанесла Баварии таких бед, какие постигли другие земли Германии: Швабию, Саксонию, Тюрингию, Франконию.

Нашествие шведов

С 1555 по 1618 годы Германия пребывала в состоянии мира. Вероятно, это был самый долгий период без войн за всю ее предыдущую историю.
Конечно, случались в то время вооруженные стычки между правителями разных земель и государств, но они быстро завершались миром.
В начале XVII века спокойная жизнь Баварии снова нарушалась пришлыми пророками и предсказателями. Разносчики недобрых вестей запугивали народ близкими войной, голодом, разорением, болезнями.
К этому времени в Германии разгоралась борьба за власть между императорами и князьями, которая перешла в религиозное противостояние. В конце XVI века в немецких землях силы католиков и протестантов оказались примерно равными. В Южной Германии и в Австрии преобладали католики.
Герцог Вильгельм IV еще в 1522 году запретил в Баварии лютеранство. Во время его правления в Мюнхене поселилось несколько сот иезуитов. Их усердие в поисках «вероотступников» заставляло некоторых мюнхенцев покинуть город и скрываться на чужбине.
Другой баварский герцог Максимилиан I в 1609 году возглавил союз католических духовных и светских князей, получивший название «Католическая лига». Это объединение обладало большой армией и значительными финансами. Главной целью лиги являлась борьба с протестантской верой.
В 1618 году началась война, получившая название «Тридцатилетняя». Вскоре она вышла за пределы Германских земель и охватила значительную часть Европы.
Если во время крестьянской войны боевые действия и сражения проходили в стороне от Мюнхена, то в это лихолетье город был захвачен противником.
Ярый приверженец протестантской веры шведский король Густав II Адольф в 1630 году овладел Померанией, а затем двинул свои войска и в другие земли Германии.
Главная его цель была не спасения собратьев-протестантов, как утверждали некоторые историки, а политические и экономические выгоды.
Военная удача вначале сопутствовала Густаву II. В 1632 году шведское войско добралось до Баварии и заняло Мюнхен. Но самому королю долго не пришлось наслаждаться победой.
Вскоре состоялось сражение при Люцене,. Шведское войско хоть и одержало верх над императорской армией, однако сам Густав II погиб.

«В памяти и в творениях народа»

Тридцатилетняя война, с ее большими и малыми сражениями, казнями, насилием над мирным населением, эпидемиями, голодом, погубила более шестидесяти процентов немцев. С 1618 по 1648 годы были разрушены и разграблены почти все крупные города Германии.
Конечно, такое бедствие навсегда осталось в памяти и в творчестве. Песни, баллады, стихи, предания о Тридцатилетней войне складывались и в XVII, и в последующие века.
Немецкий поэт-романтик Густав Шваб во время очередного пребывания в Мюнхене заинтересовался знаменитой Колонной на площади Мариенплац – так, словно увидел ее в первый раз. Этот памятник был установлен по приказу Максимилиана Баварского как печальное напоминание о шведской оккупации.
Несколько раз поэт обходил Колонну, как будто хотел отыскать на ней таинственные знаки. После долгого осмотра Шваб сообщил приятелям о намерении немедленно отправиться в Вюрцберг. Этот город, расположенный неподалеку от Мюнхена, тоже изрядно пострадал во время Тридцатилетней войны.
Там и появилось известное стихотворение Шваба «Шведская башня».
«…Видать, над башней много лет
Проклятье тяготеет.

Была участницей она
Предательского дела…
Тридцатилетняя война
Тогда вокруг гремела.
…………………………………………..
А Вюрцбург спал спокойным сном.
Дома его уснули,
Дремал в безмолвии ночном
Солдат на карауле.

Но в полдвенадцатого вдруг
Двенадцать бьет на башне.
И был для шведов этот звук
Сигналом к рукопашной.

Охрану сняв, проникли в дверь
Враги, неумолимы.
И много тягостных потерь
В ту полночь понесли мы.
…………………………………………..
Врагам был вскоре дан отпор,
Расплата наступила,
И только башня свой позор
Еще не искупила…».
После публикации этой баллады Густава Шваба, в сороковых годах XIX века, баварские студенты переложили ее на музыку и исполняли на своих праздниках и вечеринках.
В те времена в Германских землях были популярны и другие песни о событиях Тридцатилетней войны. В одной из них говорилось, что, захватив Мюнхен, шведский король был так восхищен красотой Резиденции баварских правителей, что запретил войску грабить и разрушать город.
Но все же во время оккупации и люди, и многие строения пострадали. После окончания Тридцатилетней войны и подписания Вестфальского мира, герцог Баварский Максимилиан получил титул курфюрста (в Священной Римской империи – князь, имевший право участвовать в выборах императора). Это повысило его значимость в Европе.
В послевоенные годы Максимилиан жертвовал много денег на нужды католической церкви и на строительство и облагораживание своей столицы. Он также приобретал и заказывал живописные и скульптурные работы для мюнхенского императорского комплекса и для «Сокровищницы Виттельсбахов».

