Терновая беседка Главы 33, 34

                - 33 –
   
      Настоящее веселье устроили себе родители и учителя. Столы в спортзале накрывались  с утра и обилием напоминали свадебные.
     Лора с девчонками решили заглянуть в окна спортзала, который содрогался от музыки и танцев. Мама, видимо из солидарности с тётей Людой, не танцевала. Сидели за столом. Мама кивала головой, а тётя Люда, что-то говорила ей. Зато отец, как всегда – и в работе, и в веселье выкладывался полностью. Он танцевал с учительницей по русскому языку – Медведёвой. Периодически шевелил губами. Лора улыбнулась и подумала: «Наверное, в такт музыке, произносит: «Опа-опа».
     - Что они танцуют? – спросил кто-то сзади Лоры.
     - Я думаю: что-то среднее между полькой и фокстротом, - ответила она. «Милые мои люди, как я вас люблю, - думала она, - веселитесь. Вы заслужили этого, а я хочу домой».
   
      Домой Лора не пошла. Из актового зала раздались звуки вальса Хачатуряна – её любимого вальса. Лора рынулась в зал. «Если Аркадий не пригласит, я его приглашу».
     Они танцевали так, как в школьном спектакле «Маскарад» - он заложил правую руку за спину, а она, двумя пальцами левой руки, элегантно отвела подол платья в сторону. Танец получался от этого хоть и вычурный, но красивый; им даже круг сделали. Лора, в этот момент, забыла обо всём – она чувствовала себя и Наташей Ростовой и Ниной Арбениной. Хотелось, чтобы вальс не кончался.
     В конце танца, как и в спектакле, она сделала жеманно-артистический поклон Аркадию, а он – кивок головой.
     Актовый зал аплодировал только им.
    
     Первое, что увидела Лора, когда подняла голову – его глаза. Гриша стоял возле дверей актового зала, облокотившись о стенку. Лора забыла о том, что должна держать спину, поднять голову, забыла о летящей складке. Она шла к нему.
     - Здравствуй, Гриша, - сказала она и не услышала своего голоса.
     - Красивый был вальс, - сказал он, - Лора, я забираю тебя.
     Она даже не спросила: «Зачем и куда?» Подала ему руку, и они ушли. Им надо было так много сказать друг другу.
    Вечер был тёплый. Яркие южные звёзды висели прямо над головой. Луна, хоть и не полная, освещала путь. Лора не заметила, как оказались в терновой  беседке. Как тогда у ручья, он поднял её лицо пальцем за подбородок, помедлил и поцеловал. Прикоснулся губами к её губам и снова  дрожь пошла по телу.
     - Лора… мне кажется, - Гриша говорил осевшим голосом, - я люблю тебя. Можешь не верить, но  никому этого не говорил.
     Как долго она ждала этих слов. Три простые слова, но все слова в мире меркнут перед ними.
     - И мне кажется… - Лора замялась, - я тоже тебя  люблю. Первый раз в жизни произнесла это. «А в глаза ему смотреть, оказывается, совсем не страшно».
     Сквозь ажур терновника проникал мерцающий свет звёзд. Терновая беседка сияла. Лоре казалось, что стоят они в светяще-сияющем шару.
     - Лора, ты будешь ждать меня из армии?
     - Буду.
     - Когда закончится эта чёртова мобилизация [4] я вернусь, и мы поженимся.
     - Я уже слыш...  – Лора запнулась.
«…слышала, но не от тебя, - продолжила мысленно, - меня даже не спрашивает – согласна ли я? Так уверен, что скажу «да».
     Да, Гришенька, конечно, «да», я уже год к этому готовлюсь». И, вдруг, она вспомнила:
     - Гриша, я послезавтра в Москву уезжаю, к тётке. Отец уже билет купил. Но я могу и вернуться через неделю.
     - Я уже буду в армии.
     - И что же делать? – Лора совсем растерялась.
     - Вот, что, - решительно сказал Гриша, - поезд из Херсона?
     - Да.
      -Во сколько?
     - В семь вечера.
     - Я буду ждать тебя в Херсоне в час дня на проспекте Ушакова, напротив ЦУМа, - Гриша говорил быстро, Лора только головой кивала, - от вокзала доедешь вторым троллейбусом, вещи сдай в камеру хранения, - Лора продолжала кивать головой, - я ещё не знаю, как этот узел распутать, но я тебя не  выдумал, я тебя, фея, нашёл в лесу, и  не хочу потерять», - он взял её руку, положил себе на лицо и провёл сверху вниз. - «Не потеряешь, Гриша, я тебе обещаю», - мысленно поклялась Лора.
    В это время раздался голос отца – родители возвращались с вечера. Отец несколько раз, безуспешно, начинал петь: « Ах, Семёновна…»
      - Гриша, я должна быть дома раньше родителей, - подошла к нему и осторожно поцеловала в губы.
    

