Монолог приговоренного к жизни

Я с миром державным нечасто бывал в ссоре, не пущен в расход и даже не взят на мушку; но в праздники
часто бывал один и мыкал горе, как закатившаяся под стол горчичная сушка...И как-то новый год встречал в коридоре отцовской квартиры, лёжа на раскладушке.
   Рождённый для спринта, я пытался бежать кросс, сражался с ветром, толок в ступе воду. Женщины меня не принимали всерьёз. Как-то издал книгу, но ни одной не продал. Толкаясь в транспорте, заработал невроз.
   И вообще, был, как пустая порода – стрелял у чужих сигареты, выпивал на шару. По субботним дням не подавал бога ради. По поводу и без затевал с ближним свару. Женщин, жаждавших губ, ублажал всегда
сзади. А если давали понять, что я им, такой, не пара, шёл на поклон к руке, как к дешёвой ****и.
   Так я и жил – нуждою, а не подаяньем. В тюрьме не сидел, не ходил, как батрак, за плугом. В советской армии мне сделали обрезание – в военном госпитале, за полярным кругом... Теперь я живу в семье, не хожу на свидания. Подавляю желание дать кому-нибудь в зубы.
   Как-то оказался в местах, где всегда не хватает тени, где младого отца не спугнуть шириной вагины, где зима, притворяясь весной, двоит мигрени, на семью из трёх душ – верблюд и четыре машины, если повезёт.
Ну а если нет – предаются лени. Потому и земля здесь – сплошные песок да суглинок.
   Здесь ходят в кино на название, максимум – на сюжет. Трижды в день, раскачиваясь, читают одну и ту же книгу. Сидят на ступеньках в подъезде, как будто выходят в свет. Говоря "да", подразумевают "нет" и держат в кармане фигу. Учатся счёту под шелест купюр и звон монет, и сходят с ума от чтения свежих газет.
   Здесь роют друг другу яму, улыбаясь в глаза и справляясь о здоровьи. Эмиссары запаса ищут пропавшее колено неважно какого праотца где-нибудь в Мавритании или в пещерах Гондураса. Добираются до китайской стены и даже заходят за в поисках пушечного, постельного и прочего мяса.
   Я же пишу стихи, иногда – кое-какую прозу, а то и наоборот: прежде – прозу, а стихи – потом... Сам пишу и сам же читаю. Хотя, помнится, позапрошлым летом отсылал их куда-то. Обозвали пнём. А писательство моё, сказали, не более чем поза. Ответил им кратко: "Ебитесь вы все конём".
   Суеверный атеист, я рождён под знаком Козерога. Поднимая в приветствии руку, не поднимаю забрала.
Не хожу вместе со всеми по торным дорогам. Не глазею по сторонам, разевая – шире маминой – хлебало.
И ухитряюсь, написав так много, рассказать так мало.
   И вот в этом во всём я варюсь вместе с моею скво. Читаю книги. Смотрю футбол. Люблю хорошее пение.
Предпочитаю сидение на диване как вариант status kwo переменам по образцу броуновского движения, не имея при этом на чёрный день ничего, а на белый день, если честно, и того менее.
   Нефть дешевеет, а жизнь продолжает дорожать. Да и не жизнь это вовсе – так, одни ухабы да кочки.
Начитавшись Бродского, пытаюсь ему подражать, растягивая в ширину гуттаперчевые строчки...
   Вот допишу, и дам жене прочитать.
   Пошлю по e-mailу дочке.