Alkona - 034

"Алькона" психологический триллер с сексуальным уклоном...
"Меж оргией разврата и святым актом любви, существует незримая грань. Где Бог почти вплотную с Сатаной. Где Сатана так рьяно ловит души..."

Алька почувствовал как кожа у Милы стала напряжённее что ли, трогательнее и стыдливее оттенком, теплее и раздражительнее на прикосновение. Начались какие-то внутренние пертурбации, одни мышцы расслаблялись, другие напрягались, расставленные ножки стали вытягиваться в напряжённую струнку, даже ляжки казалось налились остротой и лёгким пунцом. И тут и Магда почувствовала, что у неё что-то между ножек стало липко, тепло и влажно и она нелепо раздвинув ножки потрогала пальцами промежность наливающуюся соком матки и поднесла пальцы к носу вдыхая этот аромат влаги промежности, который её ещё больше будоражил и возбуждал. Мила тем временем подняла на ноги Альку и поцеловав его страстно в губы, сама присела около него и спустила с него штаны и трусы на пол и стала рассматривать его ствол между ног нежно поглаживая его пальчиками и тот возбуждался наливался плотью и крепчал, поднимаясь несколько кряжистой дубинкой. Альке было интереснее с Милой ибо она была как бы доступнее для него и не столь сама активна как Алькона. Она только пробовала что это такое, а Алькона словно уже всё наперёд знала. Вот эта неуверенность Милы его как-то трогала и побуждала на желание самому взять её и что-то с ней делать и он не думая стал поглаживать теребя и распуская её тёмно-каштановые волосы. Эта сцена и вообще вскружила голову Магде и она уже не думая так и подошла голая в одном не до конца натянутом чулке к Альке и он погладив немного её стан, бедро и живот, положил ладонь на ягодицу и притянул слегка к себе и она буквально впилась в его уста губами, а он массировал её молодую набухшую грудь и пощипывая её сосок, второй рукой он массировал её упругую и уже чуть потную ягодицу и она сама взяв его ладошку завела её себе сзади между ножек, это было так захватывающе чувствовать его пальцы на губках своей возбуждённой и раздражительной в чувствительности промежности. Магда тоже неосознанно стала тыркать телом в бок Альке, заработал инстинкт соития, она давала понять что хочет его. В её памяти промелькнули стоящие стволы меж ног грешников в замке, но она тогда была в чувстве несколько острой обиды и мести, хоть её обнажённую это как-то психически возбуждало, но более на парадоксальную месть наказать их за то, что они не своими стволами проткнули её плевру, а примитивной деревянной палкой. И теперь в этом, уже ранее пристрастии к Альке его ствол ей казался не скверным, а даже святым. Ибо он воскрешал её любовь и веру, а не калечил и та острота в памяти о суде, теперь обернулась остротой страсти, желания, нежности и райским ароматом любви. Это был рай, после того ада замка призраков. И Мила поглядев на Магду, поняла всё и не стала ей мешать, ибо всё это шоу было затеяно ради её реабилитации и отошла в сторону наблюдая со стороны за этими страстями Магды и ответной реакцией Альки. Магда закрыла глаза и вслепую нашла своими губами его губы, а рукой на ощупь нашла его стоящий ствол и по её щекам потекли слёзы всего того что ей так жестоко и невинно пришлось пережить и она надвинулась на Альку и неумело заправило его ствол в свою промежность и он уже тоже действовал по инстинкту наученный Альконой, но более уверенный в себе, спокойны плавный и размеренный. Он сам неспешно с какой-то ленцой входил стволом в её влажное трепетное лоно и она плакала и сладко постанывала, уже неистово вслепую целуя его губами в лицо, в щёки, в скулы, в шею, а он её утешающе поглаживал по по спине, по бёдрам и по ягодицам, разглаживал её плечики и волосы. И Магда всё более заводясь страстью уже активно тыркалась и сосками грудей в его грудь и помогала своим станом наседать на его ствол, но Алька не спешил и не поддавался на провокацию ража совокупления, чтоб быстро и неистово разрядиться в её лоно. Он как мог оттягивал концовку, хоть она и горячилась и почти бросалась лоном на его ствол. Магда от страсти закачалась и стала терять равновесие и он развернув её спиной к постели, сам уронил в постель придержав за спину. И она упав уже рефлекторно раскинула в стороны ножки, обнажая острую жажду влажных губок влагалицы, он лёг на неё сверху и вошёл в её лоно плотно и удерживая её бьющееся тело под собой и в своей власти. Он не хотел, что бы тут повторилась Алькона и сам размеренно и чуть жёстко задавал, медленный и настойчивы ритм, не позволяя себе терять голову и она не выдержав экстаза, разрядилась в горячке в нетерпении в мести за все надругательства и измены от мальчишек в её адрес. И крепко обнял Альку она жадно впилась в его губы, и застонала в агонии эрекции и потекла. Потом ей было страшно стыдно, и Мила и Алька утирали её и успокаивали. Ничего, это первый раз и потому неумелый.
