Обложили. платные услуги в перестройку

Фросю Голопяткину, гостью Саратова из питерского района, нужда застала в торговых залах центрального универмага или Крытого Рынка, в более широком понятии. Заметавшись в поисках отхожего места, Фрося выспросила направление и пошла справлять свою естественную надобность, оставив мать с сумками около витрины.
На задворках универмага она осмотрелась и, увидев желанную букву «Ж», бросилась к ней со всех ног. Толкнула дверь, но она не поддалась с первого раза. А со второго – в проёме показалась голова и сказала:
- Куда?! Разве не видишь, обед у нас!
Фрося не любила много говорить, тем более сейчас, в таком напряжении. Оттолкнула стоявшего и пыталась юркнуть в дверь, но появившийся второй преградил ей дорогу.
- Куда прёшь?!!
- Мне по надобности….
- Всем по надобности! Деньги плати и проходи!
- Да по надобности мне…. Какие деньги?
- Советские! Какие же ещё. Если тебе по малому, гони десять копеек и вон, направо. А если по большому, то….
- По большому! По большому мне!!!
- Ну, тогда пятнадцать копеек и вон, прямо.
Фрося, неистово перетаптываясь с ноги на ногу, не совсем понимала, чего от неё хотят.
- Я у Вас покупать ничего не буду! Мне только нужду справить!
- Тебе ясно сказали – плати! И справишь тогда свою нужду!
Денег у Фроси с собой не оказалось, и она помчалась обратно в Рынок искать мать с сумками.
Мать была в секции головных уборов, при входе в которую стояла очередь, запруженная продавцом. Фрося попыталась войти, но её грубо осадили. Слегка приплясывая, она выстояла  и вошла в секцию.
- Мама! Деньги давай! Там платить надо!
- Где? Чего ты хочешь купить?
- Да не купить, а нужду справить! Платить там надо! Скорее мам, ой, я не могу! – полусогнувшись, Фрося мученически гримасничала.
- Да где ж это видано! Чего ты мелешь! Чтоб за это платили?!
- Мам, не пустили меня, давай, говорят, десять копеек!
- А ты бы милицию! Ну-ка пошли! Ишь, жульё!
Мать ухватила Фроську за руку, и они вскоре оказались у желанной буквы «Ж».
- Здесь, мам…
Открыв дверь, мать с видом взъерошенной кабанихи, животом вперёд, пошла на штурм помещения.
- Фрося, не отставай!
Сделав два шага, они наткнулись на пикет.
- Это ты что ли тут мою дочь не пускаешь?!!
- Куда мамаша?! Платите и проходите!
- Вот, мам! Я же тебе говорила, - Фрося уже приседала в изнеможении.
- Я тебе заплачу! Харя воровская! Сейчас же милицию призову!
- Зовите, мамаша. У нас платный кооперативный туалет. Мы в законе.
- Это что же за закон такой, когда человеку по надобности платить требуется?
- Вот мамаша, читайте вывеску. Десять копеек за вход.
- Мама! Я больше не могу!!!
Мать засуетилась, разматывая на себе многочисленные платки и шали; шарила по карманам и доставала деньги. Всё было увязано в пачки крупными купюрами. Мелочи не было.
- Разменяй-ка! – сунула она четвертную туалетчику-вымогателю.
- Мамаша! У меня сдачи нет! Идите, в Рынке разменяйте!

- Ой! Ой! Ой! Мама!! – писклявила Фроська, выплясывая у двери. И вдруг, резко выскочила и убежала. За ней потянулся мокрый след…..
Совесть не пузырь – не лопнет. Усевшись на газоне, под раскидистой кроной голубой ели, Фроська, блаженно постанывая, покряхтывая, освобождалась до тех пор, пока проходивший мимо милиционер, открыв рот от удивления и видения столь небывалого явления, не вызвал по рации «канарейку» и не забрал нарушаемую гражданку для штрафования и выяснения личности.

*