Блуждая по улицам непонимания

Грязная каморка с обшарпанными стенами, заваленная грудой ненужного мусора. В воздухе пахло гнилью, и этот запах мог свести с ума любого, кто заглянул бы внутрь. Однако в комнате, наряду с множеством тараканов, мух, мышей и крыс, в тесном углу сидел маленький светловолосый мальчик, одетый в серые шорты, надежно спрятанные под чистенькой рубахой длиной до колен.
Лицо мальчика несло некую печать разочарования и усталости от жизни, такую несвойственную людям его возраста. Это был уже сформировавшийся человек, которого полноправно можно было именовать "взрослым". Собственно, в чем заключается "взрослость"?
Многие ошибочно считают "взрослым" того, кто достиг определенного возраста, ступени жизни. Но разве семилетний ребенок, выражающий свои мысли и думающий на уровне тридцатилетнего мужчины, не является "взрослым"?
В чем причина такого раннего становления этого маленького человечка? Одиночество. Когда человек один, он может посвятить все свое время разговором с человеком, сидящим внутри него самого, со своим внутренним "я", сделать для себя новые выводы, представить жизнь с совершенно новой стороны. Но сейчас не об этом.
Наш семилетний взрослый, сидя в углу, обращался к кому-то. Его слова эхом разносились по комнате. Казалось, она слышала и понимала его, но никаких признаков жизни не подавала.
Я подошел к нему. Мне хотелось сказать что-то, но слова, вертевшиеся на языке, не могли вырваться наружу. Я понимал, что в нависшем над нами молчании нет никакой неловкости или неприятного чувства. Все было так, как должно было быть. Но человек так устроен, что предпочитает желаемое должному. Я уже открыл рот, чтобы сказать что-то, как мальчик, опередив меня, произнес: "Мне холодно..."
Я принялся искать теплые вещи, одеяла, тряпки, что-нибудь, что могло бы согреть малыша.
По комнате разнеслись слова "Это не поможет". Я обернулся и посмотрел в сторону мальчика. Однако это были не его слова. Мой вопросительный взгляд заставил малыша объяснить происходящее.
"Холод внутри. Нельзя избавиться от него, зарывшись с головой в теплые вещи или спрятавшись в теплой комнате. Это иллюзия", - пояснил он.
Я не знал, что ответить. Несомненно он был прав.
Мальчик продолжил: "Раньше в этой комнате всегда было светло и уютно, птицы, нарисованные вот в этом месте, - он указал на одну из стен, - оживали, и чарующая музыка разносилась по всему пространству. Ты слышал это пение".
"Как я мог его слышать, если я вижу эту комнату в первый раз? Я никогда не был здесь,"- подумал я.
- Ты когда-нибудь видел тигра? - спросил мальчик у меня.
- Нет, - ответил я с некоторым непониманием в голосе.
- Но ты же веришь в то, что он существует?
- Да, я признаю это.
- Тогда что мешает тебе признать, что ты был здесь и слышал пение птиц раньше?
- Но...я не был здесь...
- Ее уже невозможно спасти, - заключил мальчик.
"Кого невозможно спасти? Причем здесь я и эта комната? Я ничего не понимаю", - подумал я, и эти слова многократно повторило эхо.
***
Только сегодня, много лет спустя, я осознал значение слов мальчика. Но было уже поздно. Ее не спасти.