Она называла его волком

           Черный автомобиль девятой модели ВАЗа летел, да именно летел, по совершенно пустой трассе. Унося их все дальше от последних, утренних огней большого города. Парень и девушка, спешили в деревню, в ту которую хорошо знала она, но ни разу там не была, и совершенно не знал он, хотя бывал там довольно часто, и можно сказать, вырос в ней.
      
          «- Зачем? Зачем она настояла на этой поездке? Что вынудило ее и что мотивировало?» Размышлял он, внимательно следя за дорогой, и украдкой бросая взгляд на ее счастливое и беззаботное лицо. Эти мысли не давали ему покоя с того самого момента, как она заявила о своем решении, не указав ни какой видимой на то причины. Вот и сейчас, она ничего не говорила, лишь напевала песенку, повторяя слова, мелодично льющиеся из динамиков автомобиля. А он не решался в очередной раз задать ей вопросы, дабы узнать, зачем все-таки ей это нужно, и какой сюрприз его ждет по прибытию, зная, что ответа он не получит.

          Со стороны глядя на эту пару, вполне себе можно подумать, что эти два человека совершенно не знакомы, совершенно чужие друг другу люди. Но на самом деле, они были близкие, родные друг другу. И почему в этот момент, и в моменты предшествующие, она отгородилась, отстранилась от него. Оставалось загадкой. Решение, которой он не мог найти, как ни старался. Он успокаивал себя лишь мыслью, что скоро, совсем скоро, уже через несколько километров все станет ясно. И терзающие его вопросы, и необъяснимое волнение отпадут. И ответы, он сможет не только услышать, но и увидеть.
 
          Дико визжа шинами, и бешено вращая колесами, практически не сбавляя скорости, черная девятка вписалась в поворот. И понеслась дальше, петляя по естественным изгибам дороги ведущей к месту их пока еще не ясной цели. Казалось, она, сидя на пассажирском сидении и спокойно подпевая очередной песне из проигрывателя, не обратила ни какого внимания на такой лихой маневр. Не выказала ни капли волнения. Конечно, такой реакции и стоило ожидать. Ведь с ним, она чувствовала себя спокойно. И это спокойствие приходило к ней всегда, когда он был рядом. Вот сейчас, как впрочем, и всегда, она была уверена.
 
          На горизонте уже показались водонапорные башни, извещающие путников о том, что уже вот-вот, совсем скоро они увидят первые домики, маленькие и большие, новые, и совсем уже старые, хранящие историю этой отдаленной деревеньки, казалось бы, с самого дня ее основания. Мимо проплывал, вернее, проносился знакомый до каждого кустика пейзаж. Но почему то казавшийся, каким то чужим, знакомым, но чужим. Так бывает, когда много раз слышишь по рассказам, или часто видишь на картинках, а потом сам попадаешь в это место. Вот и он, казалось бы, знает об этом месте все, лишь по чьим-то рассказам, а не из собственного опыта пребывания в этих местах. Деревня, не имевшая названия, встретила въехавшую в нее машину, каким то одиночеством, безлюдностью и пустотой. Лишь в центре, наблюдавшимся с любого края, с любой улицы, собралась небольшая толпа молодых людей, оживленно о чем-то споря, что было заметно с приличного расстояния. Вот возле этого собрания она и попросила остановиться, тем самым впервые заговорив с ним на протяжении всего пути. Далее ни сказав более ни слова, вышла из машины и с явной радостью стала любезничать с каждым, награждая поцелуем в щечку и даря объятия как хорошо знакомому человеку. Глядя на такие приветствия со стороны, могло показаться, что она довольно давно их всех знает, и данные действия не могли бы вызвать не то, что ревности, а даже ее зачатков. Сидя на пригорке, закуривая очередную сигарету, он, с напускным равнодушием наблюдал за этой картиной. «Откуда она их всех знает, когда успела побывать здесь, и почему, все ему хорошо знакомые, в данный момент кажутся совершенно чужими?» Что с ним происходит, почему не приходит понимание происходящего, он не знал. Он допускал, что возможно это сон. Но как тогда объяснить реальность происходящего, видимую и ощущаемую явность всего этого.

          - Милый, хватит скучать здесь в одиночестве, ты же волк, готовься к драке. Проворковала она, не слышно подойдя к нему и склоняясь к самому уху. При этом загадочно улыбаясь и щурясь от яркого, уже вступившего во владения дня солнца. Непонимающе он посмотрел на нее, уже отошедшую на довольно приличное расстояние, и удаляющуюся все дальше, не слышно ступая по траве у проселочной дороги. Затушив окурок, он встал, посмотрел на приближающихся парней, уверенно направляющихся к нему, ехидно скалясь, и роняя какие то фразы. Слов он не разбирал, лишь какие-то обрывки, скорее похожие на лай шакалов. Слова становились все тише, а лай все отчетливее, и почему то, он совсем не ощущал страх, ни в каких его проявлениях. Лишь неизбежность происходящего, явную, настоящую, ощущаемую.

          Посмотрел на ту, что приехала с ним, она уже была далеко. Сойдя с дороги на полянку, поросшую мягкой, и свежей травкой, она беззаботно кружилась. Кружилась, подняв голову к небу, и расставив руки. Она смеялась, и ее далекий смех заглушал близкий шакалий лай. Ее жёлтое, в подсолнух платье выписывало замысловатые узоры, а черные волосы искрились в лучах улыбающегося ей в ответ солнца. Это было завораживающе. Прогнав мысль, что видит эту картинку последний раз, он перевел взгляд на приближающихся, их было семнадцать. Когда их разделяло около пяти шагов, он поднял руки с силой сжатые в кулаки, и глухо зарычал.
КОНЕЦ.