Шедевры остались в Мюнхене

Несмотря на жесткую, отрицательную позицию ко всему, что связано с лютеранством, герцог Максимилиан с почтением относился к творениям мастеров – сторонников идеолога Реформации.
Одним из них был великий немецкий живописец и гравер Альбрехт Дюрер. Родился он в Баварии, в семье нюрнбергского золотых дел мастера.
Первые упоминания о Нюрнберге относятся к 1050 году. Спустя 69 лет он стал вольным имперским городом. В XI – XII веках здесь были возведены: замок – прекрасный образец средневековой архитектуры, а через полтора-два столетия церкви – Святого Зебальда и Святого Лаврентия. Во времена Дюрера Нюрнберг славился зданиями, украшенными скульптурой и резной отделкой и художественными фонтанами. В XV веке город стал известным на всю Европу пристанищем живописцев, скульпторов, архитекторов.
Вначале художественным воспитанием Альбрехта занимался его отец, а затем – живописец Вольгемут. В 1490 году девятнадцатилетний Дюрер отправился путешествовать по Южной Германии.
Современные гиды рассказывают туристам, что во время своего первого посещения Мюнхена Альбрехт заявил:
- В этом городе будут храниться мои творения!..
Произносил ли подобное великий мастер? У краеведов и экскурсоводов во всем мире – свои таинственные источники информации. Главное – что немало работ Дюрера действительно хранятся в Мюнхене.
Среди ранних его творений в баварской столице находятся: «Портрет О.Креля», созданный в 1499 году; «Паумгертнеровский алтарь», «Оплакивание Христа». В «Старой пинакотеке» города выставлен знаменитый «Автопортрет» Дюрера, написанный в 1500 году.
Во время своего путешествия по Южной Германии и пребывания в Венеции, Альбрехт занимался также исследованиями в области архитектуры, фортификации, строительного дела, писал теоретические трактаты: «О живописи», «О пропорциях», «О прекрасном».
«…как избыток, так и недостаток портят всякую вещь… Мы должны быть очень внимательны, чтобы безобразное не вплеталось постоянно само собой в наше произведение», - провозглашал Дюрер.
Оказался в Мюнхене и один из последних шедевров великого мастера - «Четыре апостола». Картину он создал примерно года за два до своей смерти. В этом творении воплощены четыре человеческих характера, олицетворяющих непреклонную веру, волю и силу духа.

Ненайденный трактат

Неизвестно точно, какие именно шедевры Дюрера стремился приобрести Максимилиан Баварский. Некоторые исследователи тайн считают, что монарх намеревался отыскать гравюры на меди: «Св. Иероним в келье», «Меланхолия», «Всадник, смерть и дьявол».
После кончины Альбрехта Дюрера в 1528 году пошли разговоры о магической, чарующей силе этих творений. А члены доминиканского ордена, осевшие в Мюнхене, утверждали, что сам дьявол водил рукой художника.
Потом обвинения инквизиторов как бы сами собой прекратились. Но мистики и в XXI веке видят таинственный смысл в знаменитых гравюрах и толкуют о зашифрованных древних знаниях.
Максимилиану Баварский так и не сумел заполучить эти работы. Зато в 1651 году, за несколько недель до смерти, ему якобы удалось приобрести книгу Дюрера «О тайнах живописных изображений». Правда, современные искусствоведы сомневаются в существовании такого трактата.
Но любителей тайн это не смущает. А неизвестную книгу великого художника они считают ключом к разгадке не только его творений, но всех символов, рисунков, картин, когда-либо созданных человеком.
Согласно преданию, после смерти Максимилиана I загадочный трактат исчез. Есть версия, что сокровенная книга, по приказу правителя Баварии, была спрятана и замурована в одной из комнат подвала Резиденции Виттельсбахов. Некоторые исследователи тайн упоминают известного немецкого филолога, профессора из Геттингена, Морица Гейне. Умер профессор в 1906 году. А перед смертью он, якобы, объявил кому-то из родственников о загадочной книге Альбрехта Дюрера.
Трудно поверить, что почтенный специалист по немецкому и готскому языкам, один из составителей словаря братьев Гримм, увлекался мистикой, тайнами пропавших творений далекого прошлого.
Но тем не менее, и в наше время находятся энтузиасты, продолжающие поиски в мюнхенских подземельях загадочного трактата Дюрера…

...............................Продолжение следует...............................