     Уже в доме подумала: «Какие у него сильные руки, как приятно держать свои на его плечах, закинуть за голову, и прижаться…
    Она немного дрожала, никак не могла собраться с мыслями и периодически поглядывала в зеркало. Поправила репсовый цветок в волосах, похлопала себя по щекам. Чёлку решила не закалывать. Сколько можно? Лицу надо было придать выражение беззаботности и весёлости. Труднее справиться с глазами: зрачки расширились и потемнели; лихорадочный блеск… Мама заметит. Родители захотят обсудить выпускной. Куда  глаза спрятать?
     «Буду периодически закрывать их, как-будто спать хочу», -  решила Лора.


               
                Дневник Лоры
   
     23 июня
     Школа закончилась. Даже грустно стало. Теперь я взрослая? Как-то странно…
Завтра в Херсоне увижу Гришу. Ой!
     А беседка вчера ночью была особенная. Терновник в белом цвету, звёздочки подмигивали сквозь заросли...  и сияние внутри. Что это?


                - 34 -
    
     Троллейбус №2 был набит людьми так, что ни пошевелиться, ни вытянуть руку, чтобы ухватиться за поручень.  «Всего три остановки, - думала Лора, - можно было и пешком пройти». Сзади чьи-то локти больно упирались в спину. Лора  начала двигать плечами в разные стороны, чтобы освободиться от этих локтей и услышала незлобный мужской голос: «Не бойся, морячка, не  съем  тебя».
      На Лоре было полосатое платье в синюю и белую полоску с прицепным воротником «матроска».
     Был час дня. До отправления московского  поезда оставалось шесть часов.
     Лора вышла на третьей остановке,
   
      Вдоль проспекта Ушакова росли огромные тополи. Они укрывали сквер в своей тени. Кора гладких, буровато-серых стволов пестрела надписями – почти на каждом дереве - сделанными перочинными ножичками; в основном – кто был здесь, и кто кого любит.
     Лора перешла дорогу, увидела Гришу в сквере и спряталась за тополь. Гриша стоял и, что-то насвистывал. В чёрных брюках «дудочках» и чёрной рубашке с короткими рукавами. Лора заметила, как прошли мимо две женщины: одна средних лет, а другая совсем молодая; посмотрели на Гришу и начали шептаться. Прошли и оглянулись ещё раз. Лоре даже показалось, что они подмаргивают ему, а он им. «Где же научиться быть такой женой, чтобы удержать такого?» - с грустью подумала Лора. Она встряхнула хвостом и вышла из-за дерева.
     - Лорка! – воскликнул Гриша.
     - Ну вот – была Лора, Лорочка, а теперь Лорка, - обиженно сказала она.
     - Потому что ты мне стала ближе, - Гриша обнял её за плечи и поцеловал в щёку,  - отошёл немного в сторону и посмотрел на неё, - слушай, в этом матросском платье ты затмишь всех херсонских модниц, а твоему хвосту – вообще, цены нет.
    