– «Я не хочу чтоб меня проткнули палкой, но я не хочу, чтоб быть не готовой. Пусть думают и говорят что хотят, но я хочу, чтобы ты меня лишил плевры, Алька. Иначе я сама её чем-либо проткну. Я тебе обещаю, что детей не будет. Но я хочу это попробовать сама. Я понимаю по-своему Альдону, она живёт по законам духов рода, и она не могла терять своего шанса, пока ты здесь и пока ты с ней. Она поторопилась, а я не тороплюсь, а как воительница фронта девчонок хочу быть уже заранее ко всему готова. Она тебя не зря утащила к себе после замка, она одна из наследниц этого замка из двух выживших родов. Вернее из двух выживших женщин, одна из которых была с ребёнком на руках. И они пошли на грех, во имя спасения и продления этого рода. Они расстались и каждая открыла свой род по женской линии. Они нашли мужей из крестьян, которые были согласны взять фамилию их рода. Итак этот род воскрес из смерти и осквернения. Они были так же невинно прокажёнными как и Магда. Гарвиш играл на скверне этого рода. О том ходит немало легенд. Ну ладно я не хочу портить этот вечер. Пошли в сауну пока вода горячая есть и омоемся и там, может ты меня и откроешь. Я не стану тебе создавать проблем и отдамся в твою власть. Пошли, и возьми с собой вино».
Да, на полке сауны было немного неудобно но Мила легла на полок грудью, выставив открытый зад и расставив как можно ножки. И Алька входил в неё сзади, рядом с Милой сидела Магда и та, чтоб укротить боль и страсти, обняла её за талию и уткнулась губами в её ногу, чтоб не стонать и не голосить в случае чего, она в раже целовала Магде икру и ляжку ноги Магды и та поглаживала её по влажным волосам и сама почувствовала как завелась как секс снова. Алькона сама напором приседания на стволе Альки проткнула себе плевру, а тут приходилось стараться Альке и он поднажал и ещё... пока его ствол вдруг не провалился в канал лона Милы и она сдерживаясь всё-же вскрикнула слегка и Алька не стал гнать лошадей, а плавно и как можно мягче стал раскачивать акт. Лоно у Милы, было плотнее и сочнее и с того, казалось более возбуждающим для Альки, тем паче привыкшим к тому, что Мила им больше командовала                и теперь он мог как бы отвести на ней за это душу. Он почувствовал что Мила более крепкая и сдержанная в этом, во всяком случае старается себя держать и не облажаться перед мальчишкой и он устроил некое состязание, однако давая ей всё же фору. Алька поднажал и Мила потянулась всем телом и застонав стала целовать животик у Магды, тиская её бёдра ладошками и вот эта сцена ласк между девчонками ещё более поддела Альку и он поддал напору. И тогда Мила инстинктивно, постаралась повыше выпятить зад и пошире раздвинуть ножки, она уже сама покачивалась задом и вспотела от старания более, чем от пара баньки, это придало какого-то аромата запаха девичьего тела, вожделенее, страстнее, больше, глубже, крепче, она хотела сама и ещё как хотела. И она как могла и поджимала половой канал, делая его и плотнее и сочнее и Альке пришлось попотеть тоже. Пока он не вогнал свой ствол на всю глубину и вытаскивая впал в раж разрядки и вытащив поливал её раскрасневшееся и влажное лоно, своей спермой, поддерживая свой ствол в руке и помогая ему разрядиться. Только позже Алька отметил, что он не стал бы возражать разрядиться в Магду, но ни в Алькону, не в Милу от разряжаться отчего-то не хотел. Потом девчонки примеряли разные платья на голое тело и рисовались перед Алькой и уже порой целовались друг с дружкой как бы дразня его. Для интимности Мила обернула стан Альки косынкой, и дала условие игры, кто из девчонок заставит ствол Альки вылезти из-под косынки, с той Алька поиграет в соитие. Магда старалась больше, чем Мила и ей давали фору как пострадавшей. Затем они любовничали втроём на постели и закончили оргию часа в четыре утра. Бабка Полония вставала рано, потому Миле помогли убраться в кладовке, что не было следов оргии и разошлись по домам. Магда проснулась где-то после одиннадцати, вернее её уже подняла мать, не понимая что та так заспалась. Не бегала ли она ночью на какую свиданку. Окна мансарды Альки оказывается проверяли, но там было темно и тихо.