     Лора молчала, но видно было, что комплимент пришёлся ко двору. Гриша подошёл к ней, взял за плечи и посмотрел в глаза:  «Лора… не уезжай сегодня. Завтра поедешь». Это было  неожиданно, но в голове стучала  предательская мысль: «Не поеду, хочу так стоять с ним вечно и смотреть в его глаза - не как раньше, а без страха».
     Почти шекспировский вопрос: оставаться или не оставаться? – решён был сразу. Лора  прикусила губу так сильно, что почувствовала боль.
    - А  тётя Женя?  Она будет встречать меня завтра? А билет?  Летом билетов не достать.
     - Тёте Жене позвоним, билет сдадим, купим другой – у меня все кассирши знакомые, - Гриша говорил быстро и возбужденно, - хочешь – я на вокзал на руках тебя понесу.
     - Не такая уж я и лёгкая, - улыбнулась Лора.
     - Проверим, - он подхватил её на руки и начал кружить. Те две женщины, которых Лора заметила раньше, шли назад. Младшая смотрела с восторгом и завистью, даже приоткрыла рот, а старшая поджала губы, высокомерно подняла голову и смотрела только краем глаз.
     - Где я буду спать? – вдруг, спросила Лора, когда Гриша опустил её на землю.
     - Там, где спят двое. Со мной, - членораздельно и уверенно сказал он.
     «Что я делаю? - думала Лора, ожидая Гришу на ступеньках вокзала, - а если отец узнает?»
     - Билет на завтра есть, поехали, - Гриша взял её за руку.
     - Куда?
     - Я обещал тебе показать одно место.


      Лора смотрела, затаив дыхание. «Свято-Екатерининский собор», - прочитала на аттике. Строгий стиль, бледно-жёлтый известняк, колонны, статуи, колокольня, - дух захватывало.
 «Вот она какая церковь». Бабушка крестила  Лору в церкви, когда ей было три года - втайне от зятя. Не знала, не помнила этого Лора. Мама была в курсе, но об этом скажет Лоре спустя много лет. 
     Внутри собора было пусто, тихо, пахло ладаном; один раз вышел священник из боковой двери, посмотрел на них, ничего не сказал и ушёл обратно. Гриша держал Лору за руку. Она ступала очень тихо и боялась дышать. Церковь для Лоры – было  что-то запрещённое, таинственное и пугающее. Другой мир.
     В правой стороне собора находилось металлическое заграждение. Гриша кивнул головой, и они подошли к нему. Внутри заграждения, на полу – мраморная надгробная плита.
     - Читай, - тихо сказал Гриша.
    
     Надпись была выполнена золочёными буквами: «Фельдмаршалъ Светлейшiй Князъ Григорiй Александровичъ Потёмкинъ-Таврическiй…», - Лору немного сбивали с толку буква «ъ» в конце слов, и не понимала – почему укринскоое «i», но продолжила читать: «…родился 30 сентября 1739г. Умер 5 октября 1791г.  Здесь погребён 25 ноября 1791г». В слове «Здесь» вместо «е» стоял твёрдый знак, горизонтально перечёркнутый.
     «Наверное, на старорусском», – подумала Лора, огорчилась, что ничего не знает об этом языке, и пообещала себе наверстать упущенное в ближайшем будущем.      - Тот самый?
      -Тот самый. Мой тёзка.
      - А я думала, он в Ленинграде похоронен.
      - Зачем ему Ленинград? Херсон – его город, его детище. «Какое имя красивое у них, у обоих», - подумала Лора. Переговаривались они в полголоса.
     - Это и есть твоё секретное место? – спросила она.
     - Да. Не знаю почему, но тут я чувствую себя другим. Наверное, я  должен был родиться в то время, - он взглядом показал на могилу Потёмкина, -  и ты тоже.
     Гриша снял с мизинца тоненькое оловянное колечко, подаренное цыганкой, взял Лору за правую руку и надел кольцо на безымянный палец.
                _____


Продолжение здесь:  http://www.proza.ru/2015/03/25/1406

Начало здесь:  http://www.proza.ru/2014/03/05